В гостях у Снежной Королевы.

Старый, но моложавый, шинигами Цузуки Асато проснулся тем «утром» спозаранку – почти в полдень. Может кто-то и скажет, что полдень далеко не утро и уж тем более не «спозаранку». Но не для Цузуки. Для него это было ещё «не свет, не заря». И заставило его подняться так рано (не смотря на выходной) желание порадовать своего нового напарника. На первом, пока, совместном задании Цузуки разузнал, что тот любит простые, на первый взгляд, сдобные булочки с изюмом и орешками. И с мыслью: «Путь к сердцу человека пролегает через его желудок», взялся за выпечку. Приготовив аж две дюжины булочек, Цузуки упаковал их в большую коробку из под торта, коими была битком забита его квартирка, и отправился домой к своему новому напарнику. Не застав его там, в поисках он отправился на работу. Кто его знает, может новичок – трудоголик. Но и на работе найти его Цузуки не удалось. Да и вообще в это воскресенье в "Мейфу" почти ни кого не было. Разве только: шеф Цузуки — Коноэ; и скупердяй – казначей Сейтиро. — А где Аясэ? — вместо приветствия сказал им Цузуки с надеждой получить точный адрес места пребывания своего нового напарника. Но вместо этого получил хриплое, старческое: — Кто-о-о??? — Окита Аясэ. Зелёноглазый брюнет средних лет с конским хвостом, подлиннее, наверное, чем у Ватари, – пояснил шефу Коноэ Тацуми Сейтиро, демонстрационно почесав поясницу, пытаясь показать длину волос Аясэ. — А… твой новый напарник?! Так ш его перевели в пятый отдел ещё вчера. А ты не знал, Цузуки? Горазд же ты напарников разгонять. И чем ты их так изводишь? Не понимаю. Такая новость явно не обрадовала Цузуки. Его плечи, всегда привыкшие держать идеальную осанку оточенную бальными танцами, в момент поникли. А из его, по детски больших, аметистовых глаз, казалось, вот-вот польются слёзы. — А что у тебя в коробке? – больше из желания отвлечь Цузуки, чем из любопытства спросил Тацуми. — Булочки, которые я испёк для Аясэ. Кажется, он их любил, – одинокая слезинка скатилась по щеке Цузуки и упала на крышку коробки. – Кстати, угощайтесь. Он открыл коробку и протянул её сослуживцам. Те прекрасно знали о поварском таланте Цузуки. И о том, что все, что он не приготовит, превращается в сущую отраву. Конечно, яд не мог навредить шинигами, хотя бы исходя из того, что они и так уже мертвы. Но рисковать ни кому не хотелось, хоть они и взяли по одной булочке, чтобы ещё больше не расстроить Цузуки. И про себя радовались за Окита Аясэ, которому посчастливилось их не попробовать. — Вы не знаете, Саю и Юма ещё не улетели на Хоккайдо? – в Цузуки вдруг проснулось желание пойти и поплакаться им. — Думаю, ещё нет, – уверено ответил Тацуми. – Наверняка они ещё в своей гостинице. После того, как Цузуки ушёл, шеф Коноэ поскорее постарался избиваться от выпечки подчиненного. А Тацуми наоборот решил её сохранить, вдруг понадобиться кого-нибудь отравить. Фукия Юму и Тори Саю – две девушки на должности шинигами. Они напарницы с давних лет и на столько притёрлись друг к другу, что стали походить на близняшек. Одинакового роста, с почти одинаковой внешностью. Если не считать разного цвета глаз (голубые у Юмы и зелёные у Саю) и того, что их блондинистые шевелюры были причёсаны по-разному (у Юмы была стрижка под каре, а у Саю — длинные волосы, разделенные на два хвоста, спущенные по груди). Но, не смотря на то, что Юму выглядела более зрелой, временами она вела себя совсем по-детски. Так у них вдобавок был одинаковый вкус во всём, в том числе и в одежде. Вот и сейчас, будучи только что из ванной, Саю и Юму были одеты в одинаковые лёгкие розовые халатики и с одинаковыми розовыми полотенцами на головах, намотанными в виде чалмы. Девушки шустро носились по своему номеру, собирая чемоданы к поезду в родной отдел. Попутно не забывая повеселиться, устроив бои подушками или пытаясь схватить друг друга за неприличные места или залезть под халатик, а потом дружно и звонко хихикая над ситуацией. Но на минутку их галдёж прекратился. Юму глубоко задумалась, держа в руках