Горестная боль безвозвратной утраты

Сегодня был знаменательный день. Прошло 12 лет со дня Великой битвы за Хогвартс. Всё утро по улицам сновали весёлые люди, которые радовались миру, что воцарил благодаря Золотому трио. Весь день к Гермионе и её друзьям подходили со словами благодарности. Девушка улыбалась всем, кто бы ни подошёл. Её и её мужа пригласили в Школу чародейства и волшебства в качестве почётных гостей. Гарри, в любом случае, должен быть там. Уже был конец учебного года и после торжественного вечера можно забрать детей чуть раньше, если они захотят. Отлично, всё просто замечательно. У Гермионы Джин Грейнджер прекрасная жизнь статусной женщины в магическом сообществе. Великолепный опыт в Департаменте магического правопорядка. У неё двое озорных, но послушных детей. Чего ещё можно желать от жизни? *** В Хогвартс они попали с помощью каминной сети. Как и ожидалось, их встретил Поттер вместе с Джинни. У них была счастливая семья. Порой, Грейнджер задумывалась: «Почему Я не чувствую себя счастливой?». Смотря на рыжую макушку своего мужа, её сердечко ликовало и отстукивало часто-часто, но когда Рональд поворачивается к ней лицом… всё, что она чувствовала — колющую боль в своём сердце. От горестных размышлений её прервала Джиневра. — Герми, привет! Рада тебя видеть, — заулыбалась ей рыжеволосая красавица. Даже спустя столько лет, Миссис Поттер всё ещё оставалась той юной девушкой полной энергии. С годами, только расцвела. И шатенка понимала почему. Стоило лишь взглянуть на то, как на рыженькую смотрит её муж. С искренней любовью к любимой женщине. С заботой, лаской, добротой… Брюнет будто упивался ею. Джинни в ответ глядела на него с особой нежностью и искоркой в глазах. Как же Грейнджер не хватало этой искры. При взгляде на мужа, она, всё так же, видела в нём старого доброго Рона Уизли. И пусть у них уже есть дети, пара живёт уже много лет вместе, но… Между ними никогда не было такой связи. Чтобы как-то отвлечься, она решила немного прогуляться. Рон был не против. Иногда девушке казалось, что ему всё равно где она. Она нужна ему, лишь для его обслуживания. Кареглазая часто говорила, что у неё болит голова. Не хотела чувствовать неприятные касания и неуклюжие клевки в губы… По дороге она встретила Джорджа вместе с Анджелиной и их сыном Фредом. Невольно у девушки стало щипать глаза. Почувствовав дорожки слез, девушка мигом смахнула их и радостно обняла крестника. — Здравствуй, Фред. Как ты? — Привет, Гермиона! Прекрасно! Первый год в Хогвартсе — просто супер! — с искренним восторгом поделился тот. — И что, ты уже успел напроказничать? — хитро прищурившись спросила шатенка. — Ну… — Фред состроил смешную рожицу, — было весело! Девушка потрепала крестника за рыжую макушку и мелодично засмеялась. — Не забывай, что учёба — тоже нужна! Без знаний просто невозможно обойтись, — шутливо наставила она мальчика. — Да, знаю. Кстати, — он вынул из кармана кислотную шипучку, — я так и не использовал эту штуку. Думаю, она слишком опасна. — Да, ты прав, — назидательно произнесла каштановолосая. — Но я переживаю за тебя. Эта конфетка здорово сможет защитить тебя от словесных нападок. Это так, на всякий случай, Фреддерик, — добавила Грейнджер. — Не волнуйся, мне ничего не страшно! Я смеюсь страху в лицо, — храбро заявил львёнок. — Гермиона, я думаю, ты — самая лучшая крестная на свете! Услышав эти слова, шатенка сглотнула слезы и крепко обняла парнишку. — Давай, беги скорей к родителям! Вас уже все ждут. — А как же ты? Куда ты идёшь, Гермиона? — в голосе мальчика явно слышалась обеспокоенность. Уже уходя, Грейнджер часто заморгала и бросила через плечо: — Немного прогуляюсь. Скоро приду и мы можем поиграть во всё, что ты захочешь! — совладав, наконец, с голосом, произнесла девушка. Вслед кареглазой смотрели 2 пары, практически одинаковых, наполненных печалью глаз. Отец и сын, не договариваясь, ещё немного понаблюдали за ней, а затем медленно развернулись и поспешили к темнокожей