***
"Серый и куда тебя занесло черт подери» - он приложился к теплой трубе и попытался отдышатся, фантомные боли в отсутствующих конечностях изматывали разум, их можно было терпеть час, два, три, но рано или поздно наступал момент когда силы воли уже не хватало. Ржавин от бессилия бросался на стены, оставляя глубокие борозды вокруг множеством манипуляторов, иногда доходило до того, что на грани потери разума, он бился головой об стальные конструкции. Голова оставалась единственной частью тела, которая за прикрытием металла еще что-то ощущала, и в первую очередь она ощущала боль, но другую: синяки, ушибы, порезы, все это немного отвлекало от постоянно терзающей агонии, хоть на десяток минут отсутствующие руки и ноги не доводили Сергея до безумия, а потом все возвращалось на круги своя. Выхода не было, он ревел от ярости, свернувшись калачиком бессвязно шипел раскачиваясь в темном углу, или, когда цепкие когти безумия подбирались совсем близко, из единственного оставшегося человеческого глаза лились редкие слезы, а модулятор голоса жалобно скрипел не в силах изобразить нужный звук мучающегося на грани человека. В редкие моменты когда боль отступала, Ржавин бессмысленно брел вдоль тепломагистрали. Технические туннели в которых проходили трубы были захламлены разным металлическим мусором, обсыпавшимися кусками стен и потолков. Встречалась торчащая из разломов арматура, проржавевшие запчасти каких-то механизмов и обломанные куски труб. Половина этого мусора попадала сюда сверху. Большая часть канализационных крышек отсутствовали на своих местах открывая обзор на затянутое желтовато-серыми тучами небо. Горы хлама с поверхности заваливали технические отверстия канализации проникая вниз. Другим фактором захламления являлось возможное существование таких-же как он бродяг разносивших мусор по всей протяженности тепломагистрали. Передвигаться по поверхности было нереально из-за лютого мороза, даже он, будучи на восемьдесят процентов железякой, выдерживал этот холод не более пары часов, устраивать эксперименты на себе и пытаться дотянуть до расчетной трешки Ржавин не стал пытаться. Тепло труб кое-как спасало от смерти в виде куска металла с промороженным ошметком мяса внутри. Ржавин разгреб очередной завал, разогнув хлипенькую решетку, ржавые прутья легко ломались под напором манипуляторов. Еще пара минут и препятствие окончательно сдалось, болты удерживающие решетку просто вылетели вместе с бетоном и вся конструкция рухнула на Сергея, он едва успел отскочить. По факту вся его получасовая возня с прутьями теперь стала бессмысленной, но задумываться о таких мелочах просто не было сил, достаточно того что можно идти дальше. Управление механическими руками приравнивалось к медленной пытке, осознанно получалось задействовать только два манипулятора и ощущения при этом были как будто работаешь руками в которые через каждые пять сантиметров вбили металлические клинья на которые подали слабый ток. После любой мелкой операции, ноющая боль становилась просто невыносимой. Сергей уже боялся пошевелить руками хоть на миллиметр, но рано или поздно приходилось выбирать: либо лечь на месте и сдохнуть, либо обречь себя на новую пытку разгребая завал. Пока что удавалось преодолеть свой страх, но тут «пока» ключевое слово. Передвижение слава богу не требовало таких жертв. Топорно и неуклюже его металлическая туша тащилась куда надо без особых усилий. Платформа исправно перебирала механическими, паучьими лапками цепляясь за все что встречалось на дороге. Проползя метров сорок Сергей остановился прислонившись головой к холодной поверхности какого-то распределительного узла, скоро будет приступ, он снова сорвется не в силах выносить усилившуюся боль, в этот момент лучше находится в месте где поменьше всякого торчащего острого хлама. До желания самоубится он еще не дошел, так что имеет смысл побеспокоится о собственной сохранности. Металл к которому он приложился был ледяным, однако Ржавин почувствовал лишь слабый холодок. Изо всех сил