***
Маленькая непропорциональная букашка красно-чёрного цвета покружила вокруг меня и подозрительно осмотрела. — Чего? — раздражённая тем, что сегодня не выспалась я не сразу заметила, что обстановка вокруг меня отличается от обычной. То есть совсем. А если быть точнее, то это вообще не моя хата, — Эм, где я? — животное молчало. Ну, не думаю, что стоит удивляться тому, что звери не разговаривают. Хотя, стоит удивиться тому, что она летает… Ну, то есть, без крыльев. Я не успела ещё до конца вкурить, что происходит и где я нахожусь, но с нижнего этажа донёсся женский голос: «Маринетт, вставай, опоздаешь в школу». Чего?! Это сон? Какая школа, я её одиннадцать лет назад закончила! Так, в каком смысле «Маринетт»? Я судорожно пытаюсь вспомнить события вчерашнего дня или вечера, хоть чего нибудь. Вспоминаю свой день рождения, попойку с подругами в баре… — Это не моё имя… — я случайно сказала это вслух. Хорошо, что никто не слышал, успела подумать я, как букашка заговорила: — Ты в порядке, Маринетт? — Я молчу. Она заговорила. Меня начинает потряхивать. Я пару раз сильно ущипнула себя, в надежде, что это сон. Нет. Это не сон. Ну прям совсем не сон. Я не Маринетт… — Я… Да, — пока будем врать, дальше посмотрим, надо немного понять происходящее. Тот же голос продолжил: — Маринетт, ты хорошо себя чувствуешь? — Раздался стук и люк в другом конце комнаты поднялся и оттуда выглянула женщина чуть старше меня. — Доченька, ты в порядке? — Так, я доченька. Нужно реагировать быстрее, я уже слишком долго молчу. — Ой, прости, мамуль! Я просто ещё не проснулась… — Как неловко называть незнакомого человека мамой, вызывает достаточно смешанные ощущения. Женщина пожала плечами и ушла вниз. Но хорошо, что она зашла, а то мне первое время казалось, что отсюда нет выхода, теперь я хотя бы знаю куда идти. Мне нужно осмотреться, чтобы понять, с чем я вообще имею дело, ведь это не похоже на результат простой пьянки. От слова совсем. Я знаю, чем они заканчиваются, самое страшное для меня было проснуться с незнакомцем, но никак не малолетней школьницей. Я начала ходить по комнате и всё осматривать, кроме того, что вся комната выполнена в розовых оттенках, что стало искренне надоедать, мне показалось странным вот что: очевидно, что я девушка, ибо, будь я парнем, просыпаясь, я бы это определённо заметила и основываясь на этом факте, я не понимаю почему в комнате настолько много фотографий одного смазливого белокурого парня, предположений кто это пока не так много, общих фотографий нет, потом разберусь… Я решаюсь выглянуть в окно и в паре кварталов вижу, Эйфелеву башню, чёрт её подери. Это Франция. Я во Франции. Меня снова начинает не на шутку колотить, я поворачиваюсь и вижу, что букашка на меня всё еще смотрит своими большими глазками. В глазах начинает темнеть и ослабленные ноги готовы вот-вот подкоситься. Шарлотта, держи себя в руках, не время сейчас сваливаться. — Не стоило тебе вчера сидеть допоздна с выкройками, Маринетт, тем более после задания, ты вся бледная, — зверь снова говорит, а зря, я только подзабыла, что она умеет разговаривать, теперь точно свалюсь. Я увидела кресло и присела, чтобы немного расслабиться. Выкройки? Это что-то типа школьница-швея? Ещё и задания какие-то. Я ничерта не понимаю, но продолжаю отвечать букашке. — Видимо да, э-э, думаю, пора собираться. — Плана действий у меня на такую ситуацию нет. Я подхожу к зеркалу и вижу перед собой юную девушку. Очень красивой внешности, даже на секунду стало приятно, что это я. Но это не я. Очень странное чувство. Я не знаю того, где эта девушка, не знаю где я. Точнее, я — здесь, а вот где тело — это вопрос. Может я умерла, а это вторая жизнь? Я умерла? Пока не очень хочется в это верить. Когда я была в душе, размышляла, что мне вообще делать и пыталась собрать информацию в единое целое: мне где-то семнадцать лет, я учусь в школе, вокруг меня летает говорящее животное, из хорошего, я попала не в пятнадцатый век, а в двадцать первый. Да и Франция, хоть и страна мне не особо знакома, но то, что я знаю язык несомненно радует. Сейчас постараюсь действовать пассивно, нужно просто работать на сбор информации.А вдруг я не вернусь назад?
