Безликий лис

      Пустота тоже спасала.       Выдохнув сквозь зубы, болеющие уже казалось бы, несколько часов, он приходил к этому выводу.       Наруто снова оборачивался, вглядывался в хоть какие-то блики таинственной темноты, сковывающей движения и дыхание, но ничего не находил. Это напоминало утро: сниться тебе сон и ты, сам не понимая этого, просыпаешься, думая, что тебе что-то сниться. Но нет. Была лишь тьма. Усиленно работало лишь воображение и мозг, который пытался поверить в то, что ему что-то снилось. На фоне всего «сна» были лишь притупленные чувства.       Бесконечно тянущиеся часы заставляли Узумаки долго размышлять над этой пустотой. Ему казалось, что это к чему-то приведет. Поумнеет? Поймет, что не так с его жизнь? Ну-ну… если бы он пожал плечами, обязательно бы это сделал. Он сам не знает, что делать. Однако думать в такой ситуации единственное, что он может.       Он заставил свой мозг усиленно работать, заставив вспомнить зловещие воспоминания, застрявшие у него в голове. Это все напоминало страшный кошмар. Жутко и слабо рассмеявшись, он мгновенно заткнулся, когда мозг начал давать зацепки той вещи, что заставила его прибыть сюда.       О… его несли? Похитили? Судя по удаляющимся силуэтам и странной земли, обволакивающей непроглядной тьмой, его действительно похитили. Голос на фоне рокотал, как зверь; это разговаривали плохие люди. Он попытался вспомнить что-то еще, что приведет к зацепке, но как вдруг на него нахлынуло это воспоминания, которое он бы мог благополучно забыть…       Какой-то странный мужчина схватил его, яростно тряс его, как пустую игрушку, и безумно смотрел каждому в глаза. Его тело дрожало, а на лице выступал пот. Он был в панике? Или в безумии? Он сам не может сказать. Он еще не понимает все эти «человеческие морали». Этот сероглазый мужчина угрожал каждому, кто подойдет хоть на миллиметр, расправиться с ним. И эти слова так больно резанули по внутренностям Узумаки, заставляя сердце стучаться быстрее из-за сильного страха потерять жизнь, что он едва удержался в сознание. Но интересно ведь было, что произошло потом…       А       Теперь ясно…       Наруто как-то странно усмехнулся, совершенно не поверив воображением, как он думал, своего мозга. Казалось это была шутка! Или как он мог выжить? Как он мог после такой ужасающей боли вообще существовать? Или он еще продолжает существовать? Он инстинктивно притронулся к месту, где раньше был левый глаз. Сейчас же, левое часть лица было полностью окровавленным и грязным. Едва может увидеть, это такое вообще, и лицо ли это человека. Стало как-то трудно себя сдерживать в неожиданном порыве смеха. Смех разорился по всему пространству, отдалялся от стен, превращался в громкое и давящее эхо. Он усмехался, смеялся, но это не помогло отнять боли. Не помогло. Болезненное ощущение слабости вновь заставило почувствовать его живым. Слабость делала всех живыми и реальными. Не будь этой слабости — они едва могли хорошо жить. Однако задумываясь, он сомневался в своих выводах: а почему это слабость — признак нормальности?.. Потому-что все живые люди — слабы? Потому-что их объединяет лишь это? Раз это единственное, что объединяет всех живых существ, то почему это нормально?       Он дернул себя. Он не тот человек, который будет рассуждать о людских слабостях. По крайней мере, не стоит думать об этом.       Он прислушался к окружающей среде: было тихо и пусто. Но не совершенно тихо: его хороший слух отчетливо мог распознать звуки хождения по воде, а еще он восприимчив, раз ощутил чужое присутствие. Ему обязательно стало бы очень страшно, если бы не знакомое чувство. Он уже был тут. Пару раз? Или раз? Он не помнит. Просто знает, что был здесь.       