Властитель, с маской из плоти...

      Мацумото растянулась на парте, блузка жалобно затрещала по швам.       — Нам обязательно ходить на все уроки, капитан Хицугая? — проворчала она, глядя одним глазом на невозмутимого Тоширо. — Там в одном магазинчике такая большая распродажа, я бы заскочила туда…       И почему всегда именно в мой класс? У Ичиго задергалась бровь, он стиснул зубы и закрыл глаза. Почему не в параллельный, почему всегда в мой зачисляют кого ни попадя? Уже почти неделю он каждый день видел в школе капитана и офицеров Готея Тринадцать. Этот специальный отряд был отправлен в мир живых для защиты города и, в случае опасности, проведения мгновенной скоординированной операции по зачистке аранкаров и передачи достоверной информации в Исследовательский Центр и Главный Штаб. Несмотря на действительно огромную силу отряда, в школьной форме выглядел он до ужаса нелепо. От Иккаку Мадараме школьники и вовсе шарахались, не скрывая своей неприязни. Поэтому офицер одиннадцатого отряда стоял в конце класса рядом с Ренджи, окруженный атмосферой мрака. Абарай оперся ладонями о теплый от солнца подоконник и сосредоточенно смотрел на линию горизонта. До Ичиго долетали обрывки фраз их неспешного диалога.       — Ты поговорил с ней? — Иккаку быстрым взглядом проколол фигуру Абараи.       — Нет, не поговорил.       — Странно, ведь ты теперь уже давно лейтенант, теперь между вами нет разницы, неважно, что она из благородной семьи. Почему ты медлишь?       — Теперь это не имеет значения. — немного помолчав, выдохнул Ренджи и наклонил голову.       Куросаки вздрогнул. По спине пробежал ток, и внутри грязной кляксой начало расползаться неприятное чувство. Почему я это слушаю? Рыжий тряхнул головой и крепко зажмурился. Перед глазами поплыли белые круги, но какая-то неправильная неясная злость не уходила и будто стекла в кончики пальцев, от чего те закололо. Зачем я это услышал? Почему меня это так сильно злит? Ичиго почувствовал, как кровь прилила к щекам и зажгла их. Он коснулся похолодевшим пальцами пылающего лица и встал. Подышать бы свежим воздухом. Куросаки твердой походкой вышел из класса и направился к крыше.       Холодный ветер бился в волосах. Ичиго оттянул галстук, ослабив его, и задышал. Он очень много для меня значит. Слова разбивались в его голове звенящим криком Рукии. Он очень много для меня значит. Ичиго глухо зарычал и со всей силы впечатал кулак в стену. Это как-то неправильно, что же он делает?       — Ты что здесь делаешь? — услышал он за спиной спокойный голос и обернулся.       Абарай стоял, засунув руки в карманы и наклонив голову вбок.       — Мне стало душно, я вышел подышать. Уже возвращаюсь. — Ичиго спрятал разодранную в кровь кисть в карман и прошел мимо Ренджи.       Лейтенант схватил его за запястье и остановил. Он посмотрел в глаза Куросаки долгим внимательным взглядом. Повисло тяжелое молчание, только ветер громыхал листами железа. Внезапно взгляд Ренджи смягчился, и он нежно коснулся подбородка Ичиго.       — Могу я тебя поцеловать?       Ичиго коротко кивнул и со странной отчаянностью обхватил шею Ренджи руками, притягивая его к себе. У него сильно защипало в глазах, и он зажмурился, отдаваясь поцелую. Абарай ласково куснул губу, заканчивая поцелуй, и отстранился. Рыжий на секунду замер, а после с упрямым остервенением накинулся на лейтенанта.       — Нет, Ичиго, ты что делаешь? — зашипел Ренджи, слабо обороняясь от полу-укусов в шею. — Перестань!       Холодные пальцы Куросаки скользнули под рубашку, заставляя Ренджи выгибаться от неприятных ощущений. Он прижал красноволосого к стене, протиснув колено между напряженных ног.       — Нет, Ичиго! Не сейчас, не здесь! — Абарай пытался заглянуть в лицо рыжему с растущим беспокойством.       — Здесь, прямо сейчас. — еле слышно прошептал на ухо Ичиго и мягко сжал в ладони пах лейтенанта, чуть сбавив напор.       Ренджи охнул, словив приятную теплую волну в перемешку со смутным чувством.       — Да, вот так. Я хочу тебя. Прямо сейчас, всего, целиком. — грязно шептал рыжий, забравшись ладонью в брюки, надрачивая уже вставший член.       Абарай прикусил язык, сгорая от стыда за свое неконтролируемое мрачное возбуждение от этих слов и движений. Грубый рывок и его развернули к стене лицом, припечатав всем весом тела. Глаза Ренджи изумленно расширились. Что он..? Куросаки прошелся пальцами вниз по спине, надавливая на плотное кольцо мышц, продолжая ласкать его. Через секунду лейтенант почувствовал, как в него проник первый палец.       — Черт! — Абарай зарычал сквозь зубы, сжимая кулаки.       Ичиго вжался пахом в зад Ренджи, демонстрируя свое животное желание, и зарылся лицом в красные волосы, шумно вдыхая их запах. Следующий палец заставил синигами задохнуться и молча ударить кулаками в шершавую стену. Тихо взвизгнула молния, и брюки скользнули вниз. Куросаки усмехнулся и плюнул между ягодиц лейтенанта. Он приставил свой член и мягко, но настойчиво надавил на отверстие, смотря, как головка неспеша утопает в нем.       — Твою мать, Ичиго! — заорал Ренджи, дернувшись всем телом, оставляя красные полумесяцы на ладонях. — Черт!       Рыжий остановился и начал дрочить ослабевший член Абараи, постепенно наращивая темп. Тугие мышцы пульсировали от боли, но постепенно спазм отступал, пропуская его глубже. Ичиго не двигался до тех пор, пока с губ лейтенанта не начали срываться скомканные стоны. Он перехватил Ренджи поперек груди, прижимая его к себе плотным кольцом, и совершил первый толчок. Красноволосый сдавленно замычал и прогнулся.       — Ты мой. — рычал в самое ухо Куросаки, в бешенном ритме вдалбливаясь в Ренджи, практически теряя самообладание. — Мой!       Абарай почувствовал, как у него закатываются глаза от новой гаммы рвущих ощущений. Жутко хотелось кричать, и он не сдерживал громкие вскрики вылетающие из груди. Это было больно, грязно, но до ужаса приятно и близко. Ичиго понял, что он забывает дышать из-за пронзающего током наслаждения. Дрожь потекла горячим водопадом по ногам лейтенанта, и он просел, пытаясь увернуться от рук Куросаки, заливая бетонный пол своей спермой. Рыжий поймал его, предотвратив падение, и сжал его зад в ладонях, увеличивая амплитуду движений. Через мгновение он долго кончает, вцепившись зубами в загривок синигами.       Абарай выворачивается из хватки Ичиго резко, зло. Тяжелой сильной рукой он ударил наотмашь по чужому лицу и сжал горло, отрывая Куросаки от пола. Ичиго не сопротивляется, покорно опустив руки, задыхается, глядя в глаза лейтенанта. Они молчат, а в глазах разбивается искрами, ревет яростная буря. Рыжему даже начинает казаться, что он слышит гул гнева, отдающийся в каждой жиле Ренджи. Он начинает говорить глухо и неспеша, сдавливая горло в стальных пальцах, и в каждом звуке голоса слышится звериная угроза.       — Единственное, что я тебя просил — это уважать меня. — Абарай тряхнул Ичиго так, что тот с тихим хрустом приложился затылком о стену. — Зачем?       Куросаки накрыла серая пелена, перед глазами понеслись выжигающие звезды. Лейтенант сжал губы, ярость во взгляде начала отступать, отдавая место боли и разочарованию.       — Если ты зверье, то с тобой и обращаться надо, как со зверьем. — он отпускает Ичиго, и тот обваливается на пол, тяжело дыша и захлебываясь кашлем.       Когда Куросаки поднимает глаза, Ренджи уже нет на крыше, и только ледяной ветер гоняет сухие листья.       