Символы власти

Во внутренний двор медленно, ориентируясь поближе к стеночке, заехал строгого серо-синего колера «Лексус». Из него выкарабкался невысокий субъект, которому больше подошел бы «Харлей Дэвидсон». Коротышка оказался облачен в потрепанные кожаные штаны, и короткий кожаный же жилет. Лысый череп обтягивала красная бандана. Кувалда Шибзич обошел приобретенное вскоре после выборов (на которых погиб предшественник этой машины, тоже «Лексус») транспортное средство, и направился к входу в двухэтажное здание. Аил Кумар с неподдельным интересом во взоре проследил извилистый путь Красной Шапки, стоя у широкого окна, и одновременно с аппетитом уминая внушительных габаритов сандвич с мясом. На нормальный обед у известного производителя редких, или даже «эксклюзивных» артефактов банально не хватало времени. Аил шустро дожевал бутерброд, цапнул с полочки бутылочку с питьевой водой, вскрыл, выпил половину. Подошел к своему столу, аккуратно разместился в кресле, глотнул еще раз, сделал подобающее случаю выражение лица, и ожидающе уставился на дверь. - Можно? Открылась дверь, и в комнате появилась голова, украшенная алой банданой. Хотя, «украшенная», это такое сильное слово… - Нужно, – буркнул шас. В мастерскую, совмещенную с офисом, просочилась еще часть тела Красной Шапки. Шея, плечо и рука. Правая. - Кувалдушка, - на редкость ласковым и проникновенным голосом начал Аил, - если ты собираешься проникать фрагментарно, то я тебе могу помочь. Один звоночек, парочка минуточек, и здесь появляются парочка гарочек, которые вежливо заносят тебя ко мне в мастерскую. Но увы, опять-таки фрагментарно. Итак? - Не нафо гарочек! – почему-то заволновался фюрер, - Я уже тута! Шас хмыкнул и демонстративно поаплодировал. Красная Шапка шмыгнул носом и шустро, не испытывая терпения мастера, юркнул в помещение. Аил подумал и медленным кивком предложил фюреру присаживаться. Будь на месте главы семьи рядовой член семьи, он бы такой чести - сесть на табуретку рядом с самим Аилом не удостоился. Да и встречи тоже. Не удостоился. - Ну, выкладывай, за каким хреном приперся, - сделав грозный вид, приказал шас. - За красным, - проблеял Кувалда. Подумал, и добавил, - с зелененьким. Шас растерянно моргнул. Кувалда собрался с духом, и выпалил: - Артефакт хочу! - Да ну? – восхитился шас, - А я и не догадался, почему ты заявился к мастеру-артефактору. Лучшему. Перед внутренним взором шаса появилось укоризненно взирающее на него лицо Алира Кумара. Аил осекся. - Ну, одному из самых лучших. К Алиру добавилась целая плеяда лиц и физиономий, как принадлежащих семье Шась, так и не принадлежащих. Аил Кумар сконфуженно замолк. - Итак, что бы ты хотел заказать? – после паузы, медовым голоском спросил шас. - Э-э-э… Начну изфалека. Шас внутренне застонал. Стиль изложения Красных Шапок весьма отличался от общепринятого… - Вот смотри, - фюрер азартно поерзал на табуретке. - У многих великих правителей есть эти, самые… - Кувалда поморщился, - ну, эти… палки там золотые, шарики с крестиками, шмотки особые… - Регалии, - подсказал шас. - Именно, - вальяжно протянул фюрер, присасываясь к фляжке с национальным напитком, поглощаемым Красными Шапками в неимоверных количествах. Любому разумному существу, заглатывающему это пойло в подобных масштабах, грозила немедленная смерть от алкогольного отравления. Из этого правила исключений не было. Но Красных Шапок оно не касалось. Расхождения с правилом начинались с пункта «разумное существо»… - Ну и всякое такое прочее. И вот в мой воспаленный великими ифеями мозг пришла мысль… Бровь шаса поползла вверх, показывая всему миру неимоверное удивление ее обладателя выданным собеседником оборотом. - …а чем я собственно хуже? Почему у великих фюреров нетути этих рыгалий? Непоряфок! - И ты, пользуясь властью фюрера… - саркастически начал Аил. - Великого фюрера, - педантично и многозначительным тоном поправил Кувалда. Кумар поправку проигнорировал. - … решил создать символ этой самой фюрерской власти, - желчно закончил не любящий, когда его перебивали, шас. - Ну, как-то так, - повел плечами Кувалда. - Кувалда, а с чего вообще в твой… воспаленный, хе-хе, мозг пришла эта гениальная идея? Шас встал из кресла и достал из личного мини-бара (очертаниями, габаритами и качествами похожего на сейф) небольшую бутылочку коньяка, любовно нацедил пятьдесят граммов в хрустальный фужер, поднес к хищно дернувшемуся на элитный аромат носу, плавно поднес к губам… - В музеях пофсмотрел, - буркнул великий фюрер. Шас поперхнулся. Так и не выпитый элитный коньяк крупными элитными каплями полетел в сторону Кувалды. - Можно было и в фужерчике, раз уж решил угостить... – обиженно пролепетал Кувалда, с невыразимой скорбью взирая на стекающие по жилету капли коньяка. - Где-где-где ты подсмотрел? – просипел шас. - В музее! – жизнерадостно провозгласил Красная Шапка. Шас искренне попытался представить, что именно потребовалось Красной Шапке в музее, и осознал, что его мозг напрочь отказывается принять исходные данные. Кумар понял, что своеобразной «клавишей перезагрузки» может послужить коньяк. Аил икнул и коротким флегматичным движением опрокинул в глотку бутылочку коньяка. Не обратив ровно никакого внимания на обиженно сверкнувший хрустальными гранями от такого наглого пренебрежения фужер. - А что ты в этом самом музее делал? – прокашлявшись, подозрительным тоном поинтересовался Кумар. Представить, что Красная Шапка зашел в музей, интересуясь исключительно культурной программой, шас так не смог. Хотя старался. - Это не относится к фелу, - быстро вякнул Кувалда, стреляя глазом из стороны в сторону. Шас крайне нехорошо посмотрел на Красную Шапку. - Рассказывай. - Фело было