You can stay

По началу Пандемоника удивлена усердностью ее нового подчиненного. Он безропотно выполняет все ее указания, носит кофе с печеньками, помогает отсортировать горы бумаг. Ад не был бы таким ужасным местом, без всей этой бюрократической чепухи. Заполните уведомление на пытки, заполните разрешение на применение зажимов для сосков, ни в коем случае не используйте перцовые ингаляторы не по назначению и прочая скукота. И никакого веселья. Кто сказал, что демоном быть здорово. Попробуйте побыть в шкуре Пандемоники, полезете на стенку через неделю. Усталость придавит вас только при взгляде на первое предложение в уведомлении о поступлении новых душ. Можно только представить, как тяжело проводить в этом месте целую бесконечность. А тут появляется доброволец, который готов выполнять всю скучную работу за вас, да к тому же варит замечательный кофе! Она уже говорила про кофе? В первый раз, когда она пробует, что там наварил этот олух она теряет дар речи. Черный ароматный напиток приятно обжигает горло, а рецепторы пляшут победный танец. Она не чувствует привычной для стандартного дерьмового кофе кислоты. Это лучшее, что она пробовала за несколько сотен лет, проведенных в аду. И хоть планка была низкой изначально, но Пандемоника более чем довольна. Хотя скоро она начинает замечать некоторые странности. Пандемоника не глупа, она знакома с человеческими грехами не понаслышке. И то, что она видит в этот раз ─ похоть. Похоть, застилающая разум, заставляющая бедного Егора дрожать, будто ему снова 15 и у него влюбленность в ту девчонку из его школы, с слишком большой грудью или слишком маленьким для нее лифчиком (решайте сами). Когда Егор не занят выполнением обязанностей Пандемоники, он таскается за ней по всему подземелью, наблюдет, как она нежится в кресле, слушая крики людей из расположенного рядом отдела горячих котлов. Подслушивает ее разговоры с другими демонессами. В общем, ведет себя как настоящий сталкер. Это начинает раздражать, и так продолжается так до тех пор, пока Пандемоника не понимает, что этого мальчика можно использовать и в других целях. Ей нравится, какой он послушный, как он пускает на нее слюньки, как готов, кажется, сделать все что ей только взбредет в голову. Тогда она решает немного поменять правила игры. Начинается все с малого. Она не закатывает глаза в следующий раз, когда застает Егора пялящимся на ее задницу, а подмигивает и выходит из комнаты. Вот так без каких либо объяснений. Число валящихся из рук предметов внезапно подскакивает, когда рядом оказывается парень и она не торопясь нагибается за каждым из них. Егор уже не рад такому раскладу. Он страдает от состояния под названием синие яйца или в простанородье невозможность подрочить. В его голове тысяча мыслей о том, как госпожа связывает его, шлепает, как, наконец, позволяет попробовать ее на вкус и седлает своими бедрами его лицо. Как же он хочет, чтобы она пересела с офисного кресла на его лицо… Он хочет кончить по приказу от единственного касания, он хочет быть оттраханым этой демонессой, он просто ХОЧЕТ. Но его мечты не сбываются. Вместо них только поддразнивания, которые не понятно к чему ведут. И ему страшно сделать первый шаг. Он не может упасть ей в ноги и молить о ее внимании, о ее пощаде. Хотя нет, подождите, он может. Но цена ошибки ─ его жизнь. Так что он предпочитает ходить недотраханым и с призрачной надеждой на что-то большее. С призрачной надеждой на то, что Пандемоника решит однажды использовать его как сексуального раба. Но к его счастью ему осталось не долго.

