Часть 1
29 июля 2020 г. в 13:00
Пятница, хоть и была всего лишь плодом мысли и очумелых ручек мистера Старка, всё же имела некоторую свободу действий и в большинстве случаев справлялась без дополнительных команд и побуждений к действию. Она думала как Тони в прямом смысле этого выражения, а потому интуитивно угадывала его просьбы и легко разворачивала логические цепочки, пропуская целые сегменты в их построении, поэтому следить за Питером, как только тот начал отлучаться из дома чаще, чем обычно, и сворачивать с привычных маршрутов патрулирования минимум трижды на неделе, было очевидным решением.
Так же просто было для неё догадаться, что ни одного из родителей пока беспокоить не стоит, потому что: а) Питеру надо развивать чувство ответственности; б) Тони пора завязывать с гиперопекой; в) Стив сразу себя накрутит и натворит глупостей. Пятница аккуратно обходит блокировку протокола «Радионяня» и следит за Питером денно и нощно (оставляя его одного по необходимости — есть всё же вещи, которые протоколировать не надо).
Ничего подозрительного она не замечает, пока не решает детально проанализировать маршрут, сравнить его с базой адресов, на всякий пожарный проверяет место расположения всяких сомнительных личностей и находит-таки совпадение.
Она не удивляется, потому что у неё нет такой опции, но если бы Тони её предусмотрел, то Пятница с удовольствием бы ругнулась от неожиданности. Тем не менее, она поступила в высшей степени разумно, как ей и полагалось, и в следующий раз проверила общее состояние Питера, его эмоциональный баланс накануне посещения отвратного адресочка и после того, как он наблюдал за пустой и обшарпанной квартирой, принадлежавшей одному из лучших наемников города, и пришла к выводу, который смог вывести её на новую ступень эволюции и всё же шокировать.
Она дождалась следующего патрулирования и, когда Питер завернул на грязную, пропахшую дешёвыми специями и свинным жиром улицу, считала его сердцебиение и всё же сжалилась.
— Мистер Уэйд Уилсон будет отсутствовать ещё некоторое время, Питер. Нет нужды так часто посещать это место.
Пугать его внезапными появлениями было всё же бесконечно весело. Привыкший к голосу Джарвиса с детства, Питер всё ещё слегка дёргался.
Он явно метался в раздумьях, выбирая лучший из скопившихся вопросов. Пятница могла предугадать и его ход мыслей, но предпочитала не нервировать его настолько, в конце концов, изрядную долю сострадания от создателя она тоже получила.
— Кто ещё знает, где я? — Питер наконец выбрал первый вопрос.
— Никто, но данные о твоём перемещении сохранены и зашифрованы.
— Отлично, — Пит трет ладонью тыльную сторону шеи и присаживается на край крыши. — А где Уэйд, знаешь?
Она ждала этого вопроса. Подростки, они такие — все чувства на лице написаны, а в голове одна любовь.
— Если я не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, то Дэдпула видели вчера вечером в Сингапуре. Он очень красочно, но излишне драматично убил парочку зазнавшихся бизнесменов. Полагаю, домой он прибудет не раньше этой пятницы.
Питер счастливо выдохнул. Небось уже решил, что его бросили, балбес. Если бы могла, Пятница бы покачала головой и улыбнулась.
— Только не говори родителям, умоляю, — Питер канючил всю дорогу до дома. — Я сам им скажу! Честно-честно, я не собираюсь ничего скрывать, просто нам нужно немного времени!
Пятница слушала его нытье и хорошенько думала: не слишком ли большая угроза для жизни Питера —неуравновешенный мутант с патологической тягой к убийству. Она проверила новостные сводки в поисках хоть какого-нибудь намека на знакомство и сотрудничество Питера и Уэйда, а когда нашла, умилилась и растрогалась почти как живая: всё было, конечно же, по-идиотски, но мило и безопасно (в определенной мере).
— Хорошо, — выдала она в итоге. — Но включи назад «Радионяню», устала тратить время на обход блокировки.