так, - фюрер поерзал на неудобном табурете. – В целях повышения благосостояния нарофа, волею суфьбы вефомого мной… - Короче, Склифосовский, - простонал Кумар. - Феньги потребовались, - быстро исправился одноглазый, начавший излагать последовательно, четко и кратко. - Казна была пустая, как бар Спящего. Выплаты по поставкам выпивки и жратвы, закупка оружия, еще финансирование всевозможных э-э-э… операций… - Продолжай. - А чего тут профолжать? – удивился фюрер, вытряхивая последние капли пойла в глотку. – Посоветовал мне офин… знакомый, чтоб у него виски в молоко превратилось, бомбануть музеи. Мол, там и золотишко есть, и охраняют как трансформаторные буфки. Ну, я и начал потихоньку изучать офин… фва… в общем, несколько музеев… - И что ты начал, выражаясь твоими словами, «изучать»? – полюбопытствовал шас, в принципе догадываясь, что именно облюбовали Красные Шапки в качестве цели. Не так уж и много есть в окрестности музеев, где хранятся упомянутые ранее вещи. - Оружейную палату. Аил потом тихо порадовался, что коньяк закончился, иначе еще бы одна порция ценной жидкости полетела в сторону фюрера. - Ты трезвый, что ли? – изумился Кумар. ОЧЕНЬ изумился. - Я же говорю, фенег не было, - немного жалобно протянул Кувалда. - Виски закончилось. Шас начал хохотать. Хохотать искренне, очень громко, размазывая выступившие слёзы и хватаясь за брюшную полость. - Это же зона Кадаф, придурки! – всхлипнул Аил. - Это и сказал нам офин нав, – вспомнил фюрер. Подумал секунду и добавил. – Очень уфивленный нав. Шас согнулся в повторном приступе. - Вопросов нет? - Да есть один. Ты сказал, что у тебя нет денег. Так чем ты собрался расплачиваться? Здесь не благотворительный фонд, неимущим услуги не оказываю. - Ну, как бы тебе сказать… - Прямо. Честно. И самое главное быстро. Но не тараторь. - Я вефь упоминал про… э-э-э… операции? – осторожно произнес фюрер. - Судя по контексту, ты имел в виду отнюдь не хирургические операции, - ехидно хмыкнул шас. - Именно! – часто-часто закивал фюрер. - В смысле? – не понял шас. - Операции – не хирургические, – твердо дернув головой, заявил Кувалда. - Ага. С этим мы все выяснили. А какие операции? - Я же сказал, не хирургические… - взволнованно заерзал фюрер. Шас втянул воздух. Ему стало казаться, что над ним издеваются. - Кувалда, откуда у тебя деньги? И как их много? Интерес шаса объяснялся весьма просто. И если бы Кувалда сделал ошибку – сказал шасу, сколько конкретно у него денег, то… Следует ли говорить, что бы произошло дальше? Но Кувалда эту ошибку не сделал. Опытный, гад. - Ну…я работал с челами-урками, никоим образом не связанными с Тайным городом ранее. Мы фолжны были грохнуть охрану одного контейнера, кое гфе в Поволжье, и спереть его, мля. Фа, фолжны, но не обязаны, гы-гы, как сказал Иголка. Этот гафеныш вообще много чего говорил… - задумался мудрый вождь великой семьи, видимо, вспомнив что-то. - Не отвлекайся. - …правфа благофаря его высказыванию казна нашей семьи чувствительно пополнилась… Лафно, пусть живет, животное... Ну вот. Мы и оглушили охрану склафа, принафлежащего каким то уркам. Фругим, не тем, кто нас нанял, – пояснил фюрер внимательно слушающему его мастеру. – Но не грохнули. Мы ж не отморозки. Настучали по шее, ограб… хм. Короче, настучали и связали. Контейнер мы потом вскрыли. А там… - Кувалда мечтательно закатил глаз. Шас открыл рот, чтобы сказать… - …нечто, что к фелу ну никак не относится, - закончил Красная Шапка. Шас подумал, и деликатно сомкнул губы. - При трезвом размышлении мы… - Кувалда осекся, и понял, что в данном случае этим устоявшимся выражением лучше не пользоваться. Аил насмешливо хрюкнул. – Тщательно обфумав… - исправился фюрер. Кумар одобрительно кивнул, - …мы пришли к вывофу, что оставлять эту вещь в руках каких-то банфитов буфет неразумным. Мы ушли оттуфа и профали ее нафёжному партнеру, фавшему за нее реальную цену. В итоге мы получили в семь раз больше, чем заработали бы, просто отфав ее уркам. Я всегфа говорил, что «профать» горазфо выгофнее, чем «отфать». Кувалда улыбнулся. Аил уставился на его зубы, и подумал, что следует посоветовать обратиться Кувалде к высококлассному зубному врачу, желательно эрлийцу. Но решил не заниматься благотворительностью (еще бы, за совет денег не дадут), сославшись на «захочет – сходит». В принципе, все с Шапками было ясно. Ясно давным-давно и безапелляционно. И интересовался источником дохода Кумар больше из-за пресловутого шасского любопытства. - Аил, я вообще то к тебе по фелу пришел, - рискнул напомнить Кувалда. - А, ну да, - моргнул шас. – Переходим к делу. Насколько я понял твои речи насчет воспаления мозга, тебе нужен какой-либо артефакт, желательно уникальный, который можно с чистой совестью считать отличительным знаком великого красношапачного фюрера? Кувалда кивнул. - А почему бы тебе не сделать обычную цацку? Как у человских правителей? - Не хочу обычную цацку, - помотал головой фюрер. – Если есть феньжата, и есть желание потратить эти феньжата с толком, то почему бы и нет? Куплю артефакт. Красиво и функционально, - рассудительно продолжил он. Брови шаса, по мере разглагольствования фюрера, стремительно ползли вверх. Кувалда посмотрел в совершенно круглые черные шасские глаза, и подозрительно прищурившись, спросил: - Ты чего? Кумар кашлянул, замотал головой, махнул рукой и полез под стол. Извлек из-под оного новенький электронный планшет. - Характеристики? Что он должен делать? - В ифеале, учитывая менталитет вверенного мне нарофа, перво-наперво хотелось, чтобы артефакт защищал от покушений, – немного подумав, пробурчал Кувалда. - А вообще, ты, что хочешь как артефакт? – опомнился шас. - А что мешает сфелать несколько? – поинтересовался