— Господин, Вам что-нибудь еще нужно? — маленький старичок с седыми волосами на голове и подбородке стоит на коленях перед своим Господином, молясь всем богам, чтобы он не придумал какое-нибудь еще одно дурацкое пожелание, а просто отпустил его выполнять ежедневные поручения, которых накапливается с каждой минутой всё больше и больше.
— Даже не знаю... — минута звонкого молчания заставляет нервничать куда сильнее обычного, — Возможно нет, больше ничего не нужно, можешь проваливать, — сидящий в позе лотоса на полу на мягкой подстилке, машет лениво рукой, чтобы старик поскорее скрылся с его глаз, пока второй не смотря на свою старость быстро встаёт с колен и с тихими охами и ахами выбегает из комнаты, пока правителю не пришла снова какая-то глупость.
— Ну что? Он снова что-то пожелал? — старика встречают еще несколько служителей, которые пытались подслушать их разговор, что к сожалению для них не получилось.
— Не каркай! — старик сводит густые серые брови к переносице и шикает, в шутку ударяя того по плечу, — Нет, пока что ничего больше не пожелал, и надеюсь, в ближайшие часы не пожелает. Пошлите быстрее отсюда, тут невозможно находиться, так и веет страхом, — он оглядывается назад, взглядом испепеляя закрытую дверь с разными рукописями, что мозолят глаза.
— Кстати, я тут думал.... — Сынхён смотрит на двоих стариков, которые внимательно перевели свой взгляд на него, — Почему бы нам не снести господина с его трона? Все жители будут этому только рады. Да и он потом ничего с нами не сможет сделать, и мы его убьем? — Сынхён опасливо следит за каждой сменой эмоций на двух чужих лицах, громко сглатывая вязкую слюну.
— Замечательная идея, но как мы это сделаем? — соглашается со словами Соджун. Ему больше всех хочется наконец прикончить Господина, которого и Господином все называют брезгливо. Как никак, но ему постоянно достаются его пожелания.
— Да легко: найдем подходящего противника, или же пойдем простым путем и просто убьем его из лука, когда пойдем на охоту, — Сынхён хлопает в свои шершавые ладоши почти беззвучно, прикрывая и так слишком узкие глаза.
— Как же жаль, что вы не сможете поехать со мной на охоту, - холодный голос Усока режет воздух, оставляя после себя большие порезы. Он смотрит ядовито, пуская широкими зрачками этот самый яд, что впитывается в кожу и прожигает её, оставляя после себя чёрные дыры, - Да и говорить о таком за моей спиной... Не каждый осмелится, вы настоящие мужики, которые заслужили настоящей мужской смерти, — эта странная улыбка снова появилась на молодом лице Господина, которая не предвещает ничего хорошего, а просто большое подтверждение его словам.
— Г-господ-дин... Прост-тите нас п-пожалуйста, Г-господ-ди помилуйте н-нас... — все троя упали на колени, шепча давно заученные слова в пол, начиная целовать ноги парню, который в это время просто зловеще смеялся, запрокинув голову назад.
— Ладно. Только, при одном условии.... - Усок отходит на два шага от стариков, брезгливо приподнимая правый уголок верхней губы, поправляя широкие рукава.
— К-каком, Господин? - Сынхён перебил парня, из-за чего получил пинок в живот. От страха он совершенно позабыл о смерти.
— Сколько тебе повторять, сукина ты коза, что меня перебивать нельзя!? — Господин повышает свой холодный, грубый голос и тычет длинным пальцем в пол.
— П-простите Господин, такого больше не повторится. — Сынхён быстро покланился несколько раз, каждый раз ударяясь лбом о твёрдый пол.
— Конечно не повторится, ведь второго раза и не будет. Ты уже достаточно прослужил мне, земля тебе Адом, старичок Сынхён, — Усок одним движением руки призвал недалеко стоящего палача, что кажется, только такого поворота событий и ждал, и молча перешёл к другим рядом стоящим двум старикам, не обращая внимание на сопливые слова о помиловании Сынхёна.
