***
Летняя сессия почти закончилась, но остался один экзамен. Егор и Лера решили готовиться к нему вместе. Конечно, толку от этого было немного, но даже поодиночке сконцентрироваться уже не получалось — казалось бы, последний рывок, но именно в конце сил совсем не осталось, не хотелось читать конспекты и книги, не получалось ни зубрить, ни даже просто воспринимать текст. Спустя три часа честных попыток что-то выучить, был включён новый для обоих сериал «Фарго», и Егор пошёл на кухню захватить что-то пожевать. Хоть они и были в квартире Леры, он тут уже всё знал. Поставить чайник кипятиться. Достать конфеты в холодильнике, печенье в шкафчике, что над столешницей. Кинуть зелёный чай в заварник. Залить кипятком. Всё так привычно, да не совсем. Последний шаг. Несколько раз оглядевшись, достать бутылочку из кармана штанов, вылить пару капель в любимую кружку Леры. Ой, многовато. Долить ещё заварки, чтоб вкус меньше чувствовался. Может, стоило попробовать на вкус, не заметно ли? Да нет, не стоит. Отнести всё в гостиную. Вести себя естественно, не расплёскивая чай. Первые минут двадцать серии Егор полностью пропустил, то погружаясь в свои мысли, то смотря на Леру, как она пьет чай. Глоток за глотком. Пару раз они всё же встретились взглядом, и девушка натянуто улыбнулась. Ничего, зато так хотя бы будет шанс, что он всё сделал верно, и если есть всё-таки в этом мире колдовство, то оно свершится, и всё у них будет хорошо. Главное верить. Сериал действительно затянул. И под третью серию Лера вынесла уже по бутылочке пива. — Ну что ты так на меня смотришь? Да, завтра экзамен. Мы уже сделали, что могли, теперь нам остаётся только расслабиться. Не бойся, больше одной не выпьем, тебе всё-таки скоро домой и завтра просыпать нельзя, — Лера сопроводила речь характерным звуком открытия бутылки. — Мм, этого я и ждала всю сессию. — Ладно, ты права, всё равно уже никто ничего учить не собирается. После того, как пиво было выпито, Лера налила себе стакан воды. А потом и вовсе подошла к окну на кухне, открыла его настежь и начала глубоко дышать. — С тобой всё в порядке? — Егор посмотрел ещё раз на её бутылку. Ну не залпом же она её выпила, вряд ли опьянела. — Да тошнит как-то и голова кружится. Не знаю, может, устала. Нужно спать расходиться, наверное. — Да, конечно. Тогда я пойду? Или остаться с тобой, вдруг что? — Всё в порядке будет, лучше иди. Всю дорогу до дома Егор переживал, не случилось ли чего, но Лера написала, что волноваться не стоит, она сходила в душ и уже идёт спать. А наутро ни на каком экзамене они не встретились. То есть, Егор-то на экзамен пришёл, и даже успешно его написал, а вот Лера позвонила ему и попросила предупредить преподавателя, что не придёт — отравилась и ей очень плохо. По телефону прозвучали, правда, более красочные формулировки, сказанные ослабевшим хриплым голосом, которые преподу переданы не были. Егор сразу понял, что дело пахнет керосином, и навестил подругу после экзамена. С «Боржоми» и постными сухарями. Выглядела Лера не очень — с опухшими глазами, лопнувшими капиллярами и побледневшая. Всё равно до невозможности красивая, но такая изнурённая. И это после этого чёртового зелья. Это точно стоило того? Или он попусту отравил любимого человека? — О, «Боржоми», спасибо, — мягкая, но уставшая улыбка. Поменялось ли в ней что-то? — Ты ела что-то? Может, я что-то приготовлю? — Да, пока просто рис. Нет, ничего не нужно. Чай будешь? — Да. Я сам чайник поставлю, ты ложись. О, продолжаешь смотреть. Сколько уже посмотрела? — Сейчас начну второй сезон. — Ты что, совсем не спала? Тебе чай делать? — Не-а. Да, чёрный. Кстати, поздравляю, ты закрыл сессию! Вот я ещё закрою, и отпразднуем вместе. Соком. Что-то пить теперь вообще не хочется. Ещё одна серия вместе посмотрена, хотя Егор вообще ничего не понимал и миллион раз отвлекался, пытаясь уловить хоть какие-то изменения в поведении