Партнёры случайного проекта

Слэш
PG-13
Завершён
174
автор
Размер:
101 страница, 20 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
174 Нравится 49 Отзывы 57 В сборник Скачать

Чанбин

Настройки текста
      Когда Джисон опубликовал новое задание, Чанбин и Феликс сразу же приступили к его выполнению. С начала проекта уже прошла ровно неделя, поэтому Джисон подгонял всех участников, ведь проект нужно было сдавать совсем скоро. Новое задание гласило: «Пришлите доказательство того, что ваш проект в разработке!». Чанбин сразу же смекнул, что нужно прислать скрин экрана компьютера, как он делает буклет. К слову, партнёры так и оставили предложенную Чанбином идею сделать проект в виде буклета. Чанбин подробно описал, как всё это должно выглядеть, какие фотки смотрелись бы в буклете лучше всего, и какую именно информацию нужно будет вставить. Феликс только слушал и соглашался с партнёром. — Нам нужно минимум лишней информации и максимум всего по делу. — Объяснял Чанбин. — Фотографии лучше взять те, которые не найдутся в интернете. Феликс, у тебя же есть фотки с Австралии? — Да, конечно, но они в общаге. — Отлично! Но меня туда вряд ли пропустят. — Через главный вход, нет, но я знаю, как можно пройти, чтобы тебя не засекли! — Серьёзно? — Чанбин никогда не ожидал, что тихоня Ли станет нарушать правила. — Феликс, да ты сорвиголова! — Спасибо. — Это не комплимент, чудик. — Бин потрепал белый затылок партнёра и скомандовал вести его в общагу. Феликс добавил, что в комнате они с Бином как раз будут одни, так как Хёнджин уйдёт с Джисоном гулять. Партнёры вышли из главного корпуса университета и пошли прямо к общежитию. Оно делилось на две части — учебное крыло, и жилые комнаты для учащихся. Всё это было одним зданием, но учебное крыло от жилых комнат отделяли решетчатые двери, прикрытые шторами. В учебном крыле часто проходили пары, поэтому Чанбин знал это место. Партнёры прошли через главный вход учебного корпуса общежития, затем свернули налево и поднялись по лестнице на второй этаж. Там ещё тусовались студенты, но они не мешали парням воплотить их план в жизнь. Феликс провел Бина в самую глубь длинного коридора и указал на толстую парчовую штору. — Вот за этой шторкой дверь. — Добавил он и отодвинул штору. — Эти двери всегда открыты, так что не прогадаешь. Мне придется спуститься и войти в общежитие через вход в крыло жилых комнат, чтобы мне дали ключ. Не торопись, постой тут ещё минут пять, пока я не спущусь, не открою комнату и не приду за тобой. Следи, чтобы тебя никто не увидел, а то нам конец. Ладно? Чанбин послушно закивал. Когда Феликс ушёл, Бин прислонился к стенке, делая вид студента, ждущего преподавателя. Он ещё раз взглянул на дверь за шторкой — она действительно не была заперта. Стальной замок висел на стыке двух дверей, но не был защелкнут, его можно было легко снять и открыть дверь, когда это было нужно. Чанбин в ожидании не успел заскучать (правда, успел соскучиться), ведь ровно через пять минут, как и обещал, за кованой дверью показался Феликс. Он шепотом позвал партнёра за собой, и тот, оглядевшись, никто ли на него не смотрит, шмыгнул за шторку. Вот Чанбин и оказался в крыле жилых комнат общежития. Здесь почти ничто не отличалось от учебного корпуса — всё те же сероватые стены, такие же обшарпанные лестницы и деревянные двери. — Веди себя естественно, как будто ты тут быть и должен. Не разглядывай здесь всё особо, на первокурсника ты не похож. — Да уж, спасибо за комплимент. — Пожалуйста. — На полном серьёзе ответил Феликс. Чанбина снова улыбнуло то, насколько его партнёр милый, когда не понимает корейского. — Ладно, я всё понял. Нужно вести себя естественно. Это я умею. — Запоминай, где моя комната, показываю всего один раз. — Пошутил Феликс. Хоть это и была шутка, Чанбин всё равно запомнил. Так, на всякий случай, мало ли! После двери свернуть направо, после лестницы налево, затем снова направо и третья дверь от угла по левой стороне. 