**********
— О, Джисон-а, привет, — произносит Чанбин, обернувшись на пришедшего друга. — Надеюсь, ты готов записать последнюю часть для твоей с Ликсом песни? — Ага, — как-то слишком невесело ответил брюнет, упав на ближайшее кресло. — Что-то опять случилось? — в комнату вошёл Чан, уложив руку у Хана на плече. — Просто волнуюсь… До операции всего день… — парень обхватил голову руками, взъерошив волосы. — Ну, Хан-а, пожалуйста, успокойся. Всё будет хорошо, я гарантирую, что она пройдёт успешно, — сказал Бан, хотя и не был уверен в своих словах на сто процентов. — Ладно-ладно, — после очередного вздоха, Джи поднялся, направляясь в комнату звукозаписи, после чего надел наушники, взял в руки телефон с открытым текстом и принялся читать второй куплет.**********
Сердце гулко бьётся, сотрясая сознание. Он просто стоит перед дверьми их квартиры. Стоит и ждёт, сам не знает чего. Делает глубокий вдох, полностью меняет выражение лица, натягивая приветливую улыбку, после чего тянет ручку двери, заходя внутрь. С кухни слышится копошение, оттуда выходит Феликс с испуганным, непонятливым взглядом, а затем повторяется диалог, практически точь-в-точь, как и в другие дни. Они обнимаются, в этот раз не целуются, происходит диалог, повторяющий себя почти слово в слово, а затем оба идут на кухню, принимаясь завтракать. День проходит неимоверно скучно, говорят они практически об одном и том же: Джисон просто вновь пересказывает всё то, что Ликс не успел прочитать в дневнике, вдаваясь в детали. Речь зашла и за операцию. Во время обсуждения этой темы, блондин не поменял своего мнения, и сказал почти то же самое, что несколькими днями ранее, только при других обстоятельствах. Всё же, Феликс остаётся Феликсом, даже когда забывает всё, что любил, чем жил, кем дорожил… После обеда, во время которого они вновь смотрели фильм, от которого Ли был в восторге, а Хана уже блевать тянуло, брюнет предложил прогуляться. Затем была спокойная прогулка по парку и поход в супермаркет. Ничего сверхинтересного не происходило. Так день и подошёл к концу, парни опять лежали на кровати Феликса, где регулярно происходил слезливый диалог, что тоже уже надоел Джи, но он слишком любил Ликса, чтобы того перебить и сказать «Я слышал это уже триста раз!», и наконец прервать день сурка. После него парень вновь тихо желал спокойной ночи и уходил в другую комнату, продлевая свои мучения.**********
Новое утро началось не так, как все, ведь Хан не проснулся от будильника, что насторожило его. Открыв глаза и взглянув на время, Джи понял, что проспал на пару часов больше, чем планировал. Будильник был выключен. И не им. Джисон незамедлительно направился в комнату Феликса, и обнаружил парня сидящим на кровати, вместе с тем читающим дневник. Оложив его, Ликс подошёл к стоящему в ступоре парню и притянул в объятия. — Я прочитал, что вчера поставил себе будильник раньше твоего, чтобы узнать всё важное и быть готовым к операции, — пояснил Ли, не в силах отстраниться от брюнета. — Понятно, — Хан кивнул, обнимая в ответ. Все те часы до операции проходили в диком волнении, что Джисону пришлось пить успокоительное. В отличие от своего парня, Ликс был чуть более спокоен, так как думал только о том, что скоро (возможно) перестанет забывать. Что всё будет хорошо, что его жизнь наладится, что всё вернётся в норму… Он успел поговорить по телефону с членами семьи, с Чаном и Чанбином, и всё время, пока мог, сидел рядом с Ханом, успокаивая, ведь тот дрожал так, будто сам сейчас на операцию пойдёт. Вскоре Феликса увели в операционную, куда Хана уже не пустили. Много часов парень места себе найти не мог, постоянно ходил по коридору, то сидел, то стоял. Часто к нему подходили медсёстры и врачи, прося идти домой, к семье или друзьям, чтобы те хоть попытались успокоить его. А проводить здесь столько времени попросту бессмысленно, ведь даже после того, как операция закончится, Джи к блондину не пустят. Ближе к ночи за ним пришли его лучшие друзья, что силой повели брюнета в студию, дабы тот побыл с ними, и в случае чего мог лечь спать не на скамье в холле больницы. Ночь парень провёл почти без сна и отключился ближе к шести утра, а когда Джисона в десять разбудил телефонный звонок, тот незамедлительно ответил, так как это была одна из медсестёр, собирающаяся попросить того придти в какое-то «примерное время». Парень не дослушал и пулей полетел до больницы, не успев осознать, что даже мыслить забыл, настолько он спешил оказаться в нужном здании. Уже стоя перед дверьми палаты, Хан много нервничал, отчего-то боясь войти… Когда же шум вокруг него стало заглушать собственное сердце, что лишь набирало количество ударов из-за нарастающего волнения, Джисон наконец-то аккуратно постучал и вошёл. — Извините… — тихо сказал Джи, глядя