Потанцуем?

— Потанцуем? — Спрашивает Райнер, вставая с насиженого места. Это кажется безумно глупой детской шуткой, в ночи, здесь, в спрятанном от лишних глаз месте, сидя на ступеньках. Лира была готова звонко засмеяться, признав это хорошей шуткой, только вот блондин похоже вовсе не лукавил. Браун выглядел на удивление спокойным, расслабленным, словно открывая другую сторону себя. Безобидная усмешка так и не появляется на девичьих устах. Она не смеет смеяться с друга, не когда он, как казалось Смит, разрушает последние стены, открываясь пред ней милым парнем. Солдат протягивает ей руку, и помня похожий случай, здесь же, в отдалённом от глаз других разведчиков месте, Лира так же неуверенно протягивает и кладёт свою ладонь, слегка холодную, в чужую — теплую. Будь на её месте Криста, смотрел бы Райнер на неё такими глазами? Знать ответ не хотелось, это казалось до безумия неважным, чем-то не серьезным. Поднимаясь с ступенек девушка закусывает губу, делая это слегка нервно, не зная что будет дальше, но в лёгком предвкушении. — Я не думал что ты так запросто согласишься. — Браун, свободной рукой, заправляет прядь ее волос за ухо. В этом жесте чувствуется нежность и некая трепетность, в общем, то что никак не вязалось с большим и сильным Райнером. Да, тот постоянно смотрел за ними, словно старший брат, спасал её, даже если вспомнить ситуацию с Женской особью. Именно блондин отважно бросился спасать ее, жертвуя собой, парень схватил Смит на руки и побежал прочь. Он обработал раны, и смотрел потеряно, когда разведчица сама решила остаться за стеной, совсем одна без лошади. Им хватило взгляда чтобы сразу же подбежать и крепко обнять друг друга, как только они оказались в безопасности. Поднимая Лиру над землёй солдат прижимал ее к себе, словно правда боялся потерять. Вытирая ее слёзы, ведя в лазарет. — Я просто удивилась, а ещё тебе сложно отказать. — Смит пожимает плечами, но вздрагивает, когда тёплая рука касается ее талии. Бледные щеки покрывает розовый румянец, и блондинка хочет верить что в ночи этого не видно, но нет, непринужденный смех заставляет покраснеть сильнее. — Ты безумно мило смущаешься, тебе это говорили? — Лира кладет руку на чужое плечо, пока Браун сжимает её ладонь. Так и начинается их неторопливый танец. Без музыки, просто заученные когда-то движения, кажется они каждый танцевал сердцем. Переводя взгляд с ног, на лицо парня, она встречается с янтарными глазами напротив. — Будь на моём месте Криста, тоже бы танцевал с ней? — Райнер тихо смеётся, закрывает глаза, а после чуть сильнее приобнимает талию напарницы. — Причём тут Криста? Ревнуешь что ли? — Лира хмыкнула и отвела взгляд в сторону, ещё чего. Ревность? У неё? Да никогда! Она вовсе не ревнивая. Их танец становится более уверенным, шаги более четкими и вальс обретает эмоциональные очертания, словно рассказывая историю, кружась под известную только им мелодию. Раз-два-три, раз-два-три, и так по кругу. Снова и снова, смотря в глаза напротив, крепче сжимая ладони друг друга, словно, если отпустить все волшебство момента тут же пропадёт. И раз-два-три. Знала ли Лира что так сильно привяжется к Брауну? Казалось, что будь ей это известно, она бы никогда не связалась с ним. Наверное что-то зародилось когда они впервые встретились в библиотеке, тот злобный взгляд, а после ночная встреча в столовой. Могла ли Смит подумать, что те взгляды, которые блондин дарил Кристе, не являются любовью, что те фразы, где он превозносил однокурсницу всего лишь игра? Каждый разговор, каждый взгляд, все что они дарили друг другу было чем-то большим. Их танец медленно, но верно кончался, а вместе с этим пропадало все волшебство, в которое она так хотела верить. — Знаешь, я думаю вы с ней отличная пара — неожиданно произносит блондинка — тебе же точно нравятся такие девушки. Так почему же ты сейчас танцуешь со мной? — Браун улыбается, словно ожидая этого вопроса. — Может потому что я думаю иначе? — Лира удивлённо изгибает бровь. Их танец снова начинается, в этот раз он лишен медленного и неторопливого вступления, в этот раз он передаёт все отчаяние и боязнь за жизнь друга, товарища. На секунду Смит замирает, а после, смотря в чужие глаза ловит в них искры нечто неизвестного. Любила ли она Райнера? Возможно, наверное, скорее всего и точно — да. Любил ли её Райнер? Скорее всего и точно — нет. Но ведь глаза не могли солгать, в этом всегда была убеждена Лира, в эмоциях можно было найти ответы, особенно если знаешь что надо искать. Танец заканчивается, но их руки по-прежнему скреплены и лежат на своих местах. — Я могу? — Неуверенно приближается к ней Райнер. Блондин снова заправляет прядь чужих волос и замечает как девушка привстала на носочки, словно пытаясь уровнять разницу в росте. Это забавляло, поэтому лица солдата коснулась мягкая и нежная улыбка, прикрыв глаза он дотрагивается к чужим губам. Искусанным, но мягким девичьим устам. Поцелуй мимолётный, пропитанный теплом и спокойствием, чего так не хватало разведчикам. Отстраняясь друг от друга они не спешат раскреплять руки, наоборот, переплетают их, образуя замок. Могли ли они позволить себе влюбится в условиях постоянной опасности, когда приходится выбирать между жизнью товарища и своей? Имели они право так бесстрашно отдавать себя друг другу? Не Лира, не Райнер не знали, но одно им было известно точно — солдаты такие же люди, они способны любить. Смотря в глаза напротив солдат мог лишь улыбнуться. До безумия несчастной станет эта любовь, так подсказывало седьмое чувство Смит. Ну, а пока, сплетая пальцы, они хотели верить что конец этой истории будет таким же нежным как и их ночной вальс.