The chain

Вскоре оба участника гонки оказались у порога, кажется, единственного в городе отеля. Как и сказал Джонни, тот не выглядел слишком уж впечатляюще. Старые стены, прошедшие, судя по дробленым дыркам в них, даже сквозь разбой. Потрескавшаяся бежево-коричневая краска на вывеске, что запрещала внос оружия на территорию здания. Все говорило о том, что это место, мягко говоря, было не первой свежести. Но все вышеперечисленное не имеет совершенно никакого значения, если тут можно отоспаться на нормальной кровати и поесть нормальной еды. — Я схожу, — заметив на себе намекающий взгляд Джостара, мужчина спрыгивает с лошади, и одним шагом преодолев пару деревянных ступенек, открывает двери отеля. От них слышится протяжный скрип и лязг колокольчиков, которые висели выше. Фигура Джайро скрывается за дверью. — Добрый вечер, — лишь успевает произнести он, как со стороны хозяина этого места начинают сыпаться бесконечные вопросы. Первый из них был: «Джайро Цеппели?» А последующие уже уточняли подробности перестрелки, и конечно же, все это мешалось с просьбами передать благодарности соучастнику — Джонни Джостару. Сам Цеппели, правда, ответил лишь на парочку из них, дожидаясь предложения о бесплатном ночлеге, которое, к счастью, не заставило себя ждать. — Тогда я бронирую эту комнату на одну ночь и несколько часов с утра. А ещё мне нужна парочка мест в конюшне. Тем временем Джостар, оставшись на улице под палящим солнцем только с лошадьми и парочкой детей, что совершенно бесстрашно носились вокруг, желая либо что-то спросить, либо просто повнимательнее разглядеть самого наездника и рану на его ноге, хмуро разглядывал заведения, что окружали его. В основном это всё были небольшие домики, из окон которых выглядывали люди, не решающиеся выйти под палящее солнце. Далее стоял небольшой банк, в паре зданий от отеля находился двухэтажный салун, а ещё дальше виднелось что-то похожее на старенький магазин с оружием. Хмыкнув, юноша провел рукой по гриве Слоу Дэнсер и решил, что посмотреть город ещё успеет, если это так будет нужно, а сейчас самой главной целью является отдых и лечение ноги. Рутинность происходящего тут же убивает какая-то дама, с разбегом ворвавшаяся в деревянные двери. В окне отеля начинает разворачиваться странная картина: женщина тут же прильнула к груди Цеппели, что-то выкрикивая, а тот, не жалея сил, отталкивал её. Это мгновенно вытащило Джостара из мыслей. По ее поведению можно было заметить даже невооруженным глазом — та на нервах, либо пьяна. Однако её дальнейших действий парень предугадать никак не мог. Сперва даже не осознав, что происходит, и видя одни спины, юноша решил, что это просто очередная фанатка, но это оказалось неверным выводом. Реакция Джайро была совершенно не дружелюбной и Джонни даже был вынужден немного пригнуться, чтобы получше разглядеть, что происходит внутри здания. Не слыша разговоров, но видя лишь происходящее, парень заключил, что у той женщины просто не все дома, а Цеппели не повезло на неё нарваться. В таких городах частенько можно встретить местных сумасшедших, а потому и смысла слишком много думать о них нет. — Не трогай меня! Убери руки, что ты творишь? — крайне недовольно говорил Джайро и все отталкивал, совсем не принимая в расчет возгласы женщины о ее убитой дочери. Та хваталась за его одежду, чуть ли не разрывая ее с треском, кричала и плакала, просила спасти остальных её детей. Кажется, бедная женщина потеряла рассудок от горя, что случилось всего несколько часов назад. Это безумство продолжалось до тех пор, пока Цеппели не перестал сдерживать силы. К тому же, увидевший все это перед собой хозяин заведения, решил помочь гостю, и вскоре женщина была оторвана от груди Джайро и рыдала уже не на ней. — Черт… Дайте ей воды, сделайте что-нибудь, — тяжело вздыхая и сводя брови, Цеппели покинул нижний этаж здания и снова оказался перед Джонни. На душе был неприятный, тяжелый осадок, но мужчина понимал, что помочь он не в силах, да и не его это