сдерживая готовый вырваться крик боли он метался взглядом по темному туннелю: «боже помоги мне пережить этот ужас, пожалуйста, я ведь ничего такого не совершил, пусть это закончится.» Сергей был убежденным атеистом, но изматывающая пытка довела его до крайности, когда человек готов вопрошать хоть к религии хоть к космической супер разумной утке. Безвыходная ситуация испытывала его на прочность, и Сергей уже был счастлив сломаться лишь бы все прекратилось, увы эта пытка не имела конца, никто не желал от терзаемого никаких секретов, никому не нужна его готовность покаяться во всех грехах, Ржавин должен и будет страдать совершенно бессмысленно. На глаза попалась выделяющаяся из обычной кучи мусора железка, устройство казалось Сергею знакомым, хотя это было и не так. Местные проржавевшие технологии никак не сходились с виденными на земле, и все же чувство узнавания не уходило. Газовый аккумуляторный блок малого воздухоочистителя. Голову прострелил приятный импульс и в мозг потекли строчки информации дублирующиеся ровными колонками спецификаций перед глазами. Аккумулятор для полевых воздухоочистителей ядовитых сред, подходит к моделям линейки Перестома, от АВА-5500 до АВА-7000. В блоке кроме самого аккумулятора имеется газовый генератор. Сергей ведомый любопытством начал копаться в своих вшитых познаниях, конструкция аккумулятора показалась ему весьма интересной. Помимо неизвестных ему ранее сплавов использующихся для пластин, тот самый газовый генератор подключался к внутренностям воздухоочистителя и создавал электричество из химических реакций очисти воздуха, заряжая аккумулятор вместо генератора переменного тока. Схема блока высветилась прямо перед ним и наложилась на валяющуюся на земле железку. Забыв о последствиях Ржавин потянулся манипуляторами к захватившему его внимание устройству: «корпус целый, газовый блок слегка потрескавшийся, но это легко отремонтировать». Он перевернул коробку и заглянул вниз: «разъемы крепления в грязи, один оторван — пустяки, судя по маркировке превышен срок эксплуатации, вероятно раствор электролита частично потерял свои свойства, но он все равно рабочий. Кто в здравом уме выбрасывает рабочее устройство, когда тут половина механизмов проржавевшее старье». Не выдержав Сергей аккуратно разместил аккумулятор на своей платформе, в одном из ящичков прикрепленных у основания его торса. Оставить рабочее оборудование валятся и гнить ему не позволил внутренний протест подсознания, как будто любая железка являлась для Ржавина гербом, флагом и гимном его личного государства, и ее потеря ни что иное как немыслимое предательство. Пройдя пару сотен метров, размышляя о том как провернуть простенький ремонт аккумулятора с наименьшими затратами времени и материалов, Сергей застыл на месте, пара механических ног замерла в воздухе: «боль отступила, не исчезла — ничего подобного, но отступила. Приступа не случилось, не пришлось проламывать головой стены, никаких криков, никаких истерик». Очумев от произошедшего Сергей наплевав на боль заметался по туннелю подхватывая одну железку за другой, большинство из попавшего в манипуляторы являлось откровенным хламом, однако попадалось и кое что ценное, с найденным аккумулятором не сравнимо, и все же! Разные устройства разбирались на месте, рабочие узлы, детали, корпуса собирались в ящичках, все что может быть использовано, все что возможно починить. Перед глазами мелькали схемы и списки устройств, как одержимый Ржавин искал в хламе запчасти чтобы собрать хоть парочку рабочих механизмов. В туннелях было мало мусора и он стал делать часовые рейды на поверхность, гора металлолома в небольшой распределительной каморке все увеличивалась, а он плакал от радости при виде ржавых болванок. Металлические руки нежно и аккуратно вытягивали редкие сокровища из гор мертвого металла, и как заговоренные раскладывали находки ровными рядами под землей. Что то можно было исправить, что-то достаточно было перебрать и почистить, из десятка разбитых насосов собрать один рабочий. Сергей