Аранкары появляются неожиданно, когда темно-фиолетовая мгла уже опустилась на город, обожженная оранжевым светом фонарей. Весь день Ичиго провалялся, растянувшись на парте, апатично глядя пустым взглядом в окно. Рыжие вихры разметались по гладкому дереву. Он знал, что Он на него не смотрит. Он знал, что Он даже не поворачивается в его сторону. Он чувствовал, что что-то навсегда изменилось, он понимал, что это именно он все изменил. Голова наполнилась нарастающим гулом, поглощающим все мысли, пока он летел в авангарде, жестким взглядом вперившись вдаль. С осознанием, что он похоронил что-то светлое и чистое, пришло холодное расчетливое равнодушие, растущее из безысходности. Ичиго сражался яростно и беспощадно, неустанно прорываясь вперед, не замечая ран. Отряд постепенно редел, рассредоточившись по городу. Ожесточенные боевые действия стремительно разворачивались на пустых улицах города. Внезапная оглушающая волна реацу прошивает воздух и пропадает без следа, эхом раскатываясь по стенам домов. Куросаки прошибает холодный пот, он оборачивается на Рукию и видит ее испуганный взгляд.       — Ренджи… Я больше его не чувствую. — в ужасе орет рыжий, резко останавливаясь и подрываясь в сторону взрыва духовной силы.       — Ичиго! — кричит Кучики, когда он пролетает мимо нее черным ураганом. — Ичиго, стой!       Синигами нехотя останавливается, безумным взглядом глядя на Рукию.       — Я должен найти его. Я должен его отыскать. — тупо повторяет он, с трудом удерживая рвущиеся ноги.       Больная голова вибрирует от напряжения, горячими волнами распространяя слабость по всему телу. Он чувствует душащий страх перед судьбой и неизбежностью, он боится, что может не успеть, и злится на Рукию за эти секунды промедления.       — Я найду его, Ичиго. — Куросаки слышит мольбу в ее голосе и старается игнорировать слезы в синих глазах. — Ты должен двигаться дальше, я обещаю, что найду его. Пожалуйста, Ичиго.       Полминуты они стоят в тишине, пока рыжего заливает ядовитая злоба и отчаяние. Он стиснул зубы и дернул головой.       — Беги, Рукия, скорее. Спаси его! — с ненавистью рычит он, изо всех сил отталкиваясь ногами от бетона домов и пропадает в темноте неба.       Ичиго сжимает в окаменевших пальцах Зангецу до рези в ладони, стараясь не думать о синих умоляющих глазах. Когда он практически налетает на Гриммджоу, он испытывает облегчение и какое-то неясное яростное торжество и с остервенением бросается на аранкара. Вихри черной энергии вспороли асфальт, достигнув цели. Но аранкар смеется и отражает удар колоссальным серо, от которого Куросаки пропахивает спиной шоссе. Но он поднимается, не чувствуя боли, только кровь мешает смотреть, заливая глаза.       — Гетсуга Теншоу! — ревет он, направляя дзампакто на оскалившегося врага.       Столб реацу оттесняет Эспаду, стирая самодовольную улыбку с лица. Гриммджоу злится и ударяет фонтаном света, подбираясь ближе, задевая Ичиго. Куросаки падает, выбивая из груди хриплый стон, и закрывает глаза. Он слышит смех пустого, и темнота пугающими рукавами застилает ему глаза. Вот как? Ты так переживаешь из-за нее? Ох, Ичиго, если бы ты постоянно не думал о нем, мне было бы сложнее завладеть тобой. Я все знаю, я все видел. Не так уж сильно мы различаемся, да, Ичиго? Ты зверь, ты не человек. Ты так боишься, что он уйдет, что даже был готов на секунду дать ему умереть, лишь бы она не подошла к нему. Тебе стыдно за себя, Ичиго? Маска медленно росла, закрывая лицо. Куросаки закашлял, задыхаясь черным дымом. Иди ко мне, Куросаки. Ичиго с трудом встает, прожигая желтым огнем из прорезей маски аранкара, и смеется. Молниеносное движение вверх, и Гриммджоу теряет его из вида, в изумлении задержав дыхание. Ичиго подбирается к Эспаде практически вплотную, его тело двигается по-животному резко, слажено, и наносит сокрушительный удар. Аранкар подлетает в воздухе и опускается, как в замедленной съемке. Ичиго камнем летит вниз, крепко впечатавшись в холодный асфальт, и теряет сознание. Когда он откроет глаза, вокруг ничего не будет, кроме развороченного битвой города. А в ушах звенит голос врага «Это еще не конец».       