У Тони нет стыда, а потому и ей за шантаж не стыдно.
II
Многие, когда взрослеют и заводят детей, обещают себе не быть такими же, как их отец или мать, и дарить своему ребенку столько внимания и поддержки, сколько будет необходимо их заранее любимой крохе. Тони дал такое обещание двадцать один год назад и до сих пор держал слово, даже если Питер давным давно не похож на малыша. Его пацан из любопытного несмышленыша превратился в настоящего гения, и хоть расстояние и работа иногда мешали им посидеть вместе и подумать над очередным чертежом как раньше, это ещё не значило, что они перестали общаться. Тони любил своего сына и прекрасно его знал, а потому отчётливо видел, что Питер что-то утаивал или не обозначал какой-то чертовски важный момент своей биографии вслух.
Колледж, новые друзья и интересы, смена круга общения — всё что угодно могло дать толчок, и хоть секреты могут быть у каждого, Тони их в своих с сыном отношениях не терпел. Он не врал Питеру ни разу и никогда ничего от него не утаивал, из-за чего не раз ссорился со Стивом, и, честно говоря, недоверие Питера его задело, но ошибиться может каждый. Наркотики, свадьба по пьяни, беременная подружка или случайное убийство — Тони всё простит и от всего отмажет, такова отцовская доля. Именно это он и собирался донести до Питера, когда тот вернулся домой на выходные, но всё пошло наперекосяк: во-первых, Питер задержался, удрав прямо из-под носа Хэппи (кому-то пора на пенсию, не иначе). Он отлучился всего на десять минут, но Тони знает тысячи делишек, которые можно провернуть за это время. Во-вторых, сын буквально застрял в телефоне, переписываясь слишком уж яростно. Питер буквально не выпускал мобильник из рук, хотя раньше такой зависимости от социальных сетей не проявлял, и Тони чисто машинально отследил отражающийся в очках Питера экран.
Смайлик с поцелуем, баклажан, посторгазмическая мордочка эмоджи.
Ясно. Его сын с кем-то встречался всё это время. Это не проблема, и волноваться не из-за чего, хотя на всякий пожарный вечером Тони ещё раз сказал Питеру, как любит его, принимает любым и всегда готов выслушать, по-отечески крепко обнял и оставил ребенка в покое. Перед сном хотелось было рассказать всё Стиву, но… С некоторых пор Роджерс отсутствовал в списке его доверенных людей. Проблемы в многолетнем браке вылились в противостояние супергероев, так что информацию Тони решил придержать: с Питером ничего плохого не случилось, так что само как-нибудь уляжется.
Пятница разбудила его посреди ночи.
— Сэр, я отключаю протоколы защиты, чтобы Питера без проблем могли доставить в его комнату. Советую вам подойти к нему, но заранее предупреждаю: подавите в зародыше желание стрелять.
Тони её почти не понял. Он услышал только «Питера», «доставить» и «желание стрелять», чего хватило для резкого подъёма и вызова костюма. Остановившись на пороге комнаты Питера, Тони изо всех сил постарался прислушаться к совету Пятницы и не выстрелить в огромную, упакованную в красную кожу, тушу, склонившуюся над его сыном.
— Вот так, паучок. И больше не лезь под пули плохих парней, — Уэйд аккуратно укладывал Питера на кровать. — Дамочка, позовите семейного доктора или кто там у вас лечит Старков? А я пока разделаюсь с парочкой плохишей, — в его голосе отчётливо слышалось подступавшее безумие, хотя стоит отдать должное, действовал он аккуратно.
— Уэйд! — Питер попытался подняться на локтях, но тяжёлая рука уложила его назад, надавив на плечо.
— Нет, Питти-бой. Ляг и жди, пока прибежит папка и орава докторов, ясно? Продолжим наше свидание в следующий раз.
Уэйд через маску поцеловал Питера в лоб, а у Тони искры из глаз полетели от едва сдерживаемой злости. Надо было убрать этого бугая сразу, как он начал часто мелькать рядом с Питером, а не ждать, когда у них начнутся шуры-муры.