— Господин, Вы вроде что-то хотели сказать... — тихо прошептал Сонун, но Усок его прекрасно услышал.
— Ах, да... Совсем забыл, спасибо... как тебя там, Сынун, — улыбка пропала с лица Чона, заместо нее появилось серьезное лицо. Он похож на статую безликого человека
— Сонун, Господин, меня зовут Сонун, — старик низко поклонился, в этот же миг осознав, что допустил огромную ошибку, указав на ошибку своему Господину.
— Мне совершенно не важно, как тебя зовут. Так, продолжим, я тут тоже подумал, и решил, чтобы вы нашли мне всех красивых людей, которые только есть в наших краях, — в глазах Усока загорелись чёртики, они заплясали свои блядские танцы, они будто бы кричали о том, как же им хорошо.
— Всех людей, или только девушек? — с опаской спрашивает Соджун, смотря куда-то в пол. Им постоянно прилетает деревянной палкой за неумение читать мысли, и из-за того, что Господину приходится в очередной раз перегружать своё тело, лишь бы донести до своих служащих его мысли.
— Нет. Я сказал всех людей, значит всех, или вам надо по-другому объяснять? — Усок выгнул выпросительно свою идеально тонкую бровь, а левый уголок губы пополз вверх.
— Нет, Господин, мы всё поняли, Вам нужны и парни и девушки, — заступается Сонун за своего старого друга, что кажется, вот-вот и волосы отбросит от страха.
— Вот и молодцы, а теперь идите, даю вам два дня, — Усок уходит к себе в комнату, ядовито улыбаясь, и в душе́ хваля себя за то, что смог придумать такую прекрасную идею. Теперь остаётся лишь ждать.
***
— Господи, Сонун, сколько раз я просил держать свой язык за зубами!? Как мы успеем пройти всю нашу окрестность, при этом подбирая идеальный тип для Господина!? Это худшая идея, которая когда-либо приходила в голову к нашему Господину... — Соджун сидел за маленьким столом, медленно попивая остывший чай. В голове пусто настолько, что становится не по себе. Если разбить её сейчас — там окажется лишь чёрная пустота.
— Господина понять можно, он еще молодой, конечно, у него будут гормоны бушевать, — Сонун в свою очередь очень спокоен. Будто не только что, почти на их глазах убили невинного Сынхёна, и теперь их осталось только двое. А ведь вначале их долгого пути — помощников Правителя было десять человек. Всего за пять лет скончалось столько народу, не считая других служащих, в виде поваров, охранников, обычных жителей...
— Господи, у него есть целый гарем с красивыми девушками, зачем ему еще? — руки Соджуна трясутся, в голове также пусто, только там теперь скребыхают личинки ядовитых жуков.
— Если бы я тоже был молодым Господином, я бы тоже такое приказал... Эх, хочу вернуться в молодость, — Сонун мечтательно протянул каждое слово, допивая сладкий, травянистый чай.
— Хан Сонун! Хватит мечтать! Нам нужно собираться, у нас не так много времени, надо еще несколько людей взять, мы уже слишком стары для таких долгих походов, — Соджун стукнул кулаком, от чего стол жалобно скрипнул, а посуда стоящая на ней звякнула.
***
— Молодой Господин... Вам точно не нужно размяться? — полуобнаженная девушка ползает вокруг парня, вертя своим задом, и задевая руками пах парня. На эти действия он лишь хмыкает, а член слегка подёргивается, но поддаваться соблазнению он не в настроении.
— Нет, Сана, можешь идти, сегодня ты мне не нужна, — Чон прикрывает свои глаза, громко вздыхая, и ждя того момента, когда в его доме будут тысячи красивых людей, из которых он выберет лишь десяток самых красивых, выделяя им новый гарем, и каждый день приходя к ним, развлекаясь со всеми, пока не надоест.
Как же будет жалеть Усок в своем приказе, совсем не подозревая об этом. Как же сильно изменится его жизнь совсем в другую сторону. Но это будет совсем не скоро.