213 комната. Открывая дверь, Феликс предупредил: — Там немного не убрано. И там правда было не убрано. Чанбин очень удивился бардаку на полу, столах, кроватях, полках. Чего здесь только не было. Сама комната была очень маленькая, сложно было вообще поверить, что здесь умещалось двое парней. Напротив двери располагалось окно, от него справа у стены стояла узкая кровать. Под окном стоял небольшой стол с горой учебников и настольной лампой. Сразу слева от стола находился шкаф, он стоял поперёк комнаты, как бы разделяя её на две части. В этой самой второй части стояла другая кровать и ещё один стол, ещё меньше, чем предыдущий, больше похожий на тумбочку. В этом закутке за шкафом валялся разный мусор — упаковки от заварной лапши, пустая пачка чипсов, тетради, бутылки и так далее. В первой же половине комнаты были разбросаны только учебники. Сейчас Феликс их отчаянно собирал и пытался расставить в шкаф. Чанбин решил помочь. Впрочем, Чанбин сразу понял, что его партнеру принадлежит первая половина комнаты. Конечно, если учитывать то, что Феликс живёт с Хваном, то, скорее всего, Феликс единственный читает книги в комнате. Когда Чанбин обернулся от шкафа, он увидел над кроватью прикрепленные к стене фотографии полароиды. На них был Феликс, но не один. На каждой из фотографий Феликс делал селфи с кем-то из знакомых. Вот, одна даже была с Хёнджином. Разглядывая полароиды, Чанбин узнал на одном из них до боли знакомое лицо. Своё лицо. — Это селфи с первого задания проекта? — Спросил Чанбин. — Ничего себе, ты хранишь её? — Ну конечно! — Феликс встал рядом с партнёром. — Здесь все самые памятные моменты! Фото с моего выпускного, последнее селфи с другом перед отъездом в Корею, первый день в общаге с Хёнджином, конец первого курса, и встреча с тобой, конечно же. Чанбин улыбнулся. Ему стало приятно, что Феликс говорил об их встрече, как о чём-то важном. Бин приблизился к фотографии, чтобы лучше её рассмотреть. На ней было всего двое людей — немного растерянный, но улыбающийся австралиец и угрюмый Чанбин. На самом деле, Бин считал, что его фото не достойно висеть на стене памятных полароидов, так как его угрюмое лицо напоминало о том, как он возненавидел Феликса в самый первый день, и каких трудов ему стоило начать относиться к напарнику, как к человеку. Сейчас Чанбину было за это стыдно, если бы он мог вернуть время назад, то это фото выглядело бы совсем по-другому. Бин рассматривал улыбающегося на фотографии Феликса и заметил, что улыбается сам. От улыбки партнёра, хоть и запечатленной на фото, сердце забилось немного быстрее. Чанбин невольно обернулся на расставляющего по алфавиту книги (как учил его Бин) Феликса и засмотрелся на беловолосый затылок, плечи, ровную спину, тонкие ноги. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Ликс тоже повернулся и встретился взглядом с напарником. Чанбин не отвёл взгляда, также продолжил смотреть в глаза Феликса. — Что такое? — Наконец спросил Ликс. — Нет, ничего. — Ответил Бин и всё же отвернулся. — Давай сделаем новое фото, это уже какое-то древнее. — Да? Мне оно нравится, но от нового я бы не отказался. — Вот и сделаем. Повесишь новое, это действительно не очень, право слово. — Бин аккуратно снял фотографию со стены и незаметно положил в свой задний карман джинс. — Лучше покажи фотки Австралии для буклета. Какие у тебя есть? Феликс включил ноутбук, экран приветливо замигал, приветствуя хозяина. Ликс щёлкал мышкой по файлам с английскими названиями, пока не нашёл нужную папку. Она так и называлась — Австралия. Там были фотографии природы, самого Феликса, небоскребов, океана и многого другого. Чанбин листал фотографии и часто спрашивал, что это за место или что за парень рядом с Феликсом. Так просмотр фотографий превратился в экскурсию по городу и знакомство со старыми друзьями Феликса. Чанбину было очень интересно смотреть на незнакомые пейзажи, но такое знакомое лицо Феликса, где он ярко улыбался или красиво позировал.       