Легенда

Считается уж несколько веков, Что Моцарта жестоко отравили. Что говорить: быть мог исход таков, Да не того в убийстве обвинили. Всем ложным подозреньям вопреки, Сальери виноват был лишь отчасти. Не приложил он к гибели руки, Но стал причиной горького несчастья. Сальери с Моцартом любой в округе Врагами, конкурентами считал. А те души не чаяли друг в друге, О чем никто и не подозревал. Когда гудели за окном метели, Была ль снаружи страшная жара, Они вдвоем за столиком сидели И вместе коротали вечера. Не помнил Моцарт, как стал слишком близок И как перешагнул черту "друзья". Он сам себе тогда казался низок, А в голове вертелось: "Так нельзя!" Он не сумел противиться желанью. Не позволял смириться пылкий нрав: Решил уйти он, и без оправданья Покинул друга, слова не сказав. Казалось, сам себе он жизнь разрушил. Вертелся мыслей ураган в уме. В попытках хоть слегка облегчить душу, Стенанья гений изливал в письме. Переживя невзгод сплошной поток, Пройдя життейский путь совсем недлинный, Погиб. Не яд, не спущенный курок: Он был отравлен чувством невзаимным. Был сам не свой Сальери с того дня, Как друг его пропал. Все изменилось: Он Моцарта искал, судьбу кляня, Хотел понять напрасно, что случилось. Не мог забыть о друге он сначала, Затем смирился, скрыв судьбы изгиб. И ничего беды не предвещало, Но вдруг пришло известие: "погиб." Не смог сдержать рыдания Сальери, Упал из дрогнувшей руки листок. Он не хотел написанному верить, Но жить, как раньше, далее не мог. Сходил с ума он, сам того не зная, Не в силах пережить свою беду. И, собственных речей не понимая, "Я отравил его!" — кричал в бреду. Услышав этот крик, народ поверил. В глазах людей убийцею он стал. И то, что Моцарта убил Сальери Теперь любой прохожий повторял. И каждый верил. Верил без сомненья, Лишь потому, что верить он привык. А та легенда через поколенья До наших дней дошла в страницах книг...