радовался как ребенок, работая как одержимый, вечная боль отошла на задний план не способная соревноваться с помешательством несчастного киборга. Очнулся Ржавин через три дня, в процесс собирание хлама вмешался обыкновенный голод, до этого Сергей и не подозревал что все еще нуждается в пище и оставался бы в неведении и дальше если бы конструкторы его тела не позаботились о соответствующем предупреждении: «питательная смесь для органической составляющей организма на исходе, требуется восполнение запасов» - гласило всплывшее сообщение. Проанализировав самого себя, как он делал это с деталями, Ржавин узнал где находится контейнер для питательной смеси и как это работает. В пищу его тушке подходил практически любой биологический материал растертый до состояния кашицы. Сам по себе первоисточник не имел значения хоть траву жуй хоть мясо, важно только содержание витаминов и необходимых белков. Где только в этом царстве металлолома найти хоть что-то съедобное? Поразмышляв над своим положением, Сергей пришел к выводу что единственный его шанс заключается в нахождении аборигенов, какого нибудь поселения, может существуют жилые купола подобные тому с которого он сбежал, не настроенные разобрать незнакомца на запчасти при первой встрече. Один черт вариантов действия у него всего два: идти по тепломагистрали вперед или идти назад. В обратном направлении его расчленят и выбросят на помойку, впереди полнейшая неизвестность. — Ну что Серый понадеемся на удачу? - От звуков собственного хрипяще-лязгающего голоса на него навалилась печаль и апатия, но Ржавин преодолел моментную слабость схватив ближайшую батарею и приложившись к ней щекой. Сразу полегчало, железки действовали на организм как доза успокоительного, и пусть это было ненормально, ради ослабления боли он готов был жрать любую наркоту не то что тискать металлолом. Чуть не рыдая Сергей распихал не поместившиеся в коробах детали по тайникам и отправился в путь, С собой он взял только то что смог довести до рабочего состояния, в большей степени не потому что предполагал будто это богатство может понадобится, а из-за психологической невозможности заставить себя его бросить. Второй причиной таскать это добро была необходимость прибегать к железотерапии, когда начинало припекать и боль преодолевала определенные границы за которыми терпеть становилось невыносимо. Попутно осматривая валяющиеся на земле предметы в надежде найти сокровище типа того аккумулятора Ржавин преодолевал километр за километром заодно осваиваясь с манипуляторами. В бессознательном состоянии корпения над механизмами он частенько использовал больше двух манипуляторов, и вообще можно было избежать болезненной процедуры использования фантомных рук если достаточно четко представлять себе движение роботизированных конечностей. Они отзывчиво выполняли все что от них требовалось, проблема была не в системе, а в неспособности человеческого сознания мысленно программировать их работу. Действуя инстинктивно Сергей отдавал каждому манипулятору до сотни команд в секунду, осознанно же получалось не более пяти разрозненных приказов, не удивительно что программа игнорировала подобные, жалкие потуги. Требовалось осознать и принять что кроме своей головы у него теперь имеется мощный компьютерный кластер вживленный прямо в мозг. Процесс управления напоминал медитацию, приходилось осознанно притуплять свои мысли чтобы почувствовать канал связи с машиной. Медитировать получалось с переменным успехом, но прогресс однозначно проглядывался. При полной концентрации более или менее удавалось подчинить одну руку, в ремонтном экстазе срабатывало до четырех из шести, огромный крановый манипулятор за спиной пока оставался глух к любым приказам. На второй день пути однообразный туннель начал уступать лабиринту развязок, энергоузлов и заблокированных подстанций перед массивными, намертво заблокированными люками, которых висели полустертые таблички с обозначением порядковых номеров все из которых находились в памяти Сергея. Смена