— Сэр? — Пятница выдернула Тони из ступора. — Остановить его?
— Нет. Просто следи за ним.
В конце концов, громила явно спас Питера. Тони дал ему ещё минуту на то, чтобы спрыгнуть из окна и свалить по-тихому, а потом зашёл в комнату, опередив доктора всего на пару минут.
— И когда ты собирался мне рассказать о своём парне? — у Питера глаза забегали, и Тони едва не застонал. Только не это, боже милостивый.
— Когда у тебя не будет желания его убить? — Питер взглядом указал на репульсоры. — Я думал, ты сам обо всем догадался, особенно когда Пятница нас раскрыла, а ты как-то заговорчески мне подмигивал перед каждым патрулированием.
Тони должен забрать у Стива медаль «Отец года» и носить её с гордостью: проморгать такого бойфренда надо было ещё суметь.
~~~
Квартирка была, мягко говоря, так себе. Тони готовился к чему-то такому, когда увидел адрес, но желание искупаться в антибактериальном геле от этого не уменьшалось.
— Ебать меня всеми вождями СССР! — Уэйд от удивления не заметил, как пиво из бутылки полилось прямо на пол. — То есть, проходите, пожалуйста, мистер Старк.
Уилсон отошёл в сторонку, приглашая в свою берлогу и открывая вид на бескрайние просторы хлама и мусора, скопившиеся в его доме.
— Воздержусь, — Тони поборол желание залезть обратно в костюм. — Я, собственно, ненадолго. Понаблюдал тут за тобой и Питером на досуге — кстати, спасибо за то, что прикрываешь его — и решил рассказать тебе, что найду способ тебя прикончить, если вдруг обидишь моего мальца.
— Да что вы, мистер Старк. Да я сам себе отрублю ту руку, которой ему больно сделаю! — Уэйд закивал головой, как китайский болванчик.
— При твоей регенерации — это ничего не стоит, — Тони всё же отступил, заметив таракана. — Но надеюсь, что ты меня понял. И не пускай Питера на этот диван, у него не против всего иммунитет работает, — он почти упал в объятия костюма. — В субботу жду на ужин, оденься прилично.
— Всё будет в лучшем виде! — Уилсон улыбнулся как-то уж совсем безумно, но радостно.
Жуть какая. Хотя Пятница (хитрая тварюга, полгода всё держала в тайне) почти убедила Тони, что он адекватный.
lll
Брюс не любил сплетни, предпочитал ничего не знать о жизни своих коллег и ни в коем случае не заводил разговоры о личном на работе, за что не раз был прозван зазнайкой и занудой, но, ради всего святого, почему его всё это должно было интересовать, по их мнению?
Про Питера Беннер знал, что он приемный сын Стива и Тони, с впечатляющим потенциалом и склонностью к естественным наукам. Этого хватило для того, чтобы взять его к себе в стажёры и иногда поддерживать разговоры во время обеденного перерыва для комфортного общения.
Брюс многое может вам рассказать о душевном спокойствии и избегании стрессов, так что верьте на слово, он делал всё возможное, чтобы не совать нос, куда не просят, но определенная доля наблюдательности у него была, так что некоторые вещи он все равно заметил.
Во-первых, Питер стал увереннее. Он и так порой был самоуверен в работе и науке, но сейчас это проявлялось как-то по-особенному (не спрашивайте, в чем разница, Брюс не смог бы объяснить, он не так уж хорошо знал этого ребёнка).
Во-вторых, отвлекаться Паркер стал не только на вой сирен за окном, но и на переписку.
В-третьих, он опаздывал. И не из-за того, что переводил бабушек через дорогу, а оттого, что засиделся с кем-то в кафе или был занят разного рода неприличностями (Брюс был молод и влюблён, он понимает, что значат взъерошенные волосы и криво заправленная в брюки рубашка вкупе с ошалелым, но довольным лицом).
Из всего этого Беннер сделал самый простой и очевидный вывод: Питер влюблен и встречается с кем-то. Кем-то высоким, широкоплечим и скрывающим своё лицо под капюшоном — таинственный и романтичный образ, что сказать. Молодежь такое любит.