два абсолютно одинаковых коричневых бюстгальтера. Она пристально вглядывалась сначала в один, а потом в другой. А потом спросила у подруги: — Саю, а Саю, а какой из них мой? — Ты что? Они оба мои. — Не может этого быть. Один точно мой, — возражала Юму. – На кой тебе два одинаковых лифчика? Саю на мгновение задумалась, почесав в затылке: — Ну, на случай если один испортится. В спор вмешался стук в дверь и Саю пошла открывать. На пороге стоял Цузуки Асато с грустной мордашкой и дружелюбной улыбкой. Через пару мгновений он уже седел в кресле за журнальным столиком, а Юму тыкала ему в нос коричневые лифчики и спрашивала: — Цузуки-тян, ты, случаем, не знаешь какой из них мой? — Не-а, — недоуменно отвечал он. – А ты спроси Саю, может она это знает. — Нет! Эта жадина утверждает, что они оба её. Бу-у-у… — Да так оно и есть, — тихо вставила Саю. — Так возьми и примерь. У тебя, Юму, грудь больше. Значит, Саин тебе будет маловат, — заключил Цузуки, разрешив спор и приведя в небольшое негодование Саю. — Я вам так завидую. Вы так дружны, – Проронил Цузуки, когда Юму убежала в ванную пользоваться полученным советом. – А вот от меня опять напарник ушёл. На некоторое время повеселевшее лицо Цузуки вновь помрачнело. Саю села рядом с ним, взяла за руку, слегка поглаживая её, и с сопереживающим тоном спросила: — Тот длинноволосый брюнет? Кажется, Окита Аясэ? А почему он ушёл? — Понятия не имею. Только вот сегодня в "Мейфу" мне сообщили, что он перевёлся в другой отдел. — Кто перевёлся в другой отдел? – Поинтересовалась вернувшаяся из ванной Юму. — Окита Аясэ – новый напарник Цузуки-тяна. Со словами: «ты была права, Саю, они мне оба малы, извини. А где тогда мой такой же?», Юму положила на стол бюстгальтеры, села на свободное место на диване рядом с подругой и, обратившись к гостю, добавила: — Подумаешь. Велика беда. Ему же хуже. Упустил дружбу с таким прекрасным человеком, как ты, Цузуки-тян. Думаешь, я легко напарницу нашла? Да Саю у меня седьмая. — Да, действительно, — подержала её подруга. – И у меня Юму была не первая. Да и сейчас мы иногда не совсем ладим, всякое бывает. А ты не расстраивайся, Цузуки-тян. Однажды и ты встретишь милую девушку… — Или парня, симпатичного, — невпопад добавила Юму. — Или парня, с которым (или которой) вы найдёте общий язык. Вроде бы это были простые и незатейливые слова, но они пролили бальзам на сердце Цузуки и его настроение резко поднялось. — А что в коробке? – хором спросили девушки. — Булочки. Я испёк их специально для вас, на дорожку. Компания просидела ещё около часа. Болтая обо всём, рассказывая анекдоты и байки из своей жизни. После, с радостью на лице, Цузуки ушёл. Ещё через несколько часов девушки ехали в аэропорт, где ожидал их самолёт до Хоккайдо. Только вот сразу домой, в родной отдел, Саю и Юму не собирались. Сначала они хотели заглянуть к одной своей хорошей подруге – Снежной Королеве. Уставшие и потрёпанные после изнурительного перелёта, девушки, тепло укутанные и с чемоданами на перевес, брели к дому своей подруги. Который представлял собой огромный особняк, построенный целиком из снега и льда, обставленный в викторианском стиле. Всё-таки это был дом самой настоящей Снежной Королевы, повелительницы зимы. Когда-то давно она появилась из неоткуда. И создала это королевство, населив его говорящими животными, прибывшими из разных мест планеты. После не продолжительно шествия, подруги уже стояли у его дверей, Юму, что есть духу, колотила по ним подвесным молоточком. В скорее девушкам открыл лис, ходящий на задних лапах и носивший одежды времён XIX века и очки-пенсне. Лиса звали Кацуэ и он служил дворецким у Снежной Королевы. Глубоко зевнув, прикрыв рот лапой, он извинился за свое поведение, а потом сообщил гостьям о том, что его госпожа уже изволила опочивать из-за позднего времени. Потом предложил им проследовать в комнату для гостей, в которой девушки уснули без задних ног, практически, не раздеваясь. Утро. Столь энергичных девушек как Юму и Саю не может сломить даже смертельная