Вступая по мелкой воде, он дергал себя от утопающих мыслей. Мысли, мешающие нормально жить. Из-за людей, потерявших свои семьи и решившие вылить свою огромную ненависть на него — он теперь не здоровый. Кажется, это называется «слабая психика». Или «нездоровая психика». В любом случае, значение не меняется: проведя всю свою жизнь, хоть и короткую, в таких условиях, он никогда не станет нормальным. Никогда. Он уже сломлен, разбит, морально уничтожен, побит и раздавлен. Таких людей сдерживает лишь страх и неуверенность в себе, но они определенно вырастают безумцами. Самыми настоящими психопатами, ненавидящих общество, как и общество, ненавидящие их еще до становление преступником.       Наруто задумался о особенно жестоких случаев, произошедшие с ними, пока он до сих пор ходил вперед, словно идя в бесконечность…       Бесконечные коридоры, пустота, свет, ведущий его в эту бесконечность — что может быть еще более идеальнее? В этом, кажется, была своя атмосфера. Этот путь напоминал людей, шагающих в будущее. Которые росли, не подозревали даже, какая вязкая тьма сомкнулась со всех сторон, однако шли вперед — в свет, ожидая видеть там… что-то. Так и случилось.       Хождение вперед дало свои плоды. Странный тихий рокот зверя отдавался по ушам Узумаки, отчего тот вздрогнул. Он лишь подозревал, что кто-то рядом с ним находиться, но не думал, что все в действительно так… Тем не менее его манило туда. Интерес? Или это некая одержимость? Кто знает. Он лишь пытался найти хоть кого-то.       Чтобы не быть одиноким…       Тьма неожиданно начала пропадать. Появлялся небольшой свет. Спасительный свет, так желанно жаждавший он. Неуверенно расхаживая по этому бесконечному пространству, он еще больше начал нервничать на счет того, кто это может быть там. Ощущалось подавляющее присутствие этого существа. Но тем не менее, страха пока не было. Может, потому-что мозг еще не осознал? Или это он тут бесстрашный паренёк?       Сжав зубы, пытаясь скрыть своё лютое напряжение, бившее тело мелкой дрожью от внезапно возникшего холода, он неожидал увидеть впереди себя тянущиеся до вверха колоны. Толстые, мраморные, со странными золотыми нарисованными лентами, обвисшие вокруг них. Словно огромная дорогая клетка. — Ха-а, не ожидал, что спустя восемь лет заточения ко мне глянет сам «Хозяин», — послышался насмешливый басистый голос где-то со стороны. Узумаки крупно вздрогнул и едва сдержался, чтобы не закричать от нахлынувшего внезапного страха.       Ощущение, словно кто-то давит на твои чувства. Пытается всеми силами выдавливать из тебя неимоверный страх, бьющий тело и сердце, мешающий жить и существовать… Страшно… неимоверно страшно… зубы и язык онемели, а тело не переставало дрожать. Глаза дергались, как у психопатов. Сердце сжималось в мощных натисках и периодически пропускало удары. Стало страшнее, нежели присмерти.       Он упал на колени, беспомощно всхлипывая. Расширив до предела свои глаза, преодолев титанические усилия, он продолжал сидеть на коленях с ноющей головной болью и бесконечно сильным страхом. Как от холода, зубы подрагивали, а сам он непроизвольно задерживал дыхание. Только тогда, когда воздуха совершенно не станет, он дышал. Иногда через рот. — Са… са… — невнятно прошептал мальчик, медленно хватаясь за свои темные волосы, — ха… ха… — Оу? — «изумилось» существо, слегка наклонив голову, — тебе страшно? Также, когда тебя чуть не зарезали какие-то людишки?       Существо предстало во свет, наконец-то раскрыв свою внешность. Это был исполинских размеров темно-рыжий Лис со странными глазами: левый глаз со черным крестом, вместо зрачков, и темно-темно красной радужкой. Почти бордовой. А правый демонический красный глаз со звериным вытянутым зрачком. Шерсть была лохматой, жёсткой и небрежно растрепанной. За Лисом едва было видно девять огромных развевающихся, словно на ветру, хвостов. Такого странного существа он никогда не видел. Но его внешний вид… завораживал?       Отвлекаясь от страха, он продолжал туго смотреть на Хвостатого, не находя в себе ни моральных, ни физических сил подняться. Так истощенно он себя еще никогда не чувствовал. Словно он высасывал всю его энергию. Может, так оно и было?.. — Что ты… такое? — выдохнул сквозь стиснувшие зубы Узумаки, чувствуя, как тяжело дышать в таком положение. — А кем ты хочешь меня видеть? — криво улыбнулся Девятихвостый, замечая напряженное состояние своего джинчуурики: — Второй личностью? Голосом разума? Или, быть может, своим «погибшим» родителем?       