фюрер - Бюджет. Фюрер осекся. - Фавай не буфем о неприятном? - Учти, деньги вперед. Повторюсь, я в кредит не работаю. Итак, вернемся к делу. Как должен выглядеть артефакт? – Кумар уставился в планшет. - Банфана. - Неа, пусть лучше будет устойчивая к физическому воздействию кожаный жилет с изумрудными, под цвет татуировки фюрера, лампасами, - Аил насмешливо фыркнул, мимолетом вспомнив одну из предвыборных речей Урбека Кумара. - Строить он будет, в случае неприятностей, устойчивый щит третьего уровня. А чтобы этот самый случай вовремя определить, а вовремя, это очень важно, ибо для твоей хладной тушки уже будет безразлично, висит ли защита или нет, поставим сигнальный артефакт в виде бляхи… - шас на мгновение задумался, прикидывая пресловутый менталитет Красных Шапок. Если поставить слишком чуткий сигнальщик, то, учитывая насколько «нежные» чувства Красные Шапки испытывают к своему фюреру… - Первого уровня. Тебе хватит. Хотя, для верности поставим второго. «Кому для верности, а кому и для отнюдь не лишней копеечки…» - с нежностью подумал шас. - Согласен, - вздохнул Кувалда. - Дополнительные пожелания? - Нет. - Переходим ко второму артефакту, - деловито проговорил шас. - Оформление? - Фляжка. - Свойства? - Чтоб виски не кончалось – проворчал Кувалда, безуспешно вытряхивая на ладонь несуществующие капли. - Это проблематично… - шас почесал кончиком карандаша затылок. Свертка пространства? Это потребует таких затрат энергии… А можно… - Есть идея. - Излагай. - Ты устанавливаешь где-нибудь цистерну, куда заливаешь необходимую тебе жидкость. Фляжка, когда опустеет, автоматически проложит односторонний портальчик, и через него виски попадет во фляжку из цистерны. Ну как? - Мне нравится. - Фляжка будет выглядеть так, что сама Всеслава не откажется в такой королевский яблочный сок хранить. - Мне очень нравится. - Только виски не забывай доливать. И знаешь… сделай так, чтобы о цистерне никто из твоих верноподданных не узнал. Ну, это так, на всякий случай. - Угу. А то я не знаю… - Вопросы? - Сколько это буфет стоить?! – выдохнул фюрер. - Кувалда, ты что, хочешь, чтобы регалией стала фляга из фольги, украшенная стразами? – зловеще прошептал шас, перегнувшись через стол и уперев в сжавшегося фюрера взгляд черных глаз. – Ты представляешь, как это скажется на престиже семьи? Аил растерянно моргнул, и начал усиленно обдумывать, что же именно он сейчас сказал. Кувалда испуганно сглотнул, и усиленно замотал головой, показывая шасу, что он отказывается от предыдущей реплики. - Вопросов нет? Следующий пункт? - Ятаган, - скромно улыбнулся Красная Шапка. - Прелестный выбор, - одобрил Аил. – Зачарую так, чтобы резал все и вся. Вот только представь, милый друг, толпа мятежников и сепаратистов, тех, кто предал легитимную власть, врывается в твой кабинет, чтобы вздернуть тебя на ближайшем фонарном столбике, медленно сжимает кольцо вокруг твоего стола… И тут ты, прервав свои высокопарные речи о гуманизме и торжестве единства семьи, ме-е-е-едленно вытягиваешь ятаган… - увлекшийся импровизацией, вызванной извлечь из кошелька одноглазого еще пару-тройку сотен монет, носатый мастер начал сопровождать свои слова соответствующими репликам телодвижениями. – Взмах! И струйка крови, вырвавшаяся из идеально гладкого разреза на шее мятежника, забрызгивает остальных! Взмах! Другой мятежник подвывая падает, в агонии пытаясь засунуть свои кишки обратно! Взмах! Предатель дрожащими лапками выставляет навстречу твоему клинку свой, который не выдержав удара качественно зачарованного металла… Мастер был в ударе. После окончания учебы, юный Аил несколько лет стажировался под присмотром нежно любящих родственников. К примеру, он несколько месяцев следил, как ведет свои дела с Красными Шапками троюродный дядя Урбек. Просто так, на всякий случай. Он всерьез и не рассчитывал, что Красная Шапка станет его клиентом. Еще он созерцал, как увещевает клиента с легким сердцем расстаться с деньгами друг семьи Биджар, на том момент бывший еще только подающим огромные надежды менеджером. И только потому, что собственно создание новых артефактов интересовало Аила больше, чем болтовня с клиентами, и он не накопил должного опыта в общении, иногда случались мелкие, но весьма досадные оплошности. - Я все понял… - заволновался фюрер. – Не знаю… Хотя… лафно, пойфет. - А что? Что-то не так? - Фа не, все нормально… Только увы, резать глотки не особо получится… - замялся фюрер. - Поясни. - Ну, понимаешь, в Зеленом Фоме не особо офобряют мою политику сохранения целостности семьи… - невнятно промямлил Кувалда. - Это мне ни о чем не говорит. Кувалда потер подбородок, и мрачно зыркнул на Кумара. И немного подумав, решил не рассказывать о том, что ведьмы ввели квоту на казни. - Итак, следующий пункт, - вздохнул Кумар, поняв, что пояснений он не получит. - Штаны, - брякнул Кувалда. Кумар закрыл глаза, пожевал губами… - Ладненько, - обаятельно улыбнулся он. – Сделаю тебе штаны. Из кожи василиска, с шитой… Что именно он собирался прошить, Кумар не договорил. Благостный голос сорвался и… - Во имя Спящего, Кувалда, зачем тебе именно артефактные штаны? - А почему сразу артефактные? – пожал плечами великий фюрер. – Тем более, это одна феталь великофюрерского облачения. Еще я хочу заказать… Кумар вздохнул, подумал о деньгах, успокоился и приготовился записывать… * * * Три недели спустя. Южный Форт. Громоздкое строение красного кирпича, жемчужина Бутово. Обитатели сего архитектурного шедевра являлись общеизвестными крупнейшими в Тайном Городе потребителями кукурузного самогона – виски. Разумное существо, которое совершало неразумный поступок, посещая Южный Форт, первым делом улавливало в прямом