***
На следующее утро белый жаворонок проснулся с неподражаемым восторгом. Сгусток энергии словно существовал, как целостный организм, который вытолкнул её с мягкой постели. Медлить не стала, сразу же постучалась соседу по гнезду, черному ворону, который уже вовсю копался в своем переносном гаджете, видимо что-то сверкающее там было. "– Доброе утро, что делаешь? – Обновляю ленту раз за разом. – А для чего, если не секрет? – Про нас все больше и больше комментариев, видео и прочего. – Ого, я тоже посмотрю, позже, сразу несколько. – Как знаешь, берет надолго." Оставив свою подругу просматривать отзывы о недавних событиях, она направилась в сторону санузла, приводить себя в порядок. "– Кто-то написал комментарий на арабском... – Выглядит доброжелательным, плюсик. – lil Вейв была лучше, 50 лайков, 500 комментариев, звучит страшно, лучше следующие просмотреть. – Слава спасителям наших ушей. – Как мило. – Кто-то написал в телеграф. – Продюсер? – Срочно зовет к себе в офис, дело важное!" Крольчиха мигом вылетела со своей кровати, заправив её прямо в воздухе. На бегу она посмотрела на себя в зеркало. Её все устроило, лишь немного причесалась, и сразу направилась вставать в очередь перед умывальником. Легкий стук в дверь не окликнул ни звука, более усиленный темп уже что-то спровоцировал. "– Ещё пять минуточек, важные дела. – Интересно, сколько твоих минуточек в моих часах. – Если нас срочно вызывают, то 1 моя минута 30 твоих секунд. – Посмотрим-посмотрим."***
Лучи надвигающегося Солнца пролили свет сначала на упирающиеся в небо возвышенности, а затем и на пристройки помельче. Этот день начался с самого, что не на есть, культа личности. Каждый экран, каждое здание, что только успело активироваться, обзавелись непомерными зеркалами, работающими только для двоих человек, для настоящих королей, если их можно было так назвать. На одном из таких изображений можно было наблюдать лежащую без сознания сраженную кошку, валявшуюся рядом корону, срезанные синие локоны волос и черную крольчиху величественно стоящую над ней, показывая своё превосходство. Но граждане к этому рисунку относились ещё спокойно, ибо следующий его превосходил по уровню насилия: золотистого цвета собака, со свисающими, подобно хвостикам, ушками чуть более темного оттенка, была окружена вокруг своей мордочки осколками несоизмеримого количества. Те из них, что были крупнее, прикрывали водопады слез. А справа, конечно же, нарисована, довольно правдоподобно, Анжела с микрофоном, звуковые колебания которого и были направлены в сторону сраженного оппонента. Очень много вопросов вызывал необъяснимый феномен. Казалось бы, недавно мэр этого города чуть было не попал под удар верховного Сената Соединенных Штатов, а теперь привычные для этого города, но не для этого года, скопления людей спокойно образовывали плотные массы, практически полностью игнорирующие ношение масок, это ли не странно. Одно лишь место обладало выдающимся уровнем дисциплины и тишины, на втором месте после библиотек, кабинет Капитолины. По крайней мере так считали Анджела и Бекка, пока не подобрались к её двери. Белая лапка уже бы постучалась, да вот нарицательный хват её подруги не позволил. Это стало почвой логичных вопросов, на которые был дан простой ответ, «Прислушайся» "– То есть это они считают меня спекулянткой?! – В прошлом году вся сцена была увешана символикой этих наглых жадных компаний, которые принципиально не хотелось пропагандировать, все для такого отношения было сделано." "«Она всегда так грубо общается, когда ей кто-то звонит?», шепотом спрашивает Анджела. «Лучше не проверять», ответила Бекка." "– Не переживайте, леди, эти кошка с кроликом одним только появлением и фактом участия собрали предостаточно, тем нахалам ещё поторговаться надо. – Да, с этим все готово. – Я не понимаю ваших цифр, причем здесь октябрь, или что это значит?" "– Да? Серьезно? А предупреждать нельзя заранее? Ладно, придумаем что-нибудь" Выждав тот момент, когда строгая женщина притихла, ожидающие за дверью гости постучались, незамедлительно заполнив пространство кабинета. Продюсер, в этот раз, отреагировала на их появление более доброжелательно. По первому же жесту, означавшему дозволенность присесть пред ней, они послушались. На столе располагался ноутбук, развернутый