подруги. Та начала уже засыпать, и он укрыл её пледом, бережно подоткнув края. — Спасибо, — снова уставшая, полусонная улыбка. Будь что будет. Резкий, может, даже чрезмерно, поцелуй. Пальцы нырнули в растрёпанные волосы, губы прикоснулись к губам, что уже давно хотелось целовать. Но никакого ответа. Лера только дёргалась, мычала, тяжело дышала, и в итоге упёрлась руками в грудь Егора. — Какого хера? Во-первых, я же уже сказала — нет! Во-вторых, мне хреново! Ты вот сейчас об этом думаешь? Серьёзно? Уйди, пожалуйста. Такой поддержки мне не нужно. — Прости, прости пожалуйста, — и выбежал, пока не захотелось заплакать от бессилия. Ничерта не сработало. Да на что он вообще надеялся? Что какой-то херомаг ему поможет? Когда всё и так понятно — его не любят, и любить не будут! Но нет, повёлся на какие-то байки в интернете и россказни отчаянных домохозяек. Ещё бы свечку, блять, поставил. В Егоре играла и грусть, и злость, и разочарование. Музыка подходящая нашлась. Чтобы пафосно и грустно идти против ветра, и ехать в загруженном вагоне метро, жалея себя, злясь на какие-то парочки, которые счастливо обнимаются, улыбаются, целуются. «Cause we are the ones that want to play Always want to go, but you never wanna stay And we are the ones that want to choose Always want to play, but you never want to lose» А какого, собственно, хрена? Зачем ненавидеть себя и отбиваться от случайно проскальзывающих обид на Леру? Если можно просто пойти и набить ебало одному конкретному Наебатору777. Так всё всегда и решалось — просто набить кому-то морду, и станет легче. Пересадка. Подбор другой песни. Кулаки уже чесались, в голове только смазанное представление грядущего побоища. Выход из метро. Снова ветер. Поворот направо за ларьком с шаурмой. Немного пройти. Ноги сами несли Егора, пока он едва ли не столкнулся с тем, к кому как раз шёл. Одетый в растянутый свитер, спортивные штаны и домашние тапки, ведьмак нёс в руках горшок с огромным пальмообразным растением, чьи ветки качались в один ритм вместе с собранными в пучок волосами. Ну прям тёмный Владыка своего подъезда. — О, привет, а ты чё вернулся? Не сработало? — То есть ты даже не пытаешься сделать удивлённый вид? Ты грёбанный шарлатан! Я отравил её, выставил себя идиотом и возможно разрушил наше с ней общение совсем! — Ну, да, ты всё это сделал, а я тут причем? Да ладно-ладно, шучу я, не бей. Дай хоть цветочек донесу. Пойдём, пиздострадалец, — пока подымались по подъезду, пыл Егора как-то остыл, и уж бить он никого точно не был настроен. Как-то… не вовремя уже, что ли. — Я тебе, заметь, ничего не обещал. Может, ты ливанул слишком много, что она отравилась. Тут уж извиняй, травить я никого не собирался, мне это не нужно. Да и зелье никогда особо действенным методом не являлось. — Что? То есть именно сейчас ты мне всё это говоришь? А сразу сказать, что это так себе метод, ты не решился? — Ну ты сказал — приворотное зелье тебе подавай, я и сварил. А им, в основном, девушки пользуются. Обычно туда добавляется менструальная кровь, ну, а с тобой, соответственно, нужно было выкручиваться как получится. Я ж не виноват, что парни при неразделённой любви редко обращаются к магии. — А к чему обычно они обращаются? — К корешам, к водке. Но никак не бегут колдовать, деточка, звиняй. Но мы можем попробовать ещё кое-что. Это уж более вероятно, что поможет. — Я тебе больше платить не собираюсь! И мучить Леру не хочу. Снова что-то с ней сделаешь — убью. — Да никто не будет её мучить. Так, немного поколдую, за ниточки судьбы подёргаю, скажем так, и будет она твоя. Ну, а коль не будет — не обессудь, я всё-таки не волшебник, я только учусь. И денег мне твоих не надо. Главное не верещи больше, терпеть не могу крики. Приди спокойно, верну деньги, если не сработает. — Ладно, давай уже пробуй. — Тогда дай мне её фото и сиди смирно. Ведьмак набрал воды в огромный металлический