смысле сногсшибательный аромат неубранного мусора, вездесущего виски и чего-то специфического, исконно красношапачного. Какие достопримечательности можно указать? Первое. Куча мусорная, необыкновенная. Второе. Отвратительно сделанные фотопортреты Кувалды, развешанные в неприлично огромных количествах. Третье. Расставленные по маленькому внутреннему дворику мотоциклы и джипы. Четвертое… Хотя нет… На первое место следует поставить «Средство от перхоти». Нет, не шампунь, а бар. Как ни странно, содержали его концы. Круглосуточно открытая забегаловка, обставленная грубой простецкой мебелью, с присыпанным грязными опилками полом… Легко представить, какой контингент собирался в этом одиозном месте. Шапки. Красные Шапки. В это осеннее утро через дверь «Средства от перхоти» на четвереньках прополз молодой боец, и резво загребая локтями и коленями, так, что за ним в слипшихся опилках остался четко различимый след, не обращая внимания на удивленные взгляды сородичей, направился в сторону барной стойки. Бармен мимоходом поправил фильтры, ограждающие нежные ароматические рецепторы конца от суровой окружающей среды, и не менее изумленно, чем Красные Шапки, уставился на приползшего бойца. - Пи-и-и-ить! – захрипел боец, с мольбой взирая на конца снизу вверх. - Прицеп! – опознал молодого бармен. – Давно не виделись. Как дела? - Пи-и-и-ить!! - А вот я опять к вам попал, представляешь? - Пи-и-и-ить!!! - Прицеп, - поскучнел конец. – Тебе напомнить, сколько ты должен? - Пи-и-и-ить!!! - Хорошо, - удивительно легко согласился бармен. И увидев прояснившиеся глаза Прицепа, добавил, - Только отгадай загадку, даром налью стакан. Красная Шапка сглотнул, и быстро-быстро закивал головой. - Загадка совсем простенькая. Видишь три пальца? – конец выставил вперед пухленький кулачок, и оттопырил большой, указательный и средний пальцы. Прицеп Дурич закивал еще быстрее. - Итак. Какой из пальцев посередине? Красная Шапка моргнул, и его дрожащий перст уперся в указательный палец конца. - А вот и неправильно! – радостно осклабился конец. – Видишь? Большой палец переместился, занял место между двумя другими, и бармен шустро скрутил самый обыкновенный кукиш, которым для убедительности он помахал перед глазами бойца. - Иди отсюда, убогий! И без денег не являйся! – рявкнул бармен. Прицеп всхлипнул, и пополз к выходу. На середине пути он остановился, подумал, и дал задний ход. Остановился, шустро отгреб опилки, и извлек из недр напольного покрытия замусоленную купюру, достоинством в полтысячи. Когда бармен поднял затуманенный здешней атмосферой взгляд, первое, что он увидел, это сияющую рожу бойца, с ослепительной улыбкой протягивающего купюру. - В счет долга! – ухмыльнулся конец, изъяв купюру и отметив что-то на листке, прикрепленном к стойке. Боец сдавленным голосом процитировал самые информационноемкие, имеющие наиболее негативный смысл выражения из русского языка, и поплелся к выходу. Но уйти не успел, ибо был перехвачен Сапогом Гниличем. - Садись к нам, друг, выпей! – медленно протянул, лениво почесывая промежность, Сапог. Прицеп шмыгнул, осушил щедро предложенные полстакана, благодарно посмотрел на спасителя, и прослезился. - Не ной, боец, усе пучком! Вот выпей еще глоточек, цени мою доброту! - А че ты такой добренький? – немного подозрительно произнес Прицеп. - Потому что хочется, - доходчиво объяснил Сапог. Он приобнял находящегося в замешательстве бойца за плечи. – Понимаешь, мля, у меня за каждого в нашей великой семье душа болит. За каждого! – для придания солидности своим словам, Сапог отхлебнул из своего стакана. – Не то что у этого одноглазого… Прицеп, горячо одобряя слова Сапога, икнул. - Вот куда этот урод почти каждый день сваливает? – задумчиво пробулькал, не убирая стакан от губ, Сапог, завистливым взглядом встречая в окне аккуратно размещающийся на фюрерской парковке не менее фюрерский «Лексус». - К шасу какому то, - пожал плечами боец из десятки Сапога, прекрасно понявший начальственное бульканье. – Я от Шибзичей слыхал. Денег перетаскал – жуть! - Сволочь! – резюмировал Сапог. – В натуре, сволочь! Он мог бы эти деньги потратить на воспитание юного поколения, на переустройство казарм, на переоснащение… Сапог горестно вздохнул, и на одном дыхании всосал в себя полбутылки. - Хорошо… - выдохнул он. Опомнился, и резко изменил точку зрения, - Плохо! Из-за диктаторского гнета плохо! И я знаю, как это исправить! Бойцы, ко мне! Десятка подтянулась поближе, приготовившись слушать. - Одноглазого сейчас нет, так? А охрана кабина – хреновенькая! Мы можем забраться туда, и когда это мурло шибзатое припрется… - Сапог, ты шо, хочешь фюрера… - у Прицепа медленно округлились глазки. - …полюбить. В смысле, отлюбить, - сориентировался Сапог. Глазки Прицепа расширились еще больше. - В смысле, выразить верноподданные чуйства! – завопил Сапог. – Слава Кувалде! Выпьем! - А-а-а… - протянул Прицеп, медленно сползая с табурета, и так же медленно направляясь к выходу. Совершал он эти нехитрые действия, не спуская с Гнилича напряженного взора. Десятка Сапога проводила дезертировавшего собрата крайне мрачными и подозрительными взглядами. Впрочем, не менее подозрительные взгляды бросались и в сторону уйбуя. - Трус, - вынес вердикт Сапог, не обращая внимания на косые взгляды. - Патологический, - добавил кто-то. Вся десятка в немом удивлении воззрилась на этого «кого-то». * * * Прицеп бежал. Бежал, используя всю мощь насквозь проспиртованных нижних конечностей. Необходимо предупредить обожаемого фюрера о готовящемся заговоре! И получить заслуженное вознаграждение, которое поможет погасить долг в баре. - Ты куды, мелкий? – надменно бросил Дуричу напыщенный Шибзич, находящийся