***

Подмигивания и случайные улыбки длятся еще где-то пару дней. После этого она решает принять более серьезные меры, сообразив, что у ее мальчишки коленки подкосятся, если он скажет ей что-то о своих чувствах. Это конец рабочей смены. Офисы закрываются, демоны расходятся по домам, кто залипать перед телевизором, кто готовить ужин, состоящий из блинчиков, а Пандемоника останавливает уже собравшегося по быстрому улизнуть Егора. Обычно он спит в заброшенной хижине, в которой раньше жили самые низкие по званию работники, здание теперь в таком состоянии, что даже они съехали от туда на место получше. Но он не идет сегодня туда. ─ Ну уж нет, сладенький, сегодня ты ночуешь у меня. Возражения не принимаются. Да ты и не будешь против, ─ говорит она и усмехается, широкой, широкой ухмылкой. Ему же остается лишь проглотить ком удивления и безмолвно следовать за ней. Затащив его в свою квартиру, Пандемоника дарит еще одну устрашающую улыбку и от этого Егор впадает в транс. Он чувствует себя белым пушистым кроликом перед огромным голодным удавом. Не в силах оторваться, и не имея ни малейшего желания. Хлопок закрывшейся двери выводит его из этого состояния, и шестеренки в голове начинают крутиться только сейчас. Он у Пандемоники. Дома. Они одни. И она ухмыляется ему. И снимает пиджак. Так! Внимательно наблюдая за его реакцией, Пандемоника снимает свои перчатки и бросает их парню прямо в лицо. Ей определенно точно нравится видеть, как его брови подскакивают вверх, а рот растягивается в удивленном о. ─ Я так устала, приготовишь мне кофе? С печеньками, ─ добавляет она, смеясь. ─ Кофе в верхнем правом шкафчике. ─ Да, сейчас, ─ отвечает парень, упираясь взглядом в пол. И как лучший работник месяца идет готовить чертов кофе. К счастью у Пандемоники есть кофемашина, и возиться долго не придется. Он смалывает зерна, утрамбовывает их и ждет, пока техника сделает за него всю работу. Печенье, кстати, нашлось там же, где и пакет с кофе, и он рад, что у него будет меньше поводов затупить и облажаться. Кофе тонкими струйками стекает в чашку, которая отправляется на поднос вместе с печеньем. Он точно не знает, куда скрылась Пандемоника, поэтому просто идет наугад. Миновав гостиную, он переходит в другую комнату. Это спальня. Пить кофе в спальне, окей. Кто он, чтобы задавать вопросы. Поставив поднос на прикроватный столик, он внимательно наблюдет за тем, как демонесса берет чашку и делает пару глотков. Удовлетворенная, но больше не заинтересованная напитком она подзывает его ближе. ─ Так и будешь тут стоять или мне самой стягивать с тебя штаны? Это тоже не моя обязанность, помнишь? ─ слова ударяются о голову Егора, но не проникают внутрь. Его мозг все еще работает на самой низкой из возможных скоростей. ─ Ты был хорошим мальчиком в последнее время, и я решила, что ты заслужил награду, ─ выдыхает она низким, сладким голосом. ─ Сможешь сказать мне чего ты хочешь? Тебя видно насквозь, но мне все равно было бы интересно послушать. ─ Плаг. Трахни меня. Страпоном. Хочу кончить, когда ты позволишь. Хочу сделать тебе приятно. Эти слова вырываются, совершенно точно не пройдя одобрение мозгом. Но для него же лучше. Пандемоника не хочет сейчас возиться с его неловкостью. ─ Хорошо, ─ она приближается к тумбочке, доставая оттуда что-то. ─ Хочешь свяжу тебя? ─ Пиздец, да. ─ Твои границы? ─ Серьезный физический ущерб. Она касается его руки. А затем встречается с ним взглядом. Кажется, он примет от нее все, что угодно, но сегодня она не хочет выходить далеко за пределы. ─ Запреты? ─ Если я начну умолять прекратить, не делай этого. И я хочу быть грязным. ─ Стоп-слова? ─ Светофор. Зеленый, желтый, красный. А что я могу сделать для тебя? ─ Будь послушным, ─ она выдает удовлетворенную улыбку. Егор же чувствует себя опустошенным. Все, что копилось в нем неделю, вырвалось сейчас, вот так просто. Пандемоника сшибает все его защитные механизмы и оставляет вот таким. Уязвимым для последующих ее действий. Он все еще в одежде, но ощущение, будто ее уже давно нет, ее сняли вместе с кожей. ─ Раздевайся, ─ следует приказ, путь назад еще существует, но он кажется Егору таким далеким, так что логичней сказать, что его все-таки нет. Поэтому он дрожащими пальцами пытается справиться с пуговицами своей рубашки и, конечно, получается хуево. Но в конце концов она падает на пол, вместе с джинсами и обувью. Пандемоника щелкает пальцами, и он отправляется вниз к своим вещам. Колени касаются мягкого ворса, а тело окутывает темнота комнаты. Глаза автоматически закрылись, потому что он не в силах держать их открытыми больше. Следует щелчок. А за ним вспышка прикроватного светильника. Хлопок двери и шуршание ткани спадающей с тела. Еще несколько щелчков, легкий шлепок эластичной