Напоминание о погибших родителей, как ему утверждали все детство, больно резануло по его телу. Неприятно поморщившись, словно от удара, он смело ответил: — Кто ты? Истинный ты… — Ты думаешь этот вопрос облегчит твою жизнь? — спокойно пророкотал он, неожиданно став серьезным: — Я, возможно, единственный, кого ты видишь в последний раз в своей жизни.       Наступила тишина. Узумаки долго думал над словами этого мифического лиса, не подозревая кто перед ним. Сглотнув, он неуверенно прошептал: — Я умру? — Вероятно, — ответ поступил мгновенно. Наруто даже вздернул головой, ведь это впервые, когда ему так резко отвечали. Тем более на такой важный вопрос, который обязан несколько долгих секунд раздумий. Хотя, подумав, Узумаки был против всех прелюдий. — … тогда где я? В раю? — неопределенно спросил юнец, стараясь не смотреть прямым взглядом на этого лиса.       Хвостатый резко насмеялся. Смех до противной дрожи был похож на его собственный отчаянный смех, только вот у Узумаки такой в отчаянном состоянии, а у Лиса это был естественный, только более низкий и жуткий. Сердце снова сжалось в невидимых руках. Что это существо хочет от такого безнадежного мальца? — Тогда я Бог. Можешь покаяться о своих ужасных грехах.       Ха. Подумать только: неизвестное существо, утверждающее, что он умрет говорит ему покаяться о своих грехах. О каких еще странностях могут говорить люди, если Наруто видит самую странную и необычную перед собой? Он даже мысленно прыснул от этого, ведь столь напряженная ситуация давила ему на мозг. Но ведь задумавшись… покаяться? Последний раз поговорить? С кем-то?       Будь это какой-то житель или любой гражданин Конохагакуре, но Сато — он бы отказался. Но раз это довольно опасный, но интересный незнакомый ему лис… то… почему бы не выговориться хоть в этот раз? Хоть раз выплеснуть свою душу, показать свои шрамы и боль? — Я убийца, — сглотнувши, выдохнул Узумаки, неуверенно продолжая: — Я виноват во всех грехах моей родной деревни. Я… ужасен? Мне это говорят почти каждый день, и я уже давно потерял их важность или ценность для меня… Мне было так обидно, когда я впервые слышал подобные грязные слова, но… это ведь правда. Зачем обижаться на правду?..       Его душа словно уничтожала оковы, держащие его чувства под строгим замком. На его темно-голубых глазах появились первые слезы, которые тот смахнул, словно те были лишь порывом слабости. Лис удивился, но внешне виду не подал.       Какое же отвратительно чувство: открываться кому-то. Ты буквально чувствуешь, как рассказываешь главные переживания своей жизни, и как душа буквально уничтожает тебя этим… Как она давит своими оковами, пытается сломать в очередной раз, чтобы ты упал на колени. Поэтому он начинал плакать. Сдерживать слезы не получалось. — Я… я… не знаю. Я не помню!.. что я. убивал. Мне взрослые подговаривали к суициду, мои. одноклассники не сдерживались даже на уроках, чтобы не унизить меня или избить… это так ужасно. за меня никто не заступается… я думал, что это общество неправильно, но… Он резко вскинул голову на удивлённого Лиса. Он впервые посмотрел на него прямым взглядом, полной слёз, и неожиданно громко сказал: — Может это я неправильный? Может я действительно заслуживаю, раз никто за меня не заступается? А почему я должен думать, что за такого… за такого дьявола должен кто-то заступаться? Я даже резался… убивал себя… чтобы… понять.Но я до сих пор не понимаю. Не понимаю, — он беспомощно зарылся в своих ладонях, стирая сопли с лица, — я… принял то, что происходит на улицах. и. принял эту ненависть… но люди не успокоились… люди бояться меня… люди ужасаются меня… буквально шарахаются, как от монстра. Я представил, если бы у меня были родители. и я бы их ужасно любил! Я бы… тоже… избивал демона, который убил бы их…       После слёзной тирады он прикрыл свое лицо руками, пытаясь скрыть свой стыд и своё волнение. Впервые многие года он выпустил свои чувства наружу. Хоть раз. Хоть раз он может почувствовать, как напряжение, как рукой, сняло с его души. Хоть на немного… — Но… я уже давно потерял счет времени и счет обид на этот мир. Я могу долго жалеть себя, говорить же, почему этот мир несправедлив, но я ответов не найду. В такой безысходной ситуации уж лучше молчать.       