горький шоколад и яд.

      сакура жмётся спиной к холодной, тусклой стене одного из убежищ орочимару. по-девичьи острые лопатки, верно, покраснели от силы, с которой харуно впечаталась в гладкую поверхность.             карин слабо сжимает дрожащими ладонями кисти девушки, указательными пальцами поддевая края чёрных перчаток.             сквозь толстое стекло очков виднеется жестоко-ласковый взгляд, с которым розоволосая куноичи была знакома, пожалуй, лучше всех. хотя, чёрт знает, как искрились глаза узумаки рядом с саске до его предательства.             но сакура свято верит, что девушка этот взгляд дарит только ей. главное - вера. и это вера заставляет сердце часто и глухо биться в, кажется, слишком тесной грудной клетке.             под пристальным взглядом карин щёки алеют, по венам разливается лавовая река, обжигая каждый сантиметр тела, в животе просыпаются надоедливые бабочки, начинают неуверенно плясать.             дышать становится тяжко, в ушах почему-то звенит, пока красноволосая мучительно долго наклоняется к губам харуно.             громко сглотнув, ирьенин завлекает узумаки в робкий, излишне ледяной для них поцелуй, короткое касание искусанных, покрытых металлическим вкусом крови губ.             колени у обеих дрожат, но это что-то вроде маленького испытания. кто первый поддастся, упадёт в пучину соблазна, похоти и ласки - тот и станет проигравшим, останется наедине с собой и своими алыми щеками, свинцовыми руками и сладким ароматом дикой вишни в перемешку с горьким шоколадом.             харуно всегда глаза закрывает, старается перед собой видеть только чёрное полотно, чтобы ненароком не проиграть, а карин всегда смотрит чётко в глаза, даже если те закрыты.             отрываясь от невинного поцелуя, красноволосая делает мелкий шаг назад, тыльной стороной ладони протирает губы, убирает из уголка следы слюны, смущённо поворачивает голову в сторону длинного коридора.             сакура отходит от стены, держит себя за плечи, создавая иллюзию, будто её обнимает эта девушка. розоволосая слабо улыбается карин и, перед тем, как вернуться к саске, нежно оглаживает плечо узумаки.             — мы с тобой похожи...             и вправду, обе, как последние дуры, решили, что вкус сладостно яда и горького шоколада может сочетаться.             но сейчас, почему-то, когда они тут, в тени, вдвоём, затея кажется не такой уж и глупой.             — до встречи...