Ты слышишь — кончилась война

На экране незнакомые Леозаку спейс-джеты что-то монтировали снаружи «Черной дыры». Казалось бы, Дружок мог все сделать сам… но каждому меха нужно чем-то заниматься. Поэтому Вирль присматривал прямо сейчас за тем, что происходит над их головами. Поэтому собственной оптикой он изучал все таможенные декларации, технические регламенты, списки особых персон, жалобы, предложения — всю ржу, от которой любой нормальный меха хотел бы держаться подальше. Космомост не может существовать без собственных бюрократов. На других космомостах не поймут. Дружок, насколько Леозаку было известно, в это почти не лез. Зато каждый ворн, если не чаще, что-нибудь в себе капитально перестраивал. Тридцать шесть квартексов Леозак не заглядывал сюда, а у Вирля уже кабинет другой формы, и коридоры на жилых уровнях стали шире. У всех было дело. Один Леозак прилетел на «Черную дыру», потому что не знал, куда податься, — и даже здесь для него никакой работы не нашлось. Корпус он привел в идеальный порядок, еще когда ждал пассажирский лайнер до Ригеля. Здесь каждый цикл тренировался с мечами, когда не пил. Пил он все чаще. Парни из команды звали его выслеживать каких-то оплавков, за головы которых заплатят хорошие деньги. Но Леозак прекрасно понимал, что чем меньше команда охотников и чем неприметнее эти охотники выглядят, тем больше у них шансов на успех. Вдобавок в тех секторах, куда они полетели, хватало шлакососов, которые с радостью заплатили бы за голову самого Леозака. На «Черной дыре» он хотя бы мог ходить по коридорам и не сканировать все кругом. Вирль чесал киберкошку под длинной шипастой челюстью. Какой-то меха упоролся до дезактива, отдыхая на «Черной дыре» после долгого рейса, оставил ничейными корабль и безымянную кошку. Вирль предлагал Леозаку этот корабль. «Если очень надо». Но если бы Леозак и знал, где искать «Скайсталкер», на грузовозе он просто не сумел бы ни догнать его, ни отвоевать обратно. — В жизни не думал ни о каких питомцах, — бормотал Вирль, пьяно постукивая лопастями по полу, стенкам и столу; кошка совсем и не боялась острых кромок, а Леозак из-за них расслабиться не мог. — Думал продать ее, но вот кому она наквинт сдалась, а? Потом еще Дружок заинтересовался, мне и не жалко… Он с ней проводами играет, прикинь? Смешно было нервничать, услышав, как Вирль упоминает Дружка. Тот, без сомнения, следил за ними обоими каждый клик — но Леозак физически ощутил взгляд ниоткуда и отовсюду. Когда к тебе по-особому относится ИИ, мысли которого ты даже не в состоянии понять… это жутко. Но лишь благодаря этому особому отношению Леозак мог жить на «Черной дыре», сколько захочет, вдоволь заправляться и никому ничего не объяснять. Вирль, может, и считал его другом по старой памяти, но все же для Вирля шаниксы всегда были на первом месте. Ничего ведь не случилось такого, чтобы Вирль почувствовал себя обязанным тратить на Леозака энергон. Руки-ноги на месте. Крылья тоже. Без корабля Леозак чувствовал себя гораздо хуже, чем без крыльев. Крылья шелестели о кресло за спиной — но толку от них в космосе? Спейс-джеты снаружи закончили работу и исчезли с экрана, Вирль вырубил его небрежным тычком пальца, повернулся к Леозаку. — И все-таки это не похоже на Тандеркрэкера. То, что у Скайварпа в башке ковырялся Дружок, нормальным его не сделало и сделать не могло. Я Скайварпу никогда не доверял. Но Тандеркрэкер, знаешь, слишком ответственный меха. Из-за него у нас тут все хоть капельку важное трижды, фраг, если не четырежды продублировано! А как он вечно пациентов своих доставал? Ну надо же додуматься, за Дружком следить, будто бы у него опыта медицинского мало! Не верится мне, что меха с таким характером… И если ты говоришь, что абсолютно ничем его не обижал… Так может, его уже и в живых не было, когда это все случилось? Ты вспомни, когда его последний раз перед этим видел?.. Написал бы ты сразу, идиот, — сердито проворчал Вирль, когда понял, что ответа не дождется. — Придумали бы что-нибудь, чтобы их задержали. Если они не в какую-то глушь прыгнули, где своих боевых кораблей нет и не было никогда, все решилось бы в тот же цикл. А теперь еще когда мне с других мостов на запросы ответят! — Я не хотел, чтобы у тебя были проблемы. — Был бы должен кому-то услугу: или бесплатный проход, или оптику на что-то закрыть. И я с трудом представляю, что можно через мой мост протащить, чтобы потом были у нас реальные проблемы. Место не то. Боевому флоту тут делать, согласись, тупо нечего. Ворованное? Мы и не обязаны все корабли досматривать от и до. Дружок туда маленьких дронов запускает и все сканирует, на других мостах и этого нет. А если у кого-то и есть, они не признаются! — Вирль фыркнул в колбу со сверхзарядкой, и искусственный фейсплейт встопорщился, отходя от эндоскелета. — Дружок у нас один такой! Я все думаю: меха и органики, все видят, что он не монстр, но со своих ИИ ограничения не снимают. А ведь какое могло бы быть будущее, слушай, ворн семьдесят назад мы об этом говорили с тобой, и кто бы мог поверить, что никвинта, никвинта не изменится? Колоний новых сколько, мосты улучшили, новых мостов за последний ворн уже три построили… Это не считая тех, что на чьих-то кораблях. А разумной боевой станции, даже разумного корабля — ни одного не появилось!.. Леозак слушал Вирля, кивал в нужных местах, благо, все эти рассуждения тот проговаривал не первый раз и не первый ворн, — и думал о своем. Вирль совсем не знал Тандеркрэкера. Нет, в главном Вирль не ошибался. Тандеркрэкер, в конце концов, и коннектиться с Леозаком начал только потому, что сам не сумел бы убить Старсэйбера — а тот теоретически угрожал благополучию Воса, если бы попал под иглы мнемохирургов. Даже любопытно, что же случилось теперь? Война закончилась полным разорением Кибертрона, выжившие остатки враждующих армий притаились где-то, зализывая раны, копя силы для последнего рывка. Самое время призвать всех, способных сражаться. Но Кибертрон мертв уже почти десять квартексов. В нашем возрасте, говорил Тандеркрэкер целую вечность назад, уже наивно верить в сказки о чувствах. У него и со Скайварпом связь искр была не по любви — чтобы миллионные долги государству выплатить, вот зачем. И ничего, нормально жили. Леозак поспорил бы с этим «нормально», но тогда позволил убедить себя, что дело было только в Скайварпе, так и не выбравшемся из спаркства. Долгие ворны с Тандеркрэкером и было… нормально. Не сказать, что все шло хорошо, но и особых проблем тоже не было. Тандеркрэкер всегда оказывался рядом, когда мог помочь советом или делом. Он всегда выслушивал и понимал Леозака, как никто другой. А потом улетел в неизвестность, выбросив его с корабля без объяснений. Но Тандеркрэкер ведь никогда не отрицал, что выберет Вос, когда наконец придет время выбирать. Он просто всегда отказывался об этом разговаривать. Как и о чувствах.