казан и стал водить по ней сухоцветами. Положил возле казана фото, чтобы периодически на него посматривать. Зажёг свечи. Комната постепенно помрачнела, и затянулась лёгкой дымкой, шторы на кухне затрепетали, как перед бурей. Вода в казане пошла кругами, и посредине смутно можно было разглядеть женское лицо. С каждой секундой дым от свечи становился всё плотнее, с тем и силуэт девушки угадывался чётче, затем картинка вообще начала двигаться — Лера, её улыбка, рядом такой же счастливый Егор, идут вместе, кажется, по парку, держаться за руки. Вот они сидят на паре вместе, улыбаясь друг другу. Бассейн, снова вместе. В кино, уплетают попкорн на последнем ряду. Затем маг медленно развеял колдовство, потушил свечи, и в кристально чистой воде Егор увидел свою удивлённую рожу, что принадлежала будто не ему, а Ивану-дураку, впервые смотрящему в колодец. На секунду показалось, что отражение ухмыльнулось, и Егор от греха подальше сел на стул, и смотрел теперь только на ведьмака. Теперь шарлатаном его называть не хотелось, даже если бы с Лерой вновь ничего не получилось. Только в этот раз Егор верил — получится. Она должна в него влюбиться, обязана! — Спасибо. Ну, я пойду, — Егор сбежал быстрее, чем ему успели предложить чай или кофе. Уже на лестничной площадке он услышал смешок. Причем звучал он прямо в его голове. Нет, херня какая-то. Наушники вернулись в уши, и Егор с музыкой в свой привычный мир. Всё как всегда. Ничего не изменилось. Просто Лера прямо сейчас влюбляется в него. Наверняка. В наушниках в поддержку этого заиграли Звери. Да, старческие песни, зато под настроение подходили как нельзя кстати. Романтичное, лёгкое. Теперь только такое.***
— Я сдала-а-а, — как только дверь аудитории захлопнулась, Лера побежала обнимать Егора. Эти слова значили только одно — они в этот же день идут праздновать. Вечер четверга. Бар «Кракен». На столе три пушистых пинты пива, два изящных, но забористых коктейля и стопка золотой текилы в сопровождении корицы и апельсина. За столом: Эрик и Яна — парочка, что вместе ещё наверняка с яслей, Наташа — девушка, которой никогда не скучно даже наедине с собой, рубаха-парень Антон, что жил флиртуя, и чей флирт вовремя остепенила Лера и теперь упорно игнорировала Наташа, само собой Лера и Егор, что всех собрали. — Ну, за встречу. Первый, самый простой тост был произнесён, и все довольно пригубили понемножку. Кроме Наташи. Она продолжала убеждённо держать свои три месяца без алкоголя. Заказанную текилу Антон мягко пытался сбагрить ей, но после нескольких отказов сдался. — …ага, и они реально думают, что это выстрелит! Да их песни даже под падиком включать не станут. Пиздец, с такой примитивщиной в музыку лезть, когда сейчас вокруг полно чуваков, которые реально делают что-то своё. Вон те же двое, ну как их, в прошлое воскресенье здесь играли… блять, не могу вспомнить. Они делают круто! — Да, согласна, там звучание супер. Может, я не всё знаю, но эта парочка даже звучит достаточно свежо. — А Крысометалл просто пытаются влиться в волну чуваков, играющих типа рок для девочек, который звучит просто и прост в текстах, но типа глубокий. Но лично меня такие ребята уже заебали, чё говорить о тех, кто под них только косит… Егор с Лерой всегда увлечённо болтали друг с другом, в баре часто даже будто создавая кокон от остальных, хоть и горячо любимых, друзей. А сейчас они будто приближались друг к другу ещё ближе. Может, просто коктейли уже дали в голову, а, может, Лера и правда всё не отводила глаза. Егору стало как-то… неловко. Даже не по себе. Нужно было ещё выпить. — А можно пожалуйста всем по шоту? О, сундук? Да, давайте. Спустя десять минут ребята уже приветственно хлопали сундуку. Здесь даже Наташа не удержалась, и её рука потянулась выбирать самый цветастый. — Оо, дорогуша, пока-пока трезвая жизнь? — не мог не радоваться этому Антон. — Не дождёшься. Просто они