Ты слышишь — кончилась война

Оптика Тандеркрэкера была совсем пустой и тусклой. Как у дезактива. Леозак видел в ней свое отражение, лишь чуть-чуть искаженное неподвижными оптогранями в глубине. Глосса безжизненно свисала вправо. За время отсутствия Леозака она успела перепачкать трансфлюидом и фейсплейт, и наплечник, и правое крыло Тандеркрэкера. Издалека, из машинного отсека, донесся голос Брауна. Слов на таком расстоянии Леозак не разбирал, но готов был поспорить, что ничего цензурного там не было. Как же тихо и пусто на корабле, если с другого его конца все слышно! Леозак прошел в мойку, намочил тряпки. Меха, которому даже соприкосновение лязгающих деталей причиняет невыносимые страдания, очень трудно затащить под душ. Но медленное протирание обшивки мокрой тканью, как выяснилось, в самом деле помогало Тандеркрэкеру расслабиться. Пока Леозак отчищал с Тандеркрэкера слои засохшего топлива — тот, похоже, вообще ни разу не мылся с момента, как нашел полудезактив Шоквейва, - методом проб и ошибок за эти циклы научился не развозить грязь и воду по всей платформе. Подстеленные изолетики тоже Тандеркрэкеру не нравились. Но это была платформа Леозака, и он не собирался оффиться на мокром пенопокрытии. - Ты перегрелся, - отметил Леозак; сложно не заметить, когда вода буквально испаряется из поднесенной к фейсплейту тряпки. - И какого шлака тебе опять понадобилось в инфосетях? Тандеркрэкер не ответил. Видимо, он опять «проверял», справится ли с нагрузкой. Мог и не задействовать комлинк — просто порылся в собственных архивных файлах, например. Хотя за ворны с апгрейдом пора было уже запомнить, что напрягать процессоры ему нельзя еще декацикл, не меньше. Леозак вот почему-то помнил. А еще он помнил, что кого-то другого — даже джета или звероформера, по какой-то причине более уязвимого к перегреву микросхем, чем обычный меха того же альтмода, - долгое слияние с кораблем могло оставить в таком состоянии навсегда. И то, что Тандеркрэкер каждый раз увеличивал риск сжечь себе мозги. Если снова и снова бить в одно и то же место, толком не давая ему восстановиться, рано или поздно сломать можно все что угодно. - Холодно! - Тандеркрэкер отдернул голову. - Убери наквинт эту дрянь! Сил отодвинуться у него не было, так что Леозак продолжил стирать трансфлюид с фейсплейта и шлема. Теперь хоть линзы засветились — слабо и мерцающе. Но смотрел Тандеркрэкер не на Леозака. На дверь в коридор, будто прикидывал, сможет ли дойти туда и не свалиться. А потом все-таки рванулся куда-то, громко заскрипел каблуками по обивке платформы - и чудом не врезался крылом в стену. - Даже пить с Вирлем лучше, чем терпеть твои фокусы. Что опять не так? - Ты фонишь! Ржа, конечно, после хайгрейда в компании вертушки Леозак фонил. - На твоем месте, - он бросил грязную тряпку на пол и взял с кресла свежую, пропитанную только водой, - я бы очень, очень радовался, что спустя столько ворн я тебя еще хочу. Как ты думаешь, сколько бы прожил кто угодно другой, рискнувший украсть мой корабль? Тандеркрэкер клацал дентами и дрожал — вряд ли от возмущения или обиды, тряпка на этот раз была ледяной даже для Леозака. Видимо, он уже тоже перегрелся. - Как только Скурдж и остальные доберутся до Двойной Звезды, мы улетим отсюда. Нас там заждались. Вопрос, брать ли им Шоквейва с собой, закрыл Дружок, дорвавшийся до экспериментов на живом меха и заменивший ему своими деталями чуть ли не всю нейросеть. Чтобы защитить Тандеркрэкера от боли, передающейся по связи искр. Теперь Шоквейв никогда не сможет покинуть зону ретрансляторов «Черной дыры». Если Тандеркрэкер не отсоединялся от корабля так долго... он не хотел общаться с Шоквейвом - или с Леозаком? Или с обоими? Леозак достал колбу энергона и привычно подсунул свободную руку под крылья Тандеркрэкера, помогая сесть. Тот даже так умудрялся облиться, словно и для глотания жидкости нужно было прилагать серьезные умственные усилия. Держать за шлем и вливать в шлюз Леозак уже пробовал. В энергоне оказалось все. Они оба оффились на платформе в пустом отсеке Инферно, а царапины заживали два