Хроники Фазбер Энтертейнмент: Гневный Гибрид — Часть 2

«Я тоже об этом думала, но… Но ведь тогда я её больше не увижу…» «Мне кажется, это как-то…ну…неправильно… Но это исключительно твой выбор Элизабет»… 2009 год. 6 января. 1:37. Ночь. Штат Юта. Эрроуфилд. Тот же дом Элизабет и Кейт в лесу пригорода: -Как я выгляжу? — волнуясь, спросила себя Элизабет, стоя перед зеркалом двери углового шкафа в гостиной. Она смотрела на саму себя не отрываясь, оценивая внешне каждую деталь в своём металлическом теле, каждую видную шестерёнку, каждый изъян. Свет гостиной был включён, жёлтые лучи люстры распространялись далеко за пределы дома: открытые шторы единственного окна за ней спокойно пропускали их. Элизабет подняла свою правую руку и слегка ощупала свой корпус, фонари в груди и свои обновлённые пластины на внешней обшивке. Ни одного выступающего наружу провода больше не было, теперь оба фонаря в её груди были спрятаны под её новыми грудными пластинами, не имевшими разорванных мест и дыр, как старые. Они теперь лишь на половину выступали из-за них сверху, слегка приукрашивая внешний вид её торса. Её руки тоже были избавлены от лишних торчащих проводов, теперь они все были скрыты под кольцами обшивки предплечий, а её правая рука, ранее имевшая серый металлический цвет, теперь была покрашена в глянцевый красный, как и левая. Были восстановлены некоторые пластины её головы. Дыра, ранее зиявшая под её левым виском, была закрыта новой, похожей на правую, пластиной. Пробоины под правым окуляром теперь тоже не было. Половина костюма на ногах была полностью восстановлена. Смотря на себя, Элизабет иной раз думала, что всех этих изъянов, ранее бывших в её изуродованном металлическом теле, теперь словно никогда не существовало. Правда некоторые детали всё равно оставались без изменений: всё те же проволочные разноцветные, преимущественно рыжие, волосы; бело-бледное металлическое лицо; длинные пальцы и острые когти на кончиках пальцев; металлическая зубастая челюсть эндоскелета. Всё это за пять лет самосовершенствования Элизабет оставила без изменений. «Так или иначе, я всё равно не идеальна. И никогда не буду идеальной. Хотя… Была бы Кейт сейчас здесь, то она сказала бы мне точнее, где мои изъяны всё же есть». Она обернулась назад, осмотрела гостиную. Каждый раз, когда она оставалась одна, когда Кейт куда-то уходила, в её глазах их дом как будто пустел, становился безжизненным, как механизм без источника энергии. За пять лет, проведённые ими вместе, Кейт для Элизабет стала почти что родным человеком. Теперь у них были отнюдь не совсем подружеские, а почти сестринские отношения. Поэтому теперь, когда Элизабет оставалась дома одна, она вдвойне чувствовала, как какая-то часть её души временно от неё отрывается, как её грудь словно становится пустой, будто её сердце и чувства Кейт забирает с собой. Она очень за неё переживала даже не смотря на то, что знала, что та уже шестой год занимается этим очень опасным делом. «Зачем ты это сделала, Кейт? Зачем ты всё равно пошла туда работать? Я понимаю, ты хочешь нас защитить, но… Это слишком большая жертва. Ты не обязана так рисковать почти каждый день». Когда-то Элизабет повторила ей тоже самое прям из слова в слово, она так не хотела, чтобы та этим занималась. Но ответ Кейт был твёрд и однозначен: Это мой выбор. Если я буду там работать, то я буду знать почти обо всём, что они могут нам с тобой напакостить. Я делаю это, чтобы защитить нас. Ты понимаешь?.. В такие моменты Элизабет оставалось только покорно кивать головой и опускать свои глаза. И поэтому почти каждый день причинял её душе боль. Страх за жизнь Кейт, он в ней бушевал так, как никогда. Только в праздничные дни Элизабет торжествовала, ведь в такие дни Кейт оставалась дома круглосуточно. Также как недавно: две недели назад было Рождество. Тогда Кейт и Элизабет провели время так, как ещё никогда не проводили. В тот день приехали Сьюзан и Гарри, мать и отец Кейт. Да, последний уже был в курсе её существования, Элизабет как сейчас помнила его однотонный скептицизм, когда пару лет назад он увидел её такой впервые. Но потом она решила с ним поговорить по-человечески, наедине. Тогда Элизабет смогла выразить всё, что думала о его неверии, смогла ему правильно преподнести то, что она чувствует. И в конце концов отец Кейт был вынужден её принять, не воспринимать её, как бездушную машину. Именно поэтому две недели назад Рождество для них получилось то что надо: все были счастливы, рады празднику. Никаких обид, никакой скорби, только семья и торжество. Но это время снова прошло. Кейт снова взялась за опасную работу, а Элизабет снова была вынуждена оставаться дома, думая только о том, как бы с ней ничего не случилось. Но она никогда не сидела без дела, когда оставалась одна. Вот уже пять лет она пытается держать обещание, которое она когда-то дала. Все пять лет, когда Кейт уходила, она собирала аниматронные запчасти, детали и всё остальное, чтобы воссоздать её. И вот сегодня был тот день, когда это обещание будет полностью выполнено. Сегодня ночью Элизабет была готова воскресить свою мать, которую когда-то зарекалась вернуть. Именно поэтому она сейчас смотрела на себя в зеркало и думала, какой она предстанет перед ней. Больше всего Элизабет боялась того, что она не примет её из-за одной только внешности. Боялась она и того, что мать её возненавидит её за воскрешение в металлическом теле. Но Элизабет так хотела её вернуть, что уже была готова бросить всем возможным последствиям вызов. «Я прошла слишком длинный путь, чтобы останавливаться. Сегодня моя мама вернётся…». Сжав свои руки в кулаки, Элизабет набралась духу, всё же кое-как давя свой страх, а потом повернулась к входной двери и, ринувшись уверенным шагом к ней, нажала на дверную ручку. Через секунду она была на свежем воздухе, а её стопы уже были на половину погружены ровный слой снега на поляне. Аниматроник слегка задрожала: «Уой… Холодновато. А градусов у нас тут…» — она быстро заглянула в свой внутренний дисплей и проверила показатель температуры снаружи её тела — «Ага. Минус 24. Ясно… Но для меня не критично». Слегка пожав плечами, Элизабет повернулась вправо и направилась в свою мастерскую. Да-да, теперь у неё была собственная мастерская. Это было небольшое герметичное деревянное сооружение с железной крышей, похожее на гараж, стоящее вплотную к основному дому сбоку. Его создала Элизабет в первую очередь для себя и для своих инструментов, но с не очень давних пор Кейт прячет свою машину именно там. То есть девушка теперь использовала мастерскую Элизабет как всё-таки гараж. Это было вдвойне выгодно, ведь там не только можно было парковать машину, защищая её от внешних стихийных угроз, но и чинить её инструментами подруги. В принципе Элизабет всегда была рада её компании, а машина ей нисколько не мешала, поэтому она к этому всегда относилась спокойно. Мало того, она всегда могла спрятаться именно в своей мастерской, если к Кейт нагрянут неожиданные гости. Ведь отныне этот дом не был заброшен официально, Кейт была вынуждена вновь зарегистрировать, чтобы нормально без затруднений здесь жить, а также работать. Сначала Элизабет встретила нужду подруги не очень радужно, ведь всегда боялась посторонних глаз, но потом, поняв всю целесообразность, приняла решение поддержать её. В принципе она всё равно оставалась в плюсе, ведь теперь много электричества в дом подавалось полностью легально, а не из-под тишка, как это было раньше. Теперь ей не надо было беспокоиться о том, что администрация Эрроуфилда попытается разыскать нелегальный потребитель электроэнергии. Именно в своей просторной мастерской Элизабет все пять лет собирала по частям тело для своей мамы. Почти каждый день она стояла над ним, совершенствовала его, всё время в мыслях воображая, как оно будет выглядеть. Каждую минуты работы над её телом, Элизабет представляла себе тот момент, когда они с ней наконец воссоединятся, как она после этого будет счастлива. Эти чувства воодушевляли, давали ей бесконечный поток моральных сил, надежду на лучшее будущее. Подойдя к сооружению вплотную, Элизабет нагнулась, взялась за ручку и лёгким движением руки вверх открыла алюминиевые чёрные подъёмные