***
На следующий день он встает уже в более нормальном настроении. И хоть по продуктивности эти два дня почти сопоставимы, настрой сегодня явно лучше. Они возвращаются не так поздно вечером, как вчера, поэтому успевают заскочить в местную лавку за китайской едой. Вечер проходит в шумном обсуждении какого-то странного вечернего шоу. Когда оно заканчивается, Найнс вызывается остаться в гостиной и посмотреть у себя в голове предыдущие выпуски. Гэвин только хмыкает и уходит к себе в спальню. Он думает, что сможет быстро уснуть, но мысли в голове с ним не согласны. Некоторое время он просто ворочается, потом начинает считать овец, но и на этом поприще он не снискал успеха. Медленно и верно всё возвращается к сюжету позавчерашнего сна. В анализе этого сна Гэвин обнаруживает кое-что, о чём почти раньше не задумывался. Да, его беспокоит то, что он хочет того, кому обещал, что не будет лезть с сексом. Но еще… Ещё его напрягает то, что во сне Найнс был слишком… человеческим. Те же самые засосы. На коже андроида невозможно поставить метку, она ведь сделана…а, хрен знает, из чего она сделана, но синяки, а, следовательно и засосы оставаться на ней не могут. И еще множество подобных моментов, присущих человеку, но не доступных андроиду. Это тоже неправильно. Гэвин любит его андроидом. Он во многом человечнее некоторых людей, но его биомеханическую суть Рид бы менять не стал. И не только потому, что андроид как напарник в разы превосходит человека. Но и потому, что… просто потому что. И то, что в его романтически-эротических фантазиях он другой, не нравится Гэвину. Так что от нечего делать он берётся модернизировать свои фантазии. Конечно, в жизни никогда ничего подобного не произойдет, но помечтать-то можно? Он прокручивает ту сцену на диване в голове ещё раз. Определенно стремиться к тому, чтобы снять штаны, не стоит, ведь, ну, члена там нет. Наверно, стоило бы сконцентрироваться на том чтобы ласкать его рецепторы (?). Или как они называются у андроидов? Что-то сверхчувствительное к внешним раздражителям. Гэвин логично приходит к умозаключению, что, скорее всего, это должна быть спина и руки, так как они больше всего нуждаются в незамедлительной реакции на чьё-то прикосновение. Ну, в борьбе с преступниками. Конечно, и грудь с животом должны быть ими оснащены. Ноги? Ну, наверное, и там они есть, но меньше. А на ступнях, наверно, вообще отсутствуют, чтоб можно было ходить по битому стеклу и прочим колким прелестям. Вообще, должно быть, всё это где-нибудь написано. Но на сайте этого сраного КиберЛайфа чёрт ногу сломит. Ничего не понятно. Гэвин решает, что в своих запретных фантазиях он положится на чутьё. А оно ему подсказывает, что начинать лучше с плечей и ниже к лопаткам. Процеловывать себе путь по линии, совпадающей с человеческим позвоночником. И пусть не будет томных ахов и стонов со стороны Найнса, но его андроиду все равно будет приятно. Ну, должно быть. Но Гэвин слишком уж зацикленный на себе извращенец, так что спустя какое-то время фантазии вновь переходят на тему того, как Найнс будет ласкать его самого. Как он сам снимет с него рубашку, проведёт по прессу (его, кстати, следует подкачать), играет с ним, едва касаясь кончиками пальцев кожи, дразнит. Внезапно даже для него самого фантазии перемещают их обоих в душ. Слишком резко, и они уже оба голые. Гэвин не смотрит вниз, он смотрит на лицо Найнса, по которому стекает вода из душевого шланга. Он представляет, как мягкие ладони скользят от шеи по рукам, как приятно прижаться к нему всем телом, ощутить едва уловимое касание от кожи к коже. А потом Найнс выскальзывает из его рук, опирается на стенку душа и призывно смотрит через плечо. И вот, если спереди у андроида ничего нет, то вот сзади… Там