Мастерская жизни

      - Ты не будешь бросать меня прямо в преддверье моего дня рождения в этом сраном клубе! – мои глаза горели от бешенства. Я чувствовала, как мои щеки наливаются красной краской, а люди рядом оглядываются на крик.       - Джей, я все сказал, - его похотливая улыбка была совсем не кстати.       - Ты об этом сильно пожалеешь, - прошипела я, выставляя указательный палец прямо у этого придурка перед носом.       - Будь здорова, крутышка, - парень облизнул мой палец и расплылся в улыбке еще больше, после чего достал сигареты и зажигалку и закурил.       - Ты меня бесишь, Саймон! Что за шуточки?       - Я не шучу, ЭмДжей. Я просто устал быть куклой в твоих руках. Быть тем самым Кеном, которого ты одеваешь и даешь деньги, чтобы я сливал их на выпивку, наркоту и других шлюх. Все знают о моей жизни, ты выглядишь жалко со стороны.       - Да мне все равно, что думают другие, - концовка фразы получилась осипшей. – Мне нужно, чтобы ты был рядом со мной. В любом состоянии.       - Эмми, - парень сделал затяжку и выдохнул прямо мне в лицо, отчего пришлось закрыть глаза. Я ненавидела, когда он так делал. – Полюби себя. И рядом будет тот, кто будет любить тебя, а не твои деньги.       Парень был под наркотиками явно, однако то, что он говорил, лезвием прошлось по моему сердцу. Он говорил то, что давно хотел сказать, только я не хотела этого признавать. Видимо, на моем лице появилось сильное недоумение и частичка задумчивости, потому что парень произнес, докуривая:       - Пойдем, малыш. Я подарю тебе последний танец и навсегда останусь твоим самым лучшим другом. Ты простишь меня. Если не сейчас, то через неделю-другую. Потому что мы любим друг друга. Но мы не можем продолжать этот цирк.       Он поцеловал меня в лоб, обхватил талию и завел в клуб, где громкая музыка ритмичного танца сменилась мелодичной колыбельной. Я, не осознавая, просто шла рядом, взаимно обхватила плечи уже экс-бойфренда, и качалась в такт. Сквозь пелену то ли боли, то ли алкоголя, я чувствовала прикосновения теплых губ к моему лицу. Вскоре я смогла поднять взгляд на парня, но увидела совершенно безразличные, без всякого желания глаза. Они горели…добром. Он, наверное, правда был благодарен. И правда любил меня. Но это был конец. И я не могла это принять. В конце песни нашлись силы оттолкнуть Саймона и уйти восвояси. Наверное, каждой девочке знакомо чувство, когда боль захватывает даже дыхание, и ты идешь, будто в замедленной съемке. Ритмичный танец окружающих посылал невообразимую энергию. Люди толкали меня в плечи, грудь, наступали на ноги, но я ничего не чувствовала и медленно двигалась в направлении туалета.       Мои уши заложило от громких звуков. Я открыла кран и хотела умыться водой, смотря в глаза своему отражению, но вовремя вспомнила, что косметика стоит как целое состояние и освежающие брызги воды из туалета обыкновенного клуба не смогут украсить мое лицо. Вместо этого я набрала немного воды и вылила себе на шею, втирая блаженство холодной реальности себе под кожу.       - Доигралась, Джей? – произнесла я еле слышно, не отрывая взгляда от карих глаз по ту сторону зеркала. В отражении появился сучий оскал. – Игра только начинается.       - Эм, ты чего тут мокнешь? – из кабинки вывалилась Луиза. Ее мутные глаза утверждали, что они давно потеряли связь с реальностью, и сейчас девушка находилась где-то между мирами. – Давай я тебя взбодрю.       Девушка сунула мне в ладонь небольшой сверток и подмигнула.       - Я подожду тебя на выходе отсюда, - она обвела пальцем дамскую комнату, хихикнула и вышла, лавируя на каблуках.       