лямки лифа. Сквозь эти шумы он слышит голос, просящий о чем то. Он не понимает, чего от него хотят, но открывает глаза. Пандемоника стоит перед ним, возвышаясь, как грёбанная Афродита, как Олимпия, сошедшая с катины Моне. И на ней чёрное кружевное белье, выгодно подчёркивающее ее грудь и бедра. Оно почти полупрозрачное и он может заметить очертания ее затвердевших сосков. И да, ее тело оплетает множество ремешков. которые слегка впиваются в кожу. И да, она надела страпон, предварительно вставив в отверстие токсично розовый дилдо. Он слегка светится в темноте, и было бы очень смешно, если бы не так горячо. Все что он хочет это быть кинутым на кровать. Сейчас. И чтобы бедра Пандемоники ударялись о его, жестко и быстро. ─ Дай мене сюда свои руки, ─ командует она, парень подчиняется. Веревка плотно фиксирует его запястья, не давая особой свободы для движений. ─ А теперь на кровать. В коленно-локтевую. Двигаться становится еще труднее, но чудом у него получается достичь кровати без происшествий и занять позицию, ожидая и желая большего. Крышечка смазки приветственно хлопает позади, и кровать прогибается под весом демонессы. Ее руки ложатся на спину и успокаивающе массируют напряженные мышцы. А затем мокрые от смазки пальцы скользят между его ягодиц, мягкими поглаживающими движениями она проникает внутрь и толкается чуть резко, отчего парень шипит. Она помнит про границы, но сейчас ей хочется походить по их краю, заставить его дрожать, дать понять, что все происходящее реально. Она равномерно распределяет смазку, не особо уделяя внимание простате, лишь только единожды задевая ее, от чего где то у изголовья раздается удивленный вздох. Пандемоника рада такой реакции, поэтому она тянется в сторону и берет анальную пробку, среднего размера, смазывая ее предварительно. Почти в ту же секунду парень чувствует давление пробки на его мышцы, и стая мурашек проходится по его телу. Он еще не совсем готов, но ни в коем случае не хочет останавливаться. Только не сейчас. Все, что ему остается, это прикусить губу и попытаться расслабиться. Это работает. Пробка проскальзывает глубже, приятно растягивая стенки и давая такое необходимое давление. Член парня точно заинтересован в такого рода стимуляции. Пара капель смазки капает на кровать, и ожидать следующих действий Пандемоники становится страшно. Кажется, что его мысли сейчас слишком громкие, потому что страхи оправдываются в ту же минуту. Тянущаяся к паху рука и лёгкий щелчок. Теперь на нем эрекционное кольцо. И он не сможет кончить пока оно на нем. Это то. чего ему так хотелось, но знаете, когда вас связывают и бросают на кровать, все ваши предыдущие желания испаряются. Хочется только поскорее кончить от того, что горячая демонесса скачет на вашем члене. У Пандемоники другие планы. Она же садистский демон, как-никак. Она начинает играться с пробкой, прокручивая ее, слегка вытаскивая и вставляя обратно, ее рука скользит вниз и задевает головку, живот, направляется выше к соскам. Остается там ненадолго, лаская и потирая затвердевшие бусинки. Опускается на горло, острые ногти в опасной близости от сонной артерии. С другой стороны она наклоняется к его шее и сильно прикусывает, оставляя довольно яркий след, и спускается цепочкой засосов к плечу, где делает еще пару пробных укусов, и, ощущая под собой дрожащее тело, отрывается довольная. Егор уже давно потерялся. Он не знает, сколько времени прошло, может быть, сотни тысяч лет, может быть ─ десять минут. Он блять не знает и не хочет знать. Серия коротких вдохов и выдохов выходят из его тела. Жалкие попытки вспомнить как дышать. Вспомнить кто он. Как он оказался распластанным на кровати, с посторонним предметом в заднице и связанными руками. Жалкие, потому, что ответы он так и не находит и потому, что это не то, в чем он сейчас нуждается. Он ощущает, как пробка легко выскальзывает из него, почти без сопротивления. А это значит только одно. Пандемоника хватает его за бедра и аккуратно, но уверенно входит в него. Толчки сильные, четкие и размеренные. И на каждом из них она задевает простату. Егор чувствует, как его накрывает, словно волнами и он ускользает из реального мира. С каждым толчком все дальше и дельше. На подушке образовывается мокрое пятно от слюны, которое он не замечает. Кости как будто вынули из тела и он не в силах больше себя держать. Колени начинают разъезжаться в стороны, а стоны становятся громче. ─ Не отключайся, ─ шепчет Пандемоника на ухо и делает предупреждающий укус. ─ Ммм…мх, ─ все, что ему удается выдавить из себя. ─ Ты понимаешь, что будешь наказан, если не прекратишь? ─ Ммм… да, подожди, ─ он собирает свои последнии силы, чтобы прийти в себя и не упасть. Его член подрагивает, от нехватки какого либо контакта. Если