Дом надежды

– Аннабель! – радостно вскрикнула миссис Баркер, выбегая на крыльцо. Уже выбравшаяся из коляски старушка радостно захихикала и поспешила к подруге. – Бетти, сколько лет… – Восемь? – подняла брови миссис Баркер. Миссис Дейл прыснула, качая головой: – Занудой была, занудой и осталась. Джоанна! – перевела она внимание на прелестную молодую женщину, спустившуюся следом. – Добрый день, миссис Дейл, – искренне улыбаясь, приветствовала старушку Джоанна, – мы с бабушкой очень рады Вас видеть. – Кстати, о “бабушке”, – сердито надула губы гостья, – которая теперь еще и прабабушка? Бетти, ты ничего не желаешь мне… Джоанна махнула рукой и поспешила дальше. Старые подруги могли шутливо переругиваться и спорить часами, а у нее были и другие дела и встречи. Такие, как… – Это откуда к нам в захолустье такого красавца задуло? – усмехнулась она, разглядывая невысокого красивого юношу со свежим, веселым лицом и золотистыми кудряшками. – Из Лондона, мэм, – бодро отрапортовал тот, – прослышал, что в этом захолустье живет прекрасная златовласая девица со смутно знакомым мне именем, вот и приехал посмотреть. Джоанна рассмеялась, подходя еще ближе. Да, несмотря на то, что юный Дейл остался невысоким, гораздо ниже ее мужа, например, со времени их последней встречи он вырос порядочно. Когда им было по шестнадцать лет, они примерно одного роста были. Ах, как время летит… – Фрэнсис! – смеясь, протянула женщина, раскрывая объятия давнему другу. Тот, улыбаясь до ушей, легонько обнял ее в ответ, – Сколько лет… – Восемь? – поднял бровь юноша. Оба оглянулись на бабушек и расхохотались. – Занудой… был, – выдавила Джоанна сквозь смех, – занудой… и… остался! – Ма! – решительно пискнула Хелен, вылезшая из кареты следом. – Хелен! – тут же отвлеклась от друга Джоанна и подхватила дочку на руки, – ну, как вы погуляли, моя хорошая? Спасибо, Рози, – улыбнулась она подруге. – Да не за что, – пожала плечами та, – ты же знаешь, мне только в радость. – Джоанна, Фрэнсис, Рози! – окликнула их миссис Баркер, – пойдемте в дом! Ох, Фрэнсис, какой же ты теперь красавец! Юноша залился краской, не сумев увернуться от старой “тетушки”, которая его, как маленького мальчика, потрепала по щеке. Они вошли в дом, там познакомившись с остальными хозяйками дома – Белиндой и Хелен. А следом произошло гораздо более интересное знакомство. Со второго этажа изящными маленькими шажками спустилась Люси в пышном белом платьице и с дешевым веером в руках. Девочка окинула гостей поистине царственным взором, церемонно поклонилась, и тоненько, но внятно произнесла: – Добро пожаловать! Будьте гостями в нашем доме. Мы очень рады будем вас принять и… Явно отрепетированную и отточенную речь прервал гулкий шум: с лестницы, ведущей на второй этаж, с грохотом скатился взъерошенный Бен. – Здрасьте! – пискнул он, повертев головой и за две секунды оглядев всех присутствующих и остановившись взглядом на матери, – Мам, я пойду в саду поиграю? – Конечно, солнышко, – улыбнулась Джоанна, – только если захочешь за растениями поухаживать, сам инструменты в руки не бери. Спроси разрешения у мистера Вуда, он тебе и подскажет, где можно что состричь или полить, и ножницы или лейку поможет правильно держать. Иди. – Хорошо, – становясь неожиданно серьезным, кивнул Бен, – так и сделаю, мама. А мистер Вуд обещал купить мне собственные маленькие ножницы и грабли! – Чудно, – улыбнулась миссис Хоуп, – тогда пусть потом зайдет ко мне, я ему заплачу. Женщина потрепала сына по голове, тот смешно тряхнул русыми волосами и убежал наружу, в сад. Люси скривила губки, глядя мальчику вслед. – Прошу простить моего брата, – процедила она, – он весьма неусидчив в уроках хороших