экспозиции могла быть хорошим знаком, Ржавин приближался к источнику всех коммуникаций, оставалось молится чтобы это была не очередная автоматическая станция без единого живого существа внутри. Пищевая смесь закончилась сутки назад, и тело начало сбоить. Мозг не получая необходимого питания нещадно стопорило, иногда Сергей при выполнении простейших задач зависал на несколько минут не понимая где он находится и что делает, в довесок усилилась боль и железотерапия уже не помогала так хорошо как прежде. Завернув за угол Сергей оказался по колено в горячей воде, огромная водопроводная труба подвешенная под потолком прохудилась в месте крепления и парящие ручейки грязной жидкости сбегали по стенам вниз. Наверняка где-то под водой имелась сетка канализации по которой все это куда-то девалось иначе затопление не ограничивалось бы лужицей по колено. Ржавин попятился назад, пусть его железное тело не реагирует на кипяток, но бродить по полузатопленным туннелям не хотелось, да и альтернативных путей завались. Неожиданно стены мелко затряслись, с потолка посыпались остатки штукатурки, глухой гул переходящий в дробный стук раздался над головой. Приглушенный звон и свист прошелся по туннелям постепенно смещаясь на север. Ржавин поспешно вернулся на несколько поворотов назад где видел подъем на верх. Слава богу спуски в туннели тут сделали слоновьи, Сергей мог без труда протиснуть в них свое железное тело упираясь паучьими ногами в толстые металлические скобы вделанные в стены шахт. Откинув остатки люка он выглянул наружу и успел заметить быстро удаляющийся состав. Местные поезда ходили по одной рельсе поднятой над землей, она держалась на монументальных опорах на высоте пятиэтажного здания. Он уже видел эти рельсы раньше, но проход поезда поймал впервые. Подходить к путям близко было категорически противопоказано, похоже тут считалось нормальным не заземлять конструкции под напряжением и монорельс щедро бил током во все стороны, особенно это было хорошо видно в момент прохождения состава: электрическая дуга неслась вслед за ним весело потрескивая в горах мусора. Пытаться привлечь внимание машиниста не стоит даже пробовать, поезда полностью автоматизированны и в их программах нет ничего об встреченных на пути следования живых организмах, они даже не сообщают о таких пустяках в центр управления. Намного интереснее станция откуда он шел. Если подумать постройка достойная целой железнодорожной нитки тут одна, к ней ведут все коммуникации в округе и если Ржавин немного заблудился в переплетениях туннелей внизу, возможно стоит воспользоваться другим ориентиром. Да придется идти по поверхности - что рискованно, но дальше тянуть еще рискованней, с каждым часом ему становилось все хуже и хуже, компьютерная часть все дольше отвечала на его запросы и постепенно как бы отключалась от органической составляющей организма. Приняв решение Сергей вытащил свою паукообразную платформу на верх и припустил вдоль железки удерживая безопасное расстояние от искрящихся путей.***
Ржавин стоял перед гигантской рукотворной воронкой, кратер радиусом не меньше сотни километров простирался под ногами. Его стены были выложены ровными рядами многотонных плит, а в полускрытом желтоватым туманом центре располагался поблескивающий купол. Именно к этой громадине Сергея вывел монорельс, идти пришлось примерно пол дня, и большая удача что тут спусков в канализацию оказалось вразы больше иначе смерть от холода бестолковому бродяге была бы обеспечена. В конце железка плавно ныряла под землю проходя подогнанные под размер поезда ворота. Пытаться протиснутся следом чистое самоубийство, створки как открывались так и закрывались очень резко, оставляя максимум секундный зазор, да и бушующее электричество никуда не подевалось. Оставалось только искать проход в туннелях чем он и занимался последнее время, шатаясь по лабиринту темных проходов Ржавин вылезал то там то тут, натыкался на глухие стены и завалы, последний люк вывел его к самому кратеру. Зрелище