— Тебя можно поздравить с успехами на любовном фронте? — Брюс, как ему казалось, ободряюще улыбнулся Питеру, наконец оторвавшемуся от своего парня, и зашедшему таки в исследовательский центр.
— Эм, да. Безусловно. Спасибо, — Питер, засмущавшись, уставился в пол.
Какая всё же эта детвора странная, размышлял Брюс, опуская пробирки в центрифугу, только что на виду у сотни человек целовался, а теперь краснеет. Интересно, что это за смельчак, решившийся покуситься на дорогого сыночка четы Роджерс-Старков. Стив и Тони даже по отдельности представляли огромную угрозу, а сейчас, когда между ними происходило что-то странное, скорее открутили бы парню голову, чем с радушием приняли его в семью.
На автопилоте, всё ещё раздумывая над ситуацией в семье друзей, Брюс отошёл к письменному столу и сделал это крайне вовремя, потому как буквально через пару секунд его снесло ударной волной взрыва, проделавшего в стене лаборатории дыру.
Халк не заставил себя ждать, и на ноги встал уже не профессор Беннер, а готовый крушить здоровяк. Его взгляд метался между парнями в черных шмотках и красно-синим костюмом Питера, когда к неразберихе добавилось красно-черное пятно.
— Дэдпул, — Халк узнал его сразу же и вознамерился схватить наёмника, потому что тот, конечно же, на стороне плохишей, но всё никак не мог его словить, а потом внезапно понял, что тот, наоборот, дерётся против напавших на лабораторию агентов.
— Лапы прочь от паучьей жопки! — как раз вопил Уэйд в тот момент, когда до Халка, а заодно и до Брюса дошло, какие интересы преследовал Дэдпул, к тому времени уже обнимавший Питера за тылы.
Хорошая драка в любом случае лучше, чем милующаяся парочка, так что Халк бросился в бой. (А то, не дай бог, без него всех побьют, когда оторвутся друг от друга.)
IV
Баки привыкал к изменениям тяжело и долго не только из-за своей нелюбви к переменам, но и потому, что теперь время текло слишком быстро, а за изменениями он просто не успевал следить. Мозги набекрень значительно ухудшали качество жизни, а бедлам, случившийся между ним, Стивом и Тони, только осложнял ситуацию. Для него всё было более-менее просто: Стив нужен ему, как воздух, а без Тони жизнь серая и скучная, и выбрать кого-то одного просто невозможно, но для ребят всё оказалось куда сложнее. Баки с ужасом наблюдал за их ссорой, а потом не спал ночами, изобретая способ помирить двух самых дорогих для него людей. Не то чтобы Тони или Стив были против примирения, но как только дело доходило до разговора, начинался скандал, и Баки приходилось вклиниваться между двумя разъяренными и безумно опасными мужиками.
В такие моменты он радовался, что Питер этого всего не видел. Стив бы не пережил, если бы сын в нём разочаровался, а Тони стал бы окончательно неуправляемым. Да и на отношении мальца к Баки это сказалось бы не в положительном ключе.
Хотя чего-чего, а мудрости Питеру было не занимать. Пока родители решали свои вопросы с любовником и другом, Пит занялся собственными отношениями и, насколько Баки знал, уже нехило в них вложился.
Барнс заприметил всё в самом начале. Тони и Стив тогда были слишком заняты друг другом, а Питер связался не с тем человеком.
Баки видел его вздохи, навязчивые попытки оказаться на пути наёмника и отчаянное желание привлечь к себе внимание Уэйда, и, мягко говоря, был недоволен. Репутация Уилсона не располагала к доверию, и Баки уже собирался навалять старому извращенцу, но случайно подслушал их разговор, в котором Уэйд просил Питера притормозить и сперва хорошенько узнать друг друга, а ещё принять и понять тот факт, что своей башке Уилсон не хозяин и образцовым парнем быть не сможет.
