Даже умереть спокойно не дадут!

      После того как Наруто подавил Кьюби, усилив печать, он упал около брата, весь в ожогах. Когда барьер слетел, то от дома начало нести чакрой биджу, в нем появился запыхавшийся Хокаге, явно усталый после погони от жены и залежей макулатуры. На огромное счастье Минато, Цунаде и Джирайя ещё не ушли из деревни, сенсей Четвёртого вздумал отпраздновать годовщину свадьбы где-нибудь на окраине страны Огня.       Спустя десять минут в больницу прилетела взволнованная красная фурия, она рвала и метала, пока не вышла Сенджу. Осадив Кушину, дабы та не разнесла госпиталь, светловолосая поведала о ситуации пациентов, благодаря своей регенерации Менма отделался испугом и лежанием на больничной койке примерно неделю, а вот с Наруто ситуация сложнее, чакра биджу обожгла узкие чакроканалы, насильно расширив их. Из-за слабого телосложения и истощения, мальчику придеться долго восстанавливаться. В отличии от брата, блондин был утыкан проводами различных медицинских аппаратов и аккуратно забинтован местами, где он получил ожоги первой-второй степени. Дабы сохранить хоть какую-то конспирацию, Курама скрежетал зубами, но пока не лечил непутёвого носителя.       Менма спустя несколько дней очнулся, его тело благодаря воздействию чакры биджу с раннего возраста быстро восстановилось, но из-за резкого скачка ядовитой энергии СЦЧ пострадала, Намикадзе пришлось задержаться в госпитале. Красноволосая жена Хокаге практически жила в больнице и если бы не ворчание Сенджу-химе, она бы там и ночевала. Большую часть времени бывшая джинчурики проводила в палате старшего ребенка, что злило её второго сына, брюнет и сам не мог себя понять, с одной стороны он чувствовал вину, что позволил Кьюби освободиться и ранить родственника, а с другой, он ревновал мать к Наруто, их отец буквально зашивается в резиденции из-за резкой активности старейшин, все три маразматика винят его в неосторожности и требуют объяснения той ужасной аномалии, произошедшее некоторое время назад. И вот что можно объяснить этим упрямым идиотам? Они даже слушать толком-то не хотят!       Когда Наруто очнулся, то выслушал двойную лекцию от злющей Хабанеро и бабули Цунаде. После и Курама начал сетовать на пустую голову и безрассудство офигевшего джинчурики, но в отличие от вспыльчивых женщин, лис ещё между ворчанием умудрился похвалить Узумаки. Блондин имел поразительную харизму, которая даже великих биджу пронимала, Джуби даже плел что-то про — «Я так быстро не сдулся как этот, как его там? О, точно! Кураха. Тьфу ты, ну и имечко». (Автор — «Спасибо за помощь, благодаря вам моя фантазия проснулась. Это имя мы с соавтором на обум выбрали, чтобы было похоже на имя Курама. Братец, не злись»)       В общем, все уже отругали его кроме возлюбленной, честно говоря Наруто ждал когда же Сацуки навестит его, парень прекрасно знал как заволновалась брюнетка услышав новости о трещине в печати Кьюби. Она скорее всего уже догадалась о его безрассудном поступке и очень злиться, ему хотелось увидеться с куноичи, но в тоже время он знал, что в нынешнем положении это будет неуместно, они не друзья, возлюбленные или что-то вроде. Официально, они просто заносчивая девчушка и мелкий извращенец. Как же все это проблематично!       