бесспорно потрясающее и одновременно удручающее, неизвестно какой была планета изначально до того как сюда ступила нога «человека», но та полу свалка полу завод которой она стала, не соответствовал понятиям Сергея о нормальной жизни. Он устало подогнул механические ноги под себя и опустился, этот движение было чисто машинальным, его железная часть ничуть не устала, и ей тем более не надо было сидеть. Устал он сам, устал бороться, было больно, холодно и тоскливо, стоит ли существование в виде банки с мозгами внутри железной скорлупы таких мучений, этот вопрос посещал Ржавина все чаще. — Это просто электростанция, - Сергей сказал это вслух лишь потому что хотел услышать хоть что-то помимо завывания ветра. Увидев постройку своими глазами он без труда отыскал ее спецификацию и назначение в памяти: автоматическая электростанция работающая на радиоактивном материале, не имеет обслуги только приходящих ремонтников. Ради экономии стройматериалов плохо экранирована и на десяток километров фонит радиацией. После выработки ресурса ее даже не всегда останавливали, в переплетениях систем этот объект имел низкий приоритет отслеживания, и частенько заканчивал свой пятидесятилетний цикл существования взрывом. Местных это не особо беспокоило, купола надежно защищали от любых видов вредного излучения, а продления срока службы реакторов выходило по трудозатратам и стоимости не меньше чем постройка нового, которые заводы пекли как горячие пирожки. Вот такая вот схема с одной стороны сверх надежная, оттарабанивающая свой срок почти без поломок станция, зато чертовски малоремонтопригодная, если это касается непосредственно реактора, который покоится в герметичной сфере имеющей единственный шлюз для ввода и вывода топлива. По инструкции отработанные реакторы полагалось гасить в космосе, но как видно из статистики ни одной подобной операции не проводилось уже несколько сотен лет, по какой причине не упоминалось. Сзади лязгнуло железо, металлический мусор покатился со склона. — Черт Быч, неуклюжий тугородок. — Не реви, смотри эта хрень без оружия. Ржавин сначала не поверил своим ушам, списав человеческую речь на слуховые галлюцинации, но повернувшись на звук он обнаружил вполне реальную парочку людей. — Что это такое? — Может безмозглый. — Их не выкидывают в рабочем состоянии, да и на вид больно целый. — Приветствую вас! Я уж думал что никого не встречу! - Сергей от радости чуть не заорал. — Стой на месте железяка! - Один из парочки вскинул что-то напоминающее оружие, по крайне мере у этой штуки был ствол. — Без проблем. Я безоружен и не собираюсь ни с кем драться. - Ржавин поднял вверх единственный подвластный ему манипулятор и сделал шаг назад чтобы не раздражать своих потенциальных спасителей. Парочка выглядела непритязательна, оба одеты в жуткую смесь поношенных комбинезонов с вкраплением ржавых металлических частей, лица закрыты масками с респираторами. Левый таскал за спиной рюкзак в несколько слоев замотанный в какой то полиэтилен, правый держал наготове трубу с прикрепленным к ней шлангом уходящим за спину — явно не огнестрельное оружие скорее подобие огнемета. — Что ты за хрень? — Я просто потерялся, вроде жил под куполом, а потом раз и очнулся снаружи неизвестно где. - Сергей попытался родить что-то правдоподобное и неопределенное одновременно, - можете мне помочь, я не ел несколько дней. — Бом разве безмозглые нуждаются в пище? — Я тебе уже сказал тугородок не безмозглый это, что-то другое. — Доходяга за него... — Закрой пасть, - левый закашлялся, видно говорить сквозь респиратор было не так просто. - Слышь железка, а что у тебя есть. Чем заплатишь? — У меня... у меня... - Делится работоспособными вещами жуть как не хотелось, но какой у него еще был выбор? Ржавин полез в контейнер и покопавшись выудил неплохой фонарь, прочный с несколькими режимами свечения плюс встроенным сканером металлов: — Вот есть рабочий фонарь, если не нравится могу предложить что-нибудь другое. — Вываливай все что есть, мы с Бычом поглядим, приценимся. Мысленно