Инновации

      В небе где-то за облаками, где-то там, вдали от цивилизации кружил, вернее, рассекал воздушное пространство на скорости выше привычной для восприятия звуков и шума огромный красный дирижабль с немного поцарапанной эмблемой цилиндра на задней части корпуса своего. Технологии ученых на борту и ученых, когда-то живших на нем, позволили превратить устаревшие лопасти в реактивные двигатели. Страшно, опасно и совершенно непредсказуемо, куда теперь лететь дальше; но иного выбора у новых владельцев воздушной яхты не оказалось.       Погода, в карты играя, колоду разбавила холодными ливнями, ибо нечего людям терпеть одну и ту же масть день за днем. Только подобных подарков, увы, не увидеть, когда летишь над тучевыми облаками, а к этому, в придачу, ещё и относительное отсутствие смены дня и ночи, ввиду скорости передвижения вдоль от запада к востоку страны. – Да здравствует технократия! – крикнули синхронно сидящие за одним столом Бен, Док и Уайл, скрестив свои инструменты: ключ, отвертку и газовый резак. – Это, конечно, звучит хорошо, но как долго мы сможем вот так лететь? – спросил мимо проходящий по приятному деревянному полу, покрытому синим ковром с желтыми вышивками на нем, в сторону главных техников Док. – Вот это хороший вопрос, на самом деле, – начал Бен, взяв на столе карандаш и подвинув к себе листок, – у нас есть запасы угля в отсеке с топливом, но его на сверхзвуковой скорости и на неделю не хватит, однако также мы имеем ядерное топливо в лице урана и его изотопов; оно распадается на 36 и 54 элементы с выделением колоссальной энергии, и, согласно моим расчетам, мы можем месяцами так летать. – Ага, вроде даже понятно, – сказал Том, почесав подбородок. – 36 и 54-ый… Один противный элемент и второй противный элемент, – заявил Док, как бы неприязненно отмахиваясь от этих цифр. – Эй, 54-ый мой любимый, да непростой, но, если правильно к нему подойти, мы получим нужный нам эффект, – защитил Бен, навивая круги грифелем по формуле, – в данном случае уйму энергии. – Прозвучало как-то двусмысленно, но ладно, убедил, – сменив одну позу сидения, где он, облокотившись о стол, сначала рассматривал схематичные зарисовки Бена, на распущенную позу, где он скорее лежал на стуле, чем сидел.       Получив нужный ему ответ, Том покинул архивы — комнату, окруженную книжными полками — и отправился бродить дальше. Он точно знал, что Джинджер копался в грузовом отсеке, но посещать его не стал, на это могли быть объективные причины, просто Тому не хотелось далеко идти. Его встретила влажная умиротворенная атмосфера душевой кабины, освещенная белым свечением светодиодной лампы, в полной мере подчеркивающей голубоватый цвет, что покрывал всё помещение. На пути он наткнулся на пару хаотично разбросанных полотенец, часть которых несла с собой вымотанная не меньше, чем эти белые тряпки, темная крольчиха в зеленой одежде. – Привет, Бекка, ты как? – обратился к ней Том. – О, ты здесь, – она повернулась к собеседнику, – я обнаружила, что в резервуарах осталась чистая вода, видимо, правительство не успело опустошить. – И ты ею воспользуешься, я правильно понял? – Да, попытаюсь, последний раз я принимала душ после падения в море и перед падением в реку, мне очень с этим везло, – подшутила Бекка. – Я смотрю, ты держишься стойко, даже улыбаешься до сих пор, – подметил Том. – Должен же кто-то в здравом рассудке оставаться, – ответила кропотливая крольчиха, осматривающая механизмы водоснабжения, – столькое позади и ещё столькое впереди, времени не хватит на пагубные и самоуничтожающие мысли. – И не злят тебя проделки той рыжей преступницы? – на этом моменте атмосфера могла бы быть неосознанно испорчена, благо участник диалога сказал: – Знаешь, что-то в ней есть, я сама, своего рода, "отвлекала внимание", – расставила свои лапы в стороны Бекка, подчеркивая надетую на неё одежду.       Том оставил неофициального лидера их собственной команды наедине с собой и отправился дальше. Безусловно, он поражен попытками собеседника оставаться спокойной и даже свободный диалог вести, но его растерянное хождение вдоль по коридорам, увешанным целыми плитками портретов крупных мошенников и рецидивистов, его взгляд в пустую бескрайность этого неба, неумолимая тишина, преследовавшая его вокруг, заставляя только бежать прочь из её уз – все это говорило о том, что есть чему перебить столь малый, как оказалось, восторг.       