в преддверии великофюрерского кабинета. - К фюреру, - пропыхтел вполне логичный ответ Прицеп. - Оружие – туды, деньги и ценные вещи – сюды. Проходи быстр-р-р-ро! – деловито скомандовал охранник, последовательно показав на дальний стол, и свой собственный карман. - А у меня ничего нету, - вздохнул боец. - Жалко, - вздохнул охранник. – Ну ничего, ты проходи, не задерживайся. Прицеп глупо улыбнулся, даже не задумавшись, а собственно, почему боец из неродного фюреру клана так легко попал на аудиенцию… Отец-фюрер бодро расхаживал по кабинету. Судя по некоторым признакам (морщинам на лбу, загибаемым пальцам, негромкому бормотанию) Кувалда думал. Судя по другим некоторым признакам (а именно: по батарее пустых бутылок, бутылей, бутылочек из-под виски и немаленькому количеству загнутых пальцев) Кувалда думал долго. Сейчас фюрер бродил по кабинету сжимая в руке флягу, и время от времени прикладываясь к ней. Прицеп устремил в сторону сосуда вожделеющий взгляд, и Кувалда, перехватив его, ревниво спрятал флягу за спину. Опомнившись, спросил: - Ты у нас кто? - Прицеп, - скромно потупившись, представился боец. - Клан? - Дурич. - Ифеально! Значитца так, как ты уже мог узнать, нашей великой семье нужна помощь… - Твое высокопревосходительство… - …привезти набор вещичек – что в этом сложного? Фа ничего! - Твое высоко-высокопревосходительство! - …и ты – как первый из пришефших… - Твое высоко-высоко-высокопревосходительство!!! - Не перебивай старших, - недовольно поморщился фюрер. - Но тама мятеж замышляется! – взвизгнул Прицеп. Кувалда замолчал. Окинув бойца задумчивым взглядом, он произнес: - Кто? Гфе? И как? Стой, молчи. Прицеп послушно клацнул челюстью, не выпуская рвущиеся наружу слова. - Бери тама лист, заполни его на имя мятежника. Потом разберусь с ним. Исполнив требуемое, он мягко плюхнул его перед великим вождем, и услужливо замер рядом, ожидая резюме. - Сказал же, потом разберусь! Сафись ряфом со мной, боец – и слушай! Повторять не буфу! Твоя зафача – прийти туфа, взять это, нафеть на себя и прийти сюфа, - на столе веером разлетелась стопка распечатанных на принтере фотографий и карт, на обороте которых корявым почерком было начертано несколько строк. Подумав, фюрер щедро добавил к этому пару купюр. - Понял. А… - Прифешь – получишь ящик виски. - Правда? – услышав о виски, боец забыл о возникших вопросах. - Нет. Пол-ящика. - Правда? - Треть. - Э-э-э… до свиданьица, ваше высокопревосходительство! – Прицеп, не испытывая судьбу, сграбастал бумаги, немилосердно их сминая, и резво понесся к выходу. Дождавшись, когда за Дуричем захлопнется дверь, и стихнет дробный топот, фюрер пригладил на себе новенькую бандану, подтянул лист, тщательно изучил его, и пробормотал: - Сапог, гаф ты этакий, хреново работаешь, провокатор фигов… Фоносов на тебя … э-э-э… Восемь, фесять, тринафцать… Короче – много. Мля. Ну ниче, не можешь работать провокатором – буфешь работать испытателем… * * * До необходимого места Прицеп, не имеющий личного транспорта, добрался, используя транспорт общественный. Располагалось оно (место), если верить сопроводительной надписи на карте, гордо озаглавленной «№1», прямо за темной аркой. Проблем ничего не предвещало. Прийти, взять, уйти. - Прийти, взять, уйти… - зачарованно пробормотал Прицеп, с усилием делая шаг в сторону арки. Примерно на середине пути, Красную Шапку окликнули. - Эй, парень, пожертвуй денежку на помощь невинно репрессированному в имперские годы! - Кому-кому?.. – озадаченно спросил обернувшийся на голос боец. - Мне, - жизнерадостным голосом уточнил темный силуэт, нанося прицельный сильный удар. «Прямо по бандане ведь, коз-з-зел…» - пискнуло гаснущее сознание. Очнувшись, Прицеп поднялся, и, подпирая стену арки, изучил себя критическим взором. Денег нет, голова болит… Хоть карты оставили. Дурич сделал шаг в сторону выхода, и неожиданно для себя упал. Повторно поднявшись, Прицеп флегматично добавил в список нанесенного ущерба нагло спертый кожаный ремень. Тяжко вздохнув, Красная Шапка поплелся к цели, придерживая бесстыдно сваливающиеся брюки. * * * - Нигде не жмет? Все нормально? – пробубнил шас, даже не пытаясь добавить в голос хоть капельку заинтересованности. - Угу. - Ну все, можешь валить. - Угу. - Быстро. И не смей хлопать моей дорогой дверью – моя месть будет ужасна. - Угу. - Молодец. Дождавшись, когда за Дуричем закроется дверь, и стихнет дробный топот, Кумар извлек мобильный и набрал номер. - Кувалда… Ты не мог поручить испытание кому-нибудь менее наивному? А, ну раз «не жалко»… Да мне в принципе по барабану… Да-да, я замаскировал тряпки… В общем, все, он пошел по маршруту… Маршрут хороший, не беспокойся… Что? Хм… Ну ладно, они не помешают …Да-да, каждую твою монету по максимуму использовал… Но увы, мне пришлось доплатить… Сколько? А подумай сам… Ка-а-а-акой ты умный… Только нолик пририсуй… С другой стороны! Молодец! Да-да, мой счет ты хорошо знаешь… Да ты чего? Я же к тебе как к родному… Цени. Убрав мобильный, Аил довольно улыбнулся, и, пользуясь тем, что в кабинете никого нет, начал размышлять вслух. - Я гениален! – восторженно всхлипнул Кумар. – Идея испытать артефакты, рассчитанные на защиту – гениальна! Идея испытать артефакты, рассчитанные на защиту, за счет Кувалды – гениальна! Мастер встал из за стола, подошел к бару, извлек коньяк, блюдечко с уже порезанным лимончиком, разместил все это на прибарной стойке, наполнил фужер, и , отсалютовав самому себе, торжественно выпил. * * * Предстоял пеший поход через весь город. Прицеп вывернул карманы на новеньких, добротно сшитых брюках, изучил пустоту, найденную в них, и, вздохнув, вернул карманы в надлежащее положение. Можно угнать что-нибудь человское. Красная