Отрывки их жизни 2

Ильзат сорвался с места и в долю секунды оказался в подтрибунном помещении, в которое только что отправился Кирилл. Ахметов никого не слышал и не видел. Он просто бежал вслед за любимым, молясь о том, чтобы у него не было серьёзной травмы. В их семье одного больного было  предостаточно. Ильзата остановил Виктор Михайлович, буквально схватив того за руку на пути к медпункту. — Пошли со мной. Ты ему никак сейчас не поможешь. Дай врачам его осмотреть. — Я должен быть рядом. А что если с ним… — Пошли. Тебе нужно успокоиться. — Ганчаренко, приложив немало усилий, всё же оттащил парнишку от двери и увёл в раздевалку к остальным ребятам. С командой было поспокойнее. Каждый пытался его как-то подбодрить и поддержать. Все прекрасно понимали чувства Ильзата. Травма — это страшно. Травма любимого человека — ужасно вдвойне. Ваня присел рядом с другом и протянул тому стаканчик с водой. Ахметов благодарно кивнул головой и залпом осушил наполненный пластиковый стакан, стараясь заглушить волнение внутри себя. Плечо ещё так некстати разнылось. Из-за волнения наверно. Ильзат буквально на днях снял бондаж. Теперь он был ему не нужен. Вот только футболист так к нему привык за это время, что теперь иногда забывает про то, что его больше нет и он может спокойно двигать рукой. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Кирилл вошёл в раздевалку. К этому моменту многие уже успели покинуть её. Все хотели поскорее оказаться в аэропорту. Это было даже к лучшему. Меньше посторонних глаз. Ильзат подскочил со своего места и в одно мгновение оказался перед Набабкиным. Он осмотрел того с ног до головы и заметил на его лице какую-то печальную улыбку. В этот момент у Ахметов внутри всё рухнуло. Неужели это конец? Он же буквально пару недель назад контракт продлил! Что, черт возьми, за несправедливость! — Кир, не молчи. Я тебя прошу! — Завтра нужно будет ехать в больницу на осмотр. Там точнее скажут. Хотя, и дураку ясно, что кресты. — Горько произнёс Набабкин, прохромав к своему месту. Он просто хотел поскорее переодеться и оказаться у себя дома. В прохладной постели. Желательно с Затиком под боком. А завтра проснуться и понять, что всё это было сном и на самом деле никакой травмы нет. Вот только полные боли глаза напротив возвращают его в суровую реальность. — Солнышко моё, я тебя прошу, не смотри на меня так. Мне самому не легко, но нужно быть сильным, слышишь? — Ты не заслужил этого. Не заслужил. — Прошептал Ильзат, присаживаясь на корточки перед мужчиной. — Такова моя судьба. Видимо, пришло время расплачиваться. — Усмехнулся Набабкин, стянув с себя игровую футболку. — Расплачиваться? О чём ты говоришь? — О тебе, моя радость. Знаешь, я всё думал, за что же мне такое счастье в виде тебя? Чем я заслужил? Пришло время заплатить за такой подарок судьбы. Видимо, ценой собственной карьеры. — Нет. Не говори такие глупости. Не говори. Слышать ничего об этом не хочу. — Замотал головой Ахметов, сдерживая подступающие слезы. — Ты самый прекрасный человек на свете и заслуживаешь всего самого лучшего, но только не боли и страданий. Нет. У нас всё будет хорошо. Я тебя не оставлю. Не оставлю, слышишь? — Солнышко, прошу тебя, успокойся. Подумай о себе. Мы ведь только-только твоё плечо отремонтировали. Тебе нельзя переживать. — Да к чёрту меня и моё плечо! — Нет, не к чёрту. — Спокойно произнёс Кирилл, положив ладони на плечи любимого мальчишки. — Ты должен в первую очередь думать о себе и о своём здоровье. И моя травма не должна на это никак влиять, ты меня понял? Затик, ты меня понял? — Понял. — Прошептал Ахметов, опустив глаза в пол. — Отлично. А теперь помоги мне