Я смотрела на сверток с минуту. Мимо меня проходили то одни девушки, то другие. Они шушукались, потому что знали меня, но я игнорировала все вокруг.       - Да, к черту! – я злилась слишком сильно, чтобы оставаться в сознании.        Расправившись мокрыми пальцами со свертком, я сыпанула его прямо на кафель умывальника, затем прикрыла одну из ноздрей и вдохнула волшебный порошок. С минуту я стояла, закрыв глаза и опираясь ладонями о стену, после чего я смогла справиться с отвратительным чувством. «Скоро будет как надо!» - успокоила я сама себя и снова подошла к зеркалу.       - Ну что? Поиграем, Мэри Джейн? - я снова ехидно улыбнулась отражению, затем почувствовала расслабление и как мои конечности наливаются свинцом. – Кен сбежал, но Барби еще в деле.       Еще через минуту я вышла из дамской комнаты. Вокруг все плыло и менялось в свете софит, было сложно сфокусироваться на ком-то или чем-то, однако я продолжала идти уверенным шагом к танцполу.       - Эй, малышка, ты куда? – чья-то рука задержала меня, схватив за локоть. Я обернулась. Темноволосый бородатый мужик будто специально стоял и вылавливал таких, как я.       - Тронешь меня – загремишь надолго, милый, - наклонилась я к нему и прошептала на ухо. – Имя Джастин Вуд тебе о чем-то говорит?       - Пошла нахер, дрянь, - мужик оттолкнул меня, я устояла на своих двоих и громко рассмеялась, вызывая сучий рефлекс на таких, как он. В конце уединенного коридора я мельком увидела Луизу в объятиях какого-то мужика, похожего на того, что остановил меня.       -Эм!.. – девчонка, увидев меня, несколько отпрянула от своего «возлюбленного» и уволокла меня в свои объятия. Мужик, не теряясь, обвил свою руку вокруг моей талии. Я слилась в одном поцелуе с девушкой. Мир в эту минуту перестал существовать. Я чувствовала нарастающее возбуждение. Через мгновение я уже целовалась с мужчиной, затем они целовались вдвоем, а потом мы втроем тлели в объятиях друг друга. Руки «собеседников», касающиеся моего тела, казались чрезмерно мягкими.       Одно касание, и я провалилась в объятия другого человека. Мне было тепло и так все равно.       - Мэри Джейн Вуд, объяснись! – Саймон держал мои плечи мертвой хваткой. Я хотела бы рассмотреть его глаза, но все плыло. – Ты что, приняла дурь?       - Лапуля, гуляй, - я попыталась вырваться из его лап, пускай они и казались мне прикосновением воздушной ваты.       - Ты совсем с катушек поехала, ЭмДжей? – голос звучал где-то вдалеке. Я даже не фокусировалась на нем, смотря на свет софитов на танцполе.       - Знаешь, Сай, я, пожалуй, побуду той Барби, о которой все мечтают, и просто наслажусь этим моментом, - сделав максимально серьезное лицо, я смогла посмотреть ему в глаза. – Может, найду другого Кена. Иди, я там оставила половину дорожки на раковине. Плюс шлюх подхватишь, как обычно. Пароль от карточки ты знаешь. Отдыхай.       - Ты едешь домой, - он хватил меня сильнее за одну руку и повел к выходу. Я сопротивлялась и пыталась ударить его, но все попытки были тщетны.       - Помогите! – закричала я, а затем мой рот накрыла его рука.       - Не ори, дура! Я тебе помогаю, - прошипел он мне ухо. Но я хотела только продолжения вечеринки. – Ты хочешь основательно испортить себе репутацию?       - Какое тебе дело, никчемный пень? – пробубнила я. – Я хочу танцевать. Помог… Договорить, впрочем, я не успела. Рука сильнее прижалась к моим губам. Мои попытки укусить ничем не увенчались, тогда я просто решила сесть на пол.       - Да бл… Мэри Джейн! – я стала громко смеяться.       - Пусти, ублюдок, - сквозь смех произнесла я, затем оскалилась и на полном серьезе повторила, смотря исподлобья. – Иначе не видать тебе контракта с отцом. Будь уверен. Парень нерешительно отшатнулся. Я поднялась на ноги, все еще находясь под воздействием волшебного порошочка. Слегка отряхнувшись, я наклонилась к его уху:       - Пошел к черту, лапуля. Без тебя справлюсь, - и громко засмеявшись, я полетела к танцплощадке.       - Да больно надо… - долетело вслед, но я уже была погружена в ритм нового танцевального трека. Бедра сами двигались туда-сюда, а тело изможденно вторило звукам, руки летели то вправо, то влево, обгоняя мысли в моей голове. К слову, я ни о чем не думала.       В одно мгновение мою талию обхватили руки. Они были крепкими, как мне показалось, но я не могла рассудить трезво. Кружась в танце, я оказалась в объятиях. Мне было так все равно, кто это и что со мной делают. Я только двигалась в такт ритму, наслаждалась ласками в танце и мне больше ничего не хотелось. Потом мы начали целоваться. Парень нагнулся так, что я смогла обхватить его шею руками и пустить свои пальцы в его волосы, которые казались нежнее шелка. Поцелуй был страстный, будто танго дьявола. Казалось, что языки сплетались в ритм нашему танцу и чувствам. Резкий разворот, и я уже была спиной к тому, кто захватил меня целиком. Положив свои руки мне на бедра, он задавал ритм так, что мы были единым целым. Одна рука поднялась выше, на уровне талии и скользило по обнаженной коже между юбкой и топиком. Но он не решался на бесцеремонные поступки, лишь гладил мою кожу и изредка сжимал своей хваткой.       - Сладкая, как булочка с корицей, - прошептал низкий голос, и в ту же минуту моя шея почувствовала горячие прикосновения губ. Я отклонила голову, чтобы ему было удобнее меня целовать, в то время как тело покрывалось мурашками. Мир перестал существовать. В этот момент я отключилась, теряя всякое владение телом.       Мысли летели, как падающие звезды в небесах, - быстро и безвозвратно. Я не успевала за образами, приходящими мне в голову, в то время как чьи-то голоса шептали то одно, то другое.       Сильный гул вывел меня из этого состояния. Он нарастал по мере моего «пробуждения». Все сильнее и сильнее сдавливало виски и заднюю часть черепа, отдавая во все тело сразу. Боль. Она пронзила каждую клетку не только мозга, но и внутренностей. Было очень плохо.       Постепенно я смогла открыть глаза. Все вокруг шло ходуном. Я сомневалась, что это не очередная моя головокружительная мысль с дополненными образами, но спустя какое-то время морганий глазами и фокусировкой внимания, я смогла приоткрыть глаза.       Там, где я находилась, было достаточно темно. Я все еще не могла сфокусироваться так, чтобы предметы вокруг меня не плыли и, хотя бы, приобрели очертания. Тупая боль вновь пронзила голову насквозь, отдаваясь и в виски, и в заднюю и переднюю часть. Свинец, не иначе, налил верхнюю часть моего вдумчивого аппарата так, что я не могла и двинуть в сторону даже на миллиметр. Я вновь закрыла глаза, и, кажется, снова провалилась куда-то далеко. Это было похоже на погружение под воду: когда все звуки затихали и казались далеким эхом, перед глазами мутнели картинки, а сил выплыть не хватало. Я не знаю, сколько я провела «под водой», но вскоре я смогла снова сделать попытку открыть глаза. Снова боль во всех частях головного мозга, будто меня ударили тупым предметом, и снова невообразимое давление на глаза так, что нет сил их открыть. Я морщилась от боли и молила себя сделать еще усилие открыть их.       - Черт, - мой хриплый голос казался закадровой озвучкой всего, что я сейчас переживала.       