Когда виртуальная экскурсия по Австралии была закончена, было уже около четырех часов вечера. Чанбин выбрал несколько фотографий для буклета и попросил Феликса переслать их ему, когда будет время. Сам Феликс попросил сгонять в библиотеку, чтобы что-нибудь почитать, так как уже второй день совсем не занимается корейским. Чанбин не был против, домой он не торопился, поэтому с удовольствием составил компанию своему другу. Правда, выпросил у Феликса его ноутбук, чтобы начать делать буклет в библиотеке и не терять время. Обратно в учебный корпус они пошли тем же путем, что и пришли, всё через ту же незакрытую дверь в коридоре. Уже в библиотеке Феликс завёл разговор о Чане. — У нас недавно была совмещённая пара. Кажется, твой друг немного расстроился, что ты не сел с ним. — Ничего, он переживёт. — Ответил Бин. Он и правда так считал. В конец концов, сам Чан постоянно твердил про своего Минхо и убегал к нему в студсовет, оставляя Бина совсем одного. Вот и пришло время Чану платить по счетам. — Кстати, я хотел спросить у твоего друга, понравились ли ему печенья, которые мы приготовили. Чанбин встрепенулся и неожиданно громко сказал: — Нет! — Не понравились? — Ой, нет, нет, я не об этом! Я имел ввиду, не нужно у него ничего спрашивать. — Почему? — Право слово, ему не обязательно знать, что это наши печенья, и что ты там был, и что вообще я тебя… Короче! В общем, лучше не говори ему ничего, ладно? — Ну ладно. Но зачем всё это нужно скрывать? — Так надо, просто поверь, что так надо. — Хорошо, как скажешь. Усевшись поудобнее за одним из столов читального зала, Бин открыл ноутбук партнёра. На заставке экрана светил в глаза какой-то австралийский маяк, а паролем от ноутбука было само слово «маяк». Бин счёл это интересным. Феликс пристроился рядом с партнёром. Присел, прикоснувшись к Чанбину плечом. Бин улыбнулся. Он никогда не любил людей, потому и не терпел, когда они находились рядом. Близость с кем-то его жутко раздражала, более того, такая невежливость, как нарушение личного пространства через прикосновения или сокращения расстояния просто вводили его в такое бешенство, что он мог раскричаться и высказать людям всё, что он о них думал. Но близость с Феликсом Чанбина успокаивала. Ему нравилось чувствовать, что кто-то рядом. Кто-то просто есть, живёт, дышит. Хотя нет, не кто-то, а Феликс, именно он. Феликс взял с полок несколько книг и стал читать вслух в пол голоса. Чанбин под интересные детские истории делал буклет, вставляя различные цветные картинки и незамысловатую информацию. Кстати, он и не забыл сфотографировать процесс создания буклета, захватив в объектив ладонь Феликса и свою ладонь, сделав пальцами знак «V». Парни просидели в библиотеке уже где-то полтора часа когда Феликс неожиданно стал повторять одно и то же предложение из книги несколько раз: — «Принц взял в руки лягушку и, приблизившись к ней, поцеловал, чтобы она превратилась в прекрасную принцессу»… — Читал Феликс. — «Принц взял в руки лягушку и, приблизившись к ней, поцеловал, чтобы она превратилась в прекрасную принцессу»? — Ликс, у тебя заело? — Забеспокоился Чанбин. — Ты уже несколько раз прочитал эту строчку. — Нет, просто… Бинни, я не понимаю. Что такое «поцеловал»? Чанбин очень удивился вопросу. Щёки стали гореть, как будто их намазали жгучим перцем, а все слова ушли из головы. — Ну…это когда люди…целуются… Понимаешь? — Нет. — Снова покачал головой Феликс. — Блин, ну. Я не знаю, как это объяснить! Это немного сложно. Это отношения между людьми, сложные взаимоотношения, различные пути сходств между типами темпераментов и влечение людей друг к другу. — Что? Бинни, ты меня совсем запутал! — Ох, я же сказал, это сложно. Это невозможно объяснить. — Совсем никак? — Ещё раз спросил Феликс. Чанбин на это лишь покачал головой, пытаясь снова сосредоточиться на буклете. Правда, в голову всё лезла просьба Феликса. Как объяснить иностранцу непонятное ему слово? Нет, Чанбин делал это раньше, когда Феликс чего-то не понимал, Бин с лёгкостью объяснял ему всё, что знал сам. Сейчас его ввело в ступор само слово «поцелуй»… Как бы объяснить? То, что Чанбину пришло в мысли, заставило его сердце забиться быстрее. — Ликс… — Да? — Я…я могу показать, что такое поцелуй, если хочешь. — Давай! — Сразу же ответил Феликс. По Чанбину было видно, что он колебался и нервничал, но Ли не думал о подвохе. В конце концов, что такого мог показать его партнёр, что заставило бы его так нервничать? — Ладно. Ты сам согласился, так что… Чанбин действительно нервничал. Хотел ли он поцеловать Феликса? Да, очень. Почему он хотел это сделать? Это было ему вообще непонятно. Ему нравился Феликс, нравился невероятно сильно. Это была действительно первая любовь Чанбина. Да, раньше у