на медсестру около кровати, что ставила Феликсу капельницу, а затем и на самого парня с забинтованной головой. — Подождите, пожалуйста, снаружи немного. Пациент всё равно не в состоянии сейчас принимать посетителей, — оповестила женщина, на что расстроенный брюнет покинул палату, после чего скатился по стене напротив дверей на пол. — Вы чего под дверью сидите? — удивилась та, как только вышла за Ханом вслед. — Буду ждать тут, пока он не очнётся, — печально ответил парень. Женщина пару раз отвела глаза с пола на потолок и обратно, а затем тяжко вздохнула. — Наденьте халат и через полчаса проходите, но пациента не трогайте, — тихо произнесла медсестра, чему Джисон очень обрадовался и побежал искать белый халат.**********
Пять часов ожиданий тянулись довольно медленно. Хан не мог не смотреть на Ликса всё это время, желая коснуться его, заключить в крепкие объятья и никогда не отпускать. Он и думать не хотел, что операция могла пройти как-то не так, ведь он своими глазами сейчас видит Феликса, что спокойно дышит, порой морщась, будто вот-вот проснётся. Джи каждый раз больно, когда он понимает, что это не так, ведь будить его самостоятельно нельзя. Ему в принципе в этой палате быть нельзя, но благодаря доброй женщине он всё же смог оказаться тут. — Вы всё ещё здесь? — слышится из дверного проёма, куда брюнет обращает глаза, видя ту медсестру. — Да. Я отсюда не уйду, пока он не проснётся, — уверенно произнёс тот, возвращая взгляд на Ли. — Мне кажется, сидеть вам тут придётся долго, — женщина подходит к блондину, дабы поставить новую капельницу, — Сходите пока за кофе, что ли. — Нет, не уйду, пока он не проснётся, — твердит Хан, хотя у самого от голода уже живот сводит. — Как знаете, — пожав плечами, она вышла из палаты, оставляя Джисона один на один со своими мыслями в тишине.**********
Джи не заметил, как уснул, сидя на кресле, и только к закату очнулся от того, что услышал знакомый голос. Он вынудил парня открыть глаза и наконец увидеть напротив себя Феликса, что глядел на брюнета своими распрекрасными глазами, в которых отражалось заходящее за горизонт солнце. Неспешно поднимаясь с места, Хан чуть было не упал обратно, так как ноги затекли от долгого обездвиживания. Кое-как, но Джисон всё-таки смог оказаться перед кроватью блондина, рядом с которой просто рухнул на колени, чуть ли не молясь, чтобы тот его помнил. — Эм… А где я? — первое, что сказал Ли, обратившись к брюнету. — Ты… Не помнишь? — дрогнувшим голосом спросил тот, чувствуя, что на глаза медленно накатываются слёзы. — Ну, полагаю в палате, — Ликс оглядывается, смотрит на чужое расстроенное лицо, после чего как-то странно усмехается. — Ты так и будешь сидеть на полу, Джисон-а? Или, может, наконец обнимешь меня? Слёзы всё же скатились по щекам, но не от боли, а от мгновенно накатившей волны счастья. Феликс ярко улыбался, пока прижимал парня к себе, сжимая в пальцах мягкие пряди его волос и ткань халата. Оба не хотели выпускать друг друга из объятий, но всё-таки пришлось, когда блондин понял, что скоро задохнётся от нехватки воздуха в лёгких. Джисон был слишком счастлив. Похлопав Хана по спине, Ли наконец смог отстраниться, дабы обхватить лицо парня руками и оставить лёгкий поцелуй на губах. — Я помню всё, что было вчера. Всё, что прочитал, — радостно оповестил Ликс, хватаясь за руки брюнета и уже желая наконец встать и уйти отсюда домой. — Поверить не могу, что всё наконец наладится, — продолжая улыбаться произнёс Джисон, воображая реакцию Феликса на песню его группы, что в прошлые разы трогала его до глубины души.**********
— Чан-хён! Феликс уже тут! — радостно прокричал Джи, буквально влетая в студию с объятьями. — Хорошо. Привет, Феликс, я… — но старшего перебил вошедший за Джисоном Ликс, у которого уже сняли все бинты с головы. — Ты — Бан Чан, мы лучшие друзья уже одиннадцать лет, жили в Австралии и учились в одной школе. С Джисоном нас познакомил ты, и с Чанбином тоже. Да-да-да, я всё помню, хён, — теперь уже и блондин налетел на друга с объятьями, а вошедший позднее Бин застыл на пороге, в недоумении глядя на эту сцену. — Я так понимаю, празднуем? — с усмешкой спросил Со, присоединяясь к обнимашкам. Когда уже все более менее успокоились, Джисон смог представить Феликсу их песню, под которую подпевал, глядя Ли в глаза. Позднее продюсер поздравил парней, действительно радуясь за участника группы, признавая, что был не прав, когда не верил в силу любви. После того, как парни вернулись к себе домой, наконец смогли спокойно устроиться на мягкой кровати, обзвонить всех родных и близких, а затем прочитать вместе записи из дневника, во время чтения которых то и дело возникали какие-то эмоции. Был и смех и слёзы, но одно оставалось неизменным: они были вместе и были счастливы.Happy End