Кабина – просторнейшее место, прекрасно освещенное отовсюду с помощью огромного купола, полукругом, а может и боле, обвивающего само помещение. Центр был слегка разделен по высоте: от главного штурвала по двум бортам отходили ступеньки, которые просто ввели на нижний ярус, выстланный различным оборудованием. За рулем находилась Дерпи, спящая, покуда позволяет автопилот. Справа находился смотрящий в голубую небесную даль Хэнк, стряхивающий пот со своего лба. – Скажи, Том, а что дальше? – начал скулить Хэнк, – мы угнали дирижабль, мы бежали от правительства, мы избавились от неприятелей, но что теперь? – Хотел бы я, дружище, знать на это ответ, я ведь не знаю даже, куда мы летим. – Этот вопрос ты поднял не зря, – мешался в диалог Док, – появившийся из дверей, как выпрыгнувши из портала, сразу же обратив на себя внимание, – по расчетам нашего маленького общества ученых, мы летим в Лос-Анджелес. – Лос. Анджелес. Лос! Анджелеес! – внезапно закричал Том, – как символично. – А летим мы именно туда, потому что это единственный распределительный центр, – добавил Бен, прошедший за своим коллегой, – к тому же, база полковника Кисы находится в Зверополисе, то есть в Калифорнии, нам все ровно лететь в этот штат.       Полет был проведен успешно, команда была бы счастлива, только вот ветер перемещения плечи от груза очистил не до конца. Правительство дало тревогу, мирное население в смятении, пускай Нью-Йорк уже, в действительности, отошел от волнений, шансы выполнить операцию остались там же – где-то на земле – которая героев уже не держит. Если это хоть как-то успокоит, то и армия отчаялась вместе с ними... отчаялась настолько, что отправила истребитель.       Бой красного света, раздражающая музыка нагоняет атмосферу паники. Хэнк затрясся в волнении, пав к Тому чуть ли не на руки, не учел он только то, что и его друг находится в том же потрясении, что и он сам. До всех-то сразу дошло, что это тревога, но в честь чего ей разразиться – вот вопрос. – Что происходит? Я даже душ включить не успела, – Запыхавшись, ко всем остальным в кабине присоединилась и Бекка. Учитывая её скорость, она могла как только-только снять с себя армейский наряд, либо же снять все, а затем заново напялить черные джинсы, ботинки и футболку, но в любом случае на ней был именно этот набор одежды. – Что-нибудь видно, Дерпи? – поинтересовался подбежавший к штурвалу Док, – дай-ка взглянуть. Взволнованный пилот смог предложить своему приятелю только изношенную рацию, отходившую от большого блока питания, окруженную скоплением проводов класса "Взрыв на макаронной фабрике". – База, это Хантер 2-1, – едва просочилось сообщение сквозь взломанную рацию. – Кажется, нужная частота, – сказал Док, прокручивая своей зеленой отверткой по левому боку приемного аппарата. Все остальные внимательно пытались прислушиваться, даже не взирая на всю ту же красную палитру и шум. – Горизонт пока чист, AIM-9J наготове, расчетное время прибытия составляет 10 минут. – Да ну, да... Да вы что, шутите? – потрясенный Том даже слов подобрать не мог. Его буквально трясло. – Что это значит? – спросил Док, дерзко сжав в руках рацию. В его действиях отчетливо проглядывалось желание выбросить её за борт. – Это же ракеты класса воздух-воздух, они нас сбить собрались! – крикнул Койот через эту же маленькую переносчицу звуковых данных.       Паника торжествовала. Тихая просторная кабина стала напоминать жаркое пекло, словно бы в тихом, мирном и уединенном парке пробила ядерная угроза. Такое бывает: когда птица взлетает – находиться охотник, которому нужно, выгоды ради, истребить только распахнувшегося птенца. А отдельным стрелкам несложно потом трофеем своим демонстрировать величие. В подобной ситуации разные люди принимают разные решения. Первыми в этой ситуации задействовали ученые, они принялись что-то обсуждать, а Хэнк тихонько за дверью застенчиво подслушивал. Бекка смотрела то в одну сторону, то другую, её зрачки потерялись во всей этой атмосфере. Том ходил вокруг да около, туда да сюда, пытаясь скрыть свои настоящие эмоции, атаковавшие его со всех сторон. – У нас же есть оборонительное вооружение? – спросил Бен наклонившегося к нему Дока. – Должно быть, этот корабль принадлежал ведь бандитам, а не компании грузоперевозок, – крикнул тот, приподнявшись. После этого притаившийся за ними белый пес ринулся на поиски чего-нибудь подобного. – Это просто невероятно! Скажите кто-нибудь, как до этого дошло, почему нас так ненавидят все? Неужели мы заслужили, Бен? – не выдержал Том. – Спокойно! Не паниковать, никакой ненависти! Мы выйдем сухими из этой воды, нужно просто рационально оценить ситуацию, ну же, соберитесь, – взяв точку ближе к центру, чтобы её было лучше видно, Бекка взялась привести в чувства, кого можно было. – Я не профессионал здешних технологий, так что смею задать вопрос, Бен, какова дальность этих