дело. Услышав знакомый голос, юноша поднимает голову. Джайро не заставил себя долго ждать, вот только вместо того человека, который с улыбкой зашел в здание отеля, к Джонни вышел совершенно хмурый мужчина, явно увлеченный своими не самыми радостными мыслями. Не то, чтобы Джостар любил лезть в чужие проблемы и ввязываться в разговор, но сейчас ему было жутко интересно, почему же какая-то поехавшая дамочка смогла так быстро понизить у того настроение. Однако же Джонни решает, что устраивать допрос Цеппели сейчас — не самый лучший вариант. Из-за излишней любознательности можно столкнуться с нервным и грубым ответом. Поэтому, если напарник захочет, то поделится сам, а если нет, то и черт с ним. Это не дело Джонни. — Я забронировал нам места. Пойдем, отведем коней в стойло, — взяв Валькирию за поводья, уже несколько мрачнее и серьезнее говорит он напарнику, затем ведет лошадь за собой. Стойло для лошадей выглядит ничуть не лучше, чем сам город, но здесь хотя бы есть поилки, сено и тень — всё, что нужно лошадям для отличного существования. — Ну что ж, вот теперь и ты заслуженно отдохнешь, — Джостар ещё раз проводит рукой по гриве лошади, обращаясь к ней, и краем глаза смотрит на то, как Валькирия уже полным ходом чувствовала облегчение от снятого с неё седла. В этот момент юноша успел посочувствовать Слоу Дэнсер из-за того, что ей так часто приходится терпеть на своей спине наездника. За время, проведенное вместе, за кучу падений с лошади и попыток на неё взобраться вновь, Джонни обучил спутницу также и умению садиться в нужный момент, дабы сам парень мог быстро слезть с её спины и ловко отстегнуть седло с вещами. Почувствовав легкость и свободу, Слоу Дэнсер, не долго думая, поднимается, громко пыхтя, и первым делом идет к заранее подготовленной воде. Джостар устало трет пальцами свои глаза, которые после длительного нахождения на солнце, а затем резкого перехода в тень, успели заболеть. Оглядывается по сторонам, понимая, что ему абсолютно не на чем перемещаться по городу и единственным выходом остается только ползание по земле, к которому тот уже привык. Так часто эксплуатировать лошадь, особенно в городе, было бы нечестно даже по отношению к ней: та и так выкладывается на полную и в силу своего возраста ещё достаточно резвая. Поэтому Джонни недовольно выдыхает, притягивает к себе все свои вещи, бросает взгляд на поврежденную ногу и хмуро начинает наблюдать за действиями своего напарника. Напарник, тем временем, делал все тихо и молчаливо, несвойственно для себя. Он разгружал спину Валькирии, снимая с неё сумку и седло, осматривал её ноги, по привычке гладил вытянутую морду. С лица Цеппели все не пропадала серьёзность и мрачность, а в голове копошился рой назойливых мыслей. Даже не сама женщина теперь заставляла Джайро погрузиться в глубокие раздумья… Скорее некоторые события, произошедшие сегодня. Вызывающие вопросы. Почему те бандиты просто взяли и отступили? Куда они ускакали? Почему женщина настолько стремилась зацепиться за одежду Джайро? Почему она не заметила сидящего на улице Джонни, который, как известно, тоже был участником перестрелки и спасителем поезда? Может, это мелочи. Но подобные мелкие вопросы начинали всплывать все интенсивнее. Вскоре, весь город потихоньку начал вызывать подозрения. От былой слепой радости, вызванной прибытием в цивилизацию, не осталось и следа. — Кажется в этом городе я тоже пролетаю, — резко выдает юноша и косится на свои ноги, мол, передвигаться-то не на чем, а затем добавляет: — хрен с ним, главное, чтобы было где поесть и поспать, остальное не такая уж и великая проблема. Валикирия, вслед за своей компаньоншей, отправилась наедаться сеном и напиваться водой. Ну, а Цеппели остался со своим напарником наедине. Его голос вытащил мужчину из мыслей в реальный мир. — Даже не побледнел. Ты всегда был живчиком. Только вот не стоит испытывать ни судьбу, ни свой организм, — Джайро окидывает взглядом раненую ногу Джостара, которая, к слову, все ещё не переставала