ворота. Квадратное помещение внутри сразу заполнил ночной лунный свет. Внутри её мастерская казалась немного больше. Элизабет специально сделала потолок немного выше, чем обычно, чтобы не биться об него головой. Все стены сбыли сделаны из прочных заводских досок, покрытых бейцем. Пол Элизабет не поленилась сделать всё-таки из бетона. «Ещё помню… Кейт очень тогда устала ездить туда-сюда за нужными инструментами. Хорошо что я не попросила тащить сюда целую бетономешалку!». От последней мысли аниматроник слегка ухмыльнулась. Справа от неё на стене и рядом было всё оборудование: гаечные ключи и отвёртки, подвешенные на гвоздях; пара красных металлических шкафов с инструментами, полуавтоматический сварочный аппарат на рабочем столе, последний кстати был забросан лишними обрывками проводов и маленькими кусками металла. «Надо будет прибраться…» — закрыв за собой ворота подумала Элизабет и, подойдя к ближнему углу правой стены, где стояла небольшая чугунная печка для отопления, протянула руку к выключателю, а потом кончиками пальцев легонько стукнула по его кнопкам. Четыре люминисцентные лампы, прикрученные к потолку по периметру, тут же осветили всё помещение белым огнём, сияющим ярче звёзд в ночном небе. Всё вокруг приобрело краски, каждый металлический предмет украшался не слишком заметным бликом. Это быстро вызвало у Элизабет небольшую ассоциацию с рождественской ёлкой. Она повернула голову на дальнюю стену и увидела её. Будущее механическое тело её матери. Оно лежало на длинном металлическом столе, который Элизабет сделала из металлолома с помощью сварки специально для этого дела. Закатив нижние веки на треть своих изумрудных окуляров, она медленно подошла к столу и легко положила правую руку на её голову. «Я сделала всё, что смогла…». R.A.S.C. Баллоры — это первая вещь, которую Элизабет положила на этот стол. Это был фундамент, основой всего. Она строила тело, начиная именно с мозга, электродеталей, микрочипов, в общем делала всё, чтобы устройство, содержащее душу, было в центре. Когда Элизабет закончила её голову, то сразу перешла к рукам и ногам. И именно это было труднее всего, так как она обещала сделать тело красивее собственного. Ей пришлось искать запасные детали от Баллоры, чтобы создать подобное. Именно поэтому тело внешне очень напоминало последнюю. Были и свои отличия: у этого тела, как и у Элизабет, были кабельные недлинные волосы по плечи, но они обладали сине-фиолетовым оттенком и были уложены в практически идеальную причёску, как у элегантной женщины; не было волнистой юбки, как у оригинальной Баллоры, её заменяла блестящая, но слегка потрёпанная лазурно-белая бедренная обшивка; половина эндоскелета на голенях ног была обнажена примерно также как и у Элизабет, но сами ноги были сделаны намного аккуратнее. К остальным своим доработкам Элизабет испытывала двойственные чувства: лицо очень напоминало Баллору, её кремовые и лазурные цвета, но оно было разбито примерно так же, как у Элизабет в своё время, а под маской слегка виднелась слегка недоработанная челюсть эндоскелета; корпус груди был точной копией корпуса Баллоры, правда слегка потрёпанный и имеющий парочку дыр, которые Элизабет сейчас была не в состоянии заделать должным образом. Как и у Баллоры, у этого тела был необычный вид стопы — ходьба на носках, как у балерины, они также, как и оригинал, напоминали синие туфли с тонкой белой подошвой на изгиб. Гордостью Элизабет было то, как она сделала её руки: идеально гладкий кольцевой корпус на плечах, превосходно отполированные предплечья, где не было даже намёка на торчащие провода и дыры; синие ладони с белыми сегментами, как и остальные части рук, были практически копией человеческих, идеальные пропорции дамских пальцев были апогеем. Именно в моделировании рук на помощь Элизабет пришла Кейт, именно она соорудила правильные чертежи для ладоней и пальцев. Все десять белых пальцев на её руках, украшающиеся лазурными ногтями на кончиках, были как бриллианты по красоте. Глаза на лице были закрыты очень красивой парой век с чёрными длинными ресницами на каждом окуляре. Примечательно было то, что в отличие от своего тела, Элизабет сделала тело своей мамы подстать нормальному человеческому росту. Теперь тело ждало своего часа, своего момента на пробуждение. «Остался лишь последний элемент. Источник питания». Здесь ей на помощь снова пришла Кейт, которая разузнала, куда сгружают старые детали на подобии тех, что были в Sister Location. Именно на старых складах Fazbear Entertainment Элизабет нашла то, что искала. На этот раз она решила слегка изменить правила роботостроения: вместо обычных батарей, аккумуляторов и реактора, который у неё имелся в единственном экземпляре в её собственной груди, она решила установить генератор, как в двигателе автомобиля. Так что это действительно было что-то на подобии сердца. Генератор уже был правильно установлен внутри тела, но его надо было чем-нибудь запустить. Именно поэтому хоть какой-то, но источник питания был нужен. Элизабет нагнулась под стол, а потом достала оттуда металлическую вещь средних размеров, похожую на короб. Это был портативный источник питания, которым компания Fazbear Entertainment c 1993 года снабжала своих аниматроников. Его заряда хватало на 20 часов активной работы, после чего сотрудники пиццерий меняли их на новые, чтобы зарядить старые. «Это последний штрих». Держа батарею в одной руке, Элизабет подцепила когтями незакреплённый край корпуса груди тела, а потом сдвинула пластины в сторону, обнажив все внутренности. Ещё раз взглянув на короб, она нашла на нём входные разъёмы, а потом аккуратно вставила его в пазы в груди тела, которые она специально подготовила для этой штуки. Как только раздался щелчок внутреннего скрепляющего замка, внутренние светодиоды загорелись, как гирлянда, генератор внутри тут же заработал, издавая слабенький шум. Элизабет быстро закрыла пластины, скрепила корпус, затянула заклёпки, а потом отошла от механического тела на один шажок и принялась ждать. «Наконец-то… Работает! Сейчас она оживёт… Давай… Ну. Давай же! Оживай! Что за дела?!». Тело было полностью в рабочем состоянии, но её мать почему-то не желала подниматься. Элизабет гневно положила руки на свои металлические бёдра и слегка опустила голову, думая что она могла упустить. Прошло пол минуты прежде, чем она вновь подняла глаза: «Что ж… Если при обычном подсоединении к электричеству не вышло, попробуем тот способ, который когда-то пробудил меня. Чёрт… Я так не хотела этого делать». Сжав свои пальцы в кулаки, Элизабет подошла к правой стене, и сняла с гвоздя пару кабелей с электрическими зажимами. Их конец она подсоединила к самодельному трансформатору рядом с розеткой, который подавал напряжение в несколько раз больше, а один из зажимов она приделала к плечам аниматронного тела. «Чтобы её разбудить, придётся больно ударить её током. Это должно сработать». Элизабет держала второй зажим у себя в руке, настраиваясь на то, что ей сейчас придётся сделать своей маме больно. Чтобы пропустить через тело ток, нужно было, чтобы оба зажима были закреплены. «Крепись, мама… Возвращайся ко мне…». Через секунду она медленно поднесла зажим ко второму плечу и, как только он коснулся корпуса, тело будто зажглось. Полетели искры, оно начало трястись словно от судорог, а в конце цикла воздух помещения прорезал душераздирающий крик. Элизабет, тут же поняв, что источник крика — это тело, через которое она только что пропустила ток, очень сильно испугалась и быстро сняла зажимы, а потом отбросила их в сторону. Тело замерло и перестало кричать, Элизабет вновь взглянула на лицо, но ничего особо не изменилось. Её глаза по-прежнему оставались закрытыми. Элизабет снова опустила голову, вновь думая о своих возможных ошибках. В этот момент она услышала перед собой стон… -Ах… — вдруг послышалось из голосового модуля аниматронного тела мягкая женская нота. Элизабет тут же подняла глаза, а потом быстро подошла к её голове. Тело начало двигаться, появились первые движения пальцами рук, а так же движения шеи. -Сработало, — восторжествовала Элизабет, скрестив пальцы на ладонях между собой и сжав их в замок, а её чувства загорелись. — Наконец-то. Через секунду она