~АртеFUCKты~

«I want to hide the truth I want to shelter you But with the beast inside There's nowhere we can hide» @Imagine Dragons Кагура сидела на пассажирском сидении и завязывала кимоно. — Ты получила, что хотела? — нарушил тишину Ханзо. Она улыбнулась и кивнула. — А теперь выметайся из моей машины, — он перегнулся через неё и открыл пассажирскую дверь. — А можно я с тобой поеду? — Нельзя. Кагура снова потянулась к нему и поцеловала. — Почему? Я хочу быть с тобой. И я не уйду из машины, пока ты не ответишь мне. Он захлопнул дверь и нажал на газ, вырулив на проспект. Тот самый Сеймейевский проспект, на котором она села в его машину. За несколько секунд он разогнался до ста километров в час. — Дай свой телефон, — сказал он. Она послушно протянула свой эруфон последней модели. Одной рукой он открыл сафари и вбил в поисковике описание событий десятилетней давности, когда предыдущий Мастер Фракции Тени устроил кровавую бойню, столкнув лбами Алую и Теневую Фракции. Кагуре было восемь, но она отлично помнила стрельбу и как родители занавешивали окна тяжёлыми жалюзи, боясь, что их дом попадёт под обстрел. Через год патриарх Алой Тени выбрал молодого Хаябусу на роль нового поколения «Тени», чтобы тот, со временем, смог отомстить бывшему Мастеру за предательство. — Зачем мне читать всё это? Я итак это знаю. — Тебе достаточно прочитать имя виновника и там есть, хоть и размытая, но его фотография. Кагура пролистала описание событий и взгляд упал на фото бывшего Мастера Фракции Тени. «Ханзо Акакаге» — было выведено жирным шрифтом, на фото был человек в маске и капюшоне, она узнала его по светящимся зелёным глазам. Кагура закрыла глаза руками, казалось, что всё это страшный сон. Она любит жестокого и кровавого убийцу. Ей не хотелось принимать эту реальность. — Я могу убить тебя и глазом не моргну, хочешь? Он направил машину в кирпичный забор. Она смотрела вперёд, не закрывая глаза. В последний момент он повернул руль и прибавил скорость. — Полиция Алой Тени, вы нарушили скоростной режим, — послышалось в громкоговоритель от патрульной машины. Ханзо остановил машину и протянул документы. Но тут произошло то, чего он не мог предвидеть. Офицер наставил на него пистолет и требовал выйти из машины с поднятыми руками. — Офицер, вы обознались, — пыталась оправдываться Кагура. Ханзо быстро захлопнул дверь и нажал на газ. — Ты угнал эту машину? — Взял покататься, — усмехнулся он. Патрульная машина нагоняла их с требованиями остановиться и угрозами, что в случае неповиновения они откроют огонь на поражение. Перед ними появилась ещё одна машина и встала поперёк дороги, преграждая путь. Полицейский уже разложил шипы, чтобы проколоть шины нарушителю. Ханзо прибавил скорость. — Что ты делаешь? — испуганно спросила Кагура. — Пристегнись. Не доезжая одного метра до шипов, он резко вывернул руль влево, развернулся через две сплошные, оставляя колею шин на дороге. И снова прибавил газ. Сзади был слышен звук мнущегося железа и разбитого стекла. Патрульная машина, ехавшая за ними, не успела вывернуть влево и влетела в ту машину, которая перегородила им путь. Послышались истошные вопли полицейских и их отборный мат. Они открыли огонь на поражение. Ханзо совершал манёвры, чтобы пули прошли мимо него и Кагуры. Как бы он не делал вид, что ему плевать на неё — это была очередная ложь в его жизни. Одна из пуль пробила заднее стекло, Кагура пригнулась. Ей было страшно. Последняя выпущенная пуля пробила заднюю левую шину. Машина засвистела, оставляя следы на асфальте от резкого торможения. Выходя из машины, Кагура крепко схватила Ханзо за руку и они побежали в сторону дворов Алой Тени. Их уже преследовала полиция, уверенная, что далеко они не уйдут. Они забежали в подземный паркинг под одним из торговых центров. — Выбирай любую машину, которая тебе нравится. — И что ты сделаешь? — Как что? Украду её. Времени до того, как их обнаружат было мало. Её взгляд упал на неприметный старый Mitsubishi Outlander. — Неплохой выбор. Булавка есть? Кагура достала из сумки шпильку, которой иногда закалывала отросшую чёлку. Поковырявшись в замке несколько минут, он щелкнул и поддался, Ханзо открыл дверь. Пришлось пролезать через дверь водителя на пассажирское сидение. Из-за угла вынырнули три полицейских, готовые открыть огонь. — Я всё улажу, — выдал Ханзо, когда она пыталась забраться на пассажирское сидение. А дальше он призраком вылетел из своего тела и с нечеловеческой скоростью устремился к тем трём. Прежде чем кто-либо из них успел нажать на курок, Ханзо нанёс стремительные