Когда Сацуки привела братишку на ежемесячный осмотр к врачу, мальчик попросил сестру зайти и проведать братика Наруто. Вопрос с конспирацией решился благодаря Юте. Сацуки оставалось только восхититься младшим братом и с как можно более недовольной миной, направиться к палате любимого. Как только брюнетка зашла в помещение, Узумаки сразу сел, ему влетел неслабый подзатыльник и очень красноречивый покров голубой чакры, глубоко внутри Курама присвистнул, на этот раз джинчурики огребет по полной. — Прости, Сацуки, я заставил тебя волноваться. Но сейчас уже все хорошо, я даже каналы себе расширил, теперь можно полностью посвятить себя физической нагрузке — голубоглазый лучезарно улыбнулся, даже несмотря на пугающую бледность и все это раздражающее громкое оборудование, Наруто продолжал строить из себя вечный генератор позитива. Видя как муж легкомысленно относиться к своему здоровью и терпит кошмарную боль после всех усилий и глупостей, у куноичи все внутри сжалось, она никогда даже не думала жалеть непоколебимого Каге, ей просто было больно от его привычки скрывать боль и выдавливать широкую улыбку. — Я очень переживала. Ещё раз ты совершишь нечто подобное и я попрошу Таби сделать тоже что и Курама. — куноичи очень бесилась, но вся злость резко пропадала от одного взгляда на родное, но такое непривычное лицо. Блондин мог только согласиться, но время которое столь любезно предоставил Юта было не бесконечно. Пара говорила долго, Сацуки рассказывала о поведении Сая и заскоках старейшин, в клане Учиха уже начались споры, благо Фугаку смог их успокоить. Они впервые за долгое время смогли нормально поговорить без лишних ушей, из-за сильного скачка чакры биджу, Мататаби и Курама ещё больше затаились, также обоих очень редко оставляли наедине с собой. То АНБУ на дереве маячит, то семья проходу не даёт, то жители деревни зыркают при любой возможности.       Разговор завершился когда в палату вернулась красноволосая дамочка с обедом, стрельнула сначала глазами на парочку и вспомнила про помолвку брюнетки, она вздохнула и отложила свои мечты на потом. Заметив безвкусную больничную кашу Сацуки ухмыльнулась, уж ей ли не знать как Наруто не жалует такие каши, его один раз в детстве, после избиения, отравили, с тех пор он может истекать кровью хоть неделю, но в больницу не сунется, а уж как кашу эту не любит. Стоило брюнетке покинуть помещение, как она чуть не врезалась в выходящего «жениха» из соседней палаты , лицо Изуны моментально потемнело, стоило только заметить невесту. Сам мальчик пришел навестить друга, Менма был очень хмурым и раздраженным, да и неразговорчивость Учихи ситуацию не исправляла. А уж когда мама друга рассказала о приходе Химе клана к неудачнику, Менма немного вспыхнул и поддразнил товарища. Ну, кто ж знал, что сам гений воспримет это так близко к сердцу.       Брюнетка Изуне не нравилась, он изначально хотел отказаться от помолвки после какого-нибудь безрассудного поступка девушки. Но когда она начала меняться, когда смотрела этими глубокими глазами в самые глубину души и ухмылялась прямо в лицо взбесившегося старейшины, что-то глубоко внутри щелкало. Многие думали, что принцесса просто сошла с ума. Не, ну, а как ещё можно объяснить ее странное поведение? Даже уверенность Изуны во временной игре капризной девочки поубавилась. Такой она нравилась ему намного больше, но он все равно не мог позволить, чтобы такая слабачка стояла рядом с ним, ему нужна сильная жена. Как бы тупо это не звучало, учитывая возраст.       Если Сацуки и впрямь влюбилась в Наруто, то это намного упростит дело с помолвкой и поможет скинуть всех собак на нее, но это очень оскорбляло брюнета как мужчину. Это же получается, что его, гения и красавца, променяли на трусливого извращенца? Позорище. Мальчик решил пока только намекнуть главе клана о странном «увлечении» его дочери, он найдет возможность сбежать в будущем. Если он сможет превзойти самых сильных шиноби клана таких как Шисуи и Итачи, то и возвысить клан и стать Хокаге проблемой не будет, тогда старейшины не смогут остановить разрыв помолвки. Отец Изуны, Учиха