Утреннее небо

Вэнь Чао все ещё слегка трясёт: после гибели брата отец призвал его к себе и преисполнился настолько неистового желания защитить, что даже новости из мира за пределами Знойного Дворца не долетали до ушей младшего господина. Поэтому попытка великих орденов уничтожить клан Вэнь стала для юноши ударом; он просто не ждал подобного поворота событий, думал, что война будет идти где угодно, только не в Безночном Городе. С другой стороны - усмехается криво наследник - с другой стороны, в комнате Удовольствий сейчас находится второй Нефрит клана Лань, и смеющийся отец позволил делать с этим отребьем все, что только пожелает его сын. Тем более сейчас ему лучше занять себя чем-то кроме праздного шатания по дворцу - помочь он все равно вряд ли чем сможет, а так хоть мешать восстанавливать его не будет. Ванцзы приковали крепко; Вэнь Чао с наслаждением ловит полный бессильной ненависти и неистовой боли взгляд Нефрита, хохочет: - Ты сейчас по кому больше страдаешь, по дядюшке или Усяню? Удар попадает в цель, Ванцзы вздрагивает, и в глазах его вспыхивают отчаяние и вина. - Интересно, что бы сказал учитель Лань, если бы узнал, что его любимый племянник и лучший ученик - обрезанный рукав? - насмехается наследник Вэнь, подходит ближе, опирается ладонями на стену, нависая над скованным и абсолютно беспомощным - Чжулю постарался - пленником. Его рука уверенно ложится на макушку Лань Чжаня, скользит по чёрным, даже не растрепанным почти, волосам, чуть ли не утешающим жестом, к затылку - чтобы сгрести смоляные пряди в кулак. - Но ты не переживай, - масляным голосом поёт юноша, наклоняется ближе. Ему смешно от того, что его игрушка все ещё не понимает, что с ней собираются делать. - Я тоже. И пока Ванцзы пытается вникнуть в сказанное, младший господин резко подаётся вперёд и целует его, на попытки вырваться отвечая жестокими укусами; отрывается на миг, чтобы резко дёрнуть за волосы и прошипеть: - Будешь кусаться - вырву зубы один за одним. В глазах Ванцзы упрямая решимость, поэтому Вэнь Чао хмыкает и хватает его за челюсть, давит, заставляя разжать зубы, и целует снова, ведёт языком по чужим деснам, проталкивает его глубже, хохочет в рот изо всех сил бьющегося в цепях Нефрита. Не отказывает себе в удовольствии шепнуть ему прямо в губы: - Послушная шлюшка, - и потрепать покровительственно по щеке. Когда он отходит, в спину ему летит явственный вздох облегчения, и молодому господину снова становится смешно. Неужели этот идиот действительно думает, что его оставят так просто? Нет, наследнику самого сильного клана в Поднебесной всего лишь нужно подрегулировать цепи, которые удерживают Ванцзы. Несколько простых движений, и пленник падает на колени, смотрит на возвращающегося Вэнь Чао взглядом загнанного зверя. - Сейчас мы ещё немного используем твой ротик, - поясняет тот, прихватывая распорку, которая не позволит Нефриту закрыть рот: обычно её используют, когда вырывают зубы, но младший Вэнь уверен, что сейчас она пригодится не меньше. Ванцзы бьётся в своих оковах, крепко сжимает зубы, но нескольких заряженных энергией ци пощёчин хватает, чтобы больше-не-заклинатель сделал разбитыми и изгрызенными губами рваный вдох. Это от него и требовалось: распорка втискивается в его рот, заставляет раскрыть челюсти. Чао некоторое время возится с комфортным для себя закреплением - не хочется пораниться о металл. Но довольно быстро у него получается сделать все так, как надо, и он любуется картиной, которую видит. Вот такой Нефрит: скованный, до безумия испуганный, обнажённый - нравится ему невероятно, и в штанах, даром что просторные, тесно и горячо. Чао освобождается от них, а заодно и от всей остальной одежды, медленно собирает волосы Ванцзы в кулак, не отказав себе в наслаждении поперебирать их, дразнит себя самого, чувствуя, как приливает к паху кровь. Рот Нефрита тесный, как он и представлял; более того, пленник пытается выпихнуть чужой член языком, сам не понимая, насколько приятны его попытки. - О да, - шепчет наследник Вэнь. - Старайся лучше, моя шлюшка. Надолго его не хватает - слишком уж оказывается хорошо, слишком тесно сжимается глотка Ванцзы вокруг его члена, слишком сильно тот давит языком. Молодой господин кончает, отодвигается, чтобы семя попало не только в рот пленника, но и на его лицо, довольно ухмыляется: - Молодец, Лань Чжань. Я ещё навещу тебя. *** К своему следующему приходу он приказывает приковать Ванцзы к столу, а ещё - приподнять и развести его ноги. Вскоре слуги сообщают, что все готово, и молодой господин жадно ухмыляется: - Отлично. Прочь! Ему нужно подготовиться и самому. В первую очередь он дрочит, чтобы не вышло как в прошлый раз: он-то планировал хорошенько поразвлечься, и вот на сколько его хватило! Потом неторопливо обедает; сегодня в меню фрукты, чтобы не было тяжести в желудке. И только после берет в руки подушку, которую планирует подсунуть под бедра Ванцзы, и