просто прекрасная, восхитительная задница. И пусть у него нет ануса и других подробностей человеческой анатомии, но потереться о ложбинку между ягодицами он то может. Гэвин понимает, что его мысли обо всём этом андроидском великолепии уж слишком возбуждают. Ему приходится ретироваться в реальный душ, где он снова представляет, как трётся о Найнса, и это потрясающе. В голове мелькает мысль, что изначально всё это затевалось как размышление о том, что его партнёр не человек. И в эту же секунду он представляет, как с Найнса сходит скин. Он проводит членом по гладкому скользкому белому пластику, головка трётся о него, и Гэвин содрогается во внезапно накрывшем оргазме. Что ж, это было крышесносно. Гэвин цепляет на бёдра полотенце и идёт обратно в спальню. Он трёт мокрые волосы рукой, и в комнату осторожно входит Найнс. Раздобренный оргазмом, Гэвин улыбается ему: — Чего хотел? — Ты снова не спишь. — Да, ну, просто небольшая бессонница, не переживай. — Ты точно в порядке? — Ох, у меня самый заботливый андроид на свете. Личный плюшевый терминатор. Иди сюда, — он тянет Найнса за шею к себе для поцелуя. Разнеженное тело отзывается даже на легкие ласки со стороны Найнса. Когда он наконец отрывается от прекрасного рта своего парня, то замечает, что капли с его влажной груди попали на майку Найнса и промочили ее. — Ой-ой! — шутливо восклицает он указывая на эту оплошность. — Сейчас мы все исправим. Он тянет майку наверх, обнажая тело, уже много раз виденное им в фантазиях. Он отбрасывает ненужную вещь в угол комнаты, кажется, почти попадая в бельевую корзину, и идет за другой майкой к шкафу. — Подними руки, — командует Гэвин, и Найнс подчиняется. Он водружает майку на тело, оправляя ее с двух сторон. — Ну, вот и всё. Иди. Хотя… — Гэвин ловит уже собиравшегося уходить Найнса за руку, снова притягивает к себе и оставляет невесомый поцелуй в уголке губ, — вот теперь можешь валить. Гэвин улыбается так очаровательно, что Найнс тает и не возражает, когда его выпихивают столь безобразным образом. По крайне мере, его детектив счастлив и не превращается в злобного монстра. Пока что…***
После этого случая фантазия берёт верх над разумом Гэвина. Если раньше мысли о перепихоне с его потрясающим парнем приходили только ночами, то теперь он думает об этом постоянно. Он всё ещё не должен давать понять Найнсу, что с ним происходит. Он решает, что просто задрочит себя до смерти в сраном душе, но никогда не признается ему в том… в том, что он возбуждается как подросток практически от всего. И эти реалистичные фантазии преследуют его абсолютно везде. Когда он утром находит Найнса готовящим что-то на кухне, он думает, как бы было потрясающе уложить его прямо на кухонной тумбе и распробовать всего. На столе стоит кленовый сироп, и, конечно же, в фантазию пробирается сладкое поедание еды друг с друга. Эти нежности никогда ему не нравились, но с Найнсом хочется попробовать всё и сразу. Да и он производит впечатление парня, которому понравилась бы долгая и томная прелюдия. Прежде, чем Найнс успевает обернуться, Гэвин снова скрывается в своей комнате, чтобы отдышаться от вида андроида заглатывающего его вязкие, липкие пальцы с невероятным наслаждением. Чёрт, ему скоро придётся объяснять, с чего это он вдруг так полюбил мыться. Да и счёт за воду придет внушительный. Но плевать. Пережив утро, они едут на машине, и совсем не стоит представлять, как он перелезает со своего водительского места на колени Найнса, как они трутся друг о друга, как кресло откидывается назад, как… — Гэвин, мы проехали участок, — трясет его за руку Найнс. — Ты в порядке? Чёрт, этот вопрос андроид задает слишком часто в последнее время. И да, вроде бы он в порядке, просто сходит с ума от чьей-то