ракет, – задействовал Док. – Хм.. Я с военной техникой не работал особо, но "AIM-9" довольно старые, 10 км, чтобы захватить, но если пилот так сделает, то, теоретически, мы сможем увернуться, – эти слова смогли обнадежить, – но мы же все, включая пилота, понимаем, что такие габариты маневрировать не будут, – а эти слова – нет. – База, это Хантер 2-1, цель на горизонте, повторяю: цель на горизонте, – откликнулась внезапно рация в руках Дока. – Рано паниковать, я придумал, Дерпи, лети в сторону Солнца и переключи реактивные двигатели на поршневые, – ответил тот же мужчина, гордо махнув рукой с сжатой в нею рацией далеко вверх. – Как это должно помочь?! – кричит Том. – Он знает, что делает... наверное, – попыталась успокоить Бекка, чьи лапы невольно касались взъерошенной шерстки серого кота. Осторожное плавное поглаживание со своей задачей справлялось, маленькая деталь, но такая внезапно необходимая.       Как бы то ни было, пилот с золотыми, прекрасными, хоть и тревожными и неровными глазами, приказ Доктора Кто выполнила, пускай и пришлось превратить горизонтальный полет в американские горки. Бекка держалась за выступ от ступеней, Док за синюю гладкую спинку стула. Остальные члены экипажа испытали на себе своего рода невесомость: их телами игрались, как игрушкой, подобно наполнителем для маракасов. Дирижабль же, тем временем, уверенно, градусов под 45 или больше, летел в сторону палящего огня, стоило только радарам поймать сигнал летящей ракеты. Радары кровоточили, выпущенные из ножен ястреба копья сближались быстрее, чем скакали по телу мурашки наших героев. Чьи очи имели учесть глядеть за этим в первых рядах, те уже представляли, как только что прорезанные облака станут их местом постоянного пребывания. Размашистые уши негласного лидера новой команды большой силой согнуло дальше затылка, а глаза она принялась, как можно крепче, закрыть, только услышав уверенное "Давай" от Дока. Корабль остановился, словно бы. Развернулся по повелению нервных круговых движений по штурвалу да свалился вниз, вновь собирая по кусочкам сверхзвуковую скорость. Крольчиха ничего этого не видит, ибо если бы она ещё и не только ощущала всё это на своём теле, то точно бы заработала какую-нибудь травму, не физическую само собой. Лорд Времени, тем временем, держался к своему спутнику поближе, кому в этой ситуации он помогал больше: себе или ей – останется загадкой. Смертоносное оружие добралось до красного дирижабля, хоть с тех ракурсов, что выдавали маневры, их видно и не было. Система наводки подвела пилота, и ракеты полетели в сторону Солнца, а курс беглецов выровнялся.       Бекка осторожно открыла свои глаза. Увидев спокойного Дока, Дерпи и забежавшего к ним Бена, её стало ясно, что трюк удался. Впрочем, догадываться сильно и не приходилось, так как последний все сам высказал: – Да! Получай военная техника. – Разделяю твой восторг, коллега, но что теперь делать с истребителем? – спросил Док, остерегающийся следующего потока свинца в адрес их судна. – Я надеялся твой план рассчитан больше, чем на один пуск ракет, – ответил Бен.       Пока ученые беседовали, ускоренный паникой кролик приглядела, что черное пятно, что частично увеличивается в размере на фоне чистого синего неба, летит строго по прямой на хвосте их судна. Осознав это, она отлипла от стеклянной панели и быстро упала за штурвал. Потянув все рычаги на себя и убавив газ на глазах у неуспевших возразить товарищах, она позволила неприятной занозе нанести пару повреждений по корпусу своего летательного аппарата. Пилот, пикирующий на них, убавить скорости не мог, поэтому пролетел бы вперед по левому боку, если бы полная страсти крольчиха резким движением не направила соответственный борт ему на путь. Сталь примкнула к стали, искры полетели в сторону, создав фейерверк на многокилометровой высоте. Все, что осталось от надвигавшейся угрозы направилось куда-то прочь и, закрутившись штопором, словно в эпицентре водоворота, утонуло в облаках под героями. Бекка отпустила штурвал да выбежала из кабины. Тяжелые берцы стучали по полу, даже царапая его, они миновала пораженного безэмоционального Хэнка, нервного и неспокойного Тома, которого успокаивал Фоггорн, забившегося в полотенцах душевой кабины Джинджера, пока не дошли до одной из боковых дверей, ведущих наружу к балкончику, припаянному у основании дверного косяка. Державшись лапами за перила, кролик выглянула в сторону большой черной струи дыма, обрывающегося в белом пуху. Зеленые, скачущие, как резиновый мяч о стены замкнутого помещения, глаза задержали взгляд на только что отцепившиеся лапы, тремор распространился следом и на них.