Доброе утро, душа моя

Накахара Чуя с широкой улыбкой шагал по тротуару. Неся под мышкой бумажный сверток, он любовался только-только начавшими распускаться цветами, восходящим солнцем и даже, спешащими на работу прохожими. Он торопился к своему сонному вдохновению. Поднявшись по лестнице на 14 этаж, все-таки утром лифт было бы не дождаться, Чуя ловким движением пальчиков открыл входную дверь. Зайдя в уютную квартирку, он вдохнул полной грудью. Почувствовал родной запах. Уют. Тепло и любовь. Пританцовывая и кружа незамысловатые пируэты, он заварил фруктовый чай. Они с Дазаем недавно купили его в одной крохотной лавочке у храма. Хозяйка-старушка была так мила, что пришлось скупить чуть ли не половину товара. Но в общем-то Чуя не жалел, чай и правда оказался отменным. Из таинственного свертка на тарелку легла горка свежеиспеченного печенья с вишней. Дазай его просто обожает. Приятные запахи чудесного утра, витали по кухне и вот-вот грозились добраться до спальни. Закончив колдовать, Чуя заглянул в приоткрытую дверь. Осаму тихо спал, обнимая скомканное одеяло. На месте этого одеяла должен был быть Накахара, но в последнее время ему приходится слишком много работать и порой задерживаться на заданиях до самого рассвета. Сегодняшняя ночь не оказалась исключением из потихоньку формирующегося неприятного правила. Это тяготило Чую и по дороге домой, он решил хоть как-то извиниться, за свое отсутствие и, заодно, наверстать упущенное. Подойдя к окну, он отдернул плотные портьеры, впуская в светлую комнату оранжевые лучи, от которых его волосы вмиг вспыхнули яркими язычками пламени. Дазай прошептал что-то неразборчивое, но сонная нега не спала с его дрожащих ресниц. Чуя присел рядом, залюбовался красивым лицом. Коснулся губами легонько вздернутого носика. С нежностью провел по кромке мягких, золотившихся в бликах рассветного солнца, каштановых волос. Взял мягкую ладонь и притянул к своей щеке, начал покрывать поцелуями от запястья к острому локотку. Приятное ощущение невероятной нежности в вперемешку с желанием заставляло сердце биться все чаще. Он легко скинул на пол одеяло из расслабившихся рук. Провел самыми кончиками длинных пальцев по мерно вздымающейся груди, опускаясь ниже. Касание преодолело изящный изгиб талии, подкачанный живот, на секунду задержалось сразу под пупком. От ласковых прикосновений, сладких поцелуев и работы умелого язычка, член Осаму начал набирать силу, быстро твердел в руках и губах Чуи. Доведя дело до нужной кондиции, Накахара открыл глаза. Игривая и до одури соблазнительная улыбка блуждала на любимых губах напротив. Хитрец проснулся и теперь с нескрываемым удовольствием нежился в теплых объятиях Чуи и утреннего солнца. – Доброе утро, душа моя… – Чуя был сейчас так счастлив, что хотелось петь! И он мурлыкая одному ему ведомую мелодию продолжил осыпать любимого поцелуями. Постепенно лаская все более жадно, он, наконец, добрался до алеющих губ. Сначала, нарочно медленно, провел по нижней язычком, слегка прикусил, чуть оттягивая на себя. Затем, распалившись, настойчиво прильнул к знакомому рту. Дыхание обоих становилось сбивчивым и обжигающее горячим. Осаму с готовностью, пылко отвечал на любовь, кутал в объятиях, крепко прижимался бедрами, выписывал на спине под длинными рыжими волосами неведомые узоры. И, главное, сладко улыбался. Его сильные руки ловко расстегнули застежки жилета, стянули и небрежно отбросили в сторону. Рубашка отправилась следом, а нетерпеливые пальцы уже воевали с ширинкой черных брюк. Через минуту Дазай освободил любовника от всего лишнего и прильнул к нагой шее и плечам, покрытым россыпью веснушек. Тепло шелковой кожи пленило, пьянило, казалось, еще немного и закружится голова, а мысли пустятся в пляс. Не отпуская любимого тела, Чуя ловко достал из внутреннего кармана жилета небольшой тюбик смазки. Она тоже была фруктовая, и комнату сразу наполнил приятный аромат. Проворные пальцы легонько коснулись напряженного члена и скользнули ниже, глубже. Дазай слегка выгнулся и из его груди вырвался вздох блаженства. Легко входя парой миниатюрных пальчиков, Чуя ловил поцелуями томные вдохи, доводя Осаму до судорожных стонов. Другая рука не отставала и щедро одаривала член Дазая уверенными, быстрыми движениями, приближая к экстазу. Они были вместе недолго, но Чуя давно понял, как можно доставить партнеру наибольшее наслаждение. Такой загадочный и замкнутый Дазай доверился и раскрылся перед ним и теперь Накахара с упоением благодарил своего возлюбленного. Стоны становились громче и продолжительнее, Чуя внимательно следил за каждой эмоцией на любимом лице, попутно расцеловывая длинные реснички и раскрасневшиеся щеки. Дазай кончал бурно, замирая толчками в руках, что только что отправили его сознание в умопомрачительный полет. От этого огонь разгорелся в Накахаре с невероятной силой, казалось он теперь весь сгусток оголенных нервов, ему хотелось еще и еще, он был на пределе. Давая Осаму чуть-чуть отдышаться, он массировал пальчиками, покрытыми спермой, тугие, но податливые мышцы. Мягко повел партнера, тот с готовностью поддался и повернулся на живот. Опьяненный страстью и вожделением Чуя обхватил сочные ягодицы, скользнул на поясницу. Языком пересчитал все позвонки, поднимаясь от желанной упругой задницы к шее. Упиваясь поцелуями, зарылся в непослушные волосы. Затем резко и властно придавил Дазая ладонью к кровати и вошел. На всю длину. Сразу и глубоко. Стал вбиваться в горячее нутро. Осаму взвыл, но вовсе не от боли, Чуя знал это. Его любимому дико нравилось, когда Чуя вот так берет его, вжимает в кровать или пол и имеет с силой, грубо и чувственно. Дерет как неопытного мальчишку. От такого у Осаму просто срывало крышу, он не сдерживался и щедро награждал доминанта сладкозвучными стонами и криками. Алеющие в отблесках солнца волосы рассыпались рядом с лицом Дазая, когда Накахара с хриплым стоном нагнулся кончая. И эти несколько сильных толчков внутри заставили Дазая дойти до точки, он, дрожа, кончил следом. Вымотанные тысячевольтной нежностью, оба тяжело дыша распластались на кровати, Они были не в силах нормально пошевелиться и сплели изящные пальцы. Словно говоря друг другу: «я здесь, это не сон, это наяву, мы сейчас вместе и мы бесконечно и бессовестно счастливы». Они еще немножко полежат, снова и снова ныряя, в еще не успевшие остыть ощущения и отправятся на кухню. Там их дожидается давно остывший чай и любимое печенье. Сидя у большого окна, делая вид, что любуются видом, на самом деле будут любоваться глазами напротив и вполголоса обсуждать, куда сегодня лучше отправиться на прогулку. А Чуя твердо решит взять отпуск со следующей недели.