Бина были отношения, но, в основном, это ему предлагали встречаться, но уж никак не он сам был инициатором отношений. Делать первый шаг самому было крайне неловко. Что сейчас скажет Феликс? Что если после этого он откажется делать проект вместе? Что если перехочет общаться с Бином? В библиотеке было совсем пусто. Казалось, даже сама библиотекарша уже уснула. В конце концов, был уже поздний вечер, студенты давно ушли домой. — Ликс. Тогда закрой глаза, ладно? Феликс послушно выполнил просьбу партнёра. Называть Феликса по имени было слишком приятно. Чанбин ещё никогда не получал такого удовольствия, произносив какое-то слово. В любом случае, это говорило только о том, что Бин уже слишком далеко зашёл, чтобы отступать. В этом был виноват не Феликс, это был только Чанбин, это он предложил показать Феликсу, что такое поцелуй. И, в конце концов, это у Чанбина до жути чесались губы, скорее прикоснуться к Феликсу и попробовать его веснушки на вкус. На размышления времени не оставалось, ведь, если Ликс откроет глаза, то вся атмосфера полетит к чертям. Чанбин взял себя в руки. Он в одно движение приблизился к партнёру, немного задержался перед его лицом, после чего плотно прижался к его губам. Губы Чанбина соскользнули с пухлых губ Феликса чуть ниже, располагая нижнюю губу иностранца между приоткрытых губ Бина. Феликс раскрыл глаза в изумлении, но Чанбин зажмурился так сильно, что, казалось, будто он вообще не был намерен открывать свои глаза. Феликс тепло дышал, Чанбин чувствовал это на своей щеке, также ощущая, как грудь напарника вздымается всё быстрее. Губы Феликса оказались невероятно мягкими и нежными, как бархатное пушистое облачко. Такими их себе и представлял Бин. Чанбину показалось, что прошла вечность. Вот так вот соприкасаться губами с Феликсом было невероятно приятно, удобно, даже правильно! Казалось, будто разум Чанбина попал в какое-то Зазеркалье, про которое совсем недавно читал в книге Феликс, где время остановилось, но сладость момента не теряла значимости. Однако, когда, на самом деле, прошла уже где-то минута их первого поцелуя, Бину стало неловко, он решил, что пора отклеиться от партнёра и принять всё, как есть, выслушать все претензии и оскорбления. Бин стал медленно отстраняться, оставляя после себя тонкую влажную полоску на губах Феликса. Он выпрямился и посмотрел партнёру в глаза. — Бин… — Первое, что он услышал. Хозяин произнесённого имени сразу же занервничал, поэтому стал оправдываться: — Ну, это и есть поцелуй! Право слово, ты сам согласился, поэтому не надо ничего говорить, моё дело было предложить. — Бин… — Ещё раз повторил Феликс. И в этот раз Чанбин уже был готов получить пощёчину, но вместо этого Ликс схватил воротник Чанбиновской рубашки и потянул на себя. Настал черёд Чанбина удивлённо хлопать глазами. Феликс невесомо прикоснулся к губам партнёра, что заставило его тело дрожать. Чанбин с трудом мог дышать. Как будто получив разрешение от Феликса на ещё один поцелуй, Чанбин взял в руки лицо партнёра и, приоткрыв рот, собрал губы Феликса своими губами. Затем отстранился, натягивая паутинку из слюны. Он взглянул Феликсу в глаза. Тот улыбался. Что это значило? Он был счастлив? Ему понравилось? Что? Ответ не заставил себя долго ждать: — Ты мне тоже нравишься, Чанбин. — Неожиданно тихо сказал Феликс. Внутри Чанбина запорхали бабочки. Грудная клетка как будто наполнилась новым объемом воздуха, голова стала невероятно лёгкой, очистилась ото всех мыслей, а сердце задрожало. Бин легко чмокнул парня в губы, отвечая на чувства, после чего снова втянул партнёра в новый, ещё более откровенный поцелуй. Бин пару раз лизнул губы Феликса, заставляя его улыбаться. Добившись желаемого, он перешёл к следующему шагу — захватил своими губами по очереди верхнюю и нижнюю губы партнёра, уделяя особое внимание каждой из них. Прикусил нижнюю, потянул на себя, а отпуская, стал потихоньку добавлять в поцелуй язык, пересчитывая им Феликсовские зубы. Чанбин был очень в себе уверен. Каждый, кто с ним целовался в прошлом, считал своим долгом сказать ему «Чанбин, ты так классно целуешься!», разумеется, это очень повышало самооценку. Откуда Чанбин умел это делать, он сам не знал. Он никогда не тренировался и никогда