кровоточить. — Помощь нужна? Уловив короткий кивок со стороны, Цеппели, недолго думая, присаживается рядом с тем на корточки и берет Джостара на руки. Затем поднимается, крепко прижимая его к себе, чтобы даже не вздумал свалиться с рук, и чувствует, как сердце начинает биться чаще. Подобную реакцию собственного тела Джайро списывает на нехватку сил, стараясь не предавать нарастающей аритмии никакого значения. Только погружения в те самые запутанные чувства сейчас не хватало. — Надеюсь, там есть нормальная аптечка. Дело плохо, — чувствуя, как тёплая кровь с ноги начинает течь по одной из рук Цеппели, заключает он. — Поверь, я и сам не сразу заметил, что в меня попали. Пожалуй, это единственный плюс быть мной, — одной рукой Джостар обхватывает шею Джайро, чтобы хоть немного держаться за него, а второй крепко держит свои вещи. Пусть в сумке и не было ничего чересчур ценного, но оставлять их здесь и снова путешествовать без сумки и без вещей в принципе будет не очень удобно. На улице Джонни ловит на себе несколько косые взгляды горожан, что все же решились выйти из помещений, но дальше порога своих домов не переступили. Подобные взгляды слишком уж сильно вгоняют в раздражение и парню хочется послать их всех к чертям, чтобы перестали глазеть так, будто перед ними устраивают бесплатное цирковое представление. Чем-то этот город сразу не понравился Джостару — ещё ворота показались ему слишком странными. А за то время, пока Джайро несет Джонни к отелю, он успевает рассмотреть город немного получше. Но, в частности, его внимание привлекают граждане, во взглядах которых слишком явно читался страх. Тряхнув головой, дабы избавить себя от этих мыслей, он быстро принял решение, что подобные подозрения лезут ему в голову сугубо из-за потери большого количества крови, которую, к слову, он до сих пор продолжал терять. Джайро же стремительно двигается до отеля, в котором он был буквально минут двадцать назад. Пару уже знакомых, деревянных ступенек, все так же преодолеваются за один шаг, а колокольчик над дверью во второй за сегодня раз даёт о себе знать. — Ох, это что, кровь? Она так плохо отмывается… — начинает тихо ворчать хозяин места, заметив Джостара и Цеппели, проходящих мимо и оставляющих за собой дорожку из красных капель. Этот мужчина был излишне помешан на чистоте. Даже иронично, учитывая то, в каком состоянии находится сам город и внешняя сторона отеля. Джонни снова жмурится от перехода в темное помещение. Слова хозяина заведения остаются проигнорированными, потому что Джостар лишь сейчас начинает чувствовать себя действительно хреново из-за раны, но отвлекается тем, что в его жизни бывали ранения и тяжелее. Впрочем, и от Джайро ответа не последовало. Он не слышал и не замечал почти ничего вокруг, был сосредоточен лишь на ощущении приятной тяжести живого тела в своих руках. Тоска по ласке женского пола? Да плевать Цеппели на этот женский пол и на их ласку. Если бы на месте Джостара сейчас была какая-то девчонка, то Джайро, вероятно, попытался бы как можно скорее от неё избавиться. «От женщин одни лишь проблемы» — вот так мужчина относился к дамам… Именно в этом и проблема. Сам ДжоДжо делает свое присутствие на руках Джайро чем-то особенно приятным. Юноша на его руках чувствует от Цеппели какое-то слишком особенное тепло, и непроизвольно прижимается к нему, сильнее обхватив рукой. Но когда до Джонни доходит смысл собственных действий, он просто хмурит брови, надеясь, что напарник никак не отреагирует на подобное. — 13…14… вот. 15-тая, — будучи уже на втором этаже, тихо произносит мужчина, и отпирает найденную дверь ногой, не имея возможности сделать это руками. Затем Джайро укладывает раненого на кровать и тут же уходит куда-то в другую комнату. Пару минут оттуда слышится шорох и лёгкое гремение мебелью. Джостар же, оставшись в комнате наедине с собой, испытывает очередной прилив удивления и тут же забывает про ноющую ногу и про то самое «тепло», что исходило от Джайро. В этом номере