к продюсеру экраном, а к певицам символом надкусанной моркови. Эту оплошность она достаточно быстро исправила, и теперь уже можно наблюдать разного рода столбцы и диаграммы: черного, розового, рыжевато-оранжевого, красного, белого – цветов. "«Я вас поздравляю, вы забрались высоко, – начала Лина, – но рано вам радоваться, поражение этих двух популистов подавило и других участников, ваши поклонники и поклонники ваших бывших врагов холодную войну устроили» «Но что, собственно, не так? Звучит как-то... даже хорошо, у нас меньше врагов», спросила Бекка. «Молодец, что спрашиваешь, а теперь слушай, – продолжала бизнес-леди, – видите эти два столбца? Вы даже не представляете, какая угроза встала на вашем пути, они ещё ни разу не выступили, но пару дуэтов уже спугнули, прямо как и вы, а сегодня соревнуются с остатками, а на днях уже и с вами», доходчиво объяснила она. «Но кто они? Рыжий и красный цвета?», задала резонный вопрос Анджела. «Могу лишь сказать, что вы не дальтоники, досье на них я не имею, увы, но вы не печальтесь. Пройдите, подышите свежим воздухом, оглядитесь вокруг, и вы все поймете», сказала владыка ваших тетрадей по математике." Говорить с ней уже было и не о чем. Может она не хотела чего-то говорить, может даже чего-то боялась, а может у неё были иные планы, кому бы удалось получить в тот день наиболее точный ответ, но эти догадки не стали долго напрягать. «Эх... нет у вас врагов», прошептала неслышно для покидающих кабинет певиц, Лина. Непоколебимые громкими угрозами, они покинули это небольшое помещение, встав толпе на радость прямо на Уолл-Стрит. Вот тогда-то они и прочувствовали власть. Их музыка, далеко не только недавно вышедшая, напутствовала каждому производимому ими шагу. Каждый экран, закрепленный на панораму, хоть и глючил, но пытался запустить их творения. Машины притормаживали пред ними. На этом сюрпризы не заканчивались. Они же не видели ни одной девочки, ни одного хулигана с колонкой. Зато можно было наблюдать несколько групп подростков что-то бурно и охотно обсуждающих: какие-то цифры, какие-то укусы, какие-то фокусы – скептицизм продвигался. Но и не на это падал взор наших героинь. В небе они приметили разнообразные летательные аппараты. Классика жанра – белые, большие, да с яркой агитацией чего-угодно, либо какими-то побудительными фразами, вроде «Только вперед». Среди таких были и пару дирижаблей, которые, в отличии от остальных, пытались не вызывать внимания, по мере возможности конечно. Делали они это удачно, Уолл-стрит улица неспокойная, это и играло на руку. Любопытная кошка все же пробежала немного с целью рассмотреть, что же там за высоким зданием. Напарница последовала за ней, ибо уже и ей было интересно, что обратило её спокойный шаг в умеренный бег. Наивную кошку, пытавшуюся обойти небоскребы, встретили здания пониже, зато протяженную в целые улицы. Казалось бы, да что же мешает и это обойти, но не забываем про толпу людей. Глядящая куда-то в небо, она даже не заметила, как сзади её что-то схватило. Что-то зловещ… а нет, просто девочка. Успокоившись, Анджела черкнула ей автограф в маленький розоватый блокнотик, рядом с каким-то, да попытками нарисовать своего кумира. Да, может и неровно, но приятно. Она радостно прижала к своей груди эту маленькую записную книжку и куда-то убежала с ним. Бекка тем временем нашла выход в открытую местность, она решила не обходить здания, а пройти насквозь, через маленькие интервалы между зданиями. Агроценоз этого города, может, и на высоком уровне, но для небольших зеленых участков местечко нашлось. Эти пробежки были не напрасны. Два белых дирижабля приблизились достаточно близко к области, где располагались оторвавшиеся от поклонников певицы. Настолько близко, что образовавшийся ветер даже был способен сдувать не только листья, но и объекты покрупнее. Опасно на самом деле летать на такой высоте, жители верхних этажей могли бы даже залезть внутрь, если бы эти летчики приблизились к окнам. Анджела и Бекка испытали взрыв эмоций такой силы, какой был этот огромный красный неопознанный летающий объект, внезапно появившийся изо двух белых щитов. Две пары огромных пропеллеров держали его на ветру. Его габаритов, кажется, хватит на то, чтобы тысячи людей перевозить и по тонне груза на каждого. Этот дирижабль