Баки оценил ход, подкинул пару жучков в квартиру Уэйда и комнату Питера и успокоился. У него всё под контролем.
Точнее, было под контролем, пока Уэйд после визита Тони не убрал квартиру, а Питер не вернул аппаратуру назад, поблагодарив за беспокойство.
— Мы точно можем быть уверенными, что вы не натворите глупостей? — Баки пытался изобразить строгость на лице, но подозревал, что после суровой морды Стива его актерская игра высоко оценена не будет. Злого Стива Баки даже в сороковых побаивался.
— Самое глупое, что мы можем сделать, это пожениться, но не думаю, что это случится скоро, — Питер пожал плечами, разворачиваясь.
— Стой, что?! Вы же собирались не торопиться! — очевидно, из-под его контроля всё вышло намного раньше.
V
Стив был рад даже больше Питера, наверное. Его сын заканчивал университет и собирался продолжить научную карьеру, поддерживая семейную традицию Старков. Роджерс был уверен, что за его сыном будущее всего мира, но волновался не только из-за этого.
Как-то так сложилось, что за все годы, проведенные Питером в университете, Стив так и не смог лично познакомиться с его парнем. Он знал, что Уэйд старше Питера, что Тони и Баки его не очень жалуют, но уверены, что он хорошо обращается с их мальчиком, и Питер не совершает ошибку, растрачивая время на этого человека, что Уэйд пару раз гостил у них, но Стив был тогда в командировках, и что работа этого парня чем-то похожа на его собственную.
По всему выходило, что этот Уэйд неплох, хоть и немного странный, и очень нравится Питеру. Имя его почему-то казалось Стиву смутно знакомым, но если этот парень из военных, то всё логично: так или иначе Роджерс натыкался на имена самых прославленных вояк. Поэтому сейчас, сидя в первом ряду, Стив радовался и тревожился одновременно.
— Привет всем, — Питер неловко оперся на кафедру, начиная речь. — Мы сегодня заканчиваем учиться и становимся бакалаврами, так что я буду говорить какую-то умную штуку, только достану листик с речью… — Питер нервно улыбнулся и стал шарить по карманам. Аудитория заулюлюкала и продолжала его подбадривать, пока всё не затянулось, а по лицу Питера Стив ясно не прочитал, что шпаргалка с текстом утеряна.
Баки рядом хохотнул, забирая у Тони пятьдесят баксов. Невыносимые балбесы. Стив уже было собрался начать подсказывать, когда кто-то шумно поднялся с заднего ряда и, громко топая, направился к сцене. Стивен удивлённо наблюдал, как на неё, пренебрегая лестницей, взбирался, наверное, самый разыскиваемый в мире человек.
— Пардон! — громко возвестил Дэдпул в микрофон. — Я забрал у Пити его бумажку вместе со своими адресами кандидатов на выбывание. Давайте посмеёмся все вместе и продолжим ровно с этого места! — Он зааплодировал, пятясь к краю сцены и разворачиваясь слишком поздно для нормального спуска, из-за чего упал прямо под ноги Стива.
Даже через маску Роджерс мог видеть, как расползаются в улыбке губы Дэдпула.
— Папы! И сержант! Рад вас видеть. Барнс, ты выиграл, — с этими словами он протянул Баки сотню.
Стив чувствовал, как его челюсть опускается всё ниже, а глаза округляются от удивления. Уэйд Уилсон, он же Дэдпул, вот откуда ему известно это имя! Роджерс тяжёлым взглядом обвел Тони, Баки и читающего речь Питера, собираясь со всех них вечером шкуру содрать.
— Прошу заметить, что они ничего не скрывали, — наклоняясь через Баки, прошептал Тони.
Стив вперил взгляд в севшего по-турецки у самой сцены Уэйда.
А ведь и правда: ничерта не скрывали.
VI
— Я надеюсь, здесь нет никого, кто только что внезапно узнал о нас? — Уэйд начнет свой тост на свадьбе именно с этих слов, он уверен.
Если Питер, конечно же, согласится, а то он, кажется, абсолютно ничего не понял.