цикла. Хорошо хоть, ни из какого угла не выглянул Дружок, чего Леозак втайне опасался. Фрагов ИИ просто не мог не следить за ними. Фрагов ИИ не мог не знать, что лететь ввосьмером на Двойную Звезду — точнее, всемером, потому что в ближайший декацикл Тандеркрэкер бесполезен даже как медик, - безумный риск. Дружок мог уже исполнить свою угрозу, бывшую с его точки зрения очень щедрым предложением, и без спроса заменить собой часть систем «Скайсталкера». Фрагов ИИ мог подделать логи диагностов в медотсеке, сам или по просьбе Тандеркрэкера. Идеально подделать. Так, чтоб ни одной зацепки. Пока Леозак спускался от кабинета Вирля в ядро станции, Дружок сто раз мог сочинить правдоподобную историю о бедном похищенном Тандеркрэкере и подделать все, что нужно для подтверждения. Кадры только найденного Шоквейва, которого почти сожрали доисторические твари, расплодившиеся на Кибертроне, Дружок и вовсе реконструировал по своему разумению. Внизу взвыли турбины, мигнул свет несколько раз, и Леозак вернулся к реальности. Браун проводил тесты всех систем, пользуясь дармовой энергией «Черной дыры». Реактор он начал проверять еще позавчера, разумеется, отключив, и теперь от шлюзов по всему нижнему уровню корабля тянулись кабели толщиной в руку. Стерев синие потеки с честплейта Тандеркрэкера, Леозак потянулся за полиролью. Если уж гладить обшивку, то почему не совместить приятное с полезным? Запах топлива все равно не исчез полностью, ему нужно время, чтобы выветриться; к тому же Леозак почти уверен был, что где-то в труднодоступных местах вонючая смесь топлива, киберматерии и грязи осталась. Запах свежего активного покрытия это перебьет. Он тоже не самый приятный, но лучше разлагающегося энергона. - Что-то повреждено? - Тандеркрэкер заговорил так неожиданно, что Леозак вздрогнул. - Нет. Запах раздражает. Тандеркрэкер криво оскалился: - Я могу сам. Пусти. - Встать? Ты до мойки не дойдешь, - удержать нейтральное выражение фейсплейта, когда Тандеркрэкер зашипел от злости, оказалось сложно. Что-то было забавно-трогательное в упорных попытках Тандеркрэкера сопротивляться, когда Леозак очевидно не собирался причинять ему вреда. Не говоря уже об упорных попытках перебраться на пол на другой конец отсека. Якобы Тандеркрэкер не хотел мешать Леозаку отдыхать. Ну-ну. Горячие когти, пытающиеся выхватить банку, конечно, мешали, но Леозак никуда не торопился. - Я доползу до мойки, - упрямо заявил Тандеркрэкер; ему даже сфокусировать взгляд на Леозаке было тяжело. - Меня тоже бесит, что ты так фонишь, ну какого Юникрона ты меня здесь держишь?! Стеклопласт трескался и рассыпался в когтях легче, чем обычный пластик. На Тандеркрэкера выпала вся полироль — густым прозрачным комком крупнее ладони — и медленно поползла по кокпиту. По крайней мере, проблема запаха была решена. Но Тандеркрэкер задергался, как сломанный дроид, и скривил фейсплейт. - Не так уж сильно пахнет, не выдумывай. Зато теперь лежать с тобой рядом гораздо приятней. Ты ведь хочешь, чтобы мне с тобой было хорошо, Тандеркрэкер? - Леозак подобрал осколки и теперь размазывал скользкую субстанцию тряпкой, втирая ее в стыки броневых пластин. - Или ты хочешь меня разозлить? Я могу телепортировать тебя обратно к Дружку, если тебе все не нравится. Твой conjunx endura будет о тебе заботиться. Или сам Дружок, он тебя обожает... Он будет просто счастлив, если я оставлю тебя здесь и улечу на неизвестный срок. Хочешь так? Тандеркрэкер, кажется, слегка завис. Опять перенапряг процессор. - Хочешь? - повторил Леозак. - Не думай. Просто отвечай. Хочешь остаться со своим соузником? - поймать взгляд Тандеркрэкера не получалось. Они молчали, и тишину нарушал только неровный гул вентсистем — их собственных и корабельных. Полироли было так много, что Леозак уже добрался рукой до шпор и каблуков, а в слое, тянущемся за тряпкой, по-прежнему легко было утопить и ее, и когти. - Мне считать молчание знаком согласия? - Нет! У Леозака словно камень с искры свалился. Он даже не стал напоминать Тандеркрэкеру, что запретил ему повышать голос в их — теперь их общем — отсеке.