красивенькие. — Бери зелёненький, под цвет глаз. — Неее, я хочу этот, голубой, верни. — Лаадно, забирай. Тогда твои глаза выпью я. — Ха-ха, милые бранятся — только тешатся, — это было сказано Лерой на ухо. Только Егору. И ну о-очень уж близко. А в голове всплыл образ мага. Да уж, нашаманил, видимо, всё-таки, дружочек. «Даа, я молодец», — сказал его голос в голове Егора. Стоп. А что он там делает? Так, нет, друзья, выпивка. Нууу, все шоты растянули, пришлось пить оставленный. — Так, друзья. Сегодня мы пьём за то, что наша студенческая жизнь стремится к завершению, но пока не заканчивается! И уж тем более не заканчивается ни для кого по причине падения за борт! Или внезапных пассажиров на борту, — Антон погладил свой живот, чем вызвал смех Эрика и фуканье всех девушек компании. — Ладно, не буду таким мерзким. Просто хочу сказать, что рад буду продолжить свою молодость с вами, ну, а с некоторыми даже разделить старость… ай, ну биться зачем. Ладно, пьём! Шот был опрокинут. Мир на пару секунд остановился. Перед глазами проплыли длинные кудрявые волосы. Стоп, что? Какие ещё волосы? Лицо Леры. Ле-еры. Леры, которая взяла Егора за руку под столом, и хихикнула. — Извините, нужно отлить, — Егор выполз из-за стола и пошёл в туалет, с заторможенность глядя на руку, что ещё помнила тепло чужого прикосновения. Неужели работает? Он был к этому не готов. Или просто удивлён? Да, это просто растерянность. Ему стоило быть спокойнее и увереннее, а то если тупить, никакая магия не поможет. В туалете парень едва устоял на ногах, чуть не намочил кроссовки, ещё и голова гудела не на шутку. В зале же было душно, от соседнего столика шёл тяжелый сладкий запах кальяна и тусить очень резко перехотелось. — Ребят, кажется, я всё. — Ты что, сливаешься? Так давно не виделись, — Эрик явно заканчивать не собирался. — Сейча-ас? — Наташа после ещё двух шотов была весела, как никогда. — Собственно, тебе тоже хватит, — из режима Змея Искусителя Антон превратился в хлопочущую курицу-наседку. — Когда скажу, тогда и хватит! Ба-армен! — Ладно, если ты уходишь, то я с тобой, — Лера моментально была готова уходить, вряд ли из-за недавнего отравления. — Всем спасибо за вечер, ещё увидимся! — Пока, ребята. Не вляпайтесь в какое-то дерьмо. — И вам удачи, — Антон подмигнул. Значит, не показалось. На глупые пьяные разговоры о мелочах требовалась вся концентрация. Говорить о чём-то серьёзном, а точнее об одном и том же — отношениях, не хотелось. Не сегодня. Нужно собраться. — Ладно, спокойной ночи, — быстрый чмок в щёчку. — Стой, может, тебя проводить? — толпа захлестнула Леру, и та уже вывалилась из вагона. — Нет, не надо, не успеешь потом до закрытия. Я напишу, как при… — двери вагона закрылись, и Егор мысленно наградил себя титулом Ссыкуна года. Егор стал рассматривать пассажиров, надеясь унять подступающую тошноту. Девушка в коротком фиолетовом платье, чёрном плаще как из «Матрицы» и в огромных, просто гигантских кроссовках. А рядом женщина за сорок, согнувшись вместе с пакетом на коленах, поглядывала на эту девушку, отводила взгляд, хмурилась, но снова смотрела. На смену тошноте пришёл смех, его сдерживать было ещё труднее, то и дело вырывалось лёгкое посапывание. Следующий. Дедовская рубаха надета поверх чёрного гольфа, брюки с цветастым ремнём и цепью, высокие кеды с цветными шнурками, аккуратные пальцы с кучей перстней медленно перелистывали книгу. Чтобы разглядеть название пришлось постараться. Ага, «Солярис». Чтец усмехнулся, видимо, обнаружив слежку. Эта наглая ухмылка была знакома Егору, он вскинул пьяный взгляд наверх, и обомлел. Бесноватые зелёные глаза смотрели прямо на него, волосы вновь были собраны в пучок. Вагон качнулся перед остановкой, тётка, стоящая рядом, полетела на высокого мужчину, что тоже не удержался, сидящая с пакетом дама заверещала — видимо, ей придавили ногу. Толпа снова устремилась к выходу, и студент, опомнившись, тоже вышел. Ведьмака уже не было ни в вагоне, ни среди толпы. По хребту пробежали мурашки, и Егор побрёл домой, не оглядываясь и ни на минуту не замедляя шаг.***