увидела, как глаза тела начали по тихоньку открываться. Оттуда показались круглые глаза с фиолетовыми светящимися окулярами. Когда её глаза открылись полностью, она сразу посмотрела на Элизабет. «Боже… Она смотрит на меня» — подумала в этот момент последняя. У неё не было слов, она так сильно волновалась, что не могла нормально сформировать предложения в своей голове. В ней вновь неожиданно всплыла скромность. -Привет, — всё же решилась начать Элизабет, аккуратно подойдя к ней, и фиолетовые глаза её мамы тут же проследили за ней, пока выражая какую-то смесь удивления и недопонимания. — Ты помнишь своё имя? -Нет… — почти шёпотом ответила аниматроник-балерина неподвижно, лишь слегка двигая головой и пальцами рук. — Где я?.. -В моей мастерской, — скромно сказала Элизабет, аккуратно положив руку на её синее плечо. — Я воссоздала тебя. Ты помнишь меня? -Нет… Кто ты такая? — спросила аниматроник-балерина, слегка покачав головой всё ещё лёжа на столе. — Кто…я такая? Именно этого Элизабет и боялась — её мать не помнила, кто она такая, прямо как в её рассказе, когда она была Эннардом. Но хоть она этого и боялась, всё же смогла это предвидеть. И на этот случай у неё был хороший козырь в рукаве. -Значит ты не помнишь, кто ты такая, я права? — риторически спросила Элизабет, стоя над ней, и аниматроник-балерина медленно кивнула головой. Она была словно очень умный новорождённый ребёнок, и этот факт немного смешил. -Что ж… — продолжила Элизабет, слегка опустив голову, но держа свой взгляд строго на её ничего не понимающих фиолетовых окулярах. — Попробуй поднять свою левую руку. Посмотри на неё. Аниматроник-балерина слегка повиляла глазами, не сразу приходя в себя, а потом её рука медленно поднялась, а её глаза тут же сфокусировались на этой части тела. -Боже… — шокировано произнесла она, вращая свою руку в доль и поперёк и рассматривая её со всех сторон. -Попробуй сжать свои пальцы, — вновь попросила Элизабет. — Не волнуйся. Ты привыкнешь. Балерина послушалась и сжала пальцы на руке в кулак, а потом их так же медленно разжала. -Интересные…ощущения, — произнесла она снова, повторяя движение пальцами. В этот момент Элизабет достала из-под грудной пластины ту самую фотографию, где им с Кейт было по 12 лет, а потом поднесла её балерине. -Держи, — вновь попросила она, протягивая фотку. -Что это? -Это? Фотография. Не бойся, держи. Неуверенно, но аниматроник-балерина протянула свою левую руку и взяла фотографию из её пальцев, а потом всмотрелась в изображение на ней. -Да, — подтвердила Элизабет. — Ты узнаёшь ту девочку справа, да? -Да… Но. Кто…она?! — с шоком в голосе спросила балерина, она не могла оторваться от зелёных глаз этой рыжеволосой девочки, её взгляд её словно примагнитил. -Меня зовут Элизабет, мама, — наконец ответила Элизабет, зная, что эти слова должны стать ключевыми. Фотография выпала из руки аниматроника-балерины, её пальцы задрожали, окуляры засбоили. Её голова и рука безжизненно упали на железный стол, а глаза погасли. Она выключилась. Прошло десять секунд прежде чем тело вновь ожило. Фиолетовые глаза вновь вспыхнули ярким огнём, аниматроник-балерина неожиданно встрепенулась и резко подняла торс, оттолкнувшись от стола руками, испуганно смотря во все стороны. -Тих-тих-тих, — остановила её Элизабет рукой, положив ладонь ей на корпус и уже призывая жестами успокоиться и не делать резких движений. — Тихо-тихо. Тебе ещё надо привыкнуть. Я… — В этот момент их взгляды встретились. Элизабет замерла, увидев, что мать сверлит её глазами, и опять запуталась в том, что хотела сказать. Продолжая смотреть в её зелёные окуляры, балерина опёрлась левой рукой на поверхность стола и слегка подняла свою правую руку, почти сразу зацепившись взглядом на свои бело-синие пластины и пальцы. Она снова повторила цикл калибровки: сначала сжала пальцы в кулак, а потом их поочереди разжала. Закончив удивляться тому, какой она стала, балерина вновь зацепилась за изумрудные окуляры Элизабет, пылающие счастьем, а затем, толкнувшись левой рукой, свесила ноги со стола и смогла нормально сесть, положив руки на свои металлические коленки. -Тихо… — вновь прошептала Элизабет, заботясь о ней, как своём драгоценнейшем сокровище, и подняла нижние веки, понимая, что та не просто так таращится на неё. — Ты помнишь…меня? Балерина промолчала, создалось ощущение, будто она онемела. Но тут она подняла свою правую руку, и, вновь откалибровав пальцы, аккуратно поднесла к ней ладонь, а потом легонько погладила её бледную щёку с алым искусственным румянцем своими белыми пальцами. Чувства Элизабет загорелись на полную, она приложила свою руку поверх её руки, а другую положила ей на плечо. Это ощущение, спустя много лет наконец-то вернулось к ней. Ощущение живой кровной семьи, чувство, знание того, что её мама близко, и что теперь их ничто не разлучит. Элизабет чувствовала это — её мать жива. Нижние веки аниматроника-балерины слегка приподнялись: -Не по внешности, но по душе… — прошептала она, чуть-чуть наклонив голову на бок и продолжая сверлить Элизабет своим радостным взглядом. — Как я была слепа… Я думала, что счастье ушло от меня, что остались только страдания. А оно было так близко, прям в соседней комнате. Я потеряла надежду… Ты изменилась. Но… На этом теле я вижу теперь твой подчерк. Жаль, что я не увидела его тогда, когда мы с тобой встретились… Хм… Я кричала, молила в бреду, чтобы ты не приближалась ко мне, чтобы ты бежала. Но ты осталась… Как же я горда тобой. Как же ты выросла, Бетти… Именно мать и только она называла Элизабет таким ласковым именем. Столько воспоминаний было связано с этим с ним, столько радостных событий. И как же потом после её смерти Элизабет страдала, вспоминая об этом. Сейчас она вновь вспоминала об этом, эти воспоминания, некогда обращённые во тьму, вновь начали наливаться светом, как проявляющиеся фотографии, как белеющая фотоаппаратная плёнка. Из-под её глаз потекли её чёрные слёзы, она практически плакала от счастья. -Мама… — жалобно прошептала она, не сдерживая своих чувств. — Я… Прости, я… Хотела, чтобы жила. Хотела не упускать тебя… Я так сильно горевала, когда тебя не стало… Так плакала. И я воссоздала тебя, потому что не могла потерять ещё раз… Я… Должна была освободить тебя, но не смогла. Я… Такая эгоистка… -Ты подарила мне новую жизнь, — удовлетворённо произнесла Эмма. — Жизнь, с которой я рассталась по воле судьбы. А я так не хотела ей подчиняться. Ты избавила меня от программы, заставившей меня причинить тебе боль. Благодаря тебе я снова в здравом уме. Жизнь… В ней не было смысла, пока в ней вновь не появилась ты. Второй шанс — лучший подарок, который ты могла мне сделать… Мне… Мне так жаль тебя, дочь моя. Как же сильно тебя изуродовала жизнь. Тебя постигла таже участь, что и меня. Ты горела в этом аду вместе со мной… А потом… Без помощи… Одна?.. Элизабет не выдержала и крепко обняла её, положив голову ей на плечо: -Я так скучала… -И я тоже, — нежно ответила Эмма взаимностью, положив ей свою правую руку на спину, слегка скрипя шарнирами. — Я тоже… -Я стала сильне, мама, — соизволила слегка похвастаться Элизабет, всё ещё держа её в своих объятиях. — Да, моя жизнь была разрушена… — В этот момент она её отпустила и, присев на одно колено для удобства и вытерев слёзы, развела руки в стороны. — Но оглянись вокруг. Я не пропала. Я начала новою жизнь. У меня есть дом, есть своя мастерская, есть смысл жизни, есть всё! И мне не хватало только тебя, чтобы быть достаточной. Теперь… Теперь я воистину счастлива. -Но… — слегка удивилась Эмма, всё ещё осматривая своё тело, а потом вновь осматриваясь вокруг. — Но как ты это сделала будучи…такой? Где мы сейчас находимся? -Пригород Эрроуфилда, в лесу, где почти никого не бывает, — ответила Элизабет, положив обе руки на колено всё ещё в положении приседа. — И сделала я это не одна. Мне помогли. -Ты дружишь с человеком, — догадалась Эмма каким-то сомнительным тоном, сложив руки в крест. — Как там её имя? Хм… Кейт, если не ошибаюсь. -Да… — подтвердила Элизабет, вспомнив, что они пять лет назад уже пересекались. — Она мне почти как сестра. Она жертвовала своей жизнью, чтобы спасти меня. -Ты ей доверяешь? — всё также с сомнением спросила Эмма, а