манер, которые дает нам матушка. Фрэнсис задохнулся, еле сдерживая рвущийся наружу хохот. Боже, какими комично милыми были эти дети! – Мама, мозно и я тозе? – пискнула Хелен, тоже глядя брату вслед. Джоанна кивнула. – Алиса, – позвала она горничную, – проводи мисс Хелен в сад, к ее брату и мистеру Вуду. – Да, мэм, – поклонилась горничная и увела малышку. – Они еще маленькие, пусть играют, – будто извиняясь, проговорила Джоанна и кинула многозначительный взгляд на окончательно обидевшуюся Люси. Та, поймав ее взгляд и услышав слова, приободрилась, вздернула подбородок и, горделиво шагая впереди остальных, провела гостей в столовую. Кухарка Глэдис подала обед, и все сели за стол. Три старушки сели рядышком и заговорили о чем-то своем, миссис Хелен присоединилась к их разговору. Джоанна, Рози, Фрэнсис и Люси уселись с другой стороны стола, и тоже ели не то, чтобы молча. – Как вы тут чудесно устроились, – произнес Фрэнсис, оглядывая дом, – ты, наверное, совсем не жалеешь о прежней богатой жизни, Ханни? – Нет, – покачала головой женщина, – о чем жалеть? Я счастлива, у меня муж, пусть он теперь и далеко, прекрасные дети, стабильный доход, чтобы их прокормить… Кстати, о муже и детях – как там наша дорогая Луиза? – Сестрица-то? – усмехнулся Фрэнсис, – прекрасно. Года три назад вышла замуж за ирландского дворянина и уехала с ним в Дублин. Она, кажется, писала тебе об этом, ты не получала писем? – Нет, – с грустью покачала головой Джоанна, – должно быть, в дороге затерялись. Ну, счастья ей. Юноша улыбнулся, оправляя мундир. При взгляде на него молодая женщина вспомнила еще кое-что, о чем хотела узнать. – Друг мой, – усмехнулась Джоанна, разглядывая наряд юноши, – Как тебя в полицию занесло? Ты же все детство хотел стать кузнецом-оружейником. – А я и сейчас не против иногда самостоятельно изготовить себе холодное оружие, – пожал плечами Фрэнсис, – но это в свободное время. В полиции служить совсем не плохо, да и служить закону – почетная обязанность. – Безусловно, – кивнула Джоанна, ненадолго задумавшись. Ее слегка отсутствующий от раздумий взгляд съехал куда-то в сторону и внезапно сфокусировался на молчаливой Рози. Та сидела, склонив головку чуть набок, и не отрывала странно-мечтательного взгляда от Фрэнсиса Дейла. Этот взгляд скользил по его белому, красивому лицу, то и дело останавливаясь на глазах, а затем передвигался к волнам вьющихся светлых волос, потом снова возвращался к лицу, спускаясь ниже, к губам… Джоанна чуть нахмурилась, просчитывая что-то в уме, а затем в памяти ее всплыли предсказания странной гадалки Генхелии, и она мысленно рассмеялась и захлопала в ладоши. Ну надо же, а она и подумать не могла, что загадочным “золотоволосым голубоглазым королем” может оказаться именно ее старый друг, хотя он, безусловно, подходил по описанию. Ах, как причудлива порой судьба… Неужели друг детства Джоанны и подруга детства Энтони и правда… Джоанна мысленно потерла ручки. Ей прежде никогда не приходилось бывать свахой. Ну, да все когда-нибудь происходит в первый раз, не правда ли? – Так вы с Розмари уже познакомились, Фрэнсис? – перевела она тему. Рози, услышав свое имя, встрепенулась и поспешно отвела взгляд в сторону. – Да, – ответил Фрэнсис, наоборот, переводя взгляд на смутившуюся брюнетку, – нас с миссис Дьюи познакомила малютка Хелен. – Как мило, – улыбнулась Джоанна, – а я-то еще подумала, что это Рози так рано Хелен домой привела, ведь собирались у нее в гостях остаться. Женщина весело сверкнула глазами и продолжила: – Хотела сама вас познакомить, но судьба есть судьба… Рози на секунду замерла, с недоумением глядя на подругу, а потом до нее медленно дошло. Она тоже вспомнила