девушке, являющейся для них прекрасной женой и матерью. *** Грейнджер не видела куда она шла. Её взор затуманили жгучие слезы горечи от утраты любимого… Каждый раз, когда, приходя в гости к чете Уизли, она видела Джорджа… её лёгкие словно наполнялись свежим, одурманивающим воздухом. А когда на каникулах приезжал её крестник, в сердце девушки, отравляющая жизнь, рана немного затягивалась. С каждой улыбки этих мужчин, шатенка словно попадала в другой мир. Туда, где ей было хорошо. Туда, где была её любовь. Туда, где был жив Фред. Она всё ещё помнила тот день. Тот день, когда Фред Уизли, поцеловал её. Помнила его горячие губы, взгляд полный любви, нежности и… той самой искры. Гермиона утопала в его сапфировых омутах, таяла от трепетных касаний. Это произошло за сутки до Великой битвы. Он шептал ей искренние слова любви, от которых гриффиндорка невольно краснела. Говорил о том, как любил шатенку долгие годы, но всё никак не мог решиться. Кареглазая крепко обняла парня и зажмурившись произнесла: — Я люблю тебя, Фред… — с глаз девушки полились слезинки страха. Уизли улыбнулся и обхватив её талию, притянул девушку ближе. — Тшш… — тихо промолвил рыжий. — Не переживай, скоро всё это дерьмо закончится. Шатенка подняла мокрые глаза на рыжеволосого и доверительно тому улыбнулась. Да, она верила ему и положилась на этого сильного, заботливого мужчину. С особой теплотой, он бережно погладил каштановую макушку и, опустив немного голову, приложил её к макушке, словно вдыхая Гермиону и заполняя ею свои легкие. — И я люблю тебя, Герми. Это было последнее, что Фред сказал ей. Следующим днём, его не стало. Увидев бездыханное тело с сияющей улыбкой на лице, Грейнджер сорвалась на крик. Она кричала, раздирая глотку и срывая голос. Но на неё тогда никто не обратил внимания, благодаря чему девушка и была спокойна, принимая предложение руки и сердца от нелюбимого мужчины. Разбитая горем девушка, лишь хотела быть ближе к своему любимому. Хоть и через брата, но у неё вышло получать толики счастья в те моменты, когда рядом был маленький Фредди и его папа. На душе сразу становилось легче. Но когда шатенка уходила, то снова чувствовала себя одинокой и несчастной. Нет, она безмерно любила своих детей. Но чувствовала себя не на своём месте. Что всё должно было быть иначе. Мысли и воспоминания душили её сильной болью и горечью. Не разбирая дороги, она забрела в какой-то, плохо освещённый, уголок Замка. Приглядевшись, она обнаружила в дальнем углу комнаты некий отблеск. Подойдя ближе, кареглазая удивлённо распахнула красные от горьких слёз глаза и увидела перед собой зеркало. На нём была какая-то надпись. — «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца», — прочитала вслух девушка. Каштановолосая вспомнила, что Гарри рассказывал о нём. На первом курсе Поттер увидел родителей, что совсем не удивительно… Она немного отошла от зеркала и взглянула на своё отражение. Рядом стоял повзрослевший Фредерик Уизли, крепко держал Гермиону за руку и грустно улыбался. По щеке девушки прокатилась одинокая слеза. Шатенка смотрела на него. На Фреда Уизли! Развернувшись, кареглазая увидела его за своей спиной и, крепко обняв, горячо поцеловала. Не сразу, но мужчина всё же ответил на поцелуй. Побывав немного в сладостном забвении, девушка поняла, что, видимо, сошла с ума. — Фред, Фред! — радостно заликовала та. — Наконец-то я могу тебя видеть, ощущать тебя! Гриффиндорка начала трепетно прикасаться к рыжему, будто боясь, что тот вновь исчезнет. Рыжеволосый молчал. Он не проронил ни слова. Лишь горько, с безутешной болью в глазах, смотрел на улыбающуюся девушку. — Я не Фред, Герми. И тут лицо Грейнджер исказилось в гримасу неверия и осознания, что она вовсе не сошла с ума. Горький поток слёз вновь настиг ее. Но, на этот раз, она не рыдала. Каштановолосая упала на колени и слёзы безмолвно продолжали появляться на, полном горечи, лице. — Гермиона… пойми, нужно жить дальше, — с резью в глазах, тихо промолвил