Токихиро, первый старейшина клана и ближайший советник главы погиб около двух лет назад в битве, они не были близки с отцом, а мать он потерял слишком рано, но зато он ясно может вспомнить все похвалы в свой адрес и надежды, именно поэтому Изуна и лезет вон из кожи, чтобы оправдать эти ожидания. Также именно по этой причине он так презирает свою невесту у которой есть все, а она только и может, что кидаться своим статусом и жаловаться на жизнь. Мальчик этого не понимал, а Сацуки честно говоря было плевать, пока Изуна как и она, хочет отменить этот абсурдный брак, она ему поможет, в противном случае, девушка вполне может скинуть все тумаки на него.       После посещения проблемного мужа, который притягивает неприятности и переглядок с Изуной, девушка спокойно отвела младшего брата на занятия по чтению для незрячих. Сацуки смогла выкроить время и потренироваться, её ситуация с телом не такая плачевная как с Наруто, хоть предыдущая хозяйка тренировалась мало и очень редко, это все же лучше чем ничего. Благодаря сбалансированному питанию и медитаций с Мататаби, Сацуки смогла немного набрать форму, её меткость уже не вызывает смеха наставницы, а применяя тайдзюцу она не путается в собственных конечностях. Её душа начала привыкать к этому телу, а собственная чакра потихоньку перестраивать его. Как ей объяснила кошка, вместе с душой перенеслась и их чакра, которая прекрасно помнила все изменения и уровень развития, по этой причине тело со временем придет в состояние до попадания в этот дурдом. Это также объясняло чувство наличия риннегана и мангёке глубоко внутри. Проще говоря, их опыт сражений и все те навыки которые въелись с потом и кровью не будут просто забыты. Это конечно радовало, но и сидеть сложа руки они не собирались, никто из них не хотел быть слабаком, а уж тем более когда Данзо вьётся рядом. Ему что-то нужно и они не имеют права на ошибку, уж ей ли не знать на что способен этот старик? Одно радует, руки с шаринганами ему не видать, как и своих ушей. У здешнего Итачи попросту не хватит сил для подобного, а Обито судя по памяти девушки, еле дотягивает до уровня джонина. Мда, принцесса даже не знает хорошо это или плохо. Учиха Обито в этом чуждом мире отличался от того глубоко искалеченного человека, его не признает клан Учиха как своего члена, ибо в нем совсем нет той хвалёной гениальности, он слишком уж… обычный, по сравнению с Какаши Хатаке, так точно. В очередной раз этот мир доказал, что он чужд четырем пришельцам.       После этой изнуряющей тренировки и непонятного наблюдателя на ветке довольно большого дуба, джинчурики решила поддаться ностальгии и опустилась на знакомый пирс, где показывала отцу свой огненный шар. Незаметно даже для самой себя, Химе обводила пространство слишком уж внимательным и изучающим взглядом, как будто ища отличия, её грустные и в тот момент совершенно далёкие глаза говорила холодному клану Учиха о многом. Для многих посторонних людей их поступки есть и будут загадкой, но для большинства соклановцев это как открытая книга. Время бежало быстро, огненная кошка спокойно посапывала в своей обители, в отличии от собрата, она не должна следить за носителем, Кьюби в двух шагах от активной Кушиной.       Сацуки и сама не сразу поняла, когда на нее накинули теплую кофту и сунули в руку данго с зелёным чаем. Этим прекрасным нарушителем личного пространства оказалась давняя знакомая юной химе, возлюбленная её ни-сана — Изуми Учиха. Если совместить её крохотные осколки воспоминаний из дневника здешней дочери Фугаку, выходила довольно схожая картина.       