потом слезла со стола и попыталась встать, но тут же с непривычки рухнула на колено. Элизабет её поймала за металлическое плечо прежде, чем она завалилась на бок, а потом оттолкнулась, и придерживая её, помогла ей уравновешенно встать на ноги. Эмма сделала пару самостоятельных шажков. -Как же непривычно… — прошептала она слегка раздражённо. — Но я помню, как ходить. У меня ещё остались воспоминания от… Баллоры. Я… Я так хотела бы это забыть. -И я тоже, — ласково поддержала Элизабет, всё ещё дерда её за плечо. — Sister Location. Он оставил шрам на нас обеих. Я тоже очень хочу забыть о тех муках… — Она на пару секунд умолкла, но потом вновь подняла голову на неё. — Поверь. Я бы не назвала Кейт сестрой, если бы не доверяла ей безоговорочно. Вот уже пять лет мы живём вместе. Мы всегда помогаем друг другу, никогда не врём друг другу. Она не просто знает, что все пять лет я пытаюсь воссоздать тебя. Мам, она помогла мне собрать для тебя тело. Взгляни на свои руки. Это планово её работа. -Да… — согласилась Эмма, вновь взглянув на свои элегантные дамские руки, похожие точь-в-точь на человеческие. — Они и вправду очень красивые. Но… Постой. Ты пыталась меня воскресить целых пять лет? Сейчас какой год? -6 января 2009 года, — тут же ответила Элизабет. -Боже… Прошло почти 29 лет с момента моей смерти. Как же быстро идёт время… И сколько мне уже в итоге? — Она вдруг принялась считать на пальцах, что сильно удивило её дочь. — Мне 59 лет… А тебе… -Тридцать девять, — улыбчиво договорила Элизабет: её нижние лицевые пластины слегка растянулись. — Да. Я знаю. Я очень повзрослела. -Читаешь мысли, — с мелкой усмешкой в голосе заметила Эмма, но потом посмотрела на её глаза немного искоса. — Ты сияешь… Как. Как… -Павлин? — догадалась Элизабет, вспомнив своё детство. -Хах! Ты ещё помнишь! — обрадовалась Эмма с нежностью в голосе, приподняв нижние веки. — У меня…нет слов! -Я хотела кстати спросить, мам, — сказала Элизабет, встав прямо перед ней, и неожиданно для последней переключилась на немного опечаленный голос. — Ты помнишь…его? -Кого? Ты о чём? -Помнишь ты… как бы это объяснить,…надсмехалась над моей слабостью?.. Это было тогда, помнишь? Когда мы сбежали. Эмма в этот момент очевидно замялась. Её голова немного опустилась, и Элизабет сразу поняла, что та поняла, о чём вдруг пошла речь. Видя это, она тут же пожалела о том, что спросила об этом. «Боже… Зачем?! За чем я это сделала…». Но её в этот момент реально волновала эта несостыковка. Элизабет многое поняла, когда узнала, что Баллора — это её мать, поняла что именно она тогда оскорбила её. И поэтому она очень хотела узнать, что та сейчас об этом думает. Она очень надеялась, что её мама это сделала не специально. В этот момент Эмма подняла свою голову и очень мягко положила правую руку на плечевую оборку Элизабет. Нежность следующих её слов просто поражала: -Странные вещи происходят, Бетти… Я прекрасно помню, да, я тогда хотела тебя задеть. Но дело в том, что я это всего лишь помню… Я вернула память, когда меня перепрограммировали, когда я была этим обезображенным монстром. До этого момента меня…будто не было, я словно не существовала, но я всё это помню. Словно это всё чужие воспоминания. Баллора, которую ты помнишь — это не я. Она никогда не была мной. Если бы я не забыла себя, если бы я осознавала себя, я бы не посмела… И даже не смотря на это, я всё равно чувствую вину. Да и я не знала, что Бэйби — это ты… Мне очень жаль, дорогая. Я не хотела… Прости… -Ничего, — удовлетворённо произнесла Элизабет. — Я… Просто я подумала, что ты специально. И я очень рада, что это не так. Но… — В этот момент она дважды одумалась, а потом всё-таки решилась. — Мам… Ты должна знать правду. Ты так и не поняла, почему, да? Почему я тогда почти что умирала в агонии? -Я слабо помню, Бетти, — с сожалением сказала Эмма. — Но я вроде…помню. Тебе пришлось убить, и…тебя сдавила вина. Я… Я рада, что даже в такие моменты в тебе жило милосердие. -Но это было не просто вина, — чуть было не закричала Элизабет, но сдержалась, поняв, что мама просто не видела. — Я помню всё настолько детально. Я… Я видела… Видела, кого я убила. Я… -Что?.. — вдруг в недопонимании шепнула Эмма. -Я… — прерываясь на словах промямлила Элизабет, дав волю слезам. — Я убила твоего сына… М… М.! -Майк.! — догадалась Эмма, её глаза казалось сейчас выпадут из пазов от шока, который её вдруг пронзил. Она медленно схватилась руками за голову и закрыла глаза, а потом задрожала. Элизабет сейчас не могла видеть её эмоций, но сразу поняла, что сейчас могла чувствовать мама, потерявшая своего ребёнка. «Шок… Боль… Вина… Гнев… Обида… Разочарование… Горе…». Эмма, чуть ли не пытаясь разорвать свою макушку пальцами, с металлическим грохотом упала на колени и села на них, глаза были по-прежнему закрыты, она дрожала, будто от мороза. Элизабет не знала, что в этот момент делать, но она горела ярым желанием помочь и, как любящая дочь, присела вплотную к ней на колени, а потом, чтобы поддержать её, медленно обняла её двумя руками. Она положила голову ей на плечо и закрыла глаза. «Теперь ты не одна… Я буду с тобой и горе и в радость. Боль… Я разделю её…». Эмма перестала дрожать, её фиолетовые глаза, наполненные гневом и отчаянием, открылись. Чуть было не вырвавшись из объятий Элизабет, она вскинула голову к потолку, её лицевые пластаны разошлись в стороны по щелчку, обнажив лицо эндоскелета, прекрасно выражающее её нынешние чувства. И тут же мастерскую пронзил оглушительный рыдающий крик, что был намного громче того, когда Элизабет ударила её током. Так много злых эмоций было в этих отчаянных нотах, так много боли и страданий. Эмма не могла сдержать себя, она даже не пыталась. Она рыдала без слёз как могла, разрывалась на части, Элизабет не могла на это просто смотреть: -Ты не виновата, мама, — попыталась она её успокоить словами сквозь её крик. — Мама, прошу! Я не могу смотреть на твою боль! Мамочка, прошу тебя! Я знаю, почему, поверь, я понимаю! Я тоже страдала, осознавая, что его уже не вернуть! Но не вини в этом себя! Вини меня, но только не себя! Я виновата! -Нет! — в белой горячке отрезала Эмма, а потом ударилась об её грудную пластину лицом и руками, уткнувшись в неё. — Нет… — Она уже не кричала, но теперь рыдала шёпотом. — Нет… Майк… Милый… Я… Дала обещание… Уберечь! Уберечь моих детей… И теперь… Я не выполнила свой долг! -Я с тобой… Я жива, мама. Ты. Ты мне косвенно спасла жизнь тогда пять лет назад в том здании. Ты не смогла уберечь… Я поистине сожалею, ведь он мой брат, в котором я души не чаяла. Но… Ты спасла дочь. Ты выполнила обещание. Эмма подняла на неё голову с печальным лицом, и уставилась в её изумрудные окуляры. -Я тоже по нему скучаю… — на скорбной ноте продолжила Элизабет. — Я каждый день не могла успокоиться, зная, что нельзя это исправить, что нельзя вернуться в тот момент. Моя боль сделала из меня монстра, которым я себя и считала. Я была уничтожена… Но… Всё изменилось. -Как?! — прорыдала Эмма, не контролируя пылающие чувства. — Мне… Так больно… Я… Я не могу… Как?.. Как ты уняла эту…боль?! -Меня спасла моя лучшая подруга и названная сестра. Кейт вернула меня к жизни. Благодаря ей я теперь знаю, как справляться с этой болью, как не разрушать саму себя. Она научила меня быть человеком. Если бы не она… Я бы осталась бы монстром навсегда. И ты тоже кстати. Мы обе обязаны ей, мам. Я думаю, она может помочь тебе. Ты…согласна? -Да… — прошептала Эмма, временно задавив свои порывы, но произнесла она это как-то недоверчиво. Элизабет сразу же это заметила: -Она как волшебница. Она поможет,…если ты поговоришь с ней. Лично и без посторонних, включая меня. -Я… Вспомнила, — вдруг пролепетала Эмма. — Я помню ещё одну девушку. Я… Я помню, я тоже причинила ей боль… Боже… Столько вины… -Ты это сейчас о ком? — заинтересовалась Элизабет, не слишком понимая, о ком именно идёт речь. -Я не помню, как она выглядела… Но… Я тогда нанесла ей серьёзные раны, она истекала кровью… Я точно помню, она с тобой тогда была заодно. И… Это именно она тогда в том здании сломала мою программу. -У-у-упс! — удивилась Элизабет, вдруг поняв, о ком она говорит, и «улыбнулась». — Кажется я знаю, про кого ты. -Я хотела бы тоже её увидеть, — созналась Эмма неуверенно. — Хотела бы её отблагодарить… За всё. -Интересное стремление, — подумала Элизабет вслух. — Что ж… Я уважаю твою желание. -А это кстати… — слегка замешкалась Эмма. — Кейт. Где она сейчас? 