***
— Как же ты умудрился так вляпаться? — тяжело вздыхает Аскеладд, смотря на довольно широкую рану у мальчишки на боку, которую он пытается зажать ладонью. — Сиди здесь и не дёргайся. Я сейчас приду. Мужчина быстро выходит из небольшого сарая, куда по привычке сбежал отдохнуть Торфинн. Подальше от пивнушки, что устроила банда после очередного грабежа. «Как-будто я могу куда-то уйти в таком состоянии». Торфинн тихо шипя, откидывается на высокий стог сена, чувствуя саднящую непрекращающуюся боль и ощущая горячую кровь своей ладонью. Отец говорил, что она красного цвета, но парень до сих пор не знает, что это. В детстве ему много про такое рассказывали. Говорили, что трава зелёная, солнце жёлтое, снег белый. А море оказалось голубым. Сколько уже лет он следует за Аскеладдом, в попытках убить того на дуэли. И каждый раз на каком-нибудь задании, при каждом убийстве, он боится даже одеждой зацепить кого-то и наверное даже не знает что будет делать, если вдруг станет различать все цвета. Убить своего соулмейта — что может быть хуже? — Живой ещё? Торфинн вздрагивает от неожиданности, пропуская приход Аскеладда и вновь злобным взглядом уставляется на мужчину. — Носиться мне ещё тут с тобой. — Как будто тебя кто-то просит. — тут же летит в ответ. На колкое замечание мальчишки Аскеладд не обращает никакого внимания, доставая из принесённого мешка длинные куски на удивление чистой ткани, ведро с водой и небольшой горшочек со странным содержимым внутри. — Это специальная мазь. Помогает быстрому заживлению ран. — кратко обьясняет Аскеладд, видя недоверчивый взгляд. Мужчина мокает один из кусков ткани в ведро и тянется к раненому боку, пытаясь промыть рану, но получает в ответ предупреждающее рычание. — Ну если ты хочешь, чтобы в кровь попала какая-нибудь зараза и ты сдох, то пожалуйста, лечить насильно я тебя не собираюсь. Несколько секунд молчаливого обдумывания и Торфинн осторожно задирает одежду, тут же тихо шипя когда ткань касается раны. — Может всё-таки расскажешь что произошло? — Аскеладд заверяет себя, что ему правда интересно и он вовсе не пытается отвлечь мальчишку от боли разговорами. В ответ ему летит лишь тихое цыкание и демонстративный отворот головы. — Как хочешь. Но надеюсь это послужит тебе хорошим уроком и ты не будешь лезть куда не просят. Столько лет с нами, а всё равно постоянно убегаешь в лес охотиться и готов голодать если безуспешно. Гордость это хорошо, но ей нужно умело пользоваться. И снова тишина в ответ. «Хуже чем с маленьким ребёнком». — Могу сказать, что рана хоть и не маленькая, но не особо глубокая. Болеть конечно будет, но на тебе всё равно всегда всё как на собаке заживает. Аскеладд делает вид, что не замечает уничтожающего взгляда с боку. Но как только он пытается прикоснуться к раненому боку тканью, пропитанной мазью, мальчишка чуть ли не отскакивает, хватаясь за кинжал. — Не надо! Голос под конец срывается и Торфинн тут же стушёвывается, не смотря на удивлённое лицо мужчины. — Не надо прикасаться. Я сам. Аскеладд лишь пожимает плечами и отдаёт ткань с мазью. Торфинн шипя и кряхтя всё же перевязывает себя. Получается кстати довольно сносно. Может никаких мазей и лекарств он не знал, но за последние годы перевязки делать научился. Сердце всё ещё продолжает быстро биться где-то в горле. Ну не признаваться же, что от одной мысли, чтобы прикоснуться кожа к коже с Аскеладдом мальчишку бросало в дрожь. Если так подумать, то за все дуэли ещё ни один раз мужчина не касался его без одежды. Возможно потому, что Торфинн толком не успевал даже хорошо атаковать, как оказывался обездвиженным на земле. И ведь вдруг они могли бы оказаться.....нет, этого не может быть и не должно. К чёрту такие мысли. Уж лучше утопиться, чем оказаться истинным Аскеладда. Закончив со всем, парень устало откидывается на сено и тут же чувствует, как слипаются веки. — Тебе надо хорошо поспать, иначе завтра ещё хуже будет. Торфинн хочет ответить что-нибудь колкое или просто огрызнуться, но сам не замечает как быстро проваливается в сон.***