тот. Девушка посмотрела на него пустым взглядом, но всё же произнесла: — Как, Джордж?! Как?! Мужчина взглянул на нее вымученными, полными страдания глазами. — Я видел тебя тогда. Когда ты истошно кричала, — пояснил собеседник. — Я был в шоке. Надеялся, что это очередной розыгрыш, но… увы, Герм. Я потерял брата. Потерял навсегда. Безвозвратно, — с голубых глаз пролилась скорбная слеза. — Думаешь, я слеп?! Совсем идиот?! — разгорячился рыжеволосый. — Не вижу, как ты смотришь на моего сына? Когда ты приходишь к нам, ты словно расцветаешь. Совсем как Джинни рядом с Гарри. — Джордж… — Нет, Гермиона, — резко прервал её Уизли, — дослушай меня. Я единственный, кто знал о давних чувствах Фреда к тебе. Он мне все уши тогда прожужжал, — грустно усмехнулся он. — Фред, вовсе не Рон, искренне восхищался юной ведьмочкой. Причём, умнейшей ученицей Хогвартса. Думал, что такой весельчак и озорник тебе не по нраву. Думал, что ты скорее всего тайно влюблена в своего лучшего друга, Национального героя магической Британии — Гарри Поттера. — Но я никогда… — Я знаю, — вновь жёстко перебил он ее. — Но Фред думал иначе. В глазах шатенки стояли горькие слезы несбывшихся надежд о счастливом будущем вместе с чудным высоким парнем, всегда улыбающимся, несмотря ни на что. — Знаешь… — девушка вновь улыбнулась фальшивой улыбкой, — все эти годы я улыбаюсь. Улыбаюсь даже тогда, когда хочется взять и покончить с мучениями, с удушающим ощущением, что я обманываю саму себя. Делаю это каждый раз, обнимая или целуя Рональда. Я ненавижу себя за это, но на моём лице никогда не погаснет фиктивный лик. Джордж с тоской посмотрел на неё. — Меня ты ни разу не обманула, — грустно усмехнулся тот. — Я всё вижу в твоих глазах. Каждый раз, как смотрю на тебя, я вижу в них своё отражение. Пойми, так нельзя. Ты можешь сойти с ума. — И как ты справился с этим? — резонно спросила подруга, кладя голову на плечо, присевшему подле неё мужчине. Джордж мрачно посмотрел на волшебное зеркало. — Никак. Здесь, — он мотнул головой в сторону зеркальца, — я смотрю на своего брата. Он идёт с тобой, рука об руку, прямо к нам в гости. При этом, все мы — безмерно счастливы, — и поджав губы добавил. — Я женат на бывшей девушке своего умершего брата и назвал сына в его честь. О чём ты говоришь? Рыжеволосый невольно засмотрелся и Грейнджер повернула его голову к себе. — Не стоит, — девушка грустно посмотрела на друга и нежно коснулась его щеки, медленно скользя по ней, взглянула на парня. — Не хочу рисковать тем, что мы оба — сойдём с ума. Джордж взглянул на неё пронзительно благодарным взглядом. Девушка тепло наблюдала за другом. Невольно её взгляд упал на копию губ. Тех, что горячо поцеловали её двенадцать лет назад и перевернули всю её жизнь. Проведя тонким пальчиком по контуру знакомых и желанных уст, она резко встала и со сталью в голосе произнесла: — Я буду любить его вечно. Никто и никогда не заменит мне Фреда, — и с печалью в глазах добавила. — Так же как и тебе, Джордж, твоего брата. Тот медленно встал и сгрёб шатенку в крепкие объятья поддержки. — Я знаю, Герми… знаю. *** Простояв так ещё около получаса, и выхлёстывая многолетнюю боль и горечь безвозвратной утраты любимого человека, убрав слёзы с лица и натянув улыбки, направились в Большой зал. — Гермиона, где ты была так долго?! Я уже начал беспокоиться, не нашла ли ты ещё пару цепных зверьков Хагрида! — воскликнул Рональд. — Всё хорошо, Рон. Немного заблудилась. Джордж нашёл меня и помог найти дорогу, — просто ответила каштановолосая. — Твоя жёнушка потерялась в этом огромном Замке, — весело сказал рыжий. — И не удивительно. Это же не у неё была карта Мародёров, где ты запомнил и изучил каждый уголок Хога! Рональд облегчённо улыбнулся и продолжил трапезу. Грейнджер присела рядом с мужем. Джордж сел напротив, рядом с Анджелиной и своим сыном. Тот поцеловал жену и уже искренне улыбнулся кареглазой. Гермиона, в свою очередь, ответила ему по-настоящему пронзительной, тёплой улыбкой.