слова гадалки, которым искренне старалась не верить. – Ну, да ладно, – вдруг заторопилась Джоанна, – вы тут поговорите пока сами, а я отведу Люси наверх, у нас с ней сейчас урок. – Танцев? – радостно вскинулась Люси. – Именно, – кивнула Джоанна, подмигивая Фрэнсису, – моя дочка, в отличие от меня, мечтает однажды попасть в высшее общество и блистать в нем. А коли так, я учу ее петь и танцевать даже после обеда. – Полезный навык, – рассмеялся юноша. Джоанна кивнула дочери, та послушно встала, поблагодарила кухарку за обед и поднялась наверх следом за матерью. – Что ж, мистер Дейл, – нервно сжимая руки под столом, начала Рози,– так что привело Вас из столицы к нам? – С начальством повздорил, – пожал плечами Фрэнсис, – вот меня и отправили сюда. Бабушка, как услышала, была в таком восторге! У нее из близких людей только сестра, миссис Фреймс, внук и внучка, то есть мы с Луизой, да миссис Баркер. Только Луиза в Ирландию уехала, миссис Фреймс экономкой у лорда Кливленда служит, общаются они нечасто, а миссис Баркер, сами знаете, следом за своей внучкой сюда, в Плимут переехала. – Да уж, представляю, как она обрадовалась возможности снова увидеться со старым другом… – улыбка на лице Рози внезапно погасла, в глазах что-то заблестело, и она торопливо встала из-за стола, – о Боже, уже так поздно! Мне пора возвращаться домой… – и она поспешно покинула столовую. Увлеченные разговором старушки даже не заметили ее ухода, как и того, что Фрэнсис бросился за ней. Рози на секунду остановилась в холле, вытирая слезы. Мысли о странных предсказаниях в ее голове были забыты, вытеснены совершенно другими. – Миссис Дьюи! – догнал ее мужской голос. Фрэнсис Дейл остановился в шаге от нее, и она отвернулась, не желая, чтобы он видел ее плачущей. – Я Вас чем-то обидел? – с беспокойством спросил Фрэнсис, подходя на полшага ближе. – Нет, нет, что Вы, – всхлипнула Рози, – я просто… Юноша обошел ее и взглянул ей в лицо. Его взгляд, наполненный тревогой за нее, был таким теплым, нежным, и почему-то родным, что Рози не выдержала и расплакалась, уткнувшись ему в плечо. – Простите, – пролепетала она, – я веду себя неприемлемо… Просто… мы говорили о старых друзьях, а я с детства была лучшим другом Энтони… – О! – ахнул Фрэнсис, понимая, наконец, в чем дело, и осторожно, мягко приобнимая женщину за плечи. – Я очень люблю Джоанну, мы хорошие подруги, – сквозь слезы продолжала Рози, – хотя я до сих пор не могу понять, как она ухитрилась не проронить по нему ни слезинки. Она откуда-то точно уверена в том, что он жив и вернется к ней, а я… Я очень стараюсь ей верить и поддерживать ее во всем… Но… я очень по нему скучаю… Совершенно забыв о приличиях, Фрэнсис обнял новую знакомую крепко-крепко, прижимая к себе и гладя по волосам, пока Рози не успокоилась. Вскоре ее слезы иссякли, и она отстранилась от юноши. – Позвольте, я провожу Вас домой, – тихо попросил он, – если, конечно, Ваш муж не будет против того, что Вас провожают до дома другие мужчины. – Не будет, – покачала головой Рози, – я вдова, сэр. На этот раз Фрэнсис даже ахнуть не сумел, он лишь молча, приоткрыв рот, смотрел на эту маленькую, хрупкую женщину, уже успевшую пережить столько бед в своей жизни. – А я, – заявила Розмари, окончательно успокоившись, – буду совсем не против, если Вы меня проводите. В конце концов, уже вечереет, а в сумерках улицы становятся опасными. Фрэнсис робко улыбнулся и протянул ей руку. Рози приняла ее, и попросила горничную сообщить о том, что мистер Дейл ее проводит, всем остальным. Они вышли на улицу вместе и отправились в путь. Никем не замеченная, со второго этажа их проводила взглядом Джоанна. Лицо ее было белым, как полотно, а