Под струйками теплой воды я начала думать о той себе, которая сейчас где-то в неизвестности, проскользнула мысль о том, что, возможно, я сошла с ума. Вспоминала Канаду; Квебек, город, в котором я выросла и Торонто, куда поехала учиться и жить после. Выходя из из душа, было немного некомфортно видеть незнакомое обнажённое тело в зеркале. Я поискала в гардеробе вещи, которые мне бы понравились и нашла белую блузку свободного кроя с воротничком и теннисную юбку и черные ботинки. В гардеробе Маринетт не заметила формы с эмблемой, скорее всего там свободный стиль, но я пока не решаюсь рисковать, поэтому неубиваемая классика это то, что мне надо. Вдруг, я вижу кое-что — телефон! Это же может помочь мне сейчас хотя бы понять с кем она общается и чем занимается. Как же я не додумалась?! Во всех соцсетях у Маринетт только два закреплённых чата — Алья Сезар, по переписке и телефонной книге, можно понять, что она — близкая подруга. И как с ней общаться? Лучшие подруги, обычно, за версту чуют, когда с их бести что-то не так. Я сразу проверила аватрку, чтобы хотя бы не пройти мимо. Но, тут есть и второй чат — Адриан Агрест. Интересно, я слегка ухмыльнулась, думая, что это её парень. Взгляд падает на аватарку, мои глаза бегают от стены, увешенной фотографиями молодого человека, к экрану смартфона. Ну это, конечно, перебор… Захожу в чат, чтобы удостовериться в собственных догадках и ожидая увидеть там розовый подростковый рай, ну или хоть что-то… Блять. Пусто. Только два сообщения семь месяцев назад. Семь, мать его, месяцев. Попахивает тем, что тут не я походу чокнулась. Ха-ха… Взгляд падает на розовую бархатную коробочку в белый горошек, естественно на замке… Я нахожу на столе иголку и упорно пытаюсь взломать замочек и, благо — он поддаётся моим неумелым попыткам. А там, что неудивительно — личный дневник. Кто бы сомневался, не фамильное же золото или компромат будет скрывать в шкатулке семнадцатилетняя школьница… Раздается звонок телефона, на экране вижу уже знакомое имя «Алья». — Алло, привет… — Привет, подруга! — Из трубки доносится живой и громкий голос, захотелось отодвинуть телефон подальше от уха, — ты, надеюсь, проснулась? — Да, даже собралась почти, — Я усмехнулась. Что мне ещё делать? Пытаюсь общаться с ней, будто она моя подруга! — О, замечательно! Мы с Нино через минут 10 будем рядом с твоим домом, успеешь? — Блин, конечно успею, у меня нет выбора, ведь я без понятия куда идти, а тут такое везение! — Да, конечно! — Ну, тогда до связи! — Пока-пока. Времени немного. Достаю дневник из шкатулки и хочу положить его в сумку, чтобы прихватить с собой и, естественно, почитать на досуге, но внезапно мою голову сковывает дикая боль. Настолько сильная, что хочется разбить себе голову. И вдруг, с невероятной скоростью я вижу её — Маринетт. Вижу, как она спасает старика от машины, вижу зверя-жука, коробочку с сережками, а потом началась абсолютная нелепица. Маринетт, надевая серьги становится героиней в латексном костюме, похожем на костюм с возрастным ограничением «восемнадцать плюс». Ну чистейшей воды похабщина, что сказать? Однако, тем не менее девушка ещё и герония, чёрт возьми. Так же я увидела некоторые фрагменты из обычной жизни девушки, тихая и скромная, почти не отсвечивает, иногда её клинит, что естественно, для человека подавляющего себя и свои чувства настолько долго. Я быстро делаю макияж и нахожу сумку, в которую уже залезла букашка… ну, существо разумное, я полагаю. Внизу меня ожидает ещё одно удивление — целая пекарня. Запах выпечки я чувствовала еще наверху, но я всё равно поражена. Поймала момент, где Алья весело болтает с моими родителями, а парень, по-моему Нино, спокойно стоит в сторонке. — Маринетт! — Девчонка налетела на меня с объятьями, я отвыкла от такой тактильности, но обняла в ответ. — Алья! Нино! Привет ребята, — блин, «ребята»? Не слишком ли я по-старпёрски выразилась?.. Смотрю на них, вроде нормально, они даже улыбаются. — До свидания мистер и миссис Дюпен-Чен! — Произнесли в один голос ребята. — Пока-пока! — Я тоже попрощалась и мы вышли на улицу, вслед мне махали рукой оба родителя… Пока мы шли я не разговаривала, стараясь запомнить весь путь, который мне еще неизвестно сколько раз придётся пройти, однако Алья видимо совсем не выкупает настроение подруги