9:03. Центральный район Эрроуфилда. Комплекс Fazbear Entertainment — Программный зал: -Наконец-то… Закончила, — тяжело выдохнула Кейт, закончив проверять программное обеспечение последнего терминала на одной из цифровых искрящихся светодиодными огнями стен, а потом стоя закрыла одной рукой спаренный с панелью монитор, сложив и задвинув его во внутренний отсек, а другой рукой сняла с себя оранжевую кепку фирмы и воспользовалась её козырьком, как веером. Её длинные белокурые волосы слегка зашевелились от ветра, она сделала несколько глубоких вдохов, через секунду наслаждаясь каждым выдохом. Кейт закрыла глаза, продолжая проветривать козырьком кепки своё гладкое, но немного влажное от пота лицо. Освободив вторую руку, она отошла от терминала и, прислонившись спиной к стене, слегка заправила свою рабочую униформу: на неё был одет поверх её новенькой чёрной футболки оранжевый тканевый жилет со значком франшизы Фредди Фазбера на левой стороне груди; кепка, которую она сейчас держала в руках, тоже была частью униформы, была дополнительным аксессуаром, украшавшим её внешний рабочий вид; на правой стороне её жилета светился её золотистый бейдж-пропуск с её паспортной фотографией сбоку: «Кетрин Андерсен. ИТ-сотрудник Fazbear Entertainment». Ноги украшали тёмно-синие джинсы с чёрными туфлями на коротком каблуке практически шестилетней давности. Выразительное лицо блистало уверенностью, её брови были расслаблены, ровные как у куклы губы растягивались в невольной лёгкой милой улыбке. Небольшие серые глаза с длинными ресницами выделялись своей привлекательностью. Это была та самая Кейт в новом рассвете своих моральных сил. Это была уже не та частично застенчивая девушка, какой она была половину десятка лет тому назад. Теперь улыбка была истинной, ей больше не приходилось маскировать свои душевные раны. Ныне она была открыта людям, и даже, можно сказать, стала с некоторой стороны похожей на свою более молодую, детскую непоседливую версию. Все видели её истинные чувства, которые теперь она не скрывала, она со временем научилась их проговаривать со всеми людьми, с которыми была более, чем просто знакома. Больше никто не пытался её обидеть, и теперь обновлённая Кейт нравилась каждому. Нет, она не была знаменитостью, но всем было приятно иметь с такой «особенной» девушкой дело, она оставляла на душе таких людей хороший отпечаток. Доброжелательная, расчётливая, сострадательная, а теперь ещё и харизматичная, Кейт для большинства была идеальной, сияющей, как звезда. «Как же я счастлива…». Почти каждое утро именно эта мысль посещала её светлую голову при каждом пробуждении. Кейт наблюдала за восходом солнца и постоянно представляла себя на его месте. Она воображала, как она «горит», как боевой дух переполняет её, словно он вот-вот вырвется наружу, разорвёт её изнутри. Она чувствовала неиссякаемую энергию. Именно так она просыпалась каждое утро, каждый день мысленно благодаря тех, кто ей подарил это ощущение абсолютной полноты. В первую очередь это разумеется была Элизабет. Именно она передала Кейт своё умение быть не смотря ни на что обаятельной и харизматичной. Постоянное общение с Элизабет за эти прошедшие пять лет очень сильно их скрепили. От своей подруги и названной сестры Кейт научилась шутить, как она, поддерживать настрой общения в компании, научилась правильно проявлять свои лидерские качества. Именно поэтому они вдвоём всегда находили, о чём с удовольствием можно поговорить. Например, Элизабет тоже соизволила поинтересоваться о новых мировоззрениях Кейт, которые она пропустила за те 20 лет одиночества. Она также заинтересовалась философией. Уже сейчас между ними почти не возникало недопониманий, они говорили практически на идентичном «языке». Все их личные проблемы всегда обговаривались, они решали их вместе. Позже Элизабет ей даже передала часть своих навыков в сфере робототехники, электроники, механики и прочего. И поэтому сейчас Кейт и Элизабет были как никогда похожи друг на друга, пусть даже и не внешне. Но не только это сделало её такой, какой она сейчас была. В ней вновь появилась надежда на семейное счастье, которую она когда-то давно утратила. В ней вновь горели те самые чувства, какие были, когда ей было 25 лет. Эта надежда раньше казалась для Кейт навсегда потерянной, она думала, что уже не расцветёт также как тогда. Но меняясь с каждым годом, всё в её глазах начало преображаться, сиять новыми красками. Она помнила, с какой неуверенностью поступала на эту работу. Помнила, с каким подозрением смотрел на неё здешний персонал в первые дни. И она понимала почему: после того инцидента в комплексе пять лет назад, все уже были в курсе, что их начальника, директора Эмили, задержала полиция. Все видели тогда, что прямо перед этим случаем сюда пожаловала девушка с белыми волосами и требовала у него срочной аудиенции. На следующее утро весь персонал узнал, что Генри был арестован, а охранник, бывший в ту ночь на вахте, был найден мёртвым. Как только Кейт получила работу в комплексе, все начали подозревать именно её в этих неожиданных случаях. Большинство подумало, что именно из-за её вмешательства директор был обвинён в хранении незаконных технологий. Но ни у кого не было доказательств её вины. В первые дни работы она подвергалась актам пренебрежения со стороны окружающих, никто особо не хотел с ней общаться. Масло в огонь подливал Стив Хопер, поднимавший сплетни о ней. Это был тот самый сотрудник-механик, что сообщал директору в тот день о приходе назойливой посетительницы. Он видел их встречу и провожал их двоих тогда до комнаты с запчастями. Оказалось, что тогда он частично подслушал их разговор. Когда Кейт впервые столкнулась со Стивом, он прямо сказал, что не доверяет ей и что он не слышал, о чём конкретно они болтали, но слышал местами восклицательные агрессивные ноты её голоса за запертой железной дверью. Она очень нервничала по этому поводу, видя, что почти все словно боятся её, какой бы она не пыталась быть мягкой; не знала, что с этим делать. Но всё же был один человек, который не видел в девушке никакой угрозы. Этим человеком был Леон О’Коннор, старший ИТ-сотрудник комплекса, куратор Кейт на тот момент. Коллеги же звали его просто Коннором, ссылаясь на героя из фильма «Терминатор». Этот человек учился доверять своей формальной ученице не только потому что был вынужден её учить своему делу, но и потому что по сути он был просто одним из тех, кто не верил в обычные сплетни и кто не уделял особого внимания внутренним делам Fazbear Entertainment, нежели остальные. После учёбы, у Кейт с ним закрепились хорошие дружеские отношения. Леон был человеком, который помог ей ближе знакомиться с коллегами, ведь он знал тех уже не один год. Он рассказывал ей о том, что любит каждый из них и что не любит. Проще говоря, не особо вольно показал Кейт их слабости, которыми она позже охотно воспользовалась, чтобы подружиться с братьями и сёстрами по работе. Проходили дни, месяцы, годы. Прошло пять лет. Кейт не слабо изменилась со времени её первых рабочих дней. Она стала неотъемлемой частью одной большой семьи, стала практически идеалом коллектива, превратилась для всех в душу их компании. Здесь была старая традиция. Если у коллеги был день рождения в будни, они всей компанией собирались в комнате «Запчасти и Обслуживание» или в ближайшей пиццерии Фредди Фазбера. Ранее Кейт не приглашалась на этот общий сбор по выше описанным причинам. Сейчас же без неё праздник уже не был праздником, и поэтому если разговор заходил о таком торжестве, то звали её в первую очередь. Тем не менее, даже не смотря на то, что ей здесь нравится работать, что теперь её здесь все уважают и любят, Кейт никогда не отступала от своей основной миссии, а именно — шпионаж. Она всегда осматривалась по сторонам, наблюдала за всеми, оставалась иной раз на ночные смены, как сейчас, чтобы понимать, что происходит на самом деле в этой «злобной» развлекательной компании. Делала она это очень аккуратно, стараясь не