переломав себя через колено, Сергей аккуратно извлек отремонтированное оборудование и разложил его на куске металлической обшивки. — Встань туда, да вон к той торчащей железке. - Дождавшись когда Ржавин отойдет на безопасное расстояние, парочка осмотрела оставленные вещи. — Что за хлам Бом, ни оружия не энергоячеек, сплошной мусор. — Да погоди ты, - второй опустил оружие и внимательно взялся осматривать фонарь, не обращая внимание на слова напарника. — Чего годить то, чего? Барахло ненужное, сдадим железку Доходяге и все, а этот груз нахер. - Он небрежно бросил под ноги непонятное для него устройство и придавил его сверху железным сапогом. Ржавин с ужасом смотрел как с таким трудом собранный компрессор превращается в хлам, он жалобно звякнул, совсем как живой, тонкий баллон прогнулся и лопнул. — Ты что сделал? - Сергей переводил взгляд с испорченной вещи на вандала и обратно. — Отправил мусор в мусорку. Щас мы тебя... — Ты что натворил сука! - Вне себя от ярости Ржавин ринулся вперед с неожиданной даже для себя самого прытью. Не успевший поднять ствол Бом отлетел от удара манипулятором как мячик, покатившись с горы хлама. Второй не успел даже удивится когда две механические щупальца перехватили его за ноги и вздернули вверх. - Мразь, теперь ты сдохнешь! - Где то внутри его тела загудели сервоприводы, ослепленный яростью Сергей, потянул манипуляторы в разные стороны. Жертва истошно заверещала, и задергалась. — Быч помоги!!! Хрустнули кости, во все стороны брызнула кровь, тело человека переломило как куклу, что-то противно чавкнуло и в механических руках Ржавина остались висеть две половинки того что недавно было живым существом. Воздух со свистом покидал получеловеческое горло, он еще не осознавал в полной мере что сейчас сделал, кровавая пелена заливала глаза. Отбросив останки Сергей потянулся к своему лицу, было плохо видно, что-то красное закрывало обзор, красное на лице, красное на руках, что за гадость такая. — Сдохни тварь! - За время расправы над напарником Быч успел очухаться, прогремел выстрел и голова второго незнакомца лопнула как тыква. Тело постояв еще мгновение рухнуло в грязь. С соседней горы мусора как ни в чем не бывало спустился закованный в подржавевшую броню толстяк с винтовкой наперевес. Спокойно добравшись до покойника он тесаком отрубил тому голову и закинул ее в мешок. — Ну что железный потолкуем? — Ты кто? — Меня зовут Диагорай, для краткости Дигги. Подрабатываю отправляя всяких беспокойных личностей во тьму к проржавевшим богам. - Толстяк присел на диск огромного колеса. - Ты я смотрю не местный, откуда пришел? — Оттуда. - Ржавин махнул в сторону купола, все еще пытаясь справится с непонятной дрожью. Расчленение живого человека не отозвалось в нем ни каплей сожаление, более того уверенность что этот варвар должен был сдохнуть росла с каждой секундой, он пытался убедить себя что совершил что-то ужасное, однако сознание полностью отвергало подобную нелепицу. — Невероятно что кого-то из твоей братии выкинули на улицу. — А кто я? — Хех, понятно что дефектный, но все же. - Толстяк поскреб себя по маске, - не досуг мне тут с тобой балакать. Хочешь в город проведу, а заплатишь тем фонариком, вещь вроде дельная? — Мне нужно поесть, иначе никуда не дойду. — Дай глянуть инструмент, - Дигги ткнул пальцем в фонарь. — Погоди! - Опасаясь повторения истории Ржавин распихал все свое добро по ящикам оставив только фонарик. Толстяк внимательно изучил фонарь, пощелкал разные режимы, посветил сканером на ближайшую кучу хлама: — Как заряжается? — От любого генератора с нужным разъемом, шнур в ручке. Есть солнечная батарейка там же, и накрайняк от тепла можно, только долго. — Дельная вещица, ладно держи. - Он бросил Сергею пару пакетов с сероватыми брикетами. - Спрессованная муть, на вкус дерьмо, но тебе их похоже не жевать. Проверять слова едва знакомого охотника за головами было некогда, на расправу с тем ублюдком ушли последние силы, он буквально чувствовал как умирает органическая часть