Лис уже не скрывал своего удивления. Мальчик восьми лет рассуждал уже как взрослый шиноби с немалым опытом жизни, которая учила его всем прелестям жестокости этого мира. И теперь не знаешь, что делать: смеяться или плакать. Хотя, сам мир теперь будет видеть рождающегося человека, выросший на боли и ненависти всего мира. Мир сам позволил этому случиться. Пускай так и случиться.       Безликий Демон поднял свою голову, скрываясь во тьме. Во непроглядной и густой темноте были видны лишь его демонические глаза. Мальчик недоуменно взглянул на трубы, на растекающуюся воду, и на самого демонического существа. Он коротко всхлипнул, безнадежными глазами глядя на силуэт огромного Лиса в какой-то немой надежде и мольбе. — Какая интересная слезная тирада о несправедливости всея мира, — хмыкнул Кьюби, усаживаясь поудобней, — ты ведь читал книги? — Т… — мальчик озадачился, услышав такой вопрос, — д-да… — Теперь присмотрись ко мне удобней. Дам пару подсказок: ты в своём подсознании и эта давящая атмосфера результат моей ауры. Ты впервые здесь находишься и поэтому можешь почувствовать её во всей красе, — оскалившись, он продолжил. — Нас называют демонами, а тех, кого в нас запечатывают, Силой Человеческой Жертвы. Не находишь?       Сила человеческой жертвы?.. Демоны?.. Подсознание? Он в своем подсознании? Это невыносимое давление — это аура этого… лиса? Почему он в подсознание? А почему этот лис называет себя демоном?       Но… неужели…?!       Его внезапно осенило. — Т-ты?! — отползая от демона, испуганно запищал Наруто. Лис внезапно растянул на свою морду безумную ухмылку, пока ребенок отползал от него, как от чумного: — Ты Кьюби?! Девятихвостый?!       Внезапное потрясение так сильно ударило по его мозгам, что он не осознавал даже, что говорит и что делает. Он лишь сдавленно дышал и пытался найти хоть какие-то логические объяснение этому. Но пока он панически рассуждал о скорой смерти, Кьюби скучающее протянул: — Именно. Я биджу — Кьюби, но Йоко, как вы меня называете ещё… Но присмотрись внимательней и соберись с мозгами: похож ли я настоль ужасающего демона, как все говорят? Я хочу тебя сожрать в первую же встречу? Я говорю неправильные вещи?       Прищурившись, Наруто отвлекся от паники и рассмотрел Девятихвостого во весь рост. Он выглядел… необычно? Демонические глаза, огромные размеры, лохматые девять хвостов за его мордой. Он выглядел по-настоящему как демон, как в всяких детских сказках, чтобы отпугивать детей. Но пообщавшись с ним около двадцати минут он усомнился в своих поспешных выводах: он вовсе не рассуждает как гнилой и ужасный демон. Безусловно он странный, говорит слишком таинственно и закрыто, почти игнорирует все его вопросы, но разве таких людей нет? Они конечно есть. Но их не презирает же за такое…       Но его… ненавидят, даже не зная кто он. Просто они видят в нем демона, погубившим множество семьей, не зная всей правды и истины. Кто он тогда такой? Заслужено ли его ненавидят? Почему он должен верить этим людям? Вдруг… тут что-то нечистое? — Нет, — тем не менее он ответил на заданный вопрос довольно сдержано и твёрдо. — Не похожи. — Тогда заслужено ли тебя ненавидят? — Я не знаю. — А тогда зачем сомневаешься? — хмыкнул он, не скрывая своей клыкастой наподобие ухмылки. — Жизнь столь коротка, но даже за такой отрезок времени люди успевают прогнить хуже некуда. Некоторые особы думают о желаниях других, не задумываясь о своем собственном, а некоторые просто успевают настолько прогнить насквозь, что их души уже не подлежат перерождению. Люди столь глупые и несовершенные существа, что они даже думают, что несовершенство — их особенность. Хах, ничего глупее не слышал. Наруто