Дом

      Что такое «дом»?       Линк так много раз задавал себе этот вопрос, и ни разу не нашёл четкого ответа.       Он просто никогда не имел настоящего дома.       Всегда было место, куда он обязан прийти. Своеобразный штаб. Пришёл, отчитался — и дальше на произвол судьбы.       Но земляне произносят это странное слово с особой любовью.       Он аккуратно проводит ладонью по рыжим пушистым волосам. Кажется, Элис действительно заснула… Бедняжка. Весь день вертелась у плиты да в лаборатории, и так и не присела. А тут на тебе — внезапно отключилась, когда присела рядом.       Как он должен был реагировать?       С удивлением Волан понимает, что меньше всего сейчас хочет будить её, и потому спокойно позволяет ей и дальше спать на его коленях. Он даже чуть придвинулся, чтобы у той шея не болела потом.       На темно-коричневом столике, что находился совсем рядом, стоит тарелка с ещё теплой булочкой. В свободной руке — кружка с кофе. За окном сумерки — в зимнее время быстрее темнело, и сейчас даже снег за окном окрасился в синий. Там же кружатся снежинки, иногда замирая на стекле…       В комнате темно; единственным источником света служит старая печка, из щелей (многочисленных в силу старости) которой и разносится свет от огня.       Всё это дарит такое… Странное и чужое чувство сразу.       Это место он мог считать домом, но не зданием, а местом, где ты нужен и важен. Где тебя всегда ждут.       Элис дернулась во вне, вдруг прижавшись к живой опоре, слово прячась от кого-то. Линк улыбается, расправляя большой клетчатый плед зелёного цвета. Мягкий-мягкий.       Девушка успокаивается, расслабляется…       Волан снова задумался.       И на что он потратил всю свою жизнь?       Как-то раз он решил почитать то, что люди звали «книгами». У вексов книги встречались довольно редко, и, как правило, вся информация поступала с помощью компьютеров и гантлета, а тут… Приключенческий, по-глупому детский роман. Волан мысленно проводит параллель: вокруг война, хоть и практически незаметная, жизнь для бойцов была невероятно напряжённой, а Элис умудрялась сохранить спокойствие и уверенность, читая такие глупые, странные книги… Впрочем, об этом он задумался, дочитывая шестисотую страницу и задумываясь о том, как бы так беспалевно спросить у Гехабит местонахождение второй части.       Хотя…       Возможно, таким образом девушка как раз искала отвлечение от бешеного стресса.       В какой-то момент он понял, что уважает её (впервые в жизни кого-то, кроме себя!) — не как бойца фронта сопротивления, а как человека, равного себе.       Она так долго терпит, много молчит, и невероятно много делает для друзей, которые буквально бросили её после очень тяжкого для неё периода, а потом приходят только чтобы обратиться за помощью. У неё никогда не было нормальной семьи, она всё делала сама. И пережила по-более своих «друзей».       Линк удивляется, как она вообще это всё перенесла и не сорвалась в истерику.       Как смогла после этого кому-то верить.       Ещё и его — его, неисправимого идиота! — вечно терпит…       А он? Чего добился он?       Детство в огромной семье, где ты — самый мелкий, самый слабый и чужой. Постоянные сражения. Тренировки. Служба у Хайдрона. Пусть Линка и считают слишком молодым — никто ведь не знает, что взрослеть ему пришлось рано, а валять дурака — это так, просто чтобы никто не сомневался в нём.       «Всё-таки мы похожи…» — Линк отчаянно пытается отвернуться от спящей Элис и убрать эту глупую улыбку, но эти мысли остаются где-то на подсознании.       