***
Дети Плутона, похоже, и в самом деле приносят несчастья, потому что всякий раз, как в лагере происходит что-то плохое, кто-то из них оказывается рядом. Несчастный случай на тренировке? Что-то разбилось или сломалось? Стая голубей напала на старушку? Они всегда где-то рядом — виновато улыбающаяся Хейзел, смущённо потирающая затылок, или мрачно-надменный, — всё, что с ним связано имеет мрачный оттенок, — Нико со своим это-твоя-вина-убожество-взглядом. Октавиан внутренне выходит из себя каждый раз, когда видит подобное выражение на лице ди Анджело. А оно появляется всегда, когда Нико смотрит на Октавиана.***
Нико никогда не улыбается Октавиану (тот периодически напоминает себе, что он почти никому не улыбается). Нико, похоже, его презирает, и Октавиан искренне не понимает за что именно. В конце концов, ди Анджело в лагере не так давно, и Октавиан ещё ничего не успел ему сделать. Октавиан ненавидит себя за то, как потеют его ладони и алеют щёки, когда их взгляды встречаются. Ненавидит гул бешено стучащего сердца в голове. То, как кружится слегка голова и коленки трясутся от косого взгляда. Ещё Октавиан ненавидит себя за то, что ничего не делает. Он, конечно, не настолько наивен, чтобы полагать, что жизнь сказка, и что если он признается, Нико ответит ему взаимностью (удачно, если тот хотя бы не врежет ему), но в сердце всё ещё теплится надежда, которую Октавиан тоже ненавидит.***
Когда Нико впервые смотрит на него без неприязни, Октавиану требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Он решает, что устал от ненависти к себе и ко всему вокруг, и заходит в цветочный магазин по пути в святилище, а Нико на следующее утро находит букет белых цветов клевера в том уголке, где обычно сидит в одиночестве.***
Всю неделю Октавиан нервно осматривается каждые пару минут, а большую часть свободного времени бездумно пялится на распотрошенные игрушки, осуждающе глядящие на него в ответ. Он почти жалеет о своём поступке, но пути назад нет, поэтому ровно через неделю Октавиан прокрадывается в то же место в половине четвёртого утра и оставляет такой же букет. Не совсем признание, но первые шаги к этому. Октавиан считает, что это странно и глупо, он чувствует горячий стыд и страх быть пойманным, но после, уже лёжа в своей постели, он ощущает как радостное волнение приятным теплом растекается в его груди.***
После четвёртого букета Октавиан решает, что, возможно, пора открыться Нико, но увидев того, резко передумывает. Он поворачивается в сторону и бредёт к площадке, словно так и задумывалось, но затем понимает, что Нико идёт туда же, и судорожно пытается придумать, что делать дальше. Октавиан просто идёт вперёд, пока они с Нико не оказываются идущими плечом к плечу. На секунду их взгляды встречаются, и сердце Октавиана делает кульбит, когда он замечает что-то странное во взгляде сына Плутона. Что-то похожее на удивление и подозрение. Октавиан резко отводит взгляд, рефлекторно сморщившись в поддельном презрении (о чём тут же жалеет). Нико отводит взгляд тоже и они идут дальше, как ни в чём не бывало.***
Сердце Октавиана падает в пятки. Ему даже слышится звон. Лицо Нико не выражает ничего. Вообще. Он без интереса смотрит куда-то мимо Октавиана, пока тот пытается сдержать слёзы и одновременно придумать убедительную (или хотя бы не очень глупую) причину, которая могла бы заставить Нико думать, что Октавиан не признавался ему только что в чувствах, что он не какой-то неудачник, и вообще это сам Нико в глупой ситуации, а вовсе не он, Октавиан. А затем Нико переводит взгляд на Октавиана. Может, тому только кажется, но в его взгляде словно есть что-то знакомое. Что-то близкое Октавиану, но в тоже время далёкое. И ему уже не хочется притворяться и что-то придумывать. Они ничего не говорят друг другу. Просто расходятся в разные стороны. Октавиан больше не смотрит на Нико во время обедов и тренировок. Не пытается поймать его взгляд. Не чувствует той ненависти, только разочарование, жалость к себе и сожаления. Теперь по вечерам он почти не думает о Нико, только потрошит игрушки и кидает тяжёлые взгляды на увядающий букет пурпурных гиацинтов.