сексуальности. — Да, просто, э… задумался. Бывает. Не пугайся, жестянка, люди тоже иногда глючат. Найнс смотрит укоризненно. Гэвин посылает ему воздушный поцелуй. — Ты не можешь притворяться моим милым парнем после того, как жестко стебёшь меня. — Ещё как могу. Они всё-таки приезжают в участок, и даже там фантазии его не оставляют. Когда Найнс нагибается, чтобы поднять упавшие документы, тянется в кухне за банкой кофе, облокачивается на стол, когда они ведут допрос, он мечтает, мечтает и мечтает. Всё это ведёт к тому, что детектив теряет нить разговора, про себя истекает слюной и выглядит как полный идиот. Когда они остаются на ночное дежурство, всё тоже не проходит спокойно. Свет приглушен, и тени красиво играют на Найнсе. Усталость скопившаяся за весь день, не помеха фантазиям, и он давится пончиком представляя, что он скользит губами по изгибам тела его андроида прямо на этом стуле посреди участка. Он был бы с ним нежен, обстановка на это настраивает. Провести руками по лопаткам, там должны быть чувствительные сенсоры. Скользнуть в рот, языком провести по дёснам, много датчиков для различных анализов, хорошая ответная реакция… Мимо проходит один из дежурных офицеров и толкает Гэвина. Это заставляет задуматься, что трахаться посредине участка не совсем хорошая идея. Поэтому он мысленно перемещает их в допросную. Камеры отключены, свет погашен, никого больше нет. Они вдвоем во всём участке, и Найнс может стонать так громко, как ему захочется. Хотя в их паре Гэвин явно был бы более громкой сучкой. Детектив радуется, когда им кричат, что пора на вызов, иначе бы через джинсы стало бы слишком хорошо видно, о чём он думает. Проходит еще несколько дней, и мысли сворачивают в ещё более пугающую для детектива сторону. Они преследуют очередного мелкого воришку, который вдруг начинает отстреливаться. Найнс реагирует молниеносно, отпихивая Гэвина к стене, прикрывая его собой. Это ненужное геройство, и позже Гэвин обязательно отчитает его за это. Но сейчас… Сердце бешено бьётся от адреналина, поступающего в кровь из-за долгой погони, выстрелов и поражающей силы Найнса. Вся эта ванильная херня запудрила Гэвину мозги, и он забыл, что Найнс был создан не просто машиной, а хладнокровным оружием. Мгновение — и его пугает то, что тот мог бы сделать с ним, если бы он захотел. Испуг проходит за секунду и превращается в возбуждение. Снова. Чёрт. Теперь он постоянно думает о доминирующем над ним Найнсе. Как тот заставляет его подчиняться, как он легко удерживает его одной рукой, когда тот хочет поцеловать его и бесконечно дразнит своей близостью и недоступностью. Когда они на месте преступления, то Гэвин представляет, как Найнс заводит его вглубь подворотни, грубо разворачивает лицом к стене и стягивает с него штаны. Как он засовывает свои пальцы ему в рот, что бы потом жестко разработать ими его вход. Сразу два пальца проскальзывают в анус, короткие синтетические ногти царапают стенки внутри, когда он пальцами гладит их, как он раздвигает пальцы ножницами и начинает грубо толкаться, добавляя почти сразу третий палец. Гэвину с трудом удаётся подавить свой стон в реальности, когда он думает об этом. В фантазии заглушить рвущиеся наружу звуки ему помогает Найнс, грубо затыкая его рот рукой. А потом рука движется чуть ниже, чтобы взять его за шею и дыхание перехватывает. Теперь он может издавать лишь хриплые задушенные полувздохи. От нехватки кислорода кружится голова, и он замечает, что и в реальности стал задерживать дыхание. Он мотает головой из стороны в сторону, но отпускает его только тогда, когда воображаемый Найнс приказывает ему кончать. Белесыми каплями он пачкает стену перед собой. Найнс отходит на несколько шагов назад, смотря, как Гэвин приводит себя в порядок. Этот