спустил со своей низины колоссальных размеров плакат, один только спуск стоил атмосфере чего, птицы невольно поменяли траекторию движения в силу того, что не имели сил сопротивляться такому ветру. Другие два, уже белых и обычных, показали свои динамики, которые были удобно спрятаны внутри пассажирской гондолы до того момента, как нужно было направить свою мощь на этот город. Громкость превышала все нормы, превышала громкость всех вместе взятых инструментов, что играли на земле недалеко от двух ошарашенных наблюдателей. Сначала это была непринужденная мелодия, сильная, подпитанная техно-музыкальными битами, а затем и пробирающие слова приступили в силу. Что касалось плаката, так тот дал понять, что означал рыжеватый цвет графика. "«Пора привлечь внимание, Историю рассказать…», начал нежный женский голосок напевать, прерывая игравшее до этого сочетание двух жанров музыки. – И что это все значит?! – Плохи дела, мисс совершенство. «Через века преданье, Они могли знать…», продолжал в том же тоне голос. – Ты узнаешь, кого-то на этом плакате? – Сложно сказать, думаешь, что мы кролики всех «своих» знаем? – Да уж надеялась. – Могу сказать одно. – У нас очень большие неприятности." С первых нот, с первых аккордов, золотые строки схватили внимание тех, кто мог это все лицезреть. Кроличьи уши на месте не держались, поток воздуха не позволял. С кошачьими такого не происходило, но внутри картина обстояла такая же – не может удерживать статичное состояние, все кипело. Эти голубые глаза, питающие надежду, держали взгляд на хмуром союзнике, пристально анализирующим обстановку. – И что нам делать? – На данный момент, Анджела, мы бессильны, мы в засаде, нужно домой"***
Мимо их логова, представленного маленьким гаражом где-то в пригороде, проезжал черный глянцевый автомобиль, с просто восхитительной аэродинамикой. Такой бы мчал, да и мчал, сломя воздух, если бы не, конечно, навязчивые правоохранительные органы. Но по роскошности и уровню тонировки не сказать, что он мог принадлежать пренебрегающим общепринятому уставу людям. К этому, также, и диалоги, происходившие внутри свидетельствовали. "– Хей, Шеф, вы не туда заехали. – Я знаю нужный маршрут. – Да, конечно, не спорю, вы уже так близко, в другом конце города. – Не трави, вы же сами засекали, что что-то в этой области видели подозрительное. – Время = деньги, говорили вы. – Вам какое дело, что ваш пес в халате пронаблюдал. – Ладно, но мы сюда ещё вернемся." Наиболее правдоподобно, насколько можно было для транспортного средства, они делали вид, что всего-то на всего свернули с маршрута и теперь исправляются. Не то, чтобы в этом была большая нужда, шафер бы лучше осторожнее обходился со своими маневрами. Мало кто мог объяснить эти пафосные сбрасывания и набирания, почти превышающие допустимые значения, скорости в тех местах, где тот считал нужными. Одним из таких были бегущие от навязчивых мелодий Анджела и Бекка. Белая кошка попыталась, конечно оглянуться, но в поле зрения поймать повозку, запряженную пафосом и деловитостью, не удалось. Уже внутри убежища от преследующих нот они встретили немного нервных друзей. При виде Бекки, Хэнк замешкался, бегал с какими-то мешками холщовыми, да как можно быстрее раскрутил с её поле зрения ноги. Джинджер, держащий какие-то острые инструменты и что-то похожее на напильник, последовал за ним, словно бы имитируя совместную работу и острую нужду уединиться. Со стороны Бена, скрывавшего за шторкой, отлетали искры от сварочного аппарата, единственное, что не выглядело подозрительным. На встречу приходилось идти только Тому. "– Привет, Анджела, и тебе привет. – А чего вы так рано? Мы тут… прибирались. – Да надо же? Вы убираетесь в гараже. – Ну вот решили, что мешает, верно?" Не выглядел хитрый кот искренним, но дело было не до их пряток и мимикрии. "«Вы бы видели, что твориться в центре города! Мы только что оттуда и, и…», заговорила, наконец, Бекка, едва дыхание выравнивая. «Да? Ну-ка посмотрим», сказал Том включив любимый источник массовой информации Хэнка. Собственно, это действие, в добавок к новостям от гостей, привлекло и остальных." "«События поражают все больше и больше, не давая сделать вдох даже через маску, – начал ведущий, чьи последние слова, по какой-то причине, сопровождались помехами и