удары мечом, который он не выпускал из рук. Полицейские безжизненно упали на землю, не издав ни звука. Он же сел за руль, надел маску, выехал с паркинга и повернул машину на шоссе. Кагура всё ещё пыталась принять ту правду, которую узнала о нём и, несмотря на это, она всё ещё хотела быть с ним. Сердцу не прикажешь. Они были персонажами из разных игр по жизни. И, если Кагура играла в The Sims, пытаясь построить свою жизнь, карьеру и любовь, то Ханзо играл в GTA: угонял машины, убивал людей, шлялся по злачным местам. Но, даже это не останавливало её. Ханзо остановил машину в двадцати километрах от её дома. — Выходи из машины. Вызови такси. Мне в другую сторону. — Но я тоже участвовала в этом. Можно я с тобой поеду? — Нет, нельзя. Там, куда я еду, нет места для маленьких девочек. Уходи. Не совладав со своими эмоциями, Кагура расплакалась у него на глазах. Казалось, что ему все равно. Он опустил маску и посмотрел на неё, потянулся ближе, погладил по щеке, вытирая слезы. Убрал прядь волос с лица. — Тебе нужно уходить. Возможно мне понадобится твоя помощь отсюда. Ханзо потянулся к ней и поцеловал её на прощанье, чтобы успокоить. — А теперь иди, — он потянулся и открыл ей дверь. Кагура неохотно выходила из машины. Одна нога, потом другая. Она ступила ногами на мокрый асфальт. Ханзо развернул машину и уезжал из её жизни. Он ещё долго смотрел на неё в зеркало заднего вида, мысленно прощаясь с ней. Эта девочка оставила яркий след в его тёмной жизни. Она была единственным светлым пятном в непроглядной тьме. Он не мог подвергать её такой опасности и знал, что поступает правильно. Кагура брела вдоль дороги и смотрела в ночное небо. Хотелось бежать, стирая ноги в кровь за машиной, которая уносила от неё прочь Ханзо, кричать в пустоту. Вместе с печалью пришла апатия и безразличие ко всему. Она села на обочину и потёрла виски. Нужно было выбираться, мало ли, её узнает полиция, а проблемы были ни к чему. Девушка думала, кому позвонить. В такси в таком виде ехать не хотелось, да и это вызовет множество вопросов о том, что она делает посреди шоссе. Первая пришла на ум мама и она уже потянулась набрать ей, но вовремя остановилась. Она думала о том, что скажет. У таксиста сломалась машина и его забрали на эвакуаторе? Зная маму, она понимала, что та поднимет на уши все службы такси, грозясь лишить их лицензии. Когда дело касалось кого-то из родных Асуны, она плевала на свой имидж утонченной аристократки и могла материться, как сапожник, вгрызаясь в горло аппоненту словами. В голову пришёл Хаябуса, ему можно было позвонить и попросить отвезти домой. Он не будет задавать лишних вопросов и примет всё, как есть. Точнее то, что она скажет. Найдя его в телефонном справочнике, она набрала его номер. Видимо, он не ждал её звонка и взял трубку только со второго раза. — Кагура, ты не спишь? — удивился он. Его голос казался сонным. — Ты можешь отвезти меня домой? — А ты где? — ещё больше удивился он. — Я ехала домой на такси, но на Сеймейвском машина сломалась и её сейчас заберут на эвакуаторе. А к такси у меня нет доверия. — Конечно, присылай свою геопозицию, я скоро буду. И будь осторожна. Я слышал, что сегодня была вооруженная перестрелка. Поговаривают, что предатель объявился. — Хорошо. Она повесила трубку и осталась сидеть на обочине. Так она просидела до приезда Хаябусы и встала только тогда, когда знакомый Suzuki Vitara подъехал к ней. Она села пассажирское сидение и он вырулил на шоссе. — Ты как? — спросил он. Кагура не ответила, а продолжила смотреть в боковое стекло машины. По радио рассказывали о случившемся, нагло перевирая факты. Говорили, что ранены более пяти полицейских, у кого-то огнестрельное, видимо эти идиоты задели своих. Кто-то в реанимации от травм, полученных после аварии и трое убиты. Какая наглая ложь, у Ханзо не было пистолета и он не отстреливался, как говорили в новостях. Очевидцы не забыли упомянуть и про девушку, «красивая, как кукла» — так описали её. И, сразу же записали в продажные девки. Какие же люди жестокие и как они умеют всё опошлить. Наверное они уже обшаривают все бордели в округе. — Наши дроны засекут его теперь. Это вопрос времени, — успокаивающе сказал Хаябуса. Новая волна слёз накрыла Кагуру. Она прислонилась к стеклу, не в силах остановить истерику. Машина подъехала к дому. — Ты чего? Ты точно в порядке? — он посмотрел на её потрёпанный вид, — Этот таксист не приставал к тебе? Кагура отрицательно покачала головой. Хаябуса вышел из машины, чтобы помочь ей выйти, но она вышла сама чуть раньше него. Он