переодеться. В автобусе только нас, наверное, ждут. — Конечно. Я сейчас. Я быстро. Так. Вот твоя сумка. Давай попробуем надеть штаны. Мужчины вышли из такси в четвёртом часу ночи. Перелет из Питера их очень утомил, а особенно Кирилла. Он был выжат как лимон. Набабкин безумно хотел улечься в свою кровать и проспать как минимум несколько суток. Ахметов шёл впереди него и тащил две спортивные сумки с вещами. Кириллу было совестно, что его любимый нёс такие тяжести. Ему же нельзя. Это всё он должен был делать сам. Но, увы, не мог. Ильзат сбросил вещи в углу гостиной и повернулся к Кириллу. — Я постелю в комнате на первом этаже, хорошо? Тебе не стоит подниматься по лестнице. — Да. Думаю, ты прав. — Кивнул головой Набабкин, присев в кресло. — Я подожду здесь. — Тебе что-нибудь принести? — Нет. Просто поскорее подготовь кровать. Я хочу прилечь. — Да. Сейчас. Я быстро. Ильзат подорвался с места за чистым постельным бельём в их спальню. Вытащив его из шкафа и взяв в охапку несколько маленьких подушек, Ахметов спустился обратно вниз по лестнице и пробежал мимо мужчины, как пчёлка. Кирилл усмехнулся от вида своего мальчика и устало прикрыл глаза. Ильзата пробегал мимо него ещё пару раз, как заведенный, поэтому Набабкину пришлось схватить того за руку и притянуть к себе. — Куда ты всё носишься? — Да там, блин, вообще! — Информативно. — Улыбнулся Кирилл, вставая с кресла. — Я снял старое белье с кровати и отнёс в стирку. Потом решил, что эти подушки фуфло полное и заменил их на те, которые были у нас спальне. А ещё и одеяло наше притащил, потому что он мне больше нравится. Короче, я перенёс туда всё. Вот. — Проще было мне подняться наверх. — Нет не проще. Можешь идти ложиться. Я запущу стиралку и приду, хорошо? — Нет, не хорошо. Ты идёшь со мной. Сейча-а-ас. — Протянул мужчина, взяв Ильзата за руку. — Я хочу спать с тобой. — А пописать можно хоть сходить? — Нет. — Но я очень хочу! — Засмеялся Ахметов, идя под ручку с Кириллом в спальню. — Утром сходишь. — Я же лопну. — У тебя есть минута. — Произнёс Набабкин, плюхаясь на кровать. Наконец-таки он добрался до неё. Холодненькая такая, мягкая. Хорошо, что Ильзат перенёс сюда подушки с их спальни. Те, которые тут были, и вправду скверные. Зачем он их вообще покупал? И покупал ли? Может, их ему подарили? Хоть убей, не помнит. Нужно будет у мамы спросить. Она уж точно знает. Укол обезболивающего начинал потихоньку сдавать свои позиции. Кирилл чувствовал нарастающую боль в своём колене. Стиснув зубы, мужчина лёг поудобнее в кровати и прикрыл глаза. Терпеть. Ему необходимо было дотерпеть до завтра. А там уже врачи посмотрят, таблетки, может, какие дадут, чтоб не так мучительно больно было. Ильзат, вернувшись из ванной, сразу же заметил ухудшение в состоянии Кирилла. Тот крепко сжимал в кулаке бордовую простынь и жмурился всякий раз, когда боль прошибала правую ногу. — Болит, да? Господи… — Ахметов присел рядом с мужчиной и повёл ладонью по его волосам. — Может, мазь мою попробуем? Плечо после неё не болело, м? — Не нужно. Я сейчас постараюсь уснуть и мне не будет больно. Ложись рядом. — Прошептал Набабкин, улыбнувшись краешком губ. Ильзат, отключив свет в комнате, аккуратно, чтобы не дай бог не потревожить больную ногу, забрался под одеяло. Кирилл тут же переложил свою голову с подушки на руку любимого и закрыл глаза. Ильзат водил ладонью по волосам футболиста и тихо напевал ему какую-то колыбельную. Мерные движения и шёпот постепенно убаюкивали мужчину и он в скором времени погрузился в сон. Утро у футболистов началось в три часа дня. Кирилл бы спал ещё, но резкая боль в колене заставила его буквально подскочить на кровати. Мужчина