одна, мать его, кровать. И прямо сейчас Джонни восседает на ней. Первая мысль, проскочившая в светлой голове, была о том, что в соседней комнате может находиться и вторая койка, но эта же догадка быстро отметается. Подобных отелей парень перевидал достаточно, чтобы сделать вывод, что во второй комнате может находиться максимум старенькая ванна, но никак не кровать. Почувствовав слишком странный прилив щекочущих эмоций, парень вынужденно смирился с этим. «Подумаешь, одна кровать. Будто это что-то слишком необычное в нашем-то положении», — взгляд юноши падает на какую-то выгоревшую фотографию, висящую на стене прямо над кроватью. Кажется, раньше там было изображение города. Что-то в этой фотографии кажется ему странным. — Сказал бы я, что сейчас будет больно и придётся потерпеть… — появляясь в комнате буквально через пару минут с аптечкой в руках и садясь на кровать меж ног Джонни, протягивает Цеппели. Затем закидывает чужую простреленную ногу себе на колено и добавляет: — Но с этим тебе очень повезло. Пару секунд мужчина рылся в аптечке, а потом поднял довольно серьёзный взгляд на напарника. — Надеюсь, штаны ты снимешь сам? Отвлекает Джонни голос Цеппели и его движения, которые он улавливает краем глаза, а затем, повернув голову, встречается с серьезным взглядом зеленых глаз. — Мог бы и помочь, — вообще-то, этого бы Джостар уже не допустил, но слова вырываются из его рта сами и парень сразу же подхватывает свои штаны за пояс. Обычно для того, чтобы стащить с себя нижнюю часть одежды, ему приходится ложиться. И этот момент не был исключением. Без лишнего стеснения Джонни укладывается на спину и продолжает инсинуации со штанами, пока те не оказываются стянутыми до колен. Затем он наконец встает, дабы освободить раненую ногу, а на второй оставить болтаться голубые брюки. Вид худых и бледных ног не приносит юноше никакого удовольствия, лишь другой раз напоминает о том, что он, в общем-то, не имеет возможности нормально передвигаться и вынужден постоянно искать альтернативы, чтобы преодолеть даже самое небольшое расстояние. Да и в целом, ноги Джостару напоминали о многих вещах, о которых он где-то внутри жгуче жалеет. — Если вдруг хочешь сказать что-то вроде «не смотри», то мне всё равно, пусть ты мне эту ногу будешь хоть отпиливать, — американец упирается руками в кровать чуть позади себя, чтобы держать равновесие и устремляет свой взгляд на руки Джайро, при этом стараясь не смотреть на собственные ноги. Юноша, в общем-то, и не чувствует никаких прикосновений к себе, будто это не из его ноги прямо сейчас доставали пулю. Но он почему-то на все сто процентов уверен, что Цеппели при всей возможности старается делать всё щадяще, а руки у него, должно быть, теплые и мягкие. Нет, конечно, Джонни уверен, что из-за постоянного держания в руках поводьев, из-за длительного нахождения в пустыне, руки станут шершавыми, но уверенность их мягкости все равно остается. И в мягкости прикосновений тоже. Джайро несмотря на то, что ноги Джонни были не чувствительны, действительно старался сделать каждое свое движение плавным и правильным, дабы не задеть никаких лишних нервов или не вызвать ещё большее кровоизлияние. При этом его руки действовали ловко и быстро, будто пули из тела ему доводилось вытаскивать не один раз. Поэтому, кстати, стальной патрон вскоре лежал где-то в стороне, вместе с такими же стальными гайками в старой коробочке, которые непонятно каким образом оказались в аптечке. Джостар вдруг чувствует, как его дыхание на мгновение сбивается, в горле появляется ком, а в глазах мутнеет. Он пропускает мысль, что ненавидит свои ноги, которыми ни черта не ощущает, и что одновременно ненавидит себя и себе же завидует, потому что за такой долгий промежуток времени он успел забыть о различных прикосновениях, которыми раньше никогда не был обделен. Но в то же время Джонни не может различить ни единого касания к себе и ему остается только представлять. Сейчас юноша представляет, как ему было бы адски