глюками, – недавно мы говорили про неугомонный рост певиц, известных как спасители ушей, – продолжала мышка в зеленой рубашке, – но стоило им взлететь, как в их воздушный бой вмешались следующие участники конкурса Голос Нью-Йорка, нам точно неизвестны их имена, они прелюдий не любят, так. Секунду… – мышь немного притих, протерев свои глаза, – хах, да ладно? Трап, Тея, идите сюда, может я чего-то не понял»" Джинджер сидел не отрываясь, его восхищала, а может и пугала, каждая мелочь, которая происходила в студии. Хэнк выбил из своих лап следы от мешка, который он куда припрятал, и присоединился к остальным. Увидев немного нервную, хоть она этого и не показывала, Бекку, он решил приблизиться к ней. Она немного отвела в его сторону взгляд и решила сделать тоже, что и он, только осторожнее, чтобы не спугнуть. Бен, в свою очередь, молчать не стал, даже прервался от сварки. – Поразительно, даже ваши предыдущие конкуренты так не врывались. "«Вы точно её помните, я знаю, – обратился мышь к какому-то толстенькому своему приятелю, такого же рыжеватого цвета, и к красивой серой мышке с пурпурными глазами, – погоди-ка, Джеронимо, я чего-то припоминаю, – попытался ответить ему Трап, – Хмм… из участников остались только дуэты, где же второй участник? – задала Тея логичный вопрос, – как мне сказали, выступит завтра, ой, я об этом не сообщил, – растерялся немного журналист, – Во всех сетях сообщается, что следующий участник дуэта открывает концерт в 19:30 на Статен-Айленд, – сообщил собравшийся с силами мышь, – позволь прервать тебя, но я вспомнила, это же Лола Банни, – ворвалась Тея, – Наконец-то, мне казалось, что я один помню, – обрадовался вестник, – точняк! Как можно было не узнать-то сразу, я даже могу больше сказать...», прямая трансляция оборвалась." "«Эй, ты чего?», возмущено сказал Хэнк, пытаясь наладить связь не грубыми ударами по спинке телевизора." Несколько бесцельных постукиваний дали ему понять, что дело не в их аппарате. Том пролистал несколько каналов и понял, что все работают, кроме новостного. Ещё больше насторожило, что этот же канал не оставил за собой помех, он плавно переключился на спокойное пианино и какой-то непонятный фон. Можно было наблюдать островок, напичканный различными сладостями, которые, в свою очередь, расположились на двух огромных кусках поджаренного хлеба, практически полностью заполонившие ту часть этого окруженного водой объекта, что попала в кадр. Среди груды различного хлама, камера сфокусировалась на одиноко стоящее пианино, на верхней части которого лежал уныло черный микрофон с красными полосками, и синие наушники, свисающие недалеко от клавиш… которые, внезапно, несмотря ни на что, пришли в движение, сами, и, судя по всему, они и издавали этот ритм. Даже на таком позитивном фоне, это немного поднимало шерсть дыбом. "«Что за прием? Кто совмещает ноты фортепиано и… что это? Биты от электронной музыки?», возмущался Бен. «Наверное, это что-то новое», добавил свое мнение Том." И ведь действительно, подмена нот была немного даже абсурдной, но оно не вызывало отвращения. Друзьями не хотелось выключать источник музыки или поменять свое местоположение, хоть и по ним невидно было заметных признаков удовольствия. "«Так что вы будете делать?», задал, наконец, очень нужный вопрос Том, выждав подходящий на то момент." Бекка и Анджела обменялись взглядами, их попытки что-либо высказать были похожи на телепатические переговоры, но долго ждать не пришлось. " «Так сразу план не накидать, да, ситуация непроста, первая напала внезапно, а второй даже неизвестно ещё», начала Бекка. «Но вместе мы сможем что-нибудь придумать», продолжила за подругу Анджела. «Да, именно, прошлая миссия тоже казалась невыполнимой, но что в итоге? Мы одолеем и их, мы должны доказать свое могущество!», поддержала крольчиха в ответ. «Во всяком случае, мы знаем имя первой… знакомое кстати, я где-то слышал, а может почудилось», высказал Бен, размахивая своим паяльником в тандем его жестикуляции, напутствующей его словам, пока тот пытался что-то припомнить." Джинджер подпрыгнул с дивана, Том подошел к Анджеле, та приблизилась к Хэнку и Ребекке, а Бен прибежал из своей уютной мастерской – и все ради одного, взять друг друга за руки и гордо крикнуть что-нибудь воодушевляющее и победоносное…