Учиха Изуми — шатенка с темными, завораживающими глазами и родинкой под правым глазом, её отец погиб в битве с Кьюби, а мать умерла из-за болезни. Она всегда хотела помогать другим и не поддавалась проклятью ненависти, пожалуй, она единственная кто переживал и хоть как-то пытался отвадить юную принцессу от по-настоящему абсурдных поступков. Отец этой прекрасной шатенки не принадлежал клану Учиха, а значит Изуми не жалуют в клане и терпят только из-за сильных глаз, также была и другая причина: боязнь попадания кеккей-генкая в другой клан. Что в этой, что в той жизни, Изуми навсегда останется дорогим другом для Сацу-чан! — Чего сидишь здесь одна? Я надеюсь ты не отлыниваешь от своих обязанностей, Сацу-чан? — куноичи хихикнула, она никогда не воспринимала статус Химе. Пока ей нравится человек, она будет с ним общаться. Также вышло и с Итачи, самим наследником клана Учиха, шатенка любит Итачи и всегда поддерживает, сам же брюнет хоть и очень желает пойти дальше, но держит рамки друзей. Юноша не хочет, чтобы девушка несла бремя подобно его матери и подвергалась постоянной критике, его также пугала реакция старейшин вместе с отцом на любимую девушку, но он прекрасно знал, что не сможет разлюбить ее. Учихи любят только один раз. Сама же куноичи воспринимает это как отказ и пытается похоронить свои чувства. — Изуми-чан, не волнуйся, все у меня хорошо, Юту отвела на учебу, вот решила насладится хорошим видом. —  после упоминания имени младшего брата брюнетки, глубокие глаза сидящей рядом девушки загорелись как те далёкие звёзды в небе. Самый важный аспектом почему Изуми была прекрасным человеком по мнению легендарной куноичи, был Юта. Как сам рассказывал ей малыш, большая сестренка с родинкой всегда помогала и отгоняла проблемных парней от него, она одна из немногих кто не считал Юту позором клана, она сочувствовала ему, потому что и сама являлась изгоем. — Я так рада, что ты наконец перестала бегать за этим напыщенным сыном Хокаге-сама и наконец вы с Ютой подружились. Ты повзрослела. — Изуми была рада за маленькую принцессу клана, но ещё больше она радовалась за второго наследника, девушка прекрасно видела как расцветал мальчик в присутствие старшей сестры. — Ты идёшь забирать Юту? Пойдем вместе?       Сацуки посмотрела на небо, похоже она немного увлеклась с этой ностальгией. Черноволосая молча кивнула и они направились в сторону места учебы, сам Юта уже заждался сестрёнку и немного обиженно надул губы. Сами девушки лишь умилились.       Их путь до главного дома квартала прошел весело и со смехом, давно уже джинчурики так не расслаблялась в присутствии соклановца, но ее хорошее настроение быстро улетучилось, когда мать с порога сообщила о желании отца пообщаться с дочкой. Все инстинкты кричали, что ничем хорошим эта встреча не кончиться, а Итачи как на зло дома нет, бегает где-то со своими новыми синяками от недосыпа.       Как и ожидалось, кабинет отца представлял собой довольно большое помещение с тяжелыми шторами и обилием книг самых разных названий и категорий. Стоило ей войти, как Фугаку недовольно поджал губы, даже каменное лицо выражало усталость, молчание затянулось на пять минут, эти двое просто буравили друг друга тяжёлыми взглядами. — Сацуки, до меня дошли новости, что ты интересуешься старшим сыном Намикадзе, это правда? — казалось, напряжение можно было потрогать. Мататаби ухахатывалась с физиономии главы Учиха Ичизоку, лично ей, он казался довольно забавным человеком, что в очередной раз доказывает теорию Сацуки, что человеку не дано понять биджу. — Правда. — ками-сама, ну кто так спрашивает? Интересоваться можно и кактусом на подоконнике, и что? Хоть бы уточнял с какой именно целью.  