Ближе к рассвету Аскеладд просыпается от каких то странных звуков и тихого шороха рядом. Он резко открывает глаза, хватаясь за меч, но быстро успокаивается поняв, что разбудил его Торфинн. Мальчишка вздрагивал во сне, что-то приглушенно стонал и кажется кого-то звал. Снится ли ему кошмар или мучает рана мужчина понять не мог. — Эй, Торфинн, очнись. Он мягко потряс его за плечо, но замер услышав тихое. — Отец.... Мужчина затаив дыхание прислушался. — Нет....не надо....прошу.....я не хотел.....спасите.... Это бьёт обухом по голове и Аскеладд сам не понимая своих действий, встряхивает парня, одновременно с этим хватая его за руку и крепко сжимая её в непонятном порыве....защитить?....успокоить? Да и это сейчас не важно. Голову неожиданно пронзает острая боль, она быстро ползёт к глазам, из-за чего перед ними будто вспыхивают фейерверки. — Что.....Аскеладд? — Торфинн сонно хлопает глазами и тут же тихо шипит, зажмуривая глаза. Картинка перед глазами плывёт и приходится какое-то время их не открывать, ожидая пока боль не утихнет, а зрение вновь станет чётким. Новый мир ударяет с силой огромным количеством цветов и оттенков. Голова начинает слегка кружиться. Честно признать вся эта вычурность слегка раздражает и Аскеладд уже начинает желать снова иметь прежнее зрение, но сталкивается с теми сами янтарными бликами в тёмно-карих глазах и чувствует как тонет. Его завораживает, чарует и тянет на дно. На задворках сознания проносится мысль, что та брошь ни в какое сравнение не идёт, но в глазах напротив вдруг вспыхивает горячими огнями ярость. — Не трогай меня! — парень выдёргивает свою руку из руки мужчины и отпихнув его, за секунду достаёт оба своих клинка. — Не подходи! Голос истерически срывается под конец и мальчишку начинает трясти. Его душит немая истерика. Хочется наброситься и клыками в глотку чужую вцепиться, но сознание туманит паника и желание исправить всё. Но это невозможно. Всё уже решено. Аскеладд видит, как на глаза цвета тёмного янтаря наворачиваются слёзы, быстро скатываясь по щекам. — Какого блять чёрта?! Я-я не понимаю! Этого не может быть, это ошибка! Ты и я!.... Дальше слова заглушают тихие всхлипы. Парень опускает голову, два клинка падают с глухим звуком на землю. Дрожащие руки закрывают лицо в попытке скрыть слёзы и отчаяние. Ненависть, непонимание, страх, обида. Все эти чувства бьются в груди, заставляя задыхаться, топя в неизведанном, желая исчезнуть прямо здесь, чтобы не трястись от этой дикой смеси эмоций. Вдруг сильные руки мягко обнимают его, прижимая к тёплому телу. — Торфинн, успокойся, дыши. — Я сказал не трогать меня, плешивый! Отпусти! Я ненавижу тебя! Я-я!... — Да-да. Это я от тебя уже сколько лет слышу. — усмехнувшись, перебивает Аскеладд, удивляясь насколько же его ненавидит судьба раз решила навсегда связать с этим неугомонным мальчишкой. — Ну и хлопот же мне с тобой будет. Парень постепенно расслабляется в кольце чужих рук, что-то недовольно ворчит между редкими всхлипами и уже почти не трясётся. — Море. — вдруг тихо раздаётся над ухом. — М? — Море красивое. И трава, и облака, и рассвет. Я не знаю, что это за цвета. Знаю только цвет моря. Твои глаза такого же цвета. — парень смотрит через плечо Аскеладда на виднеющийся в проёме двери горизонт. Мужчина ничего не отвечает, а Торфинн продолжает наблюдать за первым в своей жизни настоящим рассветом. Аскеладд не знает, сколько сил и нервных клеток ему придётся потратить, оберегая этого мальчишку, но пока тот тихо жмётся к нему, абсолютно беззащитный и открытый в своих чувствах, он понимает, что готов пожертвовать многим, даже своей жизнью. Готов пожертвовать, чтобы защитить одни единственные глаза цвета тёмного янтаря.