усталость. Они легко проснулись бодрыми, как обычно, с желанием, наконец, встретится с подругой. Хозяйка особняка уже ожидала их в гостиной. Ослепительной красоты женщина с белыми, как снег, волнистыми, спадающими ниже плеч, волосами и столь же белоснежной, почти прозрачной, кожей. Глаза, напоминающие два огромных рубина, блестели искренней радостью. А холодная, на первый взгляд, и загадочная улыбка, украшающая её прекрасное лицо, едва сдерживала выпирающие из неё чувства радости. Всё это делало её величавой, властной и одновременно нежной, способной растаять от одного дуновения тёплого ветерка. Словно выточенная из цельного куска льда, облачённая в белоснежное платье без плеч и открытой спиной, рукава которому заменяли длинные, нежно алые перчатки, и с широкополой, длинной юбкой. Она восседала во главе стола на стуле-троне из красного дерева, обитым красным бархатом и украшенном золотыми росписями, ожидая пока слуги подадут завтрак. Но, только завидев подруг, вошедших в дверь (которые, будучи одеты в одинаковые ярко жёлтые деловые костюмчики, выглядели здесь абсолютно не к месту), соскочила с места и подбежала к ним. — Как я по вам соскучилась! Как я рада вас видеть! – буквально, вопила Снежная Королева, покрывая щёки Саю и Юму горячими поцелуями. — Мы по тебе тоже скучали, Беатрис-сама! – вопили в ответ гостьи, покрывая щёки подруги столь же жаркими поцелуями. Завтрак проходил под шумную болтовню и заливистый, звонкий смех девушек. Им столько надо было друг другу рассказать, и они не тратили время попусту. Но после завтрака им пришлось снова расстаться до вечера. Беатрис объяснила это тем, что её ожидают государственные дела, и попросила её извинить. Мда, не легко быть королевой. Как убить время до вечера девчонки разобрались очень быстро. Всё-таки они находились на снежном курорте, а в таких местах время летит очень быстро. Катание на лыжах. Горячие источники. Профессиональный массаж. Саю и Юму завидовали сами себе… К ужину они чувствовали себя, как ни когда свежими и помолодевшими, в то время как их подруга — Беатрис выглядела уставшей и измотанной. А на вопрос подруг: «Что случилось?», она вяло ответила: — Денёк был не из лёгких… А после начала выкладывать на девушек-шинигами весь груз навалившихся проблем, причём такими словами, что уши бы завяли даже у бывалого сапожника. Высказавшись, её настроение резко улучшилось и усталость как рукой сняло. Беатрис нежно улыбнулась подругам и пригласила их отужинать. После основных блюд, Королева распорядилась подать десерт и хорошее шампанское в её спальню. И пригласила туда же и подруг. — Один наш хороший приятель передал нам, перед полётом, гостинец, — вспомнила по дороге в спальню Саю. – Вы идите, а я заберу его из гостевой и приду. Не смотря на то, что особняк Снежной Королевы был построен из льда и снега, изнутри это было не заметно. Единственная комната, которая выдавала этот секрет – была спальня Беатрис. Полупрозрачные стены, украшенные морозными узорами вместо обоев, ледяная мебель, включая и кровать, на которой лежали мягчайшие перины, лёжа на которых не было даже заметно из чего сделала кровать. Ледяной пол был устелен расписными коврами с длинным ворсом. Везде по комнате стояли ледяные вазы с ледяными розами, вырезанными из единого куска льда. У подножия кровати находился низкий широкий столик, уставленный фруктами и всевозможными яствами, средь которых находилось ведёрко со льдом, в которое было воткнуто две бутылки шампанского. Одна, из которых, была уже откупорена и её содержимое разлито по трём фужерам. Но не смотря на столь ледяную обстановку Юму не было холодно, а даже наоборот. Она с радость подбежала к столику с большим аппетитом умяла несколько кусочков рахат-лукума. Сама же Беатрис, доковыляв до кровати, рухнула на неё и бубня что-то о том как ноют её ноги от туфлей на каблуках, судорожно пыталась скинут их с себя. Но они, сволочи, слазить с ног не хотели. Юму не осталась равнодушна к мучениям подруги и помогла ей разуться. — Белое платье. Белые