Глаза так и не повиновались желанию открыться. Я просто боролась с болью, которая накатывала сначала на виски, затем «откатывала» назад и снова вперед. Это было похоже на жуткое похмелье непьющего человека, который превысил свою дозу раз в десять. Мне сильно хотелось справиться с тем, что меня охватывало, но попытки сделать хотя бы усилие были тщетны. Я перестала напрягаться и просто прислушалась к себе.       Сердце поймало аритмию, все время сбиваясь. Казалось, что тело «бьется» в такт несогласованной музыке. Руки и ноги горели, будто их отдельно обжаривали на костре, в то время как я чувствовала небольшой озноб. Мне удалось открыть веки всего на миллиметр, в глаза ударила светлая линия, и я вновь почувствовала боль.       - Черт, - повторила я, снова обессиленно отказываясь от идеи прийти в себя.       - Мэри Джейн Вуд, - я узнала бы этот голос из тысячи, нет, миллионов голосов. Это был отец. – Не шевелись и не пытайся даже. Попробуй расслабиться и снова поспать, ты по…       Отцу не пришлось долго меня уговаривать. Оказывается, находиться в сознании – это пытка, которую еще нужно заслужить. Я снова погрузилась «под воду», только теперь казалось, что надо мной образовалась корка льда. Я сделала попытку постучаться вверх, но мне удалось лишь сместить свой фокус куда-то в сторону, не двигаясь. Разные образы мелькали то там, то тут, проносясь стремительно и быстро. Я не могла рассмотреть их, потому что перед глазами было, мягко сказать, мутно. Меня звали голоса, то справа, то слева, но я не могла распознать ни один из них. Даже то, что они хотели сказать, оставалось для меня загадкой. Напрягаясь, я хотела бы плыть вверх, там, где я могу вдохнуть воздуха и открыть глаза, но меня поглощал мрак подводных миров. И я бы хотела сдаться, но было ощущение, что я вишу на крючке, с которого ни сорваться, ни вынырнуть. Расфокусировав внимание, я пропускала мимо ушей все, что было вокруг, а также попыталась закрыть глаза и сконцентрироваться на том, что было внутри меня.       Боль. Я чувствовала в висках пульсацию. Она была сродни сердцебиению новорожденного: тихое и почти неощутимое. Но я прислушалась. Раз…два… сбилась. Снова навалилось что-то из вне. Спокойствие. Концентрация.       - Мэри… - впервые среди всех шумов я услышала голос отца. Сначала я сильно обрадовалась, потому что находиться «под водой» было чересчур страшно. Я хотела схватиться за его голос, но он снова пропал где-то там, среди всего. Мной овладело сознание. Я настроилась на пульсирующую боль в висках. Раз…два…три…       - Эм… - папа. Четыре…пять….       С каждым счетом боль становилась яснее, как восход солнца, который посылал свои лучи.       Шесть…семь…       Еще мгновение и я слышала писк аппарата. Хорошо, что у него был свой ритм. Я сосредоточилась на нем.       Раз…два…три…       - Па…п… - у меня было лишь мгновение, когда я осознала, что нахожусь не под коркой льда. – Пап.       Второй зов получился отчетливее. Я не хотела тратить силы на то, чтобы открыть глаза. Мне лишь хотелось сказать что-то важное.       - Мэри? – папа. Папочка. Папуля. Концентрация на родном голосе. Папа. Писк аппарата удалялся. Я теряла контроль с миром, куда я вернулась.       - Страш… - мне не хватало голоса, сил, дыхания, воздуха. С каждой новой буквой я погружалась снова под воду, но старалась концентрироваться на писке аппарата. Раз… черт! Раз… молчание. Раз….       - Люб… - сдавшись, я смогла только шепнуть что-то похожее на признание в чувствах, а затем провалилась туда, откуда больше не было выхода. Больше не было шума. Не было давления на глаза и виски. Я просто плыла. Или парила. Или лежала. Впрочем, я ничего не чувствовала. Так, меня объяла черная «вода», наполнила мои легкие, и унесла куда-то, где не было никаких чувств. Я больше не помнила ни себя, ни того, кем я являюсь, и кем была. Я просто была. И было страшно.