Шапка заинтересованно посмотрел на проехавший мимо джип. Сидящие в нем челы, совершенно охренительных габаритов, упакованные в дорогие темные костюмы, на несостоявшегося угонщика даже не взглянули. Дурич впервые за долгое время задумался. Если в этом районе у всех челов толщина бицепсов сопоставима с толщиной его талии… Перспектива топать на своих двоих стала еще отчетливей. * * * - Тубаретка, ты – идиот! – с наслаждением припечатал Сапог. – Когда я говорил взять что-то, чем можно оглушить, но не убивать – я имел в виду это… - Палец Сапога уткнулся в толстенькую трубку недорогого оглушающего артефакта с совершенно непроизносимым официальным названием. А неофициальных названий было много. От «удар дубиной промеж…» (удар куда – вариантов тоже много, самый цензурный гласил: промеж ушей, чуть менее цензурный – промеж больших пальцев ног) до простенькой, безыскусной «спотыкаловки». Имел этот практичный артефакт два режима. Ближний, более мощный и эффективный в котором артефактом орудовали как простой дубинкой, и дальний, который являлся эффектней, но менее результативней. - …а не это! – перст указал на дамский баллончик с «перцовкой». Подчиненный потупился, ковырнул носком ботинка потрескавшийся асфальт, и что-то невнятно пробормотал. - Громче! Бормотание послушно стало громче – но не четче. Сапог гневно побледнел, и… - Дядя Сапог! – к кучке Гниличей, столпившихся возле мотоциклов подбежал подросток. – Дядя Сапог! Дурич вышел! Гниличи дружно уставились на арку. - Только он вышел с другой стороны! – торопливо добавил юный филер. Гниличи не менее дружно уставились в противоположную от арки сторону. - Слева! Гниличи послушно повернули головы. - Слева!! Вопль достиг цели. Десятка синхронно повернула головы, и… - Вот он! - Молодец, сынок! – юный Гнилич от скупой похвалы смущенно зарделся. - Дубинкой в рыло… - хищно улыбался уйбуй. – Дубинкой в наглое дуричевское рыло… Братва! За мной! Близко не подходим, «спотыкаловки» на дальний режим… Оглоушим – потом ему лицо помассируем! Ногами!!! * * * - Йу-у-у-ублюдки! – взвизгнул Прицеп, непроизвольно совершая практически идеальное сальто. Темно-сиреневая вспышка пронеслась в считанных миллиметрах от красношапочного тела. – Наглые, вероломные йу-у-ублюдки! - Прицеп, скотина! – потеряв терпение, с надрывом в голосе заорал Сапог. – Не смей уклоняться, когда мы в тебя стреляем! - Сапог! – опознал бывшего собутыльника Прицеп. – А еще другом назывался, виски угощал! Мелькнуло еще несколько вспышек. Еще. Еще. Прицеп показывал несвойственные его семье чудеса гимнастики, удирая от «наглых, вероломных й-у-у-ублюдков» чуть ли на не ушах. О маршруте, указанном фюрером в карте он забыл. Шумная погоня происходила по тихому кварталу старой столицы. Немногочисленные респектабельного вида прохожие резво шарахались в стороны. Благодаря аккуратно настроенному в магазине гипнотическому артефакту, они видели не верещавшую толпу низкорослых байкеров, с красными банданами на головах, неприцельно обстреливающих странными, фантастического вида вспышками, виртуозно уворачивающегося не менее верещавщего собрата, а… Каждый видел что-то свое. Кто-то видел группу спортсменов, чинно-благородно совершавших полуденную пробежку, кто-то – ватагу подростков, мирно несущихся… куда-то, по своим подростковым делам. Мало, что ли в наше время у подростков дел, требующих спешки? Произошло то, что должно было произойти. Магический снаряд наконец-то попал в бегуна. И тут произошло то, что не должно было произойти. Вместо того, чтобы преспокойно парализовать мышечную деятельность Прицепа, (кроме нескольких основных систем, сердце, к примеру, заряд не затрагивает) снаряд невозмутимо отразился от прикрытой кожаным жилетом лопатки, и устремился в того, кто этот снаряд выпустил. Незадачливый Гнилич изумленно взмемекнул (вообще то, он хотел матюгнуться) и свалился на асфальт. Без чувств. * * * - Кончай асфальт целовать, скотина! – могучий пинок перевернул страдальца на спину. - Я видел чудное виденье… - дрожащим голосом заблажил пострадавший. – Возле меня прошла Она… Я так хотел её облобызать… Но пендель смачный схлопотал я… И зубов мне стало недоставать. Гниличи ошеломленно переглянулись. - Ну ты, мля, Пу-у-ушкин… - восхищенно протянул искренне впечатленный корявыми стихами Сапог. – Только что нам с ним делать? Члены десятки, к которым был адресован вопрос, в унисон пожали плечами. - Я же говорил, газом надо было гада, газом! Газы бы не отразились! – плаксивым голоском высказался Тубаретка. – Иного этот предатель не заслуживает! На цивилизованном Западе преступников только так уделывают! Я фильмы смотрел! Черно-белые – для дальтоников! Членам десятки Сапог не стал сообщать, что великий фюрер приказал провести «боевую операцию» при непосредственном участии Дурича. Иначе говоря – охотиться на него, но не убивать. Сказал лишь, что Прицеп – хотел заложить их всех Кувалде. Правду в общем то сказал. Почему Кувалда обладает ТАКОЙ властью над уйбуем-Гниличем? Потому, что Сапог знал, что стоит Кувалде лишь сообщить публично некоторые нюансы его «ошибок молодости» - и все Красные Шапки сделают из него… Сапог озадаченно крякнул, и недовольно морщась, покрутил шеей. Только из-за этого он и выполняет задания фюрера… - Он побежал туда, - коротко буркнул уйбуй, величественным жестом взмахивая конечностью. – За ним. * * * Прицеп решительно не понимал происходящее. Перепуганному бойцу казалось, что его крови с повышенным содержанием алкоголя жаждет весь город. Что делать? Ответ нашелся быстро. Бежать в Южный Форт. К Кувалде. Получить обещанный виски, и запереться с ним в какой-нибудь клетушке… Возникли проблемы. Первая – он заблудился. Вторая – он