протяжно простонал и сжал в кулаке край одеяла. — Кир? Кирюш, что такое? Больно? — Ильзат мгновенно присел в постели и сонно посмотрел на любимого. — Всё в порядке, солнышко. Уже отпустило. — Заверил Набабкин, притягивая к себе испуганного парнишку. — Я могу тебя попросить кое о чём? — Конечно. — Можешь приготовить что-нибудь покушать? — Да, сейчас что-нибудь соображу. А во сколько нам в больницу ехать? — Покушаем и поедем. Сказали, что врач будет ждать меня весь день. Кивнув головой, Ильзат встал с кровати и вышел из комнаты. По пути на кухню Ахметов размышлял о том, чтобы ему такого приготовить. На ум приходила одна лишь яичница, но Кирилл её явно не станет есть. Его от неё уже тошнит. Тогда, может, бутербродики? Не-е-т. Весы им потом спасибо не скажут. Тогда кашу! Сегодня они будут есть кашу на обед. Манную! Возможно с комочками. Это уж как получится. Достав упаковку с верхней полки, Ильзат залил молоко в кастрюлю и поставил её на огонь. Сейчас самое главное концентрация. Отвернёшься на секунду и молоко совершит побег. Дождавшись закипания, парень стал медленно насыпать в кастрюлю манную крупу и аккуратно всё это помешивать деревянной ложкой. Не дай боже он пройдётся по антипригарному покрытию чем-нибудь металлическим. Кирилл же его тогда прибьет. Кстати о нём. Только вспомнишь, и он тут как тут. — Каша? — Спросил Набабкин, заглядывая в кастрюлю. — Могу сделать яичницу. — Нет, я буду кашу. — Согласился Кирилл, подняв руки в примирительном жесте. — Чего встал то? Тебе меньше ходить нужно. Я бы сам принёс тебе еды. — И в туалет бы ты тоже за меня сходил. — Усмехнулся мужчина, открывая холодильник. — Затик, а можно я с вареньем буду? Тебе вроде мама присылала из персиков. — Да. Там ещё, вроде, из смородины было. Посмотри на верхней полки. — Ответил Ахметов, снимая кастрюлю с плиты. В этот раз каша получилась без комочков. Кириллу повезло. Пока тот пытался открыть баночку со сладким содержимым, Ильзат разложил манку по тарелкам и поставил на стол. — Весь обляпался, хрюшка. — Я конь! — Заявил Кирилл, позволяя парню вытереть руки важными салфетками. — За хрюшками это в другую команду. — Ну уж нет. Мне другой не нужен. Я коня своего люблю. А сейчас садись и кушай. Ахметов сидел в коридоре больницы и с интересом читал какую-то брошюрку про беременность. Зачем? Ну надо! Для общего развития. А если говорить честно, то ему просто нечем было больше заняться, ведь Кирилл запретил ему заходить с ним к врачу. Ильзату оставалось только ждать. Правда, Набабкина не было уже около получаса и парень начинал серьёзно за него переживать. Но, спустя ещё каких-то десять минут, Кирилл наконец-таки вышел из кабинета. — Ну, что там? — Ильзат подскочил со скамейки и подошёл к футболисту. — Мы опять едем в Германию. — Улыбнулся Набабкин, протягивая любимому заключение врача. — Ну, что? Вспомнил молодость? Хорошо прыгнул? Баттерфляй блять. — Затик. — Засмеялся мужчина, притягивая к себе злобного воробушка. — Ну, прости. Я же не специально. — Ещё б ты специально! Убил бы тогда прям на месте. — Пробурчал Ахметов. — И когда лететь на операцию? — Как договорятся с клиникой. — У меня же тренировки индивидуальные через пару дней начнутся, но я поговорю с тренером. Думаю, он отпустит меня с тобой. Хотя-бы на пару дней. — Да. Пары дней будет достаточно. Ты должен и о себе тоже думать. Тебе необходимо восстановление. — Конечно! Должен же хоть кто-то в этой семье работать. — Фыркнул Ильзат. — Знаешь вообще кто ты? Скакун арабский! — Затик, Господи. — Засмеялся Кирилл, заходя в лифт. — Прекрати так смешно говорить. — Я тебе этот прыжок теперь всю жизнь припоминать буду. Зараза Московская.