больно. О да, он бы орал и обматерил напарника с ног до головы, а затем ещё бы и перешиб ему, возможно. Но внутри бы всё равно всё кипело. И далеко не из-за боли. А из-за того, что ему нравится, когда к нему прикасаются. Ему нравится, когда к нему прикасается Джайро. — Блять, — Джонни резко выдирает себя из потока этих мыслей и поднимает взгляд на Цеппели. — Что? Ты думаешь, что я резко что-то почувствовал? Нет, я просто только что чуть не свалился обратно на спину. Отговорка получается не очень убедительной и Джонни в очередной раз надеется на то, что напарник будет слишком занят и не обратит внимания на глупую ложь. — Хм? — Цеппели резко отвлекается и поднимает голову на источник нервного «блять», произнесенного только что. В глазах мужчины промелькнуло волнение и, может даже, удивление. Неужели Джостар действительно что-то почувствовал? — Вот значит как…— даже с несколько ироничной интонацией протягивает Джайро, понимая, что ДжоДжо определённо врет. Это сразу слышно. Вот только что он скрывает, что на самом деле ощутил Джонни? Многие вещи в его поведении для Цеппели всегда были загадкой. — Слушай, помоги мне немного, подержи моток ниток, — Цеппели снова отвлекается от чужой ноги и протягивает Джостару моток, оттягивая один конец нитки к себе. Ни ножниц, ни ножа в этом маленьком чемоданчике с медикаментами не наблюдалось, поэтому мужчина, решив особо не церемониться, отрывает нужную длину зубами. Затем Джайро вдевает её в иголку, тоже достанную из старой аптечки, а в другую руку берет один из стальных шаров. — Надеюсь, ты не против, если я использую его. Твоя кровь все никак не хочет сворачиваться, — после этих слов Цеппели тянет руку к шее Джостара, немного наклоняя его голову в бок, и проводя двумя пальцами по длине с лёгким нажимом. Джайро дошел даже до ключиц, оттянув воротник чужой футболки. Вскоре место с особо сильной пульсацией было найдено, а это значит, что мужчина наткнулся на искомую артерию. Приходит в себя юноша только в тот момент, когда видит, как к нему тянется рука его напарника и в тот же момент до него наконец доходит смысл сказанных слов. Но всё равно Джостар позволяет осторожно наклонить свою голову и исследовать шею. В эти мгновения он ощущает, как все его тело, или хотя бы верхняя часть, покрывается мурашками, а сердцебиение учащается. Неужели Цеппели понял, о чем сейчас парень так увлеченно думал? Нет, мужчина просто выполняет все необходимые и важные действия, но осознание этого уже не может остановить сердце, которое начинает колотиться так, будто Джонни только что с непривычки пробежал целую дистанцию. — Вот теперь действительно может быть неприятно. Если начнёшь задыхаться — скажи мне. Джайро раскручивает шар в руке и аккуратно, еле касаясь, подставляет тот к оголенной шее. Внешних изменений от этого не последовало, разве что кровь перестала так интенсивно идти из ноги. А вот по ощущениям данная процедура — не самая приятная вещь на свете, как и сказал Цеппели. Когда теплая рука сменилась чем-то прохладным и стальным, Джостар несколько нервно сглотнул ком в горле, косясь на мужчину, а затем на его руку. На языке крутится вопрос: «А это действительно так необходимо?», но парень просто не успевает его задать, тут же жмурясь от слишком неприятных ощущений, и чувства, будто немеет очередная половина тела. Именно этого ещё не хватало для полного счастья — остаться овощем посреди гонки. — О, слышал? Ахуеть, радио работает, а второй кровати в номере нет, — на лице Джайро появляется привычная ему улыбка и блеск в глазах. — I love you. I love you. It's all that I can say. I love you. I love you. The same old words I'm saying in the same old way~ — тихо, в унисон старому радио, что стоит в углу комнаты, со слышимым итальянским акцентом напевает он, и в ту же секунду тянет вторую руку к руке Джонни, уложив указательный и средний палец на его запястье, дабы проверять пульс. Не исключено, что Цеппели поёт сейчас, чтобы как-то отвлечь Джонни от подступающей асфиксии. Но