С похмельем получилось отделаться малой кровью — лёгкой зудящей головной болью и желудком, срочно требующим чего-то жирного. И парочкой сообщений от Леры. Прогулка с ней по набережной вышла что надо — спокойная, Егор на удивление уже не смущался, приятные разговоры, но свести всё к чему-то романтичному так и не удалось. «Ну ничего, не в этот раз». Только за всю неделю «этот» раз так и не наступил, хотя однажды Лера очевидно собиралась его поцеловать, устав от ожидания инициативы. Он же очень неловко закашлялся, и заговорил о том, что очень хочет пиццы. Тем временем Егору везде чудился ведьмак, и он не всегда мог распознать, реально ли это он или просто показалось. После очередного сна, где ведьмак постоянно куда-то шёл, отдаляясь, Егор решил покончить с этим, и в третий раз наведаться к новому знакомому. В этот раз пришлось наконец постучать в дверь. Никто не открыл. Ещё раз. И ещё. Дверь открылась только спустя минуты три. — Ну здравствуй. Зачем так тарабанить? Я был в душе, — маг и вправду вытирал полотенцем волосы, а на полу остались мокрые следы. — Что, и в этот раз не сработало? — Да. А ещё мне везде ты мерещишься. Какого хрена? Это пугает. — Стоп, но то, что не сработало, тебя не особо волнует? — Волнует, — Егор осёкся. Он не особо мастерски врёт. По крайней мере, мама всегда понимает. –Я не удивлён. Значит ей, как бы это сказать… предназначен другой человек. Причём очень скоро они сойдутся. Это нормально, так иногда бывает, и приворот не срабатывает. Судьба — штука такая, с ней тягаться можно, но сложно. — В смысле? Так… у всех, что кто-то предназначен? — Нет, не совсем. У некоторых нет определённого предназначенного им человека, их легко приворожить. А если пытаться приворожить человека, которому кто-то уже предназначен, то это значит оставить его суженного одного, несчастного. Скорее всего, этот человек умрёт. А приворот — это не гарантия счастливой семейной жизни, такие пары всё равно могут разойтись. — То есть ты никогда ничего не можешь обещать? — Зачем ты пришёл? — Что? Почему ты… Я же сказал — не сработало. — Хочешь — я верну деньги? — ведьмак кивнул, и куда-то ушёл. Видимо, за кошельком. — Н-нет. Просто… я ничего не понимаю. В ней вроде бы что-то изменилось, но и во мне тоже. И я вообще, похоже, кукухой поехал. Мне везде ты мерещишься. Вот ты меня замечал? Или это был не ты? — Да, не переживай, мы с тобой виделись несколько раз. Город хоть и немаленький, но ты же других своих знакомых встречаешь? Или ты в принципе боишься встречать знакомых людей в городе и у тебя мания преследования? — на столе вновь лежал красный Винстон. Ведьмак достал из пачки сигарету, открыл окно и закурил, выпуская дым на улицу. — Не неси чушь — другие мои знакомые не колдуют! И не пугают своими то появлениями, то исчезновениями, кося под Чеширского кота! И ты мне даже не знакомый — я не знаю, как тебя зовут. — А ты хочешь узнать моё имя? — ведьмак ухмыльнулся. Да, в поезде это была явно не галлюцинация. — Допустим. — Марьян, — и протянул руку. Руки у него были худощавые, но рукопожатие крепкое. — Егор. Вот теперь нормально познакомились. — А для чего мы нормально знакомились? Колись: приворот сработал, но теперь даёшь заднюю ты? — Прости, что соврал. Да. — И как ты думаешь: почему? — Что почему? — Почему даёшь заднюю сейчас? Два года ведь её любил. — Я не знаю, я как-то запутался, перегорел. Не знаю, в общем. — Ай-яй-яй, то есть как только игрушка тебе досталась, она надоела? Я думал, так только плохие мальчики поступают. — Да это всё ты виноват! Я знаю — ты что-то нахимичил! Тебе правда так нравится издеваться над людьми?! — его голос начинал срываться. — Тише-тише, выпей воды, — сигарета отправилась в пепельницу, Марьян