внимательно вслушивался в слова биджу. — Но есть некоторые, которые подвержены титаническим унижениям со стороны сверстников и взрослых. Пример — это ты. Несмотря на то, что ты ничего не делал и ты лишь жертва обстоятельств, тебя успевают обвинять во всех смертных грехах. Ты интересный пацан и был бы со славным будущим и хорошей семьей, не будь судьба так немилосердна с тобой. На день своего рождения ты был подвержен моему влиянию, когда в тебя запечатал Третий Хокаге по просьбе Четвертого Хокаге — Минато Намикадзе — твоего отца. Ты целый год находился под печатями, под слежкой АНБУ, и когда я тебя перестал трогать, — лис недовольно поморщился, — тебя выпустили на улицу, как собаку. Тебя унижали знаешь из-за чего? Из-за меня. Хирузен связал наши души и теперь мы связаны невидимой ниткой, что проходит через наши души. Я был в тебе запечатан после того, как разрушил деревню под воздействием контроля от Учих. А люди думали и гадали, кто же это может быть… и пал выбор на твою блондинистую голову. Не повезло тебе, не повезло… Плавно обернув голову к изумленному Узумаки, Кьюби серьезно посмотрел ему в глаза: — Я — демон. Я биджу. Я чертов ублюдок, и я это знаю. Я почти убил твоих родителей и заставил тебя страдать… в итоге ты вырос очень интересным человеком. У меня к тебе есть интерес, и поэтому я не прошу, чтобы ты вызволил меня. Мы заключим сделку так, чтобы нам обоим было выгодно. — Какой контракт? — сипло спросил Узумаки, непонимающе хмуря брови. Его взгляд выражало такую беспомощность в себе, что непременно вызывало бы недоумение. Но не у лиса. Ещё бы: мальчик узнал ответы на свои главные вопросы. Кьюби вздернул мордой. — Наши души связаны благодаря технике, который использовал Третий Хокаге. Даже после смерти мы будем навсегда связаны невидимой нитью, могущественность которой мы никогда не ощутим, — он поднес лапу вперед, — а это значит что даже после смерти мы будем вместе… или же ты станешь как я. Я стану твоим потерянным проводником или наставником, который будет тебе всегда помогать со всем и быть как могущественным другом, и после смерти мы воссоединимся как одно. А взамен… — он неопределенно сгорбился, ещё более точно глядя в темно-голубые глаза Наруто, — я буду чувствовать… чувства. Стану живым существом благодаря тебе. — … — Подумать только, сможешь помочь проклятому демону стать живым существом, да? — его ядовитая ухмылка по-настоящему изводила. На то он и всеми ненавистный биджу, чтобы быть столь отвратительным. — Подробности будут… потом. Ну так что, у тебя мало времени на рассуждение. Каков твой ответ?       … Неужели это все реальность? Это действительно то, что он видит сейчас своими глазами? Он не спит? Он в настоящее время находиться здесь и говорит с этим лисом?       … Ему действительно предлагают лучшую жизнь?..       Что имел виду этот… Девятихвостый? Помочь? Наруто слегка задумался над его словами: он сказал, что станет его наставником или проводником, будет учить всему и будет дружить с ним? Зачем лис такое предложил? Он ведь… демон… Демоны беспокоятся о жизни каких-то там сопляков?       Точно… этот лис не демон. Пообщавшись с ним достаточное количество времени, он понял, что он немного другой. Другой и резкий, контраст на фоне всех чудовищ. У него была какая-та своя мораль и свои ценности, которыми он дорожил, а разве это свидетельствует о том, что он — монстр? Конечно нет.       Однако… Узумаки не мог сдержать изумительного выдоха. Казалось, мир перевернулся и показался с лучшей стороны. Ему ведь впервые предлагают лучшую жизнь… за одно маленькое условие. За одно чертовое условие ему предлагают друга, наставника и лучшего помощника в одном лице… Почему все так кажется прекрасным? Но как и любой другой, он хотел намного больше откровенности. — Если ты… — запнувшись от волнения, осторожно выдохнул Узумаки, — расскажешь мне обо всем… — отвернув голову, его глаза заметно погрустнели, — … и о себе и о этом странном условии…       Да, условие было действительно странным: заставить почувствовать Лиса живым