это действительно горячо любимая Джайро песня. Честно говоря, Джонни абсолютно всё равно на радио, которое совершенно внезапно заиграло где-то в стороне. В ушах у парня был странный пульсирующий звон, вероятно, как побочный эффект действия шара, а в глазах всё плыло, будто до этого было выпито несколько бутылок крепкого алкоголя. В целом ему уже было плевать на ногу и на то, что там с ней будут делать. Он в любом случае доверял Цеппели и знал, что тот сделает всё не так плохо, как мог бы в данном положении. Первое время парень стойко держится и дышит через раз, стараясь не только сохранять недостающий воздух, но и немного успокоить сердце, которое вот-вот выпрыгнет из груди. Зато теперь точно было понятно, почему кровь так долго не могла остановиться без вмешательства. Кажется, сердце и до этого странно билось, просто ему не уделялось столько внимания, как сейчас, когда каждый стук раздается неприятным эхом в ушах и голове. Джонни слышит песню и чувствует желание услышать её в несколько другом контексте и месте. Но остается радоваться тому, что есть. Сейчас всё идет не так плохо, как американец себе это представлял. Он всё также продолжал внимательно смотреть на свою ногу, которую наконец-то зашивали. Сам же Джайро уже не выглядел таким серьезным, а некоторое помутнение в глазах не сильно мешало парню думать. До тех пор, пока он снова не уловил движение со стороны напарника и не почувствовал его пальцы на своем запястье. Именно в этот момент всё пошло не по плану и Джостар задышал ещё громче, сильнее, стараясь жадно ухватить ртом побольше воздуха. Легкая паника от нехватки кислорода начинает одолевать парня, и он судорожно бегает глазами из стороны в сторону, сам не до конца понимая зачем. Свободная рука непроизвольно ложится на горло, Джонни жмурится и в этот же миг осознает, что дышать снова становится свободнее. Из горла вылетает какой-то хриплый звук, и он старается дышать спокойно, хотя всё еще выходит слишком рвано. Мир вокруг напоминает одно большое пятно или разбросанный пазл, который никак не мог собраться воедино. — Пошёл ты знаешь куда со своими методами вместе…? — Всё ещё выходит очень тихо и Джоджо откашливается, хотя скорее лишь сильнее раздирает себе этим горло. Потом робко добавляет: — но… спасибо за помощь. В ушах уже не стоит ужасный шум, и парень наконец-таки слышит песню, которая подходила к концу. Он задыхался каких-то жалких пару секунд, но это время показалось ему вечностью. — О, да неужели? Пожалуйста, придурок, не умеющий контролировать свое дыхание. Такое даже дети знают: если что-то может заставить тебя задыхаться, то это значит, что дышать надо осторожно и размеренно, — Цеппели сводит брови и фыркает, а по его тону слышно явное раздражение. Джайро трепетно относится ко всему, что связано со спином и медициной семьи Цеппели. Поэтому слышать что-то негативное про свои методы, для мужчины было сродни оскорблению. — Ты сам виноват, —он убирает один из шаров обратно в чехол на ремне и встаёт с кровати, потягиваясь и разминая затекшие мышцы. Джонни упирается руками в кровать и совсем немного двигает собственное тело на себя. Ощущения у него были сравнимы с тем, будто он либо пережил смерть, либо трахался сутки напролет. Других ассоциаций в голову парня попросту не пришло. С совершенным безразличием он натягивает на себя штаны и снова вынужденно укладывается, чтобы подтянуть их. Правда вставать не было никакого желания. Джостар с отвращением смотрит в потолок, который заляпан какими-то старыми пятнами неизвестного происхождения. — Прозвучу странно, но помнишь мы хотели наесться до отвала? Думаю, сейчас самое время сделать это, — немного погодя, ДжоДжо всё же приподнимается на локтях, внимательно рассматривая Цеппели. — Я бы тоже поел, на самом деле… Нет, даже не так. Я бы нажрался как свинья. До тошноты, — затем Джайро снова тянется к кровати, точнее до разоренной на ней аптечке, но уже стоя на своих двух, и собирает её разбросанное по кровати содержимое