оценивающий взгляд прожигает насквозь, и ему немного стыдно под ним. И абсолютно жгуче хорошо. Следующие убийство происходит рядом с магазином для взрослых. Гэвин изначально знает, что ничем хорошим для его психики это не закончится. Они входят туда, чтобы опросить возможных свидетелей, и — о чудо и ужас — продавщица видела какого-то подозрительного парня. Гэвин на автомате задает нужные вопросы, не вслушиваясь в ответы. Знает, что Найнс запомнит всё за него. Взгляд незаметно ползёт по ассортименту продукции на полке за спиной кассирши. Глазами он цепляется за небольшой вибратор на дистанционном управлении, и Гэвина снова кроет. Они едут обратно в участок, но мечтами он уже выбирает каким бы именно вибратором наградил бы его Найнс. Он был бы не очень крупный, но увесистый и чтобы с ним можно было ходить весь день. Тогда лучше подошла бы анальная пробка. Есть ведь вибрирующие анальные пробки с дистанционным управлением? Должны быть. Гэвин представляет как Найнс аккуратно смазывает игрушку, прежде чем пропихнуть ее внутрь медленно, чуть ли не по миллиметру, и Гэвин сам хочет насадиться быстрее, но крепкая рука его удерживает, и остается только подчиниться. Подчиниться Найнсу. И в сотый раз это звучит прекрасно. Он представляет, как Найнс бы включал эту игрушку в самые неподходящие для этого ситуации, когда он общается с подозреваемым или отчитывается перед начальством. Чтоб его руки тряслись, пот тёк по спине рекой, и он бы проклинал чёртового безупречного андроида, чётко подсадившего его на контроль. Да. Идеально. Время течет быстро, и они почти всё время проводят на работе, что несмотря на бьющую ключом по голове фантазию, оставляет их отношения на прежнем уровне близости. Но вот настаёт выходной, и Гэвин в небольшой панике. Он точно не сможет объяснить Найнсу, зачем ему каждый час необходимо убегать в душ. Никакая жара за окном не объяснила бы этого поведения. Да и на дворе уже почти октябрь. Выход, к счастью, находится сам собой. Тина зовет их на какую-то сопливую мелодраму. Найнс соглашается без промедлений, а вот Гэвин. В его сознании, на периферии сознания, мелькает мысль о том, что он сможет побыть один. Один во всей квартире. И он сможет развалиться на всей кровати и не сдерживать себя, стонать во всё горло, выкрикивать имя Найнса и подрочить от души, а не сбивать стояк холодными струями своего верного друга-душа. Он отшучивается перед подругой, что ей не стоит приглашать парочку, только если она не хочет быть третьей лишней. Чуть подзадумавшись она соглашается, забирая Найнса с собой. Гэвин совсем недолго думает о том, как он бы целовал бы Найнса на последнем ряду кинозала. Для сегодняшнего дня у него припасена другая фантазия. Все эти мысли о вибраторах заставляют его вспомнить о том, что когда-то у него самого был фаллоимитатор. Он был куплен во времена горького одиночества, но был прекрасен в своей роли. Гэвин долго грустил, когда при очередном переезде потерял его, но купить новый так и не решился. И пусть это было давно, Гэвин всё ещё помнит, как это, когда тебя заполняет приятный, объемный, твердый резиновый член. Если бы он был у Найнса, то несомненно такой. Проходит десять минут после того, как его парень уходит из квартиры, и Гэвин спешит в спальню. Почти на бегу он скидывает с себя вещи. Он прыгает на кровать и выскальзывает из трусов. Наконец можно всласть насладиться всеми фантазиями, что так долго прожигали его изнутри. Гэвин сегодня сделает всё медленно. Он проводит правой рукой по шее, чуть касаясь пальцами кожи. Ведет до ключиц, по плечам и обратно. Нежно, нежно и нежно. А потом он внезапно сдавливает шею рукой, придушивая себя и представляя над собой Найнса. Проходит немного времени, и он ослабляет хватку. Кислород в