заблудился сильно. - Эй, парень! – дружелюбным голосом окликнули Прицепа. Дурич в ужасе шарахнулся в сторону, намереваясь драпануть со всей возможной скоростью… Куда-нибудь. - Да не бойся ты! – легко рассмеялся греющийся на солнышке, сидящий на лавочке чел. – Я вижу ты в замешательстве. Помощь нужна? – располагающим к себе голосом проворковал сидящий. - Пожа-а-алуй да… - протянул Прицеп. Да, похоже, он ошибался. Не все хотят его крови… Вот сидит вполне себе дружелюбное существо… Помощь предлагает… Почему бы и не принять… Вдруг, он хочет предложить литр-другой виски? Прицеп мелкими шажками засеменил к незнакомцу. Но каждый шажок давался все труднее. Все настойчивее зудело от нехорошего предчувствия тело. Зудело так, будто перед ним не безобидный чел, а толпа агрессивно настроенных к нему чудов. Когда до сидящего оставалось дойти ярдов пять, Красная Шапка скептически изучил взглядом лучащегося дружественностью чела и окончательно остановился. - Нет, я пожалуй, пойду… - с сильным сомнением в дрожащем голосе пробормотал Дурич. - Вольному воля, - равнодушно пожал плечами чел. Прицеп обошел ехидно прищурившегося человека по широкой дуге и быстрым шагом направился прочь. Чел весело осклабился и достал из кармана легких брюк мобильный телефон, выбрал из списка контакт, вызвал его, дождался, когда вызванный соизволить ответить на звонок, негромко проворчал в трубку пару ничего не значащих фраз, невнимательно выслушал ответ, отключился, насмешливо фыркнул, поднялся, и пошел прочь, не забыв отключить средней мощности гипнотический артефакт. Он свой контракт выполнил. * * * - Наше-е-е-о-о-ол! – трубным голосом взревел Тубаретка. - …я проблем на свою попу! – торжественно продекламировал свежеокрещенный «Пушкин». - Э-э-э… Я вообще то про Прицепа… - смутился Тубаретка. - Хватит болтать – стреляйте! – взвыл Сапог. - Все понял, босс! – залихватски сплюнул сквозь зубы осмелевший Тубаретка, копаясь в коляске своего мотоцикла. - По моей команде – огонь! – яростно заверещал уйбуй. И подал пример для подчиненных. В нескольких дюймах от Прицепа мелькнули вспышки, и разъяренным шмелем прожужжала… пуля. Немного обалдевший Дурич обернулся, и… Нельзя сказать, что Прицеп впервые попал под обстрел. Было дело, обстреливали, и довольно активно. И используя данный опыт, он вывел для себя два общеизвестных правила. Второе гласило – «Если стреляют, надо бежать». Первое рекомендовало «Не шляться там, где стреляют». - Вашу маму!.. …и резко развернувшись, побежал не столько от членов десятки Сапога, вооруженных безопасными для него на таком расстоянии «спотыкаловками», сколько от Тубаретки, оснащенного новеньким, недавно спертым с правительственных складов АК-104. От шока, вызванного липким чувством опасности, у Прицепа зашевелилась бандана. Одно дело, когда рядом мелькают неприятные, но неопасные вспышки «спотыкаловки», другое – очень даже опасные тяжелые пули АК. Прицеп своим чувствам доверял. И поэтому, когда внутреннее чутье потянуло его с пустыря во дворы, сопротивляться он не стал. Увидев, что Дурич больше страшится пуль, чем магии, Гниличи, отложив в сторону парализаторы, извлекли огнестрел. Автоматом разжился только известный новатор Тубаретка, остальные остались верны традиционным дробовикам. На возмущенного игнорированием его приказа о неиспользовании боевого оружия Сапога десятка внимания не обращала. * * * - Тубаретка, скотина, отдай автомат! – в который раз зарычал Сапог. - Ну уж нет, - сглотнул Гнилич, расширенными глазками разглядывая дверь и крепче прижимая у себе оружие. – Делайте что хотите, но автомат я вам не отдам… Десятка согласно загомонила. Гниличи знали, что от загнанной в угол жертвы можно ожидать что угодно. Но под «что угодно» они понимали, что Прицеп, в отчаянии рванув жилет на груди, и пустив пену, аки человские берсерки, кинется прямиком под пули, а не… Но обо всем по порядку. До пришествия Красных Шапок во дворе было тихо. Строго говоря, благодаря артефакту, и после пришествия тишина осталась незыблемой. Сидели на лавочке умильно взирающие на своих копошащихся в песочнице детишек молоденькие мамочки, три оживленно общающиеся бабули осуждающе поглядывали на группку заглатывающих дешевое пиво, «закусывающих» это сигаретным дымом, и балдеющих от собственной «взрослости», малолетних особей обоего пола. Банда улюлюкающих байкеров ворвалась в этот оплот обыденности, оглашая пространство вокруг себя матерными воплями, хрипло обещая почти оторвавшемуся от них Прицепу… Короче говоря, много чего обещая… Бабули проводили ватагу, представшую их подслеповатым глазам компанией школьников, почти безразличными взглядами. А в это время под плотной завесой, вызванной гипнозом… - Ну все, отбегался, с-сволочь ушастая, - прохрипел Сапог. – Ща тя убивать будем, предателя. Десятка отозвалась восторженным подвизгиванием. Сапог повесил на пояс переданный Кувалдой аппарат, который отслеживал установленные в артефактную одежду маяки, и сделал шаг в сторону прижавшегося к подъездной стальной двери Дурича, крайне нехорошо улыбаясь и поигрывая установленным на ближний режим парализатором. Гниличи в нескольких эмоциональных фразах, богато насыщенных красочными эпитетами, глубокими афоризмами и вычурными метафорами, посоветовали своему уйбую «оторвать предателю то-то, и засунуть это туда-то». Прицеп, всем телом чувствуя, что сейчас к его драгоценной персоне будут применять запрещенные общественной моралью физические воздействия, заверещал во весь голос, и… Дальнейшие события произошли за две секунды. За два кратчайших промежутка времени. Прицеп заверещал и начал все телом биться об дверь. Оглушенный звуковым импульсом какой-то Гнилич, вооруженный дробовиком, с