туфельки. Белые чулочки. Как же ты любишь всё белое. И, наверняка, нижнее бельё у тебя тоже беленькое?! Хотелось бы поглядеть, — сказала она, сдавив ступню Беатрис, стараясь сделать ей расслабляющий массаж ног. — Если ты хорошенько оближешь пальцы на моих ногах, я позволю тебе на него взглянуть, — надменным голосом ответила Снежная Королева. — О-о-о, вы так властны, как и всегда. После слов Юму девушки звонко засмеялись над этим фарсом. Тем временем в спальню вошла Сая с обещанным гостинцем. Но, увидев разнообразие сладостей, царившее на столике, сказала, что булочки, как самое вкусное, отложит напоследок. А потом положила коробку на комод. После девушка села на кровать рядом с Беатрис и подняла бокал с шампанским. Юму осталась сидеть на полу, так ей было удобней. Грянул тост. О чём? Не важно. Да и вообще дальнейшее девушки помнили с трудом. Девушки пили шампанское, закусывая его сладостями. Двух бутылок им на долго не хватило и пришлось звать лакеев, чтобы они принесли ещё. Девичья попойка сопровождалась болтовнёй и шутками, которые забывались раньше, чем их успевали договорить. Постепенно девушки пьянели. Разум медленно, но верно отключался, освобождая место для инстинктов и самых скрытых и не нормальных мыслей и идей. Кровь в теле начинала закипать. Его температура поднималась, и оно (тело) начинало желать близости. Не важно с кем, главное чтобы это существо было на расстоянии вытянутой руки. Пока, наконец, не случилось ТО, ради чего, собственно, Сая и Юму приехали к своей подруге… — Какая ты не аккуратная, Сая. У тебя крем по всей щеке. Позволь за тобой поухаживать, — предложила Беатрис и слизнула его с её щеки. Но не проглотила его, показав язык с кремом подруге, давай ей намёк. Сая сразу его поняла и, слизнув его, слилась с Беатрис в странном обжигающем поцелуе. — Я тоже хочу тебя поцеловать, — жалобным тоном произнесла Юму. — Хорошо, — благосклонно ответила Королева и потянулась к губам подруги. Но та остановила Беатрис, приложив к её губам палец, и ехидно улыбнулась. — Нет! Я хочу поцеловать тебя в нижний «ротик». — Тогда я буду целовать тебя в верхний, — подхватила Сая, скинув с себя пиджак и блузку, и в поцелуе завалила Беатрис на кровать. Воспользовавшись этим, Юму закинула юбку Беатрис наверх, обнажив её ноги, бедра и, немного, талию. — Я, всё-таки, была права. У тебя сексуальные, кружевные белоснежные трусики. Юму запустила руку между ног Королевы и начала поглаживать вход в «грот Венеры», прямо через насквозь промокшую от «любовного нектара» ткань белья. Нащупав пальцем уже отвердевшую розовую «жемчужинку», она нежно и аккуратно ущипнула за неё. В ответ на такую «ласку» спина Беатрис изогнулась, пальцы вцепились в простыню на кровати, и она издала громкий сладостный стон. — Как ты бурно реагируешь, — заключила Юму, стягивая с подруги трусики. Беатрис благосклонно приподняла бёдра, помогая ей, готовясь целиком отдаться на милость шинигами. Избавившись от трусиков, Юму запустила в вагину Королевы свой язык, лаская её. Время от времени втягивая в рот её клитор, словно маленький фаллос. И в захлёб упивалась любовными соками, истекающими из недр тела Беатрис. Чем доставляла подруге невероятное наслаждение. Но и сама Юму была возбуждена не меньше Королевы и её тело тоже хотело ласки. Тогда она оторвалась от своей «работы» на несколько секунд, чтобы задрать собственную юбку, снять свои трусики и приласкать себя самой… В не довольстве тем, что ласки прекратились, Беатрис начала ворочать тазом, потирать бёдрами, а совсем уже не выдержав паузы, она обхватила ногами голову Юму, пытаясь притянуть её себе. — Эй-эй… полегче… придушишь… — завозмущалась шинигами и несколько раз шлёпнула Королеву по ягодице. А когда её голову отпустили, она встала, расстегнула молнию с боку юбки и та медленно сползла по её изящным бёдрам. – Как вы не терпеливы, Ваше Величество. Добавила она, положив себе на плечо правую ножку Беатрис и переплела свои бёдра с её. Их «киски» соприкоснулись, и Юму качнула тазом. Снежная Королева ответила теми