Maybe

      — Кто этот мальчишка?       Обадайя, не отрывая своих глаз от интересующего его предмета, откинулся на высокую спинку дивана с похабной усмешкой на тонких губах.       — Который? — выпустив табачный дым, с полным безразличием уточнил Старк.       Блекло-голубые глаза Обадайи обратились к собеседнику с еле заметным прищуром. Он знал, что Старк понял, о ком он говорил, но намеренно задал свой вопрос, чтобы показать, что он не желает отвечать на предыдущий.       Обадайя снова усмехнулся.       Это интересно.       — Тот, что сейчас играет в покер за ближайшим столиком, — ответил он, поправляя полы пиджака.       Старк молча поднёс к губам сигару и с всё тем же безразличием перевёл взгляд на обсуждаемого ими мальчика, который сейчас, сжав губы в тонкую полоску, угрюмо наблюдал за тем, как дилер раздавал карты. Юноша выглядел недовольным, но даже с такого расстояния можно было заметить, как его шоколадного цвета глаза внимательно следят за каждым движением раздающего.       Тони снова перевёл взгляд на своего собеседника и холодно ответил:       — Без понятия.       Голубые глаза Обадайи блеснули недобрым блеском, а просто усмешка превратилась в оскал. Он видел, что Старк лжёт ему, и это начинало злить его.       — Брось, Тони, — его голос звучал дружелюбно, но с нотками предупреждения, — мы ведь с тобой старые друзья, я уже не первый год покупаю у тебя оружие и, из уважения к тебе, даже не прошу снизить цену.       Он сделал паузу, чтобы повнимательнее присмотреться к лицу Старка, ожидая от него какой-нибудь реакции, но тот всё так же был спокоен, и Обадайя, подавив в себе порыв злости, продолжил:       — Так что мне немного обидно, что ты не хочешь делиться со мной. Неужели этот мальчишка настолько хорош, что ты боишься, что его украдут?       Губы Обадайи расплылись в насмешливой улыбке, но в глазах по-прежнему остался холодный блеск. В действительности, этот мальчишка был не так уж ему и нужен. Если бы он только пожелал, то сегодня же у него в постели была сотня таких вот юных мальчиков с милыми личиками ребёнка. Но его задевало то, что Старк — какой-то торговец оружием — вот так вот смеет ему отказывать, да ещё и лгать.       — Не волнуйся, — продолжил он, наклонившись вперёд, — я верну твою драгоценную игрушку в целости и сохранности. Разве что… — он усмехнулся. — Разве что я заиграюсь и совершенно случайно могу забыться. Но ты ведь мне простишь по старой дружбе, м?       Обадайя умолк, а Старк всё так же молчал, всё так же курил сигару, и его выражение лица всё также не раскрывало его мыслей. И эта затянувшаяся пауза начала злить Обадайю. Он ведь ясно дал понять Старку, что лучше ему дать то, что он хочет, иначе вполне хорошие отношения между ними могут пошатнуться, а Старку это, Обадайя был уверен, не было нужно.       Тони сделал последнюю затяжку и, слегка наклонившись, затушил сигару, бросил её в пепельницу и вернулся в исходное положение, всё так же с некоторой отстранёностью и холодностью смотря на своего собеседника. Обадайю всегда бесил этот взгляд. Его раздражало то, что в такие моменты Старк выглядел так, словно презирал его, словно он, Обадайя, лишь грязь под его чистенькими лакированными туфлями.       Но в этот раз ему придётся согласиться с ним, принять его условия, ведь их отношения слишком выгодные для Старка, чтобы вот так вот разрушать их из-за какого-то мальчишки.       — Проваливай.       Усмешка застыла на губах Обадайи. Он замер всем своим телом, пытаясь осознать, что он сейчас услышал.       — Что?.. — он издал нервный смешок, не веря в то, что Старк действительно сказал ему…       — Проваливай, — повторил Старк и, взяв свой стакан с виски, опустил глаза на тающие кубики льда в нём, словно резко потерял интерес к своему собеседнику. А может, он никогда и не интересовался им.       Обадайя с поразительной скоростью побагровел от злости, а лицо его исказилось от охватившего его гнева. Как этот Старк посмел сказать ему такое?! Кто он вообще такой, чтобы прогонять его — Обадайя Стейна — словно какую-то собаку?!       — Ты хоть… — голос Обадайи дрожал от ярости. — Ты хоть понимаешь, что сейчас сказал?       На губах Старка мелькнула еле заметная усмешка, словно его забавляла злость Стейна. И эта усмешка заставила Обадайю, стиснув зубы, покраснеть ещё сильнее.       — Да, — совершенно спокойно ответил Тони, слегка покачивая в руке стакан, — я сказал тебе проваливать, и, если ты не сделаешь этого сам, мне придётся попросить моих людей показать тебе дорогу.       — Ты!.. — прохрипел Обадайя, краснея всё сильнее и сильнее. — Ты!.. ты!.. Чёртов сукин сын!..       Он не знал, что хотел сказать, но он совершенно точно чувствовал потребность выплеснуть поднимающийся внутри него гнев.       — Да как ты посмел?! — воскликнул он, со всей силы обрушив свой большой кулак на стол. Рядом сидящие люди, посетители казино, невольно оглянулись, но тут же поспешно вернулись к своему занятию, сделав вид, что ничего не произшло.       Старк молча поднял глаза на красное лицо Обадайи. Его же лицо ничуть не изменилось, оставаясь всё таким же спокойным, и только тёмные брови слегка сошлись к переносице, выражая его недовольство.       — Я действительно советую тебе уйти самостоятельно, — его голос теперь звучал более твёрдо, — ты ведь не хочешь, чтобы уже на следующее утро в газетах появилась статья о том, как Обадайю Стейна с позором выкинули из казино Тони Старка?       Обадайя сильнее стиснул зубы, жилы на его шее пульсировали так, словно были готовы вот-вот взорваться. Он совершенно точно хотел сказать что-то ещё, но лишь последние капли здравого смысла сдерживали его. Сейчас он не мог, но вот потом… Потом он обязательно отомстит Тони Старку за такое оскорбление.       Обадайя резко поднялся, нервно поправил полы пиджака и, ничего не говоря, быстрыми шагами направился прочь, лишь на мгновение задержав свой взгляд на лице до этого интересующего его юноши, что озадаченно посмотрел на него.       Злая усмешка играла на губах Обадайи, когда он покидал казино. Ярость немного спала, и теперь его переполняло предвкушение от сладости мести, которая не заставит себя ждать, ведь он знает, куда бить, чтобы было больнее.       Тони с всё тем же безразличием бросил взгляд на удаляющуюся фигуру Обадайи, а потом, не оборачиваясь, сделал еле заметный жест, подзывая к себе своего телохранителя.       — Приведи Питера, — приказал он, поднося к губам очередную сигару.       Телохранитель по кличке Хэппи лишь еле заметно кивнул (Тони любил, что его приказы выполняются молча) и, поднеся огонь к кончику сигары босса, направился к столику, за которым юноша с шоколадными глазами по-прежнему играл в покер. Тони уже не смотрел, как Хэппи подошёл к мальчику и всё так же молча положил свою громадную ладонь ему на плечо. Он так же не видел, как мальчик поморщился от недовольства, но всё же встал со своего места и покорно направился за телохранителем.       — Босс, — негромко произнёс Хэппи, обращая внимание Тони на то, что его приказ выполнен, и, больше ничего не сказав, сделал шаг в сторону, уступая место юноше.       Питер с неохотой сделал шаг вперёд, став у стола Старка, за которым тот всегда сидел, когда посещал своё казино. Весь вид Питера говорил о том, что он здесь находится против воли. Против воли носит этот дорогой костюм, сшитый для него по заказу. Против воли держит свои непослушные кудри аккуратно уложенными. И так же против воли стоит напротив человека, которого ненавидит всей душой.       Возможно.       — Как сегодня идёт игра? — не поднимая глаз на Питера, спросил Старк.       — Нормально, — уклончиво ответил Питер, недовольно поморщившись от едкого дыма сигары.       Мускул на лице Хэппи еле заметно дёрнулся от такого неуважительного общения с его боссом, но он ничего не сделал, ведь приказа не поступило. К тому же он уже давно успел заметить, что его босс многое прощает этому мальчишке.       — Сколько раз выиграл?       — Восемь.       — Сколько проиграл?       — Ноль.       На губах Старка мелькнула улыбка. Что и стоило ожидать от Питера. В принципе, именно из-за этого он его и подобрал тогда с улицы. Да, всё дело было в этой маленькой очаровательной головке, которая скрывает в себе гениальный разум, позволяющий ему выигрывать в любых карточных играх. И ни одного проигрыша. Это делало Питера необычным, а Тони любил необычные вещи и ещё больше любил ими обладать.       — Хороший мальчик, — с всё той же улыбкой произнёс Тони, поднося к губам стакан с виски. — Надеюсь, ты сделал всё домашнее задание прежде, чем приехал сюда?       — Конечно, — с раздражением ответил Питер, весь его вид говорил, что ему не терпится поскорее вернуться за игральный стол, а лучше и вовсе покинуть казино, покинуть Старка, сбежать от него как можно дальше и больше никогда не видеть.       Возможно.       — Это хорошо, — проигнорировав раздражение юноши, продолжил Тони. — Не хочу, чтобы у тебя были проблемы с учёбой, — он сделал небольшую паузу. — Кстати, у тебя всё хорошо в университете? Завёл друзей?       — А разве вам не всё равно? — с ещё большим раздражением перебил его Питер, посмотрев на Старка сверху-вниз со всем презрением, которое испытывал к нему.       Улыбка Тони слегка поблекла, и он издал тяжёлый вздох, словно сейчас ему придётся сделать то, чего ему очень не хотелось делать. Он снова взял стакан и одним глотком осушил его, оставив лишь ставшие совсем маленькими кубики льда.       — Хэппи, — позвал он, смотря на дно своего пустого стакана.       Больше ничего говорить не требовалось. Питер сразу понял, что сейчас произойдёт, но он даже дёрнуться не успел, как одна крепкая рука схватила его чуть выше локтя, а другая — накрыла огромной ладонью затылок и без особого труда приложила его лицом по столу. Снова некоторые посетители, не удержавшись, обернулись на шум, но потом тут же отвернулись. Все знали, что если за тем столиком что-то и происходит, то лучшее, что они могут сделать, — это ничего.       Хэппи опустил руки, сложив перед собой, и снова сделал шаг назад, а Питер с тихим стоном потянул руку к своему носу, из которого теперь шла кровь, и попытался выпрямиться, но ему не дали этого сделать: Тони неожиданно обхватил его лицо рукой, заставляя поднять на себя глаза.       — Ты ведь знаешь, что поступил неправильно, произнеся такие грубые слова? — спросил он, рассматривая побитый нос Питера, кровь, не перестающую идти из ноздрей, глаза, красные от выступивших слёз, и губы, дрожащие то ли от подступающего рыдания, то ли от ненависти, то ли от ещё чего-то.       На губах Тони задержал свой взгляд.       — Ну, ты ведь поступил неправильно? — повторил он свой вопрос, вновь возвращаясь к глазам Питера, которые смотрели на него с некоторым испугом, болью и нескрываемой ненавистью.       Питер отвернулся, насколько позволяла рука, что по-прежнему держала его, и поджал губы, словно пытался так заставить их перестать предательски дрожать. Он прикрыл глаза и, сделав глубокий вдох-выдох через нос, ответил:       — Да, я был не прав.       — А что обычно нужно говорить, когда ты поступаешь неправильно? — продолжил Тони, вновь опуская глаза на губы, и, словно невзначай, большим пальцем аккуратно провёл по ним, стирая попавшую на них кровь.       Питер снова прикрыл глаза, стараясь игнорировать этот еле заметный нежный жест, который был так ему противен.       Возможно.       — Простите, — прошептал он.       — Питер, я не слышу, — с требовательными нотками в голос произнёс Старк.       Нижняя губа Питера снова задрожала, и он, сильнее поджав её, бросил обиженный взгляд на мужчину, словно хотел воскликнуть со слезами на глазах: «Вы ведь всё услышали!». Но он сдержался и, слегка повысив голос, повторил:       — Простите, сэр.       Черты лица Старка смягчились, а губы снова изобразили улыбку.       — Вот видишь, Питер, это не так трудно, — произнёс он, снова проводя большим пальцем по губе мальчика, словно там всё ещё была кровь. — Я прощаю тебя и, надеюсь, что в следующий раз ты будешь более тщательно следить за своими словами, не так ли?       Питеру не хотелось отвечать, но он всё же кивнул головой, в знак согласия. Тони явно это не понравилось, но он ничего не сказал.       — Вот и хорошо, — продолжил он, запуская пальцы в волосы Питера, которые уже и без того встормашились. — А теперь ты пойдёшь с Хэппи, и он поможет тебе остановить кровь, а потом мы вместе поедем домой, хорошо?       — Да, — ответил Питер, опустив глаза и не переставая думать о руке на его волосах.       — Отлично.       Тони снова запустил пальцы в волосы Питера, слегка оттягивая их назад, и вдруг, раздумывая лишь какую-то долю секунды, совершенно неожиданно нежно коснулся губами белого лба. Питер изумлённо замер, не сразу осознав, что произошло, но из оцепенения его тут же вывел голос Старка, прозвучавший как всегда отстранёно и безразлично.       — Хэппи, займись им, — приказал он, уже не смотря на Питера.       Хэппи тут же, как всегда молча, кивнул головой и выжидающе уставился на Питера, который, немного помедлив, выпрямился и, бросив мимолётный взгляд на Старка, последовал за его телохранителем.       Идя между столиками, Питер, совсем не обращая внимания на не прекращающую идти кровь из носа, думал о том, как же он ненавидит Тони Старка, и каким противным был этот мимолётный нежный поцелуй в лоб.       Возможно.