~АртеFUCKты~

«How the hell'd we wind up like this? And why weren't we able To see the signs that we missed? Try and turn the tables» @Nickelback Май выдался, на редкость, тёплым и засушливым. Ханаби успешно выполняла одно задание за другим и снова приходила домой только на ночлег. С друзьями, более-менее, наладились отношения и они снова начали созваниваться по групповой связи. Лесли общалась с ней, почти также, как и раньше. Видимо, простила её. Ханаби решила расставить все точки над i, предложив ей встретиться в один из немногих своих выходных. Они сидели в уютном баре, оформленным в стиле имперской таверны, попивая мохито. Лесли была в своих мыслях. В кафе зашла парочка с милой девушкой и парень суетился вокруг неё так же, как и Хаябуса тогда, в кафе, когда они познакомились с Грейнджером. Девушка очень мило и немного смущенно улыбалась, что-то говорила своему спутнику, а он держал её за руку, поглаживая пальцы рук. Ханаби поморщилась, глядя на это зрелище, а потом начала говорить. — Почему мужчины, которые нравятся успешным девушкам, вроде нас с тобой, выбирают себе милашку с интеллектом хлореллы? Лесли сразу поняла, о ком она говорит. В принципе, догадаться было не сложно. — Может, она человек хороший. Ты же не знаешь её. — Только вот слишком милая, аж тошнит и, наверняка, что-то скрывает, прикрываясь маской добродетели. У всех есть скелеты в шкафу, просто, не все готовы о них рассказать. — А кто сказал, что мы — умные? Я бы сказала, что мы, скорее, прикрываемся маской надменности и стервозности. — Да, но мы не склонны визжать от восторга и влюбляться во всё, что мы видим. Хотя, честно говоря, мне нравятся милые вещи, но это совсем другое. — А может, мы, просто, боимся стать вешалками? Даже несмотря на то, что, возможно, это — единственный путь к счастью? — Скорее, нам нравится сублимировать личные неудачи в работу. — Капай! За вешалок! Ханаби искренне считала, что вешалка — это домашняя девочка, которая способна обустроить дом, сделать его уютным, любящая готовить, но абсолютно не способная отличить танто* от вакидсаси**, при этом отличная разбирающаяся в приправах и соусах. Для неё это было странным и диким. И, если Кагура была доброй и женственной, то Ханаби же, наоборот, била мальчиков, показывая своё превосходство и, с легкостью, побеждала. В детстве её, за глаза, называли чудищем и боялись почти все, кроме Хаябусы, потому что его боялись ещё больше. Она прищурила глаза, вспоминая всё что было. В пятнадцать, когда она только приехала в свой дом, к ней приехали родители, чтобы посмотреть, как она живёт. Это была одна из тёплых ночей полнолуния, именно тогда ей впервые удалось спровоцировать Хаябусу на драку. Родители, уезжая, видели, что она пошла куда-то в сторону улиц Фракции Тени. — Ты куда собралась в ночь? — Так, прогуляться. Погода хорошая. Уже спустя полчаса она стояла у его дома, кидая камушки с дороги в его окно. — Ну что тебе опять нужно от меня? — Я пришла за реваншем. Ханаби сразу ринулась в бой, не предупреждая, он же уворачивался от атак, а после начал сам атаковать. Его маска скрывала самодовольную улыбку, однако она не собиралась сдаваться так просто и, когда он отвлёкся, нанесла серию ударов. — А ты красные трусы и короткое кимоно специально для меня надела? — Что ты сказал, сопляк? Даже не думай! В тот день она уже почти победила, если бы не появилась Кагура. Именно она прекратила их бой и забрала Хаябусу. С того дня, у Ханаби всегда появлялось странное чувство ярости в сердце, когда она видела их вместе. И именно с этого дня, она начала ненавидеть зонтики, а также всех милых девушек. Она рассказала об этом Лесли. — Какой дебил выпустил этих вешалок из школы благородных девиц? Это был, скорее, риторический вопрос, который ниндзя задала в пустоту. Лесли задумалась и пристально посмотрела на подругу. — Я знаю, что вешалка оклеветала тебя, — начала говорить она, — А теперь ты мне расскажешь почему. — Может, я ей не нравлюсь. — Такие, как она, не способны на подлость просто так. Рассказывай. — Это долгая история. — Насколько долгая? — Длиною почти в год. — Я не тороплюсь. Ханаби начала с самого начала. Про то, как год назад пришла расписаться за задание и всё началось. По мере её рассказа, глаза Лесли округлялись. — Ты изменяла Госсену? — Мне реально стыдно. Но я ничего не могла поделать с собой. — Ты знаешь, что он догадывался об этом? Я общалась с ним. Ханаби продолжила свой рассказ и закончила тем, что отпустила его. — И ты думаешь, что это конец? — Я не знаю. — Если честно, то логику твою я понять не могу. У тебя был нормальный парень, порядочный, он отношений хотел серьёзных, а ты от него отвернулась. Тебе же трагедия нужна, надрыв. И ты выбрала