Их живые души

Мороз красивыми узорами украшал её душу, холод всегда окружал её хрупкое тело, дух, что жил в ней, не давал ей умереть — он стал её неотъемлемой частью, и она стала неотъемлемой частью духа. Отрекаясь от Эренделла и оставляя Анну в качестве королевы, могла ли Эльза предположить, что не состарится с ней вместе? Она не помнила этого. Время беспощадно, оно стёрло многое из памяти, даже лица родных потускнели и теперь, вспоминая их, она задавалась вопросом, а точно ли это был цвет волос её матери? Была ли у Анны родинка на правой щеке, или это додумало её воображение? Эльза бы никогда не простила себе, если бы забыла тех, кто был связан с ней невидимыми нитями судьбы. После смерти родителей она часто смотрела на их портрет в замке, оживляла нарисованных родных и успокаивала таким образом свою одинокую душу. Но время шло, бежало, летело, уносило с её родных земель сестру, её мужа, их детей, их внуков, их народ, её любимый сад, ту гору, что стала ей домом на недолгое время... Того Эренделла больше не было. Если бы у воды не было памяти, Эльза бы точно стала злым духом, что морозил всех одним лишь взглядом. Когда одиночество в очередной раз приближалось к Эльзе, садилось рядом с ней и обнимало, скользя своими сухими пальцами по её волосам, когда грусть пробиралась в её сердце и сковывало его в свои холодные цепи, когда мороз рвался из рук девушки, не желая оставаться в её разгоряченном от нахлынувших чувств теле, она оживляла свой дом из воды. Ходила вокруг прозрачных статуй и улыбалась, а в глазах её была грусть. Однако это были просто воспоминания, просто безжизненные формы из её памяти, которые из раза в раз повторяли одни и те же слова, совершали одни и те же движения, которые никогда не отвечали, когда Эльза, настоящая, живая Эльза звала их. Призраки прошлого, что оставались неизменными. Но менялась Эльза. Она жила, она видела, она чувствовала. Она желала, страстно желала ещё одного слова, ещё одного взгляда, ещё одного... Эльза была одинока. Четыре бессмертных, как она, духа, сопровождали её, но это была не её семья, они не знали человеческой жизни, они не могли в полной мере понять, почему ей так необходим был человек, что не уйдет, не покинет её, оставив после себя лишь тени в закоулках её воспоминаний. Её отражение в воде не менялось, она только что снова воскрешала своих родных, а теперь осталась наедине с собой. Горечь утраты отпускала её из своего плена, дыхание, что сбилось после истерики, восстанавливалось, а слёзы высыхали прямо на щеках. Она возвращалась в реальность, принимала её и снова собирала остатки своей живой души в одно целое. Озеро под ней покрылось льдом: Эльза позволила себе немного слабости. Она вдруг ясно услышала, как кто-то вступил на лёд, и этот звук окончательно вырвал её из плена прошлого. Испуганным взглядом окидывая местность вокруг себя, она наткнулась на молодого парня, что босой сидел на льду неподалёку от неё. — Кто ты? — вопрос девушки эхом растворился в воздухе. — Хранитель снов, — улыбнулся он, снимая с головы капюшон. — Важнее, кто ты? Парень встал на ноги, Эльза же не сдвинулась с места, не спуская с него своего взгляда. Девушка ощущала недоверие и страх, сила копилась в её ладонях, чтобы в любой момент отразить удар противника. — Не стоит, — коротко бросил незнакомец. Он взмахнул своим посохом в воздухе, вызвав тем самым метель. На его лице снова появилась белоснежная улыбка, пока он смотрел на растерянную девушку. Она поднялась на ноги и шагнула к парню, ловя из воздуха сотворенные им снежинки. Они не таяли на её ладонях, оседали, сверкая на солнце. Её стихия подчинялась кому-то другому, послушно взметалась в воздухе, создавая причудливые узоры, окружала её и играла с её распущенными волосами. Улыбка на её лице становилась искренней, настоящей. Смех лился из её уст и заполнял местность, и это забавляло парня, это помогало ему вспомнить те моменты, когда он был живой, когда он точно так же играл со своей маленькой сестренкой в саду. Похороненные воспоминания оживали, точно кадры из фильма мелькали у него перед глазами. В груди сначала всё сжалось от несправедливости судьбы, но когда он встретился взглядом с девушкой, что совсем недавно плакала в полном одиночестве, разливалось что-то теплое, что-то родное, что успокаивало. Он медленно шагал вокруг неё, играл с посохом и создавал волшебный зимний сад прямо посреди озера. Появлялись деревья, кусты, снежные зайцы, даже птицы пролетали мимо пары. Он подошёл к ней достаточно близко, протянул руку и пошевелил пальцами, создавая из снега чудесную белую розу, и отправил её девушке, ожидая её реакции. — Кто ты? — уже весело переспросила Эльза, бережно сжимая в ладонях подарок от незнакомца. — Джек, — помедлив, ответил тот, рассматривая лицо девушки. — Джек Фрост, — закончил он, замечая, как в уголках её глаз собираются слезы. Она не была одна больше. Он больше не был один. Они оба вдруг ясно осознали, что больше не одни, что им больше не придется вспоминать своих родных и любимых людей в одиночестве, им больше не придется желать чье-то понимания... внимания. Двое, что были обречены на вечное одиночество, столкнулись друг с другом, чтобы провести вместе вечность.