полном объеме попадает в легкие и дышится сразу в разы слаще. Как только первая эйфория спадает, он снова сжимает руку. Лицо краснеет, глаза чуть выпучивается, он судорожно пытается глотнуть воздуха и наконец убирает руку, давая себе отдышаться. Теперь он ведет руками по груди, чуть царапая её ногтями, оставляя за собой краснеющие полосы. Все эти манипуляции приводят к тому, что Гэвин уже полувозбужден. Но он не спешит обхватывать член, наоборот, он оттягивает этот момент как можно дальше, так как на сегодня у него припасено кое-что особенное. Он наклоняется, поднимает джинсы с пола и достает маленькую баночку со смазкой. Гэвин выдавливает немного на два пальца, сгибает ноги в коленях и широко разводит их в стороны. Он закрывает глаза и выдыхает. Он представляет, что это не его смазанные пальцы сейчас войдут в него, а пальцы его Найнса. Он подносит скользкий палец ко входу и слегка дразнит сам себя. Потом он осторожно проталкивает указательный палец на одну фалангу внутрь. Это странно и хорошо. Давно уже Гэвин не засовывал ничего себе в задницу и на то, чтобы привыкнуть, уходит время. Он медленно кружит пальцем внутри себя, смазывая и раскрывая. Он представляет, как в это время Найнс кусает его за шею, а после зализывает укус покрывая всё вокруг мелкими поцелуями. Как он начинает проталкивать ещё один палец внутрь. Он заходит с трудом, да и самого себя с помощью пальцев трахать глубоко не получится. Гэвин разводит пальцы внутри себя ножницами и стонет от дискомфорта. Воображаемый Найнс гладит его по голове и говорит, что он хороший мальчик. Что он его хороший мальчик и примет в себя всё, что Найнс захочет ему предложить. Гэвин согласно кивает. И в воображении пальцы Найнса заменяются фаллоимитатором, таким, как был у него. Как он глубоко входит, как ласково раскрывается под Найнсом Гэвин. В реальности он трахает себя уже тремя пальцами, другой рукой держась за простынь и комкая ее. Он вынимает руку из себя и добавляет смазки на пальцы и снова возвращается к тому, что трахает себя ими. Он весь влажный, смазка пошло хлюпает, и он почти уже на пике. Наконец он обхватывает член, который до этого игнорировал, и проводит по нему другой рукой. Стоны рвутся непрерывно, он зовёт Найнса, который в фантазии полностью накрывает его собой припечатывает к кровати и сам дрочит Гэвину. Он жестко ведёт чуть смазанной рукой вверх до головки, сдвигает крайнюю плоть, дразнит дырочку уретры. Резко опускается вниз, проводит ещё пару раз туда обратно, сжимает яйца и Гэвин кончает слишком неожиданно для себя. Минут пять он лежит, раскинув руки и ноги в стороны по всей кровати, и пытается отдышаться. Гэвин тянется за салфетками и вытирает сперму с живота. Он встает с постели, ноги держат не крепко, но он находит в себе силы нацепить на себя домашние шорты. Майку он оставляет валяться на полу в проёме между спальней и гостиной, и двигается в сторону кухни. Он открывает холодильник и пьёт холодный апельсиновый сок прямо из пачки. Входная дверь неожиданно за ним открывается. Гэвин пугается, проливает немного сока на себя и поворачивается. В дверях стоит Найнс. — Сеанс отменили, а на другой фильм Тина не хотела. Я проводил ее до дома и вернулся. Ты тут ничего не натворил? Гэвин стоит как нашкодивший котенок и Найнс фыркает. — Раскидал тут всё, — с усмешкой говорит он, проходя внутрь и поднимая майку Гэвина. Он заходит в спальню, и Гэвин прекрасно понимает, что там в комнате слишком отчетливо пахнет сексом. Найнс просто не может этого не заметить. Чёрт. Рид ждет того, что его наконец таки разоблачат, но RK выходит и не подает виду, что что-то пошло не так. Он подходит к Гэвину, протягивает ему другую майку, хлопает по плечу, и больше ничего не происходит. Гэвин выдыхает.