обратно. — А ещё принял бы горячую ванну… — Ванна — это слишком роскошная вещь за такое долгое время. Я бы и сам не отказался от того, чтобы искупаться и немного постирать свои вещи. Сам понимаешь, — Джонни делает рукой жест, указывая на свою одежду и на пятна, что собой успели перекрыть нежно-голубой цвет. — Да и тебе тоже не помешало бы, но как знаешь, в общем-то. О нет, Джостар не задумывался о том, что ему придется делить ванную. Он не задумывался вообще ни о чем сейчас, потому что всё еще пытался прийти в себя после небольшого удушения и потери крови. Но всё же принять ванну даже в его случае стоило, не сохранять же на себе всю ту грязь, что успела налипнуть за то время, что они были в пути. Цеппели в сторонке мечтательно вздыхает, защелкивает аптечный чемоданчик, и на секунду застывает. Вдруг к Джайро приходит осознание того, что эту самую горячую ванну нужно принять не только ему самому, но ещё и Джонни. И, вроде бы, в этом нет ничего такого. За исключением того, что ванна тут одна на один номер. А с горячей водой дела всегда обстоят крайне сложно. — Кажется, нам придётся её делить…— мужчина поднимает взгляд на Джостара и берет в руки собранную аптечку, чтобы убрать её обратно. Дальнейших слов от Джайро не последовало. Говорить было, на самом деле, нечего. Очевидно, что это неудобно во всех смыслах, но Цеппели не какая-то там изнеженная дамочка, чтобы жаловаться на сложившуюся ситуацию и такие условия. Да и не тот факт, что ванну придётся принимать совместно с Джостаром, смущал мужчину. Скорее то, что это вызывает у него какой-то особый трепет в душе, и может даже, азарт вместе со странным огоньком которые, естественно, внешне выдавать никто не собирался. Не задумывался юноша ровно до тех пор, пока не услышал от Джайро самые странные слова за день. Американец уставился на напарника, надеясь получить от него хоть одно объяснение подобным словам, но осознав, что объяснений не будет, упал обратно на спину, устремляя взгляд в потолок и слишком сильно хмурясь, максимально сводя брови на переносице. В общем-то, морально Джонни был готов к тому, что ему пришлось бы при помощи Цеппели добираться до ванной, но чтобы сидеть в ней, да ещё и вместе с напарником, это, пожалуй, было самой неожиданной и странной вещью, что вообще могла произойти. — Я принесу поесть, — резко разворачиваясь в сторону двери, выдаёт Джайро, и исчезает за ней. Мужчина почувствовал острую потребность в небольшом одиночестве, просто, чтобы привести слетевшие с катушек мысли в порядок и выдохнуть. В прямом смысле, Цеппели, уже находясь в коридоре, рвано выдыхает в ладонь и идёт дальше, не останавливаясь. Откуда такое эмоциональное возбуждение? А может, не только эмоциональное? Нет, это просто зрелый мужской организм даёт о себе знать, не больше. Обычное либидо здорового человека. Так, ведь…? Джостар тем временем снова слишком сильно ударился в свои мысли, совершенно не замечая и не слыша, как дверь в комнату открывается и закрывается, что означает лишь то, что Цеппели куда-то ушел. Но сейчас это мало волновало парня. Во-первых, он просто пытался понять каким образом им придётся делить ванну, а во-вторых… Неужели все это говорило о том, что Джонни снова сможет почувствовать прикосновения теплых ладоней напарника? От осознания последнего юношу просто будоражило и заставляло несколько рвано выдохнуть, зачем-то представляя, как рука Джайро снова осторожно гладит его по шее, опускается вниз, проводит по ключицам, но в этот раз не для того, чтобы что-то нащупать. Затем ещё ниже, медленно проводит по грудной клетке, задерживается на впалом животе и… Джонни резко ловит себя на том, что его мысли ушли слишком далеко. Он поднимается и садится на кровати. До этого Джостар не слышал даже играющей музыки из радио, которое снова запело самостоятельно. Кажется, тело юноши, да и сам юноша слишком сильно соскучились по самым простым прикосновениям так сильно, что теперь от одной мысли об этом сбивается дыхание и становится жарко.