глаза неярко блестели. Рози ошибалась, миссис Хоуп очень часто проливала слезы о пропавшем муже, но так, чтобы этого не видел никто в доме, кроме, пожалуй, одного человека… Да, она верила в то, что ее Энтони жив, и вернется к ней, но это не мешало ей скучать по нему больше, чем кому бы то ни было в этом доме. За спиной Джоанны в соседней комнате слышался слабый стук туфелек по полу – это Люси усердно тренировалась исполнять фигуры венского вальса, изящно кружась под музыку, которую сама же тихонько напевала. Женщина обхватила себя охладевшими руками и покрепче сжала губы, чтобы не заплакать. Рози наконец-то повезло, у нее появился человек, на плече которого она может проливать хоть моря слез. Ну, и хорошо, достаточно она побыла одна. Джоанна захлопала глазами, пытаясь сморгнуть слезы, а затем начала осторожно вытирать их кружевным белым платочком. Увлекшись этим занятием, она не заметила, как из сгущавшейся снаружи темноты вынырнула маленькая фигурка, очевидно, последние несколько минут стоявшая там, так же никем не замеченная, и видевшая все, что произошло. Джоанна увидела ее лишь тогда, когда фигурка оказалась в центре холла, под самой люстрой. Бен. Несколько секунд женщина и мальчик просто смотрели друг на друга, а затем Бен решительно дернул плечиками и поднялся по лестнице наверх. – Не плачь, мама, – твердо произнес он, и яркие, карие глаза его сверкали совсем не детским пониманием происходящего, – папа не хотел бы, чтобы мы плакали о нем. Джоанна судорожно закивала, а затем опустилась на колени и заключила мальчика в объятия. Она сама не знала, как вышло так, что в свои неполные шесть лет ее сын был ее главной опорой, гораздо более сильной, чем бабушка, свекровь или лучшая подруга. Он никогда не был обычным мальчиком – он был очень, порою даже слишком веселым и шаловливым, но при этом он ухитрялся быть не по годам мудрым и ответственным. Джоанна сама никак не могла взять в толк, как сочетались в нем эти качества, однако они сочетались. Ее мальчик всегда очень хорошо оценивал обстановку вокруг себя, и был рьяным защитником матери и сестер. Бен обнимал маму, зная, что она скоро успокоится. Исчезновение отца, которого он очень любил, заставило его с ранних лет чувствовать и принимать ответственность за маму, бабушку, прабабушек и сестер. Он был единственным мужчиной в доме, кроме, пожалуй, садовника Вуда, который не считался, так как не был членом семьи, и он понимал, насколько он важен, и насколько велика его ответственность перед женщинами в его семье. У Бена была чуткая и светлая душа, он с малых лет научился понимать и бабушку, и сестер, ощущать их настроение… Легкий и веселый, хотя и несносный порой в его озорстве характер помогал ему уживаться с кем угодно, а потому он прекрасно ладил и со старшей сестрой, настоящей леди, и с младшей, озорницей и пацанкой. Однако ни с кем его связь не была так сильна, как с матерью. С самого рождения они были друг для друга всем, понимали друг друга с полуслова. Бену, единственному из всех, Джоанна позволяла видеть не только свой смех, но и слезы, и мальчик принимал их с недетским хладнокровием, успокаивая и утешая маму. Отстранившись, когда материнские рыдания затихли, он аккуратно стер последнюю слезу с маминой щеки и сообщил: – Там Хелен снаружи осталась. Она с мистером Вудом, но ей уже пора домой. Становится холодно и темно, мы доиграем в садоводов завтра. Джоанна кивнула, поднимаясь на ноги, взяла сына за руку и спустилась в сад, чтобы забрать дочь внутрь. Бен оглянулся при спуске, и усмехнулся, тоже слыша, как его старшая сестра, бубня что-то себе под нос, танцует в соседней комнате. Затем вздохнул и покрепче сжал руку Джоанны.