Оба много пережили, оба не слишком-то сильно любят сражаться, оба — брошенные, ненужные. И за обоих не переживает никто. Если что-то с кем-либо из них и случится, то их станут искать только ради выгоды. Её — если нужен телепорт Майкла (тут даже не к ней самой приедут, какая ирония…), а его будут искать только в качестве боевой единицы. По сути, тут даже не в самом парнишке дело — его механический Бакуган ценнее, чем жизнь хозяина.       «Опять сходство, » — Волан закрыл глаза и вздохнул, — «а я ведь различия искал, раз-ли-чи-я!»       Иногда Линк думал, что было бы лучше, если он никогда не попал бы в Москву.       Он никогда не оказался бы в такой атмосфере, не привязался бы к этому месту…       Жил бы себе дальше среди вексов, в сером, совсем не приветливом месте, выполняя бесчеловечные приказы и создавая полную иллюзию того, что ему совершенно ничего не важно, кроме него самого.       Но нет.       Сумерки, снегопад за окном, в руках — кружка с кофе. Рядом спит самое доброе в этом грязном мире существо. Трещат дрова в старой печи. Чуть потёртый клетчатый плед на двоих. Уют, и… Чувство, будто ты дома.       Рано или поздно он должен уйти, но с каждым днём душа всё сильнее проникается, к каждому метру этого места. Да, Линк по-прежнему делает вид, что ему всё противно, безразлично, но он врёт — Майклу, Элис и себе.       Потому что если бы ненавидел всё это, то никогда бы не позволил даже прикосновения к себе.       Элис сквозь сон что-то шепчет. Разобрать почти невозможно, но после довольно долгого «монолога» она вдруг громко произносит это жуткое, странное… «Не оставляйте меня».       Он едва подавил в себе желание прижать этот рыжий испуганный кошмаром комочек к груди.       «Слишком сентиментален, слишком! Успокойся, придурок, успокойся! Держи себя в руках!»       Всё, что он делает, так это снова проводит ладонью по рыжим волосам, но, кажется, даже этого хватает, чтобы девушка спокойно выдохнула и расслабилась.       Уйти? Может, стоит уйти? Сбежать от этих страшных выборов, уйти в привычную зону никчёмной жизни, где не нужно ничего решать…       А хочет ли он уходить?       В погоне за силой сюда может явиться Спектра или Хайдрон — опять-таки ради его Бакугана или телепорта Майкла.       И что ему делать тогда?       Защищать?       Волан сомневается, что выстоит против Гелиоса или Драоида, не зацепив дом. Здание ведь тоже придётся охранять.       Сбежать?       Может, так и следовало бы поступить, но это значит очередное предательство. Он многим обязан Элис. Едой, теплом, одеждой, доверием, крышей над головой… В конце концов, добротой и терпением. И все эти семь деталей никогда не присутствовали в его жизни раньше.       С другой стороны, он мог бы в крайнем случае вернуться к вексам с целью отвлечь внимание шестёрки (или проще сказать тройки? Гас и Спектра давно уже откололись, да и он сам себя больше не может назвать вексом…) от Земли. Или на худой конец помочь Фронту Сопротивления — уж они-то могут помочь, верно?       Хотя последнее вызывало ненависть. Бойцы Фронта всегда были головной болью, так они ещё и так по-свински относятся к своим «бесполезным» товарищам…       Линк поднимает глаза к маленькому стульчику неподалеку. На нем лежала тёплая вязаная кофта, аккуратно сложенная и свежевыстиранная… Небольшой подарок от Гехабит. Когда Элис узнала, что он не устойчив к морозу, то почти сразу занялась этим странным вязанием… Заботливо. Разумеется, он грубо принял тёплый элемент однажды, но осадок в душе остался. О нём переживают.       Принимают даже тем мудаком, коим он является.       «Если помощь заклятому врагу поможет защитить её, то я согласен» — наконец решает он.       Может, вестолец и дальше бы рассуждал на эту тему в мыслях, да вот только… Он просто не мог.       Всё решено.       Совсем стемнело. В комнату свет почти не попадал. Последним источником звука оставалось только их дыхание.       Жутко клонит в сон.       И Линк спокойно поддаётся сладкой дрёме…