Не, ну нафиг Учиховскую логику, сам чёрт ногу сломит. — Ты понимаешь, что не можешь так поступать? Ты помолвлена. Ты химе. Ты жила в роскоши и никто от тебя ничего не требовал, пришло время помочь и клану.  — лицо Фугаку было не описать словами, до сих пор непонятно на что он рассчитывал говоря собственной дочери подобные слова, но если бы Сацуки могла, ему по морде бы уже прилетело. К огромному сожалению, высовываться сейчас нельзя, потом они с Изуной сами займутся этим вопросом, как персоны совершенно несогласные с подобным бредом сумасшедших. — Я знаю это, ото-сама. Можете не волноваться, все что я задолжала, я верну. Но, сейчас я не являюсь чьей-либо женой и имею полное право общаться с кем захочу, прошу вас, не волнуйтесь понапрасну. — конечно же Сацуки при удобной возможности заглянет папочке в мозги, может переключатель какой найдет, от идиотизма. Серьезно, сейчас какой век? — Хорошо, я позволю тебе это, но не нужно переходить черту, также не показывайся с ним в публичных местах и не смей участвовать в проказах, это может отразиться на всем клане. — говоря все это Фугаку не поднимал глаз от бумаг, только первые минуты прибывания дочери в кабинете он соизволил оторвать свой взор от бумажки. Сейчас. Сацуки могла только вздохнуть, мнение изменить очень тяжело, особенно такое негативное, и она частично понимала отца, но следующий слова она уже поглотить просто не могла. — Не общайся с Изуми и… не привязывайся к Юте. — вот если предупреждение про Изуми она ожидала получить, то приказ насчёт брата стал полной неожиданностью. В каком это смысле «не привязывайся»?! — Что вы имеете ввиду? — в голосе так и сквозил арктический холод, «вот почему Кусанаги на данный момент запечатана?» — Твой брат и так слишком тесно общается с ней, для детей главы это неприемлемо. А что насчёт Юты, твои ожидания не оправдаются, он не станет сильнее. Он станет твоим слабым местом, а это может плохо обернуться в первую очередь для тебя. — Фугаку спокойно говорил, такое впечатление что он разговаривает не о собственных детях, а о постороннем шиноби. Сацуки трясло, если бы Мататаби почти полностью не подавившая чакру, синие пламя давно бы заиграло на ладони. С одной стороны рассуждения отца логичны, а с другой… У нее чесались руки запустить Кирин. — Отец вы… — То-сама, вам тут сообщение от Шихиро-сама. — Итачи без стука открыл дверь, всучил отцу бумаги и уволок злющую сестру в коридор. Никто даже опомниться не успел. Когда брат и сестра оказались за дверью, Итачи облегчённо вздохнул, он еле успел уберечь сестру от гнева отца (ага, конечно). — Все хорошо? Имото не обижайся на него, он всегда такой. — наследник попытался успокоить сестру, дабы та не закатила истерику, но он ошибся, на него смотрела только пара внимательных и осуждающих глаз. — Слабо. Ты слаб, Итачи. — парень явно не ожидал подобных слов от сестры, но эта интонация такая странная. — Защищай то, что хочешь защищать, борись за то, что по праву твое. Стремись к желаемому. Не будь всего лишь куклой в других руках, не будь копией отца. Только тогда ты станешь главой клана Учиха. — маленькая девочка говорила властно, её слова были правдивы и когда-то она уже говорила их Лорду Седьмому. — Ты ведь любишь меня и ото-то, этот клан. Ты ведь любишь её. Значит не будь слабаком. — черные омуты смотрели глубоко в душу, смотря на девушку, Итачи застыл. — Глупый старший брат. Сацуки чувствовала себя на месте старшего брата, который при любом удобном случае говорил эти три слова. Теперь ее очередь вернуть брата в чувство, заставить проснуться от сна. Встать и бороться, не за традиции, власть или авторитет, а за то что тебе дорого. — Если ты любишь её, борись. — даже дураку понятно о ком идёт речь, вот тебе совет Итачи-сан, от Кровавой Пантеры.