не думал об этом, у него просто это очень хорошо получалось, это был врождённый талант. Но сейчас он не просто пользовался тем, что он умел делать, но пытался выложиться на все сто, сделать так, чтобы Феликсу понравилось, чтобы он захотел ещё и ещё, без остановки. Чанбин отчаянно хотел показать все свои настоящие тёплые чувства, засевшие внутри. Бин всё делал медленно и очень осторожно, пытаясь не спугнуть Феликса, из-за этого поцелуй приобретал нежный, заботливый характер. Чанбин неохотно отодвинулся от Феликса, прерывая поцелуй. Улыбка сама по себе появилась на лице обоих. Чанбин снова почувствовал на своих губах горячее прерывистое дыхание партнёра, и он подметил, что это слишком быстро войдёт в привычку. Феликс, как и все, продолжил цепочку комплиментов: — У тебя хорошо получается. Он имел ввиду поцелуй. Чанбин улыбнулся снова, он был рад это услышать от Феликса, как от самого важного в его жизни критика. Но в этот раз Чанбин решил, что Феликс будет последним, от кого Бин услышит эти слова, потому что эти чувства невозможно променять ни на что.       После долгой работы над проектом с перерывами на страстно-нежные поцелуи, Чанбин поехал домой. В автобусе он достал из кармана джинс спёртую из Феликсовской комнаты фотографию-полароид и разглядывал её всю дорогу до дома. Когда Бин вошёл в квартиру, его сразу же встретил Чан. К сожалению, несмотря на нелюдимость, Бин не умел скрывать свои настоящие эмоции, пришлось предстать перед другом, как есть — с огромной несходящей с лица вот уже несколько часов улыбкой. — Ты чего так поздно? — Спросил Чан. — Смотрю, ты в хорошем расположении духа? Неужели люди придумали новое крылатое выражение, покруче «право слово»? — Да брось, дружище, право слово, будто это единственная радость в жизни! — Я просто не думаю, что тебя может ещё что-то обрадовать. — Пошутил Чан. — Ладно, я так вижу, что ты теперь весь в секретах от меня. — Что? — Не понял Чанбин. — О чём это ты? — Зачем нужно было врать про печенья? Неужели ты не мог мне рассказать, что их приготовили вы с Феликсом? — Ах, это. — Бин смущённо потёр шею. — Откуда узнал? — Джисон выложил ваши фотки в инстаграм. Вот, смотри. — Чан показал фото на своём телефоне. — Как долго ты планировал это скрывать? — Чан, подожди, тогда ещё ничего не было, я не знал, что всё так завертится и… — Я понимаю! — Перебил друг. — Тебе стрёмно, что теперь приходится проводить с кем-то всё своё время против воли. Но я же твой друг, Чанбин, я всё прекрасно понимаю! Я тот, кто поддерживает тебя во всём, ты забыл? Я же знаю, как тебя бесит этот Финик, и все твои старания только ради высших целей, ради выигрыша и билетов. Я помню, знаю, и поддерживаю. Так что ты можешь рассказать мне всё! Чанбин опешил. На секунду он подумал, что Чан знает о чувствах Чанбина к Феликсу, и Бин только что сам чуть добровольно не признался другу в этом. Но теперь он понял, что Чан, на самом деле, ничего не понимает, ничего не знает, и Чанбин не может ничего рассказать другу. Что ж, Чан прав, Чанбин погряз в секретах. Сначала Бину было стыдно признаться в том, что ему с Ликсом весело, потом в том, что он приглашал его домой, а теперь есть самый важный секрет — Чанбин по уши влюблён в своего партнёра. И главная задача Бина состоит в том, чтобы Чан этого не узнал. Почему? Потому что Чан прав, Чанбину стрёмно. Не только потому, что чувства любви Бину чужды, но и из-за того, что отношения Чана и Минхо застряли на месте. Чан отчаянно хотел любви, хотел встречаться с кем-то, гулять, целоваться в библиотеке, печь печенья, держаться за руки, но у него это до сих пор не вышло. Он старается из-за всех сил заполучить Минхо, вкладывая всего себя в эту мечту. А Чанбин получил всё это бесплатно, хотя и не просил. Разве не стыдно? Очень стыдно. Стыдно, как другу. Чанбин закусил губу. Признаться Чану было слишком неловко, поэтому всё, что сказал Бин: — Ну да…ради билетов, а как же… — Значит, больше никаких секретов? — Улыбнулся Чан. Бин посмотрел в глаза другу, пытаясь скрыть стыд в своих. Врать было ещё более стыдно, чем признаться в своих чувствах к Феликсу, но Бин верил, что оно того стоило. — Конечно, никаких, дружище.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.