высовываться лишний раз в особо секретные места, которых тут на удивление было достаточно много. Бдительность была её основным приоритетом ради защиты своей семьи и самой себя. Возвращаясь к её чувствам, она теперь сосредоточила их на одном человеке. Тогда ей показалась, что в определённый момент между ними проскочила какая-то искра, и поэтому, чтобы полностью разобраться в чувствах, решила проверить это. Она не понимала здравым умом, как это вообще возможно, но теперь ей ощущалось, будто она опять испытывает романтические чувства. Они были основным катализатором её нынешнего настроя. Леон… В работе он был с ней с самого начала, был всегда самым ближайшим другом для неё, разумеется если не считать Элизабет и остальной своей семьи. Он нравился Кейт с самого начала, но тогда она ещё этого не понимала. Сейчас, когда эти пять лет её так сильно изменили, она наконец-то начала это осознавать. Всё что он ради неё сделал, очень её тронуло. Теперь же Леон начал заботиться ней ещё больше. Провожал её до машины, помогал одевать куртку, чаще с ней начал разговаривать на разные темы в время работы. Все эти факторы и его пылающие глаза убедили Кейт в одном: Леон её любит, но скрывает это. Да, Кейт тоже скрывала свои чувства к нему, но только потому, что не была окончательно уверена в них и что по её мнению, если он достоин её, то должен признаться в этом первым. «Как же я ошибалась…» — мыслила Кейт, когда начинала думать о нём и о своих чувствах к нему. — «Я нашла свою новую любовь. Но Сэм… Он хотел бы, чтобы я двигалась дальше. Если я и вправду вновь влюбилась, то… Я поступлю именно так. Прошлое пора забыть. Я хочу быть счастливой. Верь в себя, Кейт, и ты добьёшься своего. Главное — это верить…». Закончив обдувать саму себя и немного переведя дух, Кейт вдумчиво взглянула на пару мгновений на значок Фредди Фазбера с передней стороны своей рабочей кепки, а потом повернула её козырьком вперёд и надела на свою голову, предварительно слегка поправив свои волосы на макушке. «Что ж… Осталось только отчитаться, переодеться и идти домой. Буду надеяться, что нынешний директор комплекса уже на рабочем месте». Вновь заправившись и приведя себя в порядок, Кейт осмотрелась, проверяя наверняка, что она могла забыть. Помещение было небольшим. Это был небольшой зал, наполненный огромными компьютерными блоками с прозрачными стенками и светящимися изнутри платами. Всего основных блока было три: они строились параллельно друг другу на небольшом расстоянии, образовывая между собой дорожки для рабочих в два метра шириной. Потолок почти весь был закутан кабелями и проводами, соединяющими блоки между собой. Кафельный шахматный пол, как и во всех помещениях комплекса, был одной из особенно украшающих достопримечательностей этой комнаты. Помещение выделялось холодным светом люминесцентных продольных ламп по периметру. В конце зала блестело покрытие металлической электронной двери электронной двери со считывателем карт-пропусков. Вид программного зала был по сути единственной вещью в комплексе Fazbear Entertainment, которая никогда не вызывала у Кейт чувства опасности. Только в этой комнате она чувствовала себя так спокойно, будто она находится в бункере высшей степени защиты. Каждый раз, когда она приходила в комплекс на работу, когда она предъявляла пропуск перед считывателем на турникетах, когда переодевалась, Кейт волновалось о том, что её ждёт здесь, как всё может в один прекрасный перевернуться. Опасность уже была у неё в крови. Какое же блаженное спокойствие на неё снисходило, когда она заходила в программный зал, когда она наконец могла заняться работой, могла уйти в свои мысли, зная, что её особо никто не потревожит. Безопасность комплекса позволяла ей очень многое: в каждый пропуск был вшит профиль владельца, где обозначалась его специальность, а также его уровень специальности по пятибалльной шкале. В эту комнату был разрешён вход только ИТ-специалистам второго уровня и выше. Было и исключение: четвёртый уровень любой специальности позволял проходить в любую комнату, в том числе и в эту, но кроме особо защищённых. Таким уровнем владели как правило заведующие разными отделениями, а таких людей было в комплексе единицы. Пятым уровнем обладали только люди, занимающиеся непосредственно управлением компании Fazbear Entertainment. Это были директора комплексов, их заместители, а также большие шишки компании, такие как Генри Эмили. Их пропуска давали доступ абсолютно ко всему в этом здании, включая защищённые комнаты, как например электрощитовая с суперкомпьютером рядом с программным залом. Там Кейт была лишь однажды, пять лет назад, когда всё это случилось. Сама же Кейт Андерсен была ныне ИТ-специалистом третьего уровня, старшим программистом. Она с удовольствием вспоминала моменты, когда она имела только первый уровень, когда без помощи Леона она не могла даже подглянуть в программный зал. Скорее даже не с удовольствием, а с некой насмешкой. Тогда она практически была студенткой, которая всего лишь училась. Только полноценно закончив обучение и пройдя вступительные рабочие испытания, Кейт получила второй уровень, открыв самостоятельный допуск в программный зал. Третий уровень она получила сравнительно недавно, полгода назад, когда Леон пошёл на повышение и стал заведующим программного отдела. Он вновь стал её куратором, приглядывающим за ней. Ей самой это не слишком понравилось, ведь теперь он программному залу не мог уделять так много времени, как раньше, а значит они теперь и общаться могли около двух-трёх часов в отличие от всего рабочего дня, как раньше. В чём же ныне заключалась работа девушки? Сейчас Fazbear Entertainment перешла на более продвинутые технологии, и в аниматроников начали вживлять специальные чипы с программным обеспечением. Задача Кейт каждый рабочий день заключалась в создании программного обеспечения для запасных чипов, реже в ремонте старых, и ещё реже в создании новейших, а также в поддержании систем блоков программного зала в порядке и чистоте. Работа была сложной, особенно учитывая её недавно повысившийся уровень, но это на самом деле её устраивало больше. В её душе был некий рабочий азарт. Интересен был и тот факт, что она бы не стала бы старшим программистом, если бы не инициатива Леона, ставшего заведующим. Повысившись, он сразу попросил директора комплекса повысить и её, так как был полностью уверен, что она готова занять его предыдущее место. Кейт не могла точно знать, почему он так поступил и что послужило мотивом: из-за любви к ней, из-за гордости ею или из-за относительно рабочих интересов. Она не знала, но предпочитала думать, что всё это вместе. Так или иначе, она чувствовала что она перед ним в огромном долгу. Мало этого, она сейчас ему очень сильно доверяла почти во всём. Во всём, кроме одно… Это разумеется была Элизабет, о которой она молчала и по сей день. Кейт иной раз переламывалась, её чувства раскалялись, кричали ей, что Леон более, чем просто её достоин. Да, она верила своим чувствам, полностью с ними соглашалась. Кейт точно знала, что ей нужен именно Леон; иногда почти срывалась, чтобы рассказать ему о своих чувствах, но каждый раз вовремя останавливалась, вспоминая о данном самой себе слове: «Он должен первым сделать это. Только так он докажет мне, что он мужчина, который мне нужен». Закончив осматриваться вокруг, Кейт выдохнула воздух, а потом, повернувшись в сторону двери и засунув руки в карманы своей рабочей тканевой жилетки, тихо пошла по направлению к электронному считывателю, специально оставляя терминалы включёнными, проходя мимо них. Двумя-тремя шагами не доходя до двери, она сняла свой бейдж-пропуск в золотистой рамке со своей груди и, через секунду подойдя к выходу вплотную, поднесла бейдж к считывателю, висящему на стене примерно на уровне её живота. Красный светодиод считывателя поменял цвет на зелёный, а на дисплее устройства высветился её текущий статус, уровень и надпись «Доступ Разрешён». Послышался щелчок, Кейт положила свой бейдж в передний карман джинс, а потом поднесла руку к двери и легонько толкнула её вперёд. Дверь, не издавая ни звука, распахнулась наружу, и девушка быстро вышла в коридор, подцепив пальцами правой руки дверь и толкнув