Ренджи сидит на коленях перед дверью своего капитана в поместье Кучики. Через секунду он отодвинет ее и склонится в поклоне перед строгой спиной Бьякуи.       — Ты не хочешь мне ничего рассказать?        Абарай вздрагивает от ледяной волны, пробежавшей по позвоночнику, уставившись расширившимся взглядом в деревянный пол. Прошлая битва прошла негладко, но все же отряду удалось отстоять атаку аранкаров. Если бы не проблемы со снятием печати, возможно, все закончилось бы раньше. Но в этом не было вины кого-либо из отряда, аранкары оказались и правда сильными соперниками. Капитан обмакнул кисть в тушь и, не дождавшись ответа, продолжил.       — Тебе не кажется это неправильным? — холодный голос, как нож резал тишину.       Ренджи вскинул голову, в ужасе глядя на Бьякую. Что?       — Господин Кучики, я не понимаю… — начал он, но был прерван медленным вздохом.       — Он еще мальчишка. По сравнению с тобой, совсем ребенок. — Бьякуя отложил кисть и чуть обернулся на лейтенанта. — Итак, тебе не кажется это неправильным?       Абарай почувствовал, как кровь начала заливать его лицо. Мне кажется, что это мое дело. Слова рвались с языка, но лейтенант лишь прикусил губу, опустив глаза. Черт. В голове начали рождаться образы: Ичиго стоит на крыше и смотрит на него странным взглядом, в котором читается боль, Ичиго отчаянно жмется к нему, как в последний раз, Ичиго с неожиданной жестокостью овладевает им, Ичиго, который совсем не сопротивляется его ударам. Черт.       Ренджи молча встал и закрыл дверь. Что же он делает? Но что он может сделать? Рыжие косматые волосы, дерзкий взгляд. Ренджи всегда любил его глаза, они казались ему такими невероятными, невозможными, как будто это самое живое во Вселенной, как будто в его глазах отражалась сама жизнь. Темные крапинки в густом меду глаз, отражающие золото волос. Что он может сделать? Серьезное, собранное выражение лица через мгновение сменяется озорством и упрямством, как будто солнце вышло из-за туч. Уверенная фигура и совсем уже взрослая животная грация движений. Что он может сделать? Его резкий, только его, запах, и непоколебимая уверенность, с которой он возлагает себя на алтарь ради справедливости и жизни других. Что он может сделать?       Абарай шел под дождем, тонкая рубашка промокла насквозь и липла к телу. Почему здесь всегда зимой идет дождь? Он остановился у знакомой вывески клиники и посмотрел в холодное серое окно. За стеклом в глубине комнаты колыхнулся пожар волос, и застучали ботинки по ступенькам. У Ренджи защемило в груди. Он знал, что будет непросто, он знал, что будет тяжело, но не догадывался, что так рано, и все-таки сердцем не верил, что трудности могут с ними случиться. Дверь распахнулась и из нее стремительным шагом вылетел Куросаки. Он подлетел к Ренджи и замер в паре сантиметрах от его лица, глядя в глаза пронзительным голым взглядом. Они стояли, не решаясь выговорить ни слова, пока холодный дождь заливал медные волосы, делал футболку Ичиго темной от воды. Струи дождя шуршали в траве и барабанили по крыше, и начали стекать по лицу. И тогда они, не выдержав, схватили друг друга за шею, зарываясь пальцами в мокрые волосы на затылке. И притянули к себе, порывисто целуясь и смеясь, неловко сталкиваясь зубами, смотрели друг другу в глаза, крепко прижавшись лбами, как будто не было этой чудовищной пропасти.