мудака, который может проебаться, изменить и которому ты, в принципе, не нужна. Вот он какой — твой герой. — Вообще проще понять все законы физики, чем мою логику. Ты мне лучше скажи, вы с Грейнджером помирились? — Нет, считай, что, после того дня расстались. — Почему? Ты же знаешь, что это клевета. Поговорила бы с ним. — Я пыталась. Он мудаком оказался. — Расскажешь? — Нет. Пока не готова. И, кстати, не заказывайте при мне гренки, у меня что-то, вроде, личной неприязни к этой закуске. В соседнем здании проходили те самые курсы метания ножей, которые вёл Госсен. Когда они выходили, к этому зданию подъехала скорая помощь. Ханаби схватила одного из выходящих из здания и спросила, что случилось. — Не знаю. На занятие пришёл Мастер Фракции Тени и наш учитель решил показать технику метания ножа на нём. Не рассчитал силы. Что бы сейчас ни случилось, Ханаби стало по-настоящему страшно. Лесли тоже было не по себе. В небе пролетела стая птиц. Они бежали по лестнице к залу, где проходили эти тренировки. Ханаби перепрыгивала через несколько ступенек сразу, чтобы передвигаться быстрее. На высоких каблуках это было проблематично и она знала, что уже наутро будут болеть ноги, но сейчас её это особо не волновало. Дернув ручку двери, она увидела, что на полу лежал Хаябуса, над которым кружились врачи, пытаясь остановить кровь. Госсен спокойно сидел на стуле и ждал, когда унесут раненого, отрабатывая свои раны от сюрикенов перекисью. — Что ты с ним сделал? Ханаби незаметно для себя сорвалась на крик и бросила ненавидящий взгляд на мастера меча и магии. Он не удостоил её ответом. Врачи клали больного на носилки, собираясь увозить в больницу. Она обнажила свою катану и двинулась в сторону Госсена, но путь ей перегородила Лесли. — Успокойся. Это несчастный случай на тренировке. Я уверена, что он не специально. Врачи просили дать пройти, Ханаби убрала катану и проводила их до машины. Она ходила туда-сюда на первом этаже больницы, дальше её не пустили. Приехала вешалка и направилась в сторону кабинета, где над Хаябусой бились врачи. Ханаби спряталась за колонну так, чтобы Кагура её не увидела и подслушала разговор с врачом. — Всё будет хорошо. Пара ножевых ранений, потерял много крови. Раны мы ему зашили, теперь ему осталось только восстановиться. На это уйдёт несколько дней — не больше. Его перевозили в палату и вешалка пошла за ним. Прошло несколько часов прежде, чем она вышла из здания больницы. Ханаби пыталась попасть к нему в палату, но вход был строго для близких, а она не входила в эту категорию. Она высчитала окна нужной ей палаты и забралась в открытое окно. Палата на одного для важных персон. Хаябуса спал. Ханаби подошла ближе, взяла его за руку, присев рядом и положив голову ему на грудь. Слезы предательски полились из глаз. В последнее время она стала слишком часто плакать из-за него. Родная и любимая рука погладила её по голове. — Как ты тут оказалась? — В окно влезла. Тут вход только для близких, а я так, никто. — Я попрошу, чтобы тебя включили в список близких людей. — Не стоит. Кагура итак догадывается о нас. Зачем ты пошёл на это занятие? Ты же никогда ножами не интересовался. Рассказать, что произошло не хочешь? — Хочу, но не здесь и не сейчас. Тем более, ничего страшного не произошло. Меня уже завтра выпишут. — Ладно, как знаешь. Ханаби направилась к окну. — Подожди, не уходи. Он встал, подошёл к ней и обнял. — Зачем ты встал? Тебе нельзя. — Это не смертельные раны. — Я останусь, но только если ты не будешь больше вставать. Она прилегла рядом с ним на просторную кровать и уснула, обнимая его. Сердце снова наливалось болью и, в то же время ей было спокойно. — А что у тебя с телефоном? — спросил Хаябуса, — Я тебе звонил, но мне сказали, что твой номер заблокирован. Я, даже, деньги тебе положил, а он, всё равно, заблокирован. — Я номер сменила. Запиши новый. После того случая со свадьбой, Ханаби купила новую сим-карту, чтобы попробовать начать жизнь заново. Она очень хотела тогда забыть всё, что было. Но, иногда кажется, что ты прикончила с прошлым, но вот прошлое не покончило с тобой и оно постоянно пытается ворваться в жизнь. Она пыталась поставить точку в этих запутанных отношениях, впрочем, наверное, как и он. Но случай превращал эти точки в многоточие и снова появлялись запятые, знаки вопроса и любые другие знаки препинания, кроме точки. А может, мне нравятся непонятные отношения? — думала Ханаби. Может, я люблю острые углы, словно тысячи ножей знаки вопроса и неопределённости. Только так она могла объяснить то, что с ними происходило в течение этого года. И, если он — часть моей судьбы, то кто тогда я для него? Под утро, когда врачи начали ходить туда-сюда, она встала и ушла.