её обратно так, что дверь закрылась и тут же защёлкнулась на электрозамок. Считыватель с этой стороны стены тут же переключился с зелёного цвета на красный. Не успела Кейт толком осмотреться по сторонам, как вдруг внезапно почувствовала, что потеряла координацию, что подошвы её чёрных низких туфель стремительно мчатся вперёд по скользким кафельным плиткам, что она падает. Внутри неё тут же сработал инстинкт самосохранения, она выгнулась по рефлексу вперёд, чтобы удержаться на ногах. Но эта попытка её организма удержать уже потерянное равновесие увы не увенчалась успехом, и Кейт поняла - падения не избежать. Её тело опрокинуло назад, она уже летела на пол, чтобы упасть на спину. Её сердце ударило её изнутри, по коже в одно мгновение побежала дрожь, лицо застыло в гримасе испуга. Кейт, поняв, что падает на спину, сразу приготовилась к тому, что сейчас ей будет очень больно, и последние мгновения принялась ждать, когда гравитация завершит своё дело. И вот, она наконец упала, Кейт закрыла глаза, ожидая, когда волна боли прокатится по всем её нервным окончаниям. Но этот момент, вопреки её ожиданиям так и не наступил. Дважды всё осознав, она слегка напрягла спину, и тут же почувствовала, что упала вовсе не на пол, как того ожидала, а на что более мягкое, но очень сильное и на удивление тёплое. Кейт подняла голову и отрыла свои глаза, увидев над собой лицо. Чувства её тут же зажглись факелом, сердце сжалось, в груди застрял комок страха и жуткого волнения, её голову заполнила нежность и скромность одновременно. Парадокс чувств... Человек, что успел её поймать правой рукой, держал красную банку газировки в другой руке, кое-как удерживая жестянку от того, чтобы разлить содержимое. Мужчина был сверстником Кейт, имел аналогичный ей рост, может быть сантиметром выше её. Его русые местами длинные и местами короткие ровно уложенные по бокам головы волосы формировали идеальную стрижку стиля Доппельгангер; с правой стороны выделялась чёлка. Спокойные голубые глаза были бриллиантом внешности его лица, на щеках и подбородке была едва заметная щетина, добавляющая ему мужества его немного юношескому на вид лицу, хотя возможно это была лишь иллюзия. Выделялись его низкие тонковатые брови, создававшие в тандеме с остальными чертами лица вид спокойного и решительного человека. На нём была расстёгнутая чёрная кожаная куртка с белыми параллельными сегментами на плечах поперёк рукава, одетая поверх видневшейся такой же чёрной рубашки, на одну пуговицу расстёгнутой в районе ключицы, где слегка виднелась алая футболка. Ноги украшали чёрные брюки и офисные туфли. Он держал Кейт рукой, обхватив её спину, делая выпад правой ногой вперёд, сгибая её и оставляя левую прямой. Его лицо хоть и выражало спокойствие, но в его глазах читалось беспокойство и не только. Они заворожённо смотрели друг на друга чуть больше пяти секунд, пока Кейт наконец-то не подала «признаки жизни» и не улыбнулась так нежно, как только могла, едва сдерживая себя от того, чтобы не положить свою ладонь на его щёку. -Леон... - смогла только прошептать она, особо даже не пытаясь встать. Ей нравилось то, в каком положении они оба оказались, и не хотела от него отрываться. Леон же больше тянуть не стал, и с тем же спокойным лицом потянул её на себя, разогнув своё правое колено, и девушка тут же оказалась на ногах, прямо перед ним. На сей раз она не побоялась и по-дружески его обняла. Спокойный Леон слегка усмехнулся, а потом ответил ей взаимно, продолжая держать руку с газировкой на расстоянии. Когда они через пару мгновений отпустили друг друга, он начал первым: -Если ты не будешь осторожной в следующий раз, я уже тебя врядли поймаю, - пробормотал Леон, глотнув из банки газировки, смотря ей в глаза, но подмигнул ей глазом, дав ей понять, что это не было просто холодное замечание. - Полы ныне скользкие, Кейт, особенно после утренней уборки комплекса. -Ну... Забыла, бывает, - замялась Кейт, взяв руки в замок и сжав плечи, а потом слегка засмеялась. - Уж лучше бы я упала! Было бы уроком мне. -Ты хочешь, чтобы я это утроил? - спросил Леон с явным подколом. -Ой, нет! Нет! Спасибо! - весело крикнула Кейт, выставив ладони вперёд, по-прежнему улыбаясь до ушей. - Ладно... Спасибо за то, что поймал меня. Благодарна! -Я рад, - слегка улыбнулся Леон, свернув глазами. -Можно? - спросила Кейт, показав на его банку с газировкой. -Разумеется, - ответил Леон, протянув ей банку, и Кейт взяв жестянку из его рук, сделала пару глотков шипучего напитка, а потом, вытерев губы, вновь уставилась на него. Она всегда знала своего учителя и лучшего друга как очень спокойного мужчину, который не привык кипятиться. Если что-то не так, он всегда решал свою проблему самостоятельно, не проявляя сильных отрицательных эмоций. Он планировал всё на ходу даже в самых сложных ситуациях и почти всегда находил какой-то выход. Приятен для Кейт Леон был ещё и тем, что он не просто особо не эмоциональный, но и умеет обсуждать свои чувства. Он чувства не показывает, но говорит о том, что всё же чувствует. -И как же началось твоё утро, терминатор? - изрядно пошутила Кейт, вернув банку газировки ему обратно и немного сблизившись с ним. -Хах! Бодрячком, - усмехнулся Леон, слегка улыбнувшись, похоже поняв шутку. - Что однако по твоему лицу не скажешь. -Ночная смена, дорогой, - пояснила Кейт очевидное с долей пафоса. - Изматывает, но за то выгодно! Вот иду отчитываться, работу я закончила. -Я тебя слушаю, - чуть-чуть прищурившись произнёс Леон, сложив руки в крест. -Эм... Ах, да! Прости. Я постоянно забываю, что ты вновь мой куратор. Окей! Двадцать чипов прошиты, три восстановлены. Заказов на новые не поступало. Терминалы чисты. Не выключала. Знала, что ты придёшь, но не думал, что ты нагрянешь раньше. -Просто спешил порадовать тебя, златовласка, - тоже слегка пошутил Леон, заставив Кейт на мгновение обнажить свои красивые зубы. - Ты ведь старший ИТ-сотрудник теперь вместо меня. Но тебе по-прежнему нет замены. Так вот. Завтра из Харрикейна сюда переводят двух опытных программистов. Тебе больше не придётся делать сверхурочные работы. Нет-нет. Ты не бойся. С тобой никто не сравнится. -Это комплимент? -Ну... Почти. А вообще... Да, - подтвердил Леон, допив остатки содержимого в банке, а потом смял её пальцами. - Единственное теперь ты несёшь ответственность за их работу и отчитываешься передо мной непосредственно. -Как в старые добрые времена, - с улыбкой заметила Кейт, положив руку на бедро. - Я рада. Спасибо, Леон. -Всё ещё вспоминаешь, что было пять лет назад, подруга? - усмешливо спросил Леон. - Ты была образцовой ученицей. Мои нервы, потраченные в тебя, были не напрасны. -Привычка быть образцовой. Так многое изменилось с тех пор. Очень многое... Правда? -Это точно, - подтвердил Леон слегка замято. - Ещё недавно мы с тобой друг друга знать не знали. Когда тебя ко мне тебя приставили, я не был в восторге. Но теперь спустя пять лет умудрились стать чем-то большим. -Да... - почти шёпотом подтвердила Кейт, и через секунду решила попробовать сыграть на его чувствах. - Мы стали просто замечательными друзьями, не так ли? Идеально продуманный за секунду шаг Кейт тут же дал результат, которого она ожидала: она смогла незаметно зацепить Леона. Его лицо вернуло исходную спокойную форму, но брови при этом слегка приподнялись, словно от удивления. Он сам этого особо не заметил, но Кейт уже успела изучить его мимику и парочку слабостей за эти пять лет. «Это должно подействовать...». Кейт теперь стояла к нему почти вплотную. Они смотрели друг от друга не отрываясь, пытаясь друг в друге что-то разглядеть. Глаза казалось говорили для них больше, чем просто слова. Кейт не знала, видит ли он в её глазах её истинные чувства, но она видела всё, что сейчас чувствовал он. «Подумать только... Он молчит, но его глаза такие эмоциональные. Нет. Он точно не терминатор». Пальцы их рук едва не касались друг друга. Эту блаженную минуту прервал громкий рингтон. Эхо раскатилось по всему коридору. Кейт почувствовала вибрацию в кармане своих джинс, и поэтому вынуждена отойти от Леона на один шаг, а потом достать из кармана свой небольшой смартфон марки LG и взглянуть на его дисплей. «Входящий звонок. Элиза??!!». Ей