налил стакан воды и стал медленно гладить Егора по спине, чтобы купировать приближающуюся истерику. — Да ничего я не химичил. Просто… предназначенный человек и правда есть — только не у Леры. — Стоп, что? Мне предназначен ты? — Ну я не говорил, что я… — наткнувшись на укоризненный взгляд, Марьян поднял оставленную сигарету, и продолжил. — Да-да, тебе предназначен я. — И давно ты это знаешь? — Ну… — Ты знал с самого начала, и продолжал вот это всё творить? Зачем? — А что мне оставалось? Что мне, блять, было делать, когда моя судьба пришла влюблённая в подругу уже как два года? С чистейшей, светлой любовью? Клиентам я всегда помогаю, как могу. Твою просьбу я выполнил? Выполнил. — Что ты там сказал бывает с предназначенными, если они не сходятся?.. — Да забей. И хватит меня пилить. Чаю хочешь? — Хочу. Только давай без куриных сердечек. — Тшш, не смей говорить о секретах фирмы вслух! Выбирай, — на стол вывалилась куча коробок с чаем. Там и листовые зелёный и чёрный, и в пакетиках всякие травяные, с ароматами. Туда же добавилось ещё печенье и плитка чёрного шоколада. — Давай вот этот, — Егор вытащил пакетик чая с лесными ягодами. — Листовому я у тебя не доверяю, мало ли что ты туда подсыпаешь для гостей. — Зря-зря, чай отменный, — Марьян насыпал в заварник горсть зелёного чая. — А всё, что надо, я с тобой уже наколдовал. Шучу-шучу… ничего я с тобой не делал, ты сам сюда пришёл, абсолютно по своей воле. — Так и запишем, ага. Я вижу, ты этому не нарадуешься. Только что теперь с Лерой делать? — Не переживай, у неё тоже всё обещает быть весьма неплохо. Ну, немного поймёт, что ты пережил за эти два года, немного подуется, и будет счастлива. — Так неужели ты всё же можешь что-то обещать? — Я? Не-ет. А вот судьба — бывает. — Ну и что же она обещает нам? — Не знаю. И знать не хочу. А то совсем скучно будет. Вот теперь всё ощущалось на своих местах. Сообщения Леры потопали в игноре, но ничего, она обязательно поймёт и простит. Закатный свет, заполнив кухню самой обычной хрущёвки, превратил уложенные гелем светлые волосы в рыжеватый огонёк. Тем же цветом пылали ресницы вокруг голубых чуть щурившихся глаз. Даже Марьян выглядел мягче обычного, улыбаясь тепло и без малейшей издёвки, бесноватый блеск глаз временно заменило спокойствие. — Почему ты просто не околдовал меня когда я пришёл впервые? — Не мог так с тобой поступить. Да и быть с кем-то, зная, что всё это не по-настоящему — вершина отчаяния. Будто ты уже взрослый залезаешь в халупу, что строил в детстве, а она маленькая, тарелки там игрушечные и еда ненастоящая, а ты всё жуёшь пластмассовую кукурузу и делаешь вид, что всё как надо. Егор приподнялся и чмокнул Марьяна быстрее, чем успел испугаться последствий и подумать, стоило ли это делать. А как только отпрянул — стал высматривать в глазах реакцию. Как только одна тёплая и, всё-таки, чертовски красивая рука юркнула в волосы, а вторая накрыла его пальцы, уже стало всё понятно. А с напористыми и наглыми касаниями губ даже очевидно. Тонкие пальцы, спускаясь ниже, гуляя всё более интимными участками тела, будто подбрасывали дров в полыхающий где-то внутри костёр. Нет, ну его точно околдовали. Оторвавшись от губ, он повторил ту же дорожку, что вёл Марьян по его телу, но теперь губами и языком, особенно долго задержавшись на шее и покрытых несколькими родинками ключицах. Околдовали, и колдовство продолжилось. Мягко придерживая за подбородок, Марьян поцеловал нежно, а спустя пару секунд его язык скользнул внутрь и погладил чем-то холодным и металлическим его, Егора, язык. — У тебя что, пирсинг? — большим пальцем Егор приоткрыл рот Марьяна, ошарашенно туда глядя. — А тхибе штобы панять нудно гуку мгне в гот засунуть? — Марьян игриво облизал палец, пару раз сверкнув металлическим шариком, и только тогда отпрянул. Теперь Егор выглядел не просто идиотом, но до невозможности смущённым идиотом. Марьян