существом. Как, если он сам не может до конца понять, существует ли он или это все обман вселенной? Может, у него просто свои планы на этот счет? Он сказал, вроде, что хочет чувствовать, как люди. Значит, он лишен всяких эмоций и чувств? Как это возможно? Но его бесконечный поток мыслей прервал голос тысячелетнего существа: — Конечно расскажу… тебе предстоит узнать не только обо мне, а и о своих тайнах и загадках, что живет внутри тебя. Человек сам себе не ясен. — Перестань так говорить, — тихо буркнул мальчик, слегка поежившись, — я согласен… со сделкой. Ты… будешь помогать мне, если это искреннее желание. Если сам того захочешь. А я… попытаюсь помочь тебе. Хоть кому-то хочу помочь.       Лис не удержал едкого смешка. Протянув длинный коготь своей вытянувшей вперед лапы, он осторожно поднес его к дрожащему мальчику. Тот рассматривая коготь как нечто удивительное и очень ценное, кажется, осознал что нужно сделать. Он осторожно вздыхал, набирал воздух в легкие и снова выдыхал. Было не по себе принимать такое решение. — «Пускай… все так случиться», — отрешенно подумал Узумаки, взявшись за острый длинный коготь лиса.       Казалось ничего не происходило. Пару секунд атмосфера была напряженной и тихой, как перед страшной бурей.       А потом вдруг оно.       Над Узумаки и Лисом прошлись множество сильных ветров, которые могли бы их с легкостью поднять в воздух. Однако они двое стояли неподвижно. Ветер проходил сквозь жесткую шерсть Девятихвостого и одежду маленького мальчика, словно освежив тех. Сын Ёндайме с восхищением глядел на бурные потоки ветра, и не заметил, как давление в воздухе стало тяжелее. Вода на полу, как кровь по организму, циркулировала и бесновалась, как дьявол. Лис, исчезая во владениях тьме, недобро ухмыльнулся, как злодей, решающий уничтожить человечество. Но ему сдалось это человечество, когда перед ним этот человек…       Левый демонический глаз Хвостатого Зверя закрутился. Он словно отзеркалил себя и невидимая струя могущества двинулась на сына УзумакиКушины и Минато Намикадзе. Тот не понимал, что происходит, пока не ощутил, что вместо потерянного глаза образуется… новый? Новый глаз? Он решил ему подарить свой глаз? Нет… Он не дарил свой глаз…       Вихрь закрутился, усилился еще сильней, пока он продолжал стоять перед клеткой со страшнейшим демоном. Он чувствовал, как назойливый запах гари ударил по носу. Словно что-то горит. С невероятным усилием, он повернул голову, осматривая всё окружающее. Несносная вода металась, а где-то на задворках тьмы появлялся настоящий огонь. Так бесновалась его душа? Результат… ритуала?       Кьюби страшно усмехнулся. Его глаза засветились.       Демонический глаз выглядел точно также, как и левый глаз лиса: с черным крестом, вместо зрачков, бордовой радужкой, а склера была слегка темной. Глаз был результатом сделки демона и человека. Демон, переступивший через свои принципы и морали ради какого-то там жалкого человечка. Но у него были великие планы на этого юнца, ведь он знает, какой он интересный человек… Он чувствовал себя обезумевшим ученым, целую жизнь жаждавший ценный экземпляр — и вот, этот экземляр, перед твоими глазами совершает с тобой сделку.       Узумаки поднял свои руки. Оглядел их, словно пытался что-то там увидеть. Вокруг него ветры закрутились, как и откуда-то взявшийся огонь, крадущийся сквозь препятствия. Вместо потерянного глаза был собственный глаз демона. — Хороших тебе странствий, Узумаки… Голоса померкли на черном фоне. Он уже ничего не слышал и не чувствовал.