направляется в комнату Удовольствий. - Я вижу, моя шлюшка ждёт меня, - поёт он, зайдя внутрь и с удовольствием обходя пленника. В его глазах стоят слезы - Чао вскидывает брови, смеётся: - Тебе настолько не терпится, что ты плачешь, а, Лань Чжань? Губы пленника крупно дрожат, и из них действительно вырывается всхлип. - Кстати, я принёс тебе кое-что, - наследник Вэнь вытаскивает из-за пояса военный трофей: флейту Вэй Усяня. - Как там её? Ченьцин? Ну да, для тебя эти чувства уже давно позади*, верно? Я настолько затмил для тебя твою первую любовь, что сейчас ты весь дрожишь в нетерпении, грязный развратник! По лицу Ванцзы текут слезы; его действительно трясёт, и Вэнь Чао наслаждается таким Лань Чжанем. Того и гляди, можно будет перестать держать на цепи - Нефрит сейчас уже почти сломан, а младший господин доломает его окончательно, да так, что тот тапочки в зубах таскать будет. И брать в свой прекрасный тесный ротик без всяких распорок. От одних мыслей об этом в паху горит. И от открывающегося зрелища - тоже. Всегда бесстрастный, холодный Ванцзы сейчас дрожит и плачет, хватает побелевшими губами воздух... Ну не прелесть ли? На этих губах Вэнь Чао и запечатлел поцелуй, на сей раз совсем не жестокий, но, конечно, властный - однако когда он решил, что пора перестать облизывать пленнику десны, и трахнуть его в рот, пока что языком, тот изо всех сил сжал зубы. Пользоваться грубой силой снова не хотелось. Хотелось заставить Нефрита отдаться ему самостоятельно, хотелось наблюдать за тем, как этот гордый представитель клана Лань с хрустом ломает себя, но покоряется - и эта покорность становится основной догмой его существования. - Я сломаю флейту, - по наитию бросает младший господин, и, к его восторгу, это срабатывает. Язык Чао скользит между зубов Ванцзы, проникает в с явным усилием открывшийся рот, облизывает небо, щеки - но ему мало, и он шепчет: - Будь послушной шлюхой, отвечай мне! И пленник отвечает солеными от слез губами - господин на миг задумывается, насколько же для его игрушки важна эта дурацкая дудка, но быстро отгоняет эти мысли прочь. Если угрозой сломать Ченьцин можно заставить Лань Чжаня слушаться, значит, надо относиться к флейте бережнее. Пока что. Пальцы Вэнь Чао будто заточенные ножи: их неторопливая ласка причиняет Ванцзы почти физическую боль, как и нежные поцелуи. Однако молодое тело бывшего заклинателя реагирует, и его это заметно пугает - и веселит молодого господина. Ему нравится, как разум пленника кричит от отчаяния, пока тело предаёт. Вот он касается губами соска, втягивает в рот, играет языком под полувсхлипы-полувздохи, вот губы спускаются ниже, очерчивают линию рёбер, касаются живота - Лань Чжань скулит, он явно готов умолять остановиться, и не делает этого только потому, что понимает: не поможет. Сосать или как-то ещё ублажать свою игрушку Чао, конечно, ни в коем случае не собирается. Он и ласкал-то его только чтобы понаблюдать за смятением и отчаянием в душе пленника. - А теперь ты меня попросишь. - О чем? - бессильно выдыхает Ванцзы, и его голос дрожит и хрипит. Наследник Вэнь вскидывает брови: - Оттрахать тебя, конечно же! Пленник крепко сжимает губы, и господин демонстративно вертит флейту в руках. Он и не думает, что это поможет, но заставить Нефрита умолять, чтобы его изнасиловали, можно и другими способами. Вэнь Чао все же сын своего отца, он отлично умеет обращаться со всеми инструментами в этом помещении. Но, к его дикому удовольствию, никаких дополнительных усилий не требуется. - Пожалуйста, - шепчет Ванцзы, и его не просто трясёт - колотит, как в лихорадке. - Пожалуйста, трахни меня. - Грязная развратная шлюха, - улыбается Чао, пристраиваясь между бёдер своей игрушки. Тот рвано и тяжело ловит губами воздух, а когда господин начинает движение вперёд - без подготовки, без смазки - и вовсе теряет способность дышать. То ли от боли, то ли от унижения, то ли от всего сразу. Младший Вэнь резко толкается бёдрами вперёд, довольно усмехается, почувствовав, что двигаться стало легче: он таки порвал Нефрита, и кровь вместо смазки подходит отлично. Несколько минут он просто тупо долбится изо всех сил, периодически требуя Ванцзы просить его продолжать; потом наконец слегка успокаивается, движется куда мягче и плавнее, водит по телу пленника кисточкой Ченьцина, щекочет ему член и внутреннюю сторону бёдер. Смеётся заливисто, откидывая, когда игрушка пытается увернуться от этих касаний, а потом резко падает вперёд, впивается зубами в белоснежную кожу на шее Лань Чжаня, оставляет багровые следы засосов, сжимает бедра разведенных в сторону ног до синяков, и снова ускоряет темп, вдалбливаясь в уже давно порванное отверстие. Кончает он так ярко, что некоторое время перед глазами стоят искры. - Мне очень понравилось, как моя шлюха меня ублажила. А шлюшка довольна? Вэнь Чао намекающе покрутил в пальцах флейту, и расплылся в улыбке победителя, услышав тихое: - Довольна.