звонила Элизабет. Кейт на одну секунду взглянула на мирно стоящего перед ней Леона, а потом сняла трубку, проведя пальцем по сенсору, и приложила смартфон к уху. -Алло! -... -Да. -… -Блестяще! Но очень устала. -... -Что? Ты о чём? -... -Д... Да ладно!! - почти крикнула от радости Кейт, чуть-чуть подзапамятовав, что Леон находится рядом. - Ну что ж! Я тебя поздравляю! -... -Что-то случилось? - Кейт слегка сбавила ноты голоса. -... -Хм. Хорошо. Жди меня! Как освобожусь, сразу приеду. Ладно, я побежала. Целую. -... -Пока. Кейт убрала смартфон от уха, а потом сбросила звонок, нажав красную кнопку на сенсоре, и положила его обратно в карман, вновь вернув взгляд на Леона. -Подруга, да? - спросил он как-то подозрительно. -Да, - не скрыла Кейт, до сих не в силах удержать радость от того, что ей сообщила Элизабет: «Я должна срочно вернуться домой!». - Поверь, Леон. Я тебя когда-нибудь тебя с ней познакомлю. -Вы похожи? - заинтересовался Леон.. -Ну... Даже не знаю. Может быть. Чуть-чуть. - Последней фразой она озвучила свой жест пальцами. - Она мне почти как сестра. -Буду знать. -Ладно, слушай. Тут такое дело. Мне надо срочно ехать к ней, у неё для меня какой-то сюрприз. Ну... Ты видел, как я обрадовалась. -Ладно, - чуть-чуть подавленно сказал Леон. -Хорошо, - почти повторила Кейт, предпринимая последнюю попытку поиграть на его чувствах. - Тогда я побежала! До завтра! - С этими словами она быстро его обняла на прощание, а потом повернулась вдоль коридора и уже было пошла в сторону раздевалки. -Кейт!! - крикнул в этот момент ей Леон, пока она не ушла далеко. -Да-да, Леон, - развернулась Кейт, подозревая, что её уловка сработала. - Что-то случилось? -Слушай, - спокойно начал Леон, тихо подходя к ней. - Я тут подумал немного. Мы с тобой знаем друг друга достаточно давно и... Под словами нечто большее я имел ввиду немного другое. Кейт улыбнулась во всю ширь: -Хм... Продолжай, - сказала она с мелкой долей пафоса. -Так вот, - начал завершать Леон, подойдя к ней на расстояние ладони, и мягко взял её за руку. - Я хотел бы с тобой погулять сегодня. Давай встретимся где-нибудь? Поедим, попьём чаю и всё в этом духе. Проще говоря... Я предлагаю тебе свидание. Что думаешь? «О боже!!» - забурлила Кейт в своих мыслях, переполняясь чувствами снова и снова. - «Он предложил мне свидание! Я дождалась!!». -Я... - тут Кейт и сама начала запинаться, потеряв слова, которые заготовила заранее; чувства переполнили её. - Я... Да с удовольствием, Леон! С тобой я только «за»! Когда? -После шести часов. В Mystery, - ответил Леон слегка, улыбнувшись. -Работа не помешает? -Освобожусь пораньше. Не бойся. -Хах! Знакомое местечко. Ну что ж. Я буду ждать. Не опаздывай. -Не в моём лексиконе! Тебя проводить? -Всегда буду рада твоей компании. Особенно теперь. 8:13. Этот же день. Штат Юта. Харрикейн. Кеннеди-стрит, 46. Квартира на пятом этаже: -Мама-а! - размыто послышался чей-то детский голосок. - Ма-ама-а!! Девушка не отвечала, и продолжала крепко спать, закутавшись в одеяло на своей кровати. -Мама-а-а! - снова пробубнил детский голос в этот раз у неё над ухом. Она почувствовала прикосновение маленьких детских ручонок к своему лицу, а потом слегка сморщилась. -Мама! В этот момент она открыла глаза и увидела перед собой маленькое детское личико, смотревшее на неё своими кругленькими глазками и улыбавшееся, как на празднике. Дана взялась одной рукой за голову, всё ещё продирая глаза, а потом нежно улыбнулась и посмотрела на своего игривого ребёнка. -Ах... Привет, Итан, - мягко прошептала она спросонья, обняв сына своим одеялом. - Ты чего не спишь-то?? -Папа, - ответил ребёнок не особо внятным голосом. -Что папа? Папа на работе... Работает, ловит плохих людей вместо твоей мамы. -Хо-очу гуля-ять, - едва протараторил Итан, заглянув маме в глазки. -Гулять он хочет, - пробубнила Дана, не желая вставать, и глянула на настенные часы. - Боже... Восемь часов. Итан, дай маме поспать! -Мама! Гу-лять! Гу-лять! - завопил ребёнок, тряся её за голову. -Боже... Ненавижу декретный отпуск.. На работу охота, - пробормотала Дана самой себе, чуть-чуть задремав. Да, Дана мечтала вновь выйти на работу, но декретный отпуск, появившийся в месте с её ребёнком, вылился для неё в неожиданный скучный ад. Четыре года назад Дана была в полиции на пике своей служебной популярности, когда она раскрыла ещё парочку дел. Тогда-то она и нашла парня своей мечты, каким был Крис Джексон - отец Итана. Крис в 35-летнем возрасте был переведён в Харрикейн из Джаспера штата Невада, как достаточно перспективный детектив-оперативник, ранее работающий в группе захвата. Именно тут-то он и встретил звезду здешнего департамента полиции. Как-то раз Крис решил проверить навыки девушки, в которой изначально очень сильно сомневался, в результате чего во время тренировочного спарринга, почти максимально приближенного к реальной драке, пару раз очень больно получил по печени и по голове. Бой между ними был равным, и никто из них не смог сломать друг друга. Воля была одинаково крепка и у Даны, и у Криса. И тогда они поняли, что они отличная пара. Дана поняла, что нашла мужчину, который не пасует и не проигрывает, а Крис понял, что нашёл идеальную девушку, более чем способную постоять за себя и за свои права. Спустя время они женились и решили объединить свои фамилии - Джексон-Кларк. Спустя год у них на свет появился Итан, что заставило Дану уйти в декрет для ухода за ребёнком. Крис же продолжал посвящать будни работе, уделяя максимум времени на выходных своей жене и сыну. Но Дана тогда и представить не могла, что без работы может так зачахнуть, поэтому единственным утешением для неё был спортивный зал, который приходилось посещать вместе с ребёнком. Она лишь иногда возвращалась в полицейский участок, чтобы коллеги о ней не забывали. Между ней и мужем не было ни одного серьёзного секрета, кроме одного. Это разумеется, как и в случае с Кейт, была Элизабет и инцидент в комплексе Fazbear Entertainment пять лет назад. Она никому и никогда не рассказывала об этом во всех подробностях. Все были давно в курсе, что это она самовольно без суда и следствия арестовала Генри - директора развлекательной компании. Но тогда её спасло от выговора то, что Генри первый направил на неё оружие, поэтому дело Генри было продолжено. Это принесло ей дополнительную репутацию первоклассного детектива. А сейчас она вынуждена таскаться с сыном. Нет, она не жалела о том, что выбрала такую жизнь. Безусловно, она была безумно счастлива, когда родился Итан, когда она обрела то, о чём и не мечтала. Но хоть она и была счастлива, но для её эмоционального состояния это было уже слишком. Дана жаждала новых приключений, адреналина, к которому так сильно привыкла. Хотела опасности, хотела вернуть хоть что-то из этих золотых времён её рассвета. Идеальная спокойная жизнь была просто не для неё. -Вот будет тебе три годика, Итан, сдам тебя в детский садик, - пробурчала Дана, вновь открыв глаза, но не смотря ни на что всё равно прижала сынишку к себе и поцеловала его в лоб. - Эх, ты... Человеческий детёныш. Знай. Мама тебя всегда будет любить. Я тебя никогда ни на что не променяю. Ты моё счастье, о котором я не знала... В этот момент у неё под подушкой что-то завибрировало. Дана через слабость в руках закинула ладонь под подушку и вытащила от свой вибрирующий смартфон. У неё был Samsung. Взглянув на дисплей смартфона, Дана видела всё расплывчато из-за того, что только что проснулась, но всё равно разглядела. «Входящий вызов. Э... Элизабет... Афтон… Элизабет Афтон!!?? Господи... Кого черти с самого утра носят...». Дана полностью продрала глаза, привела мозги в порядок, а потом приняла вызов, нажав на зелёную кнопку на дисплее и приложила телефон к уху. -Алло... -... -Ага. Спасибо, Элизабет. Правда не скажу, что оно доброе. -... -Ну... Нет. А что? -... -Куда?? -... -Элизабет, я конечно всё понимаю, но на меня дитё наседает. -... -Прям очень важно? -... -Эх... Ладно. Уговорила. Я приеду через пару часов, но я соглашаюсь только потому, что мы с тобой лучшие друзья. -... -Обязательно. Конец связи. Дана сбросила вызов на смартфоне и заблокировала дисплей, а потом повернулась на сына: -Итан. Ты вроде как гулять хотел, да?