***

      Кьюби задумчиво разглядывал армию подоспевших шиноби. Его демонические глаза улавливали хоть малейший поток чакры, которые эти шиноби пытались скрыть. Увы, от такого могущественного демона им ничего не скрыть. По крайней мере с их ничтожным интеллектуальным развитием и физической подготовкой уж точно ничего не скрыть.       Рядом изнеможенные шиноби Листа, которых Минато отправил за погоней, изумленно смотрели на темно-рыжий кокон, обволакивающий мальчика. Они пытались осторожно даже дышать, ибо бесконечно боялись этого ужасающего монстра, погубившего Коноху восемь лет назад. Они ведь сами были соучастниками той кровавой битвы, и сами видели, на что был способен Девятихвостый… остановить его было не под силу даже сильнейшим АНБУ. Только Четвертый Хокаге героически спас деревню, а Третий Хокаге запечатал лиса, пожертвовав собой. Не будь этих людей, их не было бы…       Акира разгневанно, сбивчиво дышал, издавая звуки хрипотцы из-за удушающей боли в ключице и в шеи. Он до сих пор помнит мерзкие прикосновения этого Джуна, который пытался его задушить еще во время их битвы. На его шеи остались синяки. Рука сломана, а ноги слишком болели. У остальных вид не был лучше.       Несмотря на общую грозность Девятихвостого, он почти не чувствовал страха. Болевой шок? Или, глупое бесстрашие? Кто знает… ему не было до этого дела. Он полностью, хоть и неосознанно, сконцентрировался на своей боли.       Биджу видел, как взбешенные люди двинулись в бездумную атаку, даже не подозревая, что у них нет абсолютного шанса его выиграть. — Эй вы, людишки, — окликнул Кьюби усталых АНБУ Листа с хриплым голосом и с рычащими нотками, отчего некоторые вздрогнули. Даже Учиха обратил внимание. — Если вы хоть кому-то расскажите о этой битве, то я не ручаюсь за ваши жизни. Объяснитесь Хокаге, что вы сами одолели армию… — он презрительно посмотрел на шинобиКумо. — … Кумовцев.       Некоторые задрожали сильней и лишь испуганно активно кивали головой, но не Учиха. Он поднял уголки губ и пустым взглядом прожигал демона в теле ребенка. — С чего… тебе такая скрытность?       Кьюби совершенно не удивился смелости Учихи. Однако когда эти слова были произнеси в реальности, то он бросил на него серьезный взгляд. Но когда он посмотрел на Акиру, то его зрачки расширились, как от дикого шока. Выросшие клыки неприятно заскрипели. — Ты… Учиха? — А не видно? — съязвил раздражённый Учиха, видимо, потерявший всякую волю к жизни. Кьюби на такую язвительность лишь усмехнулся. — Твои родители случаем не Дэйчи Учиха и Ясуко Кубо? — О-откуда ты знаешь? — спросил поражённый Акира. — Хм, — хмыкнул тот и с легкой усмешкой на лице проигнорировал шокированного Учиху. Армия с воинственным криком уже была почти близка к ним. Кьюби перевел свой взгляд с Акиры на приближающихся «мух» по ему мнению.       Чрезвычайно быстро.       Сумасшедшая скорость.       Невероятно отточенные движения.       Девятихвостый с высокой скоростью приближался к каждому врагу и мгновенно наносил тем ужасающие раны. Некоторым он отрывал головы, почки, лёгкие, и все это делал с безумной улыбкой на лице, словно это ему доставляло удовольствие. Да почему будто?.. Так и есть. — Ааа-а-а-аа!!! — кричали шиноби, к которым биджу приближался и убивал. Растерянное войско не понимало, как совладать с таким чудовищем. Его движения, его ум, его сила… поражала. Такая несвойственная даже демонам сила… они теперь поняли весь ужас биджу. Они были дьяволами воплоти, и они были созданы только, чтобы убивать. Некоторые оцепенели от страха, но кое-как собравшись с мыслями, двигались в атаку. Но те мгновенно погибали от нанесенных ран Кьюби.       Девятихвостый безумно кричал и улыбался, глядя на шиноби, которые уже давнымдавном пали в бою. Те были такие ничтожные, но такие… веселые. Одна лишь секунда боя доставляла ему удовольствие. Он наконец-то вышел на свободу и может показать этим людям свою силу… показать кто здесь дьявол. — Ву-ха-ха-ха-ха!!! — он обежал нескольких воинов и одной образовавшейся чакро-лапой снес им головы. Один смелый шиноби пытался с помощью мощной техники Катона его сплавить, но не учел, что Кьюбиконтролирует все. Он знает каждое движение врагов, каждую их мысль, мелькнувшие в их безобразных головах, каждую технику, он знает абсолютно все. И эти букашки еще смеют что-то против него сделать. — Суйтон: Цунами!!! — воскликнули одновременно несколько шиноби. Кьюби держал за шею какого-то испуганного до смерти шиноби и без интереса повернул голову в сторону тех смелых воинов. Те совершили очень опасную для человека технику.       