попытался обнять и успокоить её, но она отстранилась от него. — Не надо, не сейчас, — проговорила она сквозь слёзы. На прощанье она сказала ему «Спасибо», искренне и по-доброму. Он ещё долго смотрел, как она шла к дому, прежде чем уехать. Асуна сидела, развалившись на диване в лёгком шелковом халате цвета неба. Она смотрела какой-то старый фильм, попивая вино и заедая его попкорном. Киригае был, видимо, на работе или спал. — Ты чего так поздно? — Меня Хая привёз, всё нормально. Она села рядом с мамой и осушила одним глотком бокал вина. Асуна посмотрела на неё вопросительным взглядом. У Кагуры не было пристрастия к алкоголю и, максимум, что она обычно себе позволяла — это бокал вина по праздникам. И цедила его, обычно, до самого конца вечера. Девушка положила маме голову на плечо. Слезы снова предательски упали Асуне на плечо. — Вы поссорились? — Нет, мама, всё гораздо сложнее. Я полюбила преступника. Прям, как в песне: mama I’m in love with the criminal. Только в жизни всё иначе. — Хаябуса стал преступником? — Нет, это не он. — А кто это тогда? — Тот, к кому я в машину тогда села. — Я думала, что ты поехала к Хаябусе тогда на такси. — Лучше я бы я поехала к Хаябусе. Но нет. — Тебе нужно время, — она погладила дочь по волосам, — Скоро всё встанет на свои места. На следующий день Кагура сидела в кабинете отца и искала всю информацию о событиях десятилетней давности. Везде была описана кровавая бойня, но данные во всех источниках отличались. Во всех убийствах винили одного человека. Она пошла дальше и начала читать электронные дневники людей, которые вели их в то время. В одном из них было написано, что Ханзо убил только Мастера Алой Фракции, а дальше уже началась бойня между Фракциями. Кагура знала, что люди, ради своей выгоды или чтобы прикрыть собственные жопы, могут тасовать карты, как хотят, коверкать информацию, скрывать факты. Тем более, в интернете каждый, кто написал статью о каких-либо событиях, автоматически становится историком. Для неё это был бред. Она села на пол и обхватила голову руками. На глаза попалось старое въевшееся пятно от масляной краски на полу и царапины от мольберта. Возможно, мама рисовала когда-то в кабинете. В большом встроенном шкафу она нашла мольберт и краски. Кагура никогда не считала себя талантом, как мама. Асуна рисовала замысловатые узоры, переходящие в сюжетные картины постабстракционизма. Были, даже, целые серии картин. Они пользовались большим успехом у коллекционеров. Кагура же всегда считала, что задатки у неё есть, а таланта нет. Так она всегда говорила в художественной школе, которую закончила, как ни странно, на отлично. Но ей никогда не нравилось рисовать то, что ей говорят. Асуна всегда ей на это говорила, чтобы она нарисовала то, что хочет. Но Кагура не знала, что она хочет нарисовать, воображение её подводило, а идей не было. Поставив полотно на мольберт, она взяла в руки краски. Чувства переполняли её, она достала бутылку вина из бара, но так и ни разу не пригубила бокал, включила музыку. Нервные линии вырисовывались в замысловатые узоры. Чёрная птица на фоне садящегося солнца улетала куда-то вдаль, даже издали можно было увидеть её золотой хищный оскал. Сломанный кубик Рубика лежал на земле, огонь и лёд сливались воедино, тоска и радость, эмоции и чувства. Она не заметила, как наступил вечер. Чтобы завершить гамму своих эмоций на холсте, Кагура вылила на него бокал вина. Белые участки холста окрасились тёмно-бордовые тона. Некоторые детали смазались, она посчитала, что так гораздо лучше. Асуна везде искала дочь и нашла её в кабинете рядом с холстом. Картина её дочери напомнила ей рисунки, которые они рисовала, когда проходила арт-терапию, когда лечилась от депрессии. Увидев открытое вино, она испугалась за неё. Подойдя к ней, мать проверила её глаза на наличие алкогольного и не только опьянения. Глаза чистые, не считая слёз, в дыхании алкоголь не обнаружен. Асуна присела на пол рядом с дочерью и обняла её. — Они всё врут в своих новостях и история — это полный бред, — начала Кагура. — Я знаю. Ты можешь у Кири спросить, как эти новости делаются. Он — один из главных редакторов новостей у нас и у Алой Тени. — А десять лет назад тоже он новости писал? — Не думаю. Хочешь, я отправлю тебя отдыхать в пансионат? Чтобы ты в себя пришла и забыла о том, что случилось. — Ты видела меня в новостях? — И сделала всё, чтобы твои фото не попали в средства массовой информации. Это он? — Кто он? — Тот, к кому ты в машину села тогда? — Да, он. Его зовут Ханзо. И мы больше никогда не увидимся.