бы он мог он бы попытался потереться о простыни, такой жалкий и желающий большего. К сожалению, он не может просто не может. И остается надеяться только на милость Пандемоники. ─ Хороший мальчик, ─ нежно говорит она, опять касаясь головки и размазывая естественную смазку по стволу. ─ С…спасибо, ─ на автомате выдыхает он, и это производить эффект, которого он не ожидал. Пандемоника охает и быстро выходит из него. Она устанавливает пробку на место, а сама ловко снимает страпон и откидывает его в сторону. Парень смотрит на нее удивленным взглядом и как обычно не знает чего ожидать. ─ Переворачивайся, ─ следует еще одна команда, которую он безропотно выполняет. ─ Ты был очень, очень хорошим. Думаю, что тебе это понравится. Ты хочешь, чтобы я прокатилась на твоем члене? ─ Да, да, пожалуйста….. да, ─ прерывистая жалкая мольба все, на что он способен. ─ Прекрасно, ─ говорит Пандемоника и придвигается к нему ближе, седлая его своими мягкими бедрами. Она несколько раз проводит рукой по стволу, задевая чувствительную уздечку и возбуждая его чуть сильнее. А затем, приподнявшись, медленно опускается вниз, вышибая весь воздух из легких Егора. И делает так еще несколько раз, плавно, убивая каждым движением. Ее тело гибкое, мягкое и теплое, бледная кожа слегка блестит от пота и господи, как же он хочет дотронуться до нее. Ощутить под пальцами нежную и упругую кожу, попробовать ее на вкус. К несчастью его руки и воля связаны. И он сможет что-либо сделать, только если Пандемоника этого захочет. Ему же можно только умолять. ─ Прошу, п…пожалйста, можешь развязать меня, п…просто….прошу…. ─ Посмотри на себя, ты такой миленький, когда умоляешь меня, ─ говорит она, громко охая, потому что член внутри нее проезжается по передней стенке и задевает чувствительное место. ─ Попроси еще и я подумаю над этим. ─ Пожалуйста… просто сделай это, м..мне нужно… ох. ─ Ну хорошо, ─ сладкая улыбка буквально ослепляет его. Пандемоника наклоняется ближе и легко перекусывает, сковывающую его веревку, а затем дарит легкий поцелуй в макушку. Она продолжает двигаться на нем, ритмично и постепенно ускоряясь. Все быстрее и быстрее. И от ее бедер на следующее утро точно останутся синяки. Для него это будет только наградой. Ее рот открыт и он смотрит на влажные коралловые губы, на нежно розовые бусинки сосков, и совсем забывает, что теперь у него есть право прикоснуться. Правда не надолго. Руки мягко ложатся на бедра и легко сжимают. Пандемоника одобрительно кивает, и он сжимает ее сильнее, помогая ей двигаться на нем, оставляя розоватые следы, где подушечки пальцев соприкасаются с кожей бедер. И хоть силы давно покинули его, а свой член он уже давно не чувствует, он все равно держит ее доволькно крепко, исследуя прикосновениями ее молочное тело. Егор кидает вопросительный взгляд. Когда руки подбираются к груди и Пандемоника все также подбадривающее кивает. Он старается быть нежным. Сдержанным. Ключевое слово старается. Грудь мягкая, такая же нежная на ощупь как и вся она. Он находится аду, но по ощущениям в раю. Пандемоника начинает стонать громче, движения резче. Она наклоняется вперед, придавливая его своим весом, пытается удержаться на руках, но ее тело пробивает судорогой. Парень поддерживает ее как может, но он тоже на грани. Правда кончить не сможет. Как бы ни старался. Она опускает руку вниз, чтобы снять с него мешающее кольцо. И делает еще несколько толчков. Прежде ее мышцы сокращаются вокруг него. ─ Теперь можешь кончить, сладенький. И он кончает. По ее команде. После почти часа пыток. И это ощущается, как будто его сбил грузовик. Как будто его постирали в машинке на высоких оборотах. Он не чувствует своего тела. Это похоже на опыт соединения с астральным телом. Но спросите у него об этом потом. Сейчас он занят тем, что лежит придавленный Пандемоникой, вдыхает ее запах эстрагона и тимьяна, чувствует липкую кожу под своими пальцами и тихое, глубокое дыхание у шеи.Только через минуту она отрывается от него и нежно гладит по щеке. Перекидывает бедра и скатывается с кровати. Поправляет волосы и кидает ему весёлый взгляд, прежде чем скрыться за дверью ванной комнаты. А он прикован к кровати усталостью. Он все же человек и ему не сравниться с выносливостью демонов. Но попытка была хорошая. Глаза закрываются и он уже почти засыает, когда слышит. Как щелкает выключатель. В кровать проскальзывает теплая, слегка влажная после душа Пандемоника, и обнимает его руками. Притягивает к себе и впервые их губы соединяются. Поцелуй очень спокойный, если сравнивать с тем, что между ними сейчас произошло. Он глубокий. Он дает надежду, что это не единоразовая прихоть демонессы. Она говорит: “ Останься, ты мне нравишься.” И парень остается, засыпая в крепких объятьях.