Биджу свернул шею этому испуганному шиноби тот обмякши, упал на кровавую землю. Он повернулся к огромному цунами, сносящие даже огромные деревья. Мощь Суйтона не представляла границ. Этой техникой возможно утопить даже целую Коноху, если конечно, этим ребятам никто не будет противостоять.       Техника Суйтона захлестнула абсолютно все. Даже демона нигде не было видно. После, когда почти бесконечный поток воды закончился, взор шиноби представилось затопленные и разрушенные земли. Деревьев или других растений здесь не было. Столь мощная техника разрушила, казалось, всё. — Мы… победили? –неверяще спросил мужчина, обмениваясь неуверенными взглядами со своими товарищами. На его лице появилась слабая, но искренняя улыбка радости: — Мы победили!       Но мгновенно его шею схватила обжигающая рука. От сильнейших ожогов он едва мог закричать. Но не прошло и пару минут, как он мгновенно помер от того, что его шею сплавили мощным натиском руки. Шиноби Кумо испуганно смотрели на слегка растрепанного Кьюби в теле восьмилетнего ребенка, который безумно улыбался. Он ослабил хватку и мертвое тело упало на землю. Он окинул беспристрастным взглядом всех еще живых кумовцев. — Какие вы, все-же, идиоты… Ахахахахахаххах!!! — начал безумно смеяться Девятихвостый. Взревевшие воины устали терпеть нападки со стороны этого демона и бездумно ринулись в атаку. — Вы забыли, люди, как вы меня целые века пытались запечатать в себя, чтобы получить мою силу??? Уу… вы сейчас познаете мой гнев… гнев, накопленный за все те века, которых я просидел в жалких людях, неспособных даже сражаться за свою честь… Жалкие уроди, не имеющие держать оружие в руках. Как вы можете назвать себя потомками богов, если у вас нету даже силы воли сражаться?       Воины взбесились еще сильнее и начали уже яростно противостоять. В глазах демона это выглядело, как целая стая мух пыталась совладать с могущественным человеком. — Ни шанса… — прошипел Кьюби, сильно сгорбившись, — ни шанса… у вас нет!       Биджу сжал кулаки, царапая нежную кожу до крови. Струйка крови потекла по руке, а затем капала на землю.       Наплыв остатки армии стала еще сильней. Он не мог держаться больше в этом теле. Оно было слишком давящим.       Кьюби спокойно увернулся от пару тройков ударов и встал в стойку, постепенно набирая свою силу. Та сила, которую он должен себя наполнить, должно хватить на остатки этой некогда «могущественной» армии. Его поступок не остался без результата: демонический левый глаз стал слегка светиться, темно-рыжий стал как черно-рыжий кокон, а одежда рвалась из-за лютого напряжения. Клыки заострились, стали длинней, а ногти были способны разорвать любую жертву. Эта форма «дьявола» помогала ему решать абсолютно все проблемы, ибо тогда Девятихвостый начинал постепенно восстанавливать свою былую мощь… — Дьявол!!! Бегите!!! — доносилось со всех сторон. Хах, какие наивные. Думают, что могут сбежать от такого дьявола, как он… Ну-ну…       И как предполагал лис, вся армия была просто растерзана. Ошметки мяса и оторванных конечностей лежали по всюду. Не сосчитать, сколько здесь было растерзанных трупов и крови. Особенно крови. Ее здесь было уж слишком много, чтобы не считать это за ад.       Наблюдавшие АНБУ Листа тихо ужаснулись от великой мощи биджу.       Лис хромал, едва передвигался и дышал. Это тело… разум, что в нем содержиться… оно принадлежало одному человеку, которым он очень сильно заинтересовался. Поэтому не удивительно, что он совершенно не может в этом теле сделать хоть что-то «свободное»… Сознание лиса мутнелось, а тьма созывала своего повелителя обратно в свои владения. Спустя несколько секунд красные звериные глаза погасли, возвращая привычный темно-голубой цвет. Мальчик вернулся в свое тело. Его разум сильно устал, что бы думать или мыслить, а тело было слишком немощным для следующего передвижения. Поэтому через пару секунд он закрыл глаза, бессильно падая на землю.       Акира напряженно сглотнул. Вдалеке слышался зов приближающейся мощной армии Листа.