взял его за руку, и повёл куда-то вглубь квартиры, как оказалось — в спальню. Его швырнули на кровать даже не потрудившись зашторить окна. Попытка сопротивления была приглушена поцелуем, в то время как руки невесомо и почти незаметно стаскивали с него одежду. — Ты что, потомок цыган? — Ты бы так не смеялся, многие из них как минимум могут что-то стащить, а иногда даже умело проклясть. — Ну вот сейчас ты очень умело стаскиваешь, — хихикнул Егор. — А ты, видимо, очень сопротивляешься, — Марьян опустил взгляд на руки, что вовсю скользили по его прессу. Одна из рук тут же поднялась к груди, а другая исследовала спину, лицо Марьяна больше не выглядело таким самоуверенным. Растянутая футболка отправилась на пол, за ней — треники. Егор медленно огладил загривок, запустил пальцы в кудрявые волосы, и поймал тяжелый вздох поцелуем. На его штанах звякнул ремень, и вот Марьян уже стащил штаны вместе с трусами, и поцелуями стал спускаться ниже, иногда задерживаясь на каком-то месте. Тянул время. — Тебе не обязательно… — цепкие руки на бедрах пресекли его попытку подняться. Егор почувствовал тяжёлое тёплое дыхание на лобке, и через пару секунд — мокрый холодный язык на головке. Он так удивился этому ощущению, что испуганно вздохнул. Как хорошо, что он сходил в душ перед тем, как приехать. Марьян же принялся то медленно, то набирая темп, вылизывать член, водить губами от основания до головки. Крепко обхватив рукой основание, он медленно впустил член в рот полностью, и ускорился. От хлюпающих звуков Егору было неловко, но ещё более неловко было от всплывшего в голове вопроса «Он реально так хорошо это делает? Или весь секрет в пирсинге?». Сойдясь на том, что оба варианты правильны, мысли вовсе покинули голову. Егор заправил мешающую прядь волос за ухо, и запустил руку в волосы, ответом на что Марьян сделал что-то такое, что Егор лишь процедил сквозь зубы тихое «блять», и впился свободной рукой в одеяло. Егору так захотелось поцеловаться, что никакая гигиена не заботила. Он повис над Марьяном, развёл его ноги, чтобы соприкоснуться, и, облизав руку, принялся ласкать его, прижимаясь, целуя всё, что попадалось на глаза — щёки, губы, шею, грудь, укусил за сосок. — Да, давай вот так, — Марьян запрокинул голову, и впился руками в плечи Егора, притягивая сильнее. Стало невыносимо жарко. Уткнувшись в шею и тяжело дыша, Егор кончил, пачкая живот Марьяна. Через пару минут Марьян больно укусил его за плечо, делая то же самое. — Салфетки есть? — смотреть в глаза было немного неловко.***
— А ты, оказывается, охренеть как вкусно готовишь! — отметил Егор, доедая жареную с грибами картошку. — Думал, только травить умею? — Честно признаться… да, ты выглядишь как человек, у которого в холодильнике разве что пивас рядом с повесившейся мышью. — Само собой, но они не очень много места занимают. Кстати, у меня, вообще-то, есть охрененная домашняя наливочка. Или ты трусы в зубы, и домой? — Честно говоря, не хочу никуда уходить. Родители думают, что я сегодня у Леры. Но знай: если выпью — точно уже никуда не сдвинусь. Чёрт знает как неся два бокала, наливку и тарелку с сыром, Марьян ответил: — Никто и не гонит. Вот, смотри, чем мышь поделилась. — Я надеюсь, эта настойка не на крови девственниц? — Не, Тамарочка, давняя подруга моей бабушки, таких методов не любит. Говорит — градус кровь портит. — Ха, ха-ха, ха. Давай уже пить, пока не передумал. — За твою неразделённую любовь, что привела тебя сюда. — Ну почти за встречу, ага. Выпив, Егор не смог удержаться, и не зацеловать Марьяна. Больно милым он теперь казался — с порозовевшими от алкоголя щеками, то и дело заправляющим выбившиеся из хвоста пряди. Марьян обнял его, и положил голову на плечо. — Кажется, у меня рядом с тобой появился дар. Я умею читать мысли. Вот сейчас ты думаешь «Хочу провести с ним всю жизнь». — Чёрт, я складываю свои полномочия, ты маг сильней меня!