перепугу жахнул. Ошеломленный и верещаньем и выстрелом Тубаретка машинально нажал на спуск. Протестующе заорал почти оказавшийся на линии ведения огня Сапог. Крупная дробь, под воздействием защитного артефакта частично замедлившись, долетела до Дурича, попав в прикрытую магическими брюками часть тела… АКашная пуля противно вжикнула возле ременной пряжки уйбуя и влетела в чье-то окно, по пути разнеся в клочья следящий прибор. Взвившийся птичкой Прицеп сделал в стальной двери вход, по форме совпадающий с силуэтом его фигуры… Когда все Гниличи более-менее успокоились, и обнаружили, что Прицеп скрылся через сквозной подъезд, Сапог прикрыл глаза и негромко прорычал: - Тубаретка, мля, отдай автомат!!! * * * Аил протер монокль и снова посмотрел через него на разложенную на столе одежду. - Ну что? – с надеждой спросил фюрер. - Сожалею… - крякнул шас. – Из-за перенапряжения перегорели тридцать восьмой, шестьдесят второй и одиннадцатый энергетические узлы… - А если понятнее объяснить? – поморщился Кувалда. - Сломалось, - объяснил шас, для доходчивости помахав причудливо сплетенными пальцами. – Сейчас отойди в сторонку, попробую исправить. - Это было бы неплохо… Разговор проходил в мастерской Аила Кумара, на следующий день после проведения испытаний. Кувалда закрыл глаза, и вновь вспомнил во всех подробностях произошедшее вчера… В Южный Форт резво вбежал Прицеп, прошествовал в кабинет, подозрительно молча стянул с себя великофюрерское облачение, надел любезно предоставленную фюрером привычную, испытанную временем одежду, сгреб в охапку обещанный гонорар, не позабыв потребовать надбавку в размере трех бутылок, мотивировав это кратким: «за вредность», и больше не говоря ни слова, удалился. Выпроводив лишних, фюрер, следуя очень подробной инструкции, провел несколько нехитрых операций, сняв маскировку. И перед его восторженно блеснувшим оком во всем великолепии предстали ОНИ. Первыми регалиями главы семьи Красные Шапки стали: бандана (придающая убедительность словам), фляга, ятаган и ко всему этому добавился тандемный комплект штаны-жилет. Сапоги Кувалда решил оставить прежние. После того, как фюрер насладился общим видом, он перешел к частному, и вот тут… Могучий, полный горечи разочарования в самом смысле жизни вопль сотряс кабинет, находящийся на вершине башни Южного Форта. Благодаря качественной звукоизоляции извне не проникло ни звука. От большого переживания опустошив бар, фюрер отправил пострадавшие детали обмундирования Кумару, получив приглашение в мастерскую на следующий день. А пока этот день не настал, следовало серьезно поговорить с ответственным за сохранность испытуемого. По итогам разговора был отдан приказ о повешении десятки Гниличей. Но пока на складах пополняли истощившиеся запасы расходного материала, пока ремонтировали покосившуюся от частого использования виселицу, десятка посмела сбежать, скрывшись в необозримой дали. Впрочем, бравому уйбую Сапогу и компании все равно не светило в ближайшие несколько десятков лет появиться в Южном Форте. Особенно после того, как Копыто, исполняя фюрерскую волю, заикаясь, запинаясь, по слогам и медленно обалдевая от смысла читаемого, зачитал краткий текст, повествующий о былых деяниях Гнилича. Описать то, что происходило во внутреннем дворе после того, как Копыто с усилием договорил последнее слово, не представляется возможным. Рано утром, на следующий день, Кувалда примчался к шасу, который вынес неутешительный вердикт. - Увы, - сдался шас. – Починить невозможно. - А заменить? – лелея последнюю надежду, предложил фюрер. - Никак, - скривился Кумар. – По сути все это – один артефакт, но составленный из нескольких частей. Будучи в полном комплекте, только составляя единое целое, он… - Аил пошевелил пальцами, пытаясь связно подобрать слова, но быстро отказался от этой идеи, - Короче, если артефактов не полный комплект, как оказалось в твоем случае, то они работают хуже. Вместе, они дополняют один другой, используя… Долго объяснять, - поморщился Аил и продолжил. - Если бы было не только «жилетка-штаны», то все это выдержало автоматную очередь. Не в упор, правда… - уточнил мастер. Подумав немного, он внес еще одно уточнение. – Наверно. Кувалда выслушал все это, помолчал, и затронул крайне неприятную для шаса тему: - Кому принафлежала ифея об испытании? Отпираться было бессмысленно. Кумар, предварительно мысленно выругавшись, дивно гармонично связывая навские и шасские идиомы, признался: - Мне. - Мы тут кое-что подписывали… - оживленно сообщил Кувалда, извлекая бумажку, на которой, приглядевшись, можно было разглядеть надпись «Гарантийный талон». Извлекши это, он с милой, как казалось ему, и с мерзкой, как казалось шасу, улыбкой помахал талоном. - Недействительно, - рубанул Аил. – Если бы напортачили мои наемники, большинство которых, кстати говоря, оказалось незадействованным, ибо твой Прицеп счел необходимым их обойти, тогда да. Я бы заменил полный комплект. Бесплатно. Для тебя бесплатно, – кисло буркнул Кумар. Улыбка медленно померкла. - Ну, что будешь со всем этим делать? – помявшись, спросил мастер. - Что делать? – задумчиво повторил фюрер, поскребывая затылок. – Кое-что буфу использовать в повседневной жизни. А все остальное… - Кувалда посмотрел на потерявшие силы артефакты. – Иногда буфу нафевать. На прием к королеве, например. А так – повешу в стеклянный шкаф, пусть висят, о том, что они не работают, знаю только я. Вефь это символы власти? Ну и пусть себе символизируют. Нерушимую власть великого фюрера. А я без них всю жизнь прожил, без этих волшебных причинфалов. – Красная Шапка помолчал. И с твердостью в голосе закончил. – И еще столько же проживу.

Первая половина 2008