же движениями. И они слились в страстном «поцелуе», на который способны только две девушки. В это время Саю усердно боролась с мелкими пуговками на спине платья Королевы и патологически им проигрывала. Беатрис даже приподнялась на локтях, желая облегчить мучения подруги. Большим она помочь всё равно не могла. Самой ей до них было ни как не дотянуться. Замучившись окончательно, Саю просто схватилась за края и дёрнула в разные стороны. Пуговки с жутким треском оторвались и разлетелись по всей кровати. В этот момент грудь Беатрис словно выпрыгнула из стеснявшего их платья-корсета. Такая большая грудь, что даже одна из них не помещалась в ладошки Саю. И такая мягкая, что ладошки шинигами тонули в ней, даже при малейшем нажатии. Саю с самой невинной улыбкой посмотрела на Королеву и, стряхнув с кровати пуговицы (чтобы не мешали), надавив Беатрис на плечо, уложила её обратно. А после, с жадностью изголодавшегося младенца, она принялась за грудь Беатрис, посасывая и играя с сосками. Снежная Королева, изловчилась, расстегнула лямку лифчика на спине подруги, давая девушке намек, что желает сделать с ней то же самое, что и Саю вытворяла с её грудью, и бюстгальтер свалился и повис на локтях хозяйки. Окончательно избавившись от, ненужной уже, детали одежды, шинигами встала так, что её грудь повисла над лицом Беатрис, а грудь подруги оказалась прямо перед носом… Вдоволь насладившись подобными совместными ласками, Саю решила немного по-другому использовать ротик подруги. Высоко, до талии, задрав юбку и стянув с себя трусики, она нависла промежностью над лицом Королевы и встретила глазами с Юму. И девушки, не долго думая, одарили друг друга страстным поцелуем. Беатрис сразу поняла, чего от неё хотят. Она аккуратно раздвинула половые губы подруги и запустила в неё свой язык. Девушки пробыли в такой позе, пока не ввели друг друга в исступление экстаза и не развалились по кровати, еле дыша. Но подруги быстро пришли в себя и продолжили свои страстные любовные игрища. Они сдирали друг с друга остатки одежды, пока не остались нагишом. Они использовали для своих игр все то фрукты и сладости, что лежали на прикроватном столике. А когда их страсть приостывала, они разжигали его с новой силой при помощи шампанского. Девушки развлекались, пока страсть их окончательно не сожгла, и они не потеряли сознание от изнеможения. Утро для девушек наступило после полудня. Они бы проспали и дольше, если бы дворецкий Кацуэ так оглушительно не ломился в дверь. Проснувшись, они обнаружили себя переплетенными на столько, что даже не сразу разобрались где чьи конечности. Но это была не единственная беда, настигшая девушек. Головы подруг раскалывались от похмелья. Кости болели от неудобных поз, во время секса и во время сна. А мышцы стонали от ночного переутомления. С первой проблемой они кое-как, но разобрались. С третьей и четвёртой помогли справиться небольшая утренняя зарядка и лёгкий массаж, который подруги сделали друг другу. А вот со второй не смогли справиться не чашка крепчайшего кофе, не бутылочка пива. Саю и Юму так и пришлось уехать с жуткой мигренью. Они и так слишком долго пробыли в гостях у Снежной Королевы и им нельзя было больше задерживаться, ибо их дожидались на работе. Собравшись, к вечеру девушки-шинигами покинули особняк Беатрис. Но из-за мигрени они многое позабыли забрать. Горничная была сильно изумлена, обнаружив в комнате госпожи несколько комплектов женского нижнего белья, разорванные в клочья блузку, юбку и платье Королевы. Не говоря уже об оторванных гардинах, разбитых вазах и перевёрнутой мебели. Порядок и чистота были наведены, хоть и не скоро. Грязное бельё было собрано и на время убрано на балкон, вместе с коробкой с булочками. Оттуда одежда сначала попала в прачечную, а потом на починку в ателье при особняке и, что удалось спасти, со времени вернулось хозяйкам. Но, а вот подарок Цузуки Асато так и остался позабытым на балконе, пока примерно через год не был обнаружен Снежной Королевой… Но это уже совсем другая история… КОНЕЦ!