тела, и ежели его решились отравить то разницы никакой, что так сдохнет что по другому. Не глядя закинув брикеты в приемник, Ржавин уставился на индикатор состояния. Пустая полоска моргнула и заполнилась на треть: «произвожу анализ... качество питательного вещества удовлетворительное, содержание полезных компонентов низкое, составлен отчет системы, составлен список недостающих полезных компонентов». — Ну что жить будешь? — Похоже на то. Фонарь твой. — Вот и сговорились, потопали в город. Что то мне подсказывает ты будешь для нас ценным приобретением, как звать то. — Зови как хочешь, мне все равно, - махнул манипулятором Ржавин собирая раздавленный компрессор, пришло время железотерапии, боль становилась нестерпимой. Разборка компрессора вполне подойдет, несмотря на повреждение в нем осталось много целых частей. Перед уходом Дигги отхватил голову второму трупу, забрал оружие и пищевые брикеты из рюкзака. — Насколько я понимаю тебе заплатят за их головы? — Именно. — Тогда я могу требовать свою долю, этот распотрошенный на моем счету. - Ржавин пытался не смотреть в сторону останков, пусть его организм никак не реагировал на кучу окровавленных потрохов, осознание что он убил человека заставляло чувствовать небольшой дискомфорт, что в миллион раз слабее реакции которой он от себя ожидал. — Обойдешься, не в том ты положении Железяка. — Все же мои требования вполне справедливы, но я не прошу часть вашей оплаты. — Надо же, еще жратвы? - Засунув руку в сумку он перебросил Сергею три пищевых брикета из запасов убитых, - доволен? — Почти, - на самом деле Ржавин не рассчитывал получить еще что-то материальное, но раз уж его новый знакомый расщедрился, отказываться было глупо. - Я надеялся обзавестись кое какой информацией, сами понимаете я вообще не в курсе происходящего. — Ладно в городе потугарим, в цикле особо не поболтаешь. - он ткнул пальцем в свой шлем-противогаз. Закинув сумку на плече Дигги уверенно затопал в сторону ближайшего люка. Они довольно долго находились на поверхности и начинало подмораживать, к тому же вечером температура падала до неприличных минусовых значений. Путь до города занял два часа сорок шесть минут о чем услужливо сообщил внутренний секундомер, программа без участия Ржавина рисовала маршрут отмечая все остановки и временные промежутки в пути, если понадобится он сможет без проблем проделать обратный путь без проводника. Само поселение на гордое звание — город, не тянуло даже с натягом, скорее то что увидел Сергей можно было назвать кустарным убежищем собранным из мусора и лома. Расположились жители мусорных пустошей в нерабочем колодце, только в данном случае колодец это вам не дырка в земле с ведром на веревочке. Местные все строили с размахом и с таким же размахом добывали воду. Десятиэтажный подземный комплекс скважин и насосов, плюс гидромагистральный хаб, распределительная и очистная система, жилой модуль. В лучшие годы штат работников доходил до полутора тысяч разумных. Ныне от былого величия остались только проржавевшие стены и навечно застывшие металлические гиганты турбин, шлюзов и другого оборудования. После исчерпания грунтовых вод объект был заброшен, но на удачу беженцев часть старых систем использовалась для охлаждения реактора и по трубам прогонялась отработанная горячая вода дающая достаточно тепла чтобы в колодце могла существовать жизнь. Обустроились люди не в жилом секторе, как можно было ожидать, а на одной из насосных станций. Комплекс строился вместе с реактором и некоторое время снабжал стройку водой, после закрытия радиационные экраны вывезли и в предназначенных для жизни комнатах жутко фонило, потому было решено использовать помещение расположенное поглубже. Из осколков выброшенных экранов люди соорудили хлипенькую защиту и доживали свой век под землей. Все это поведал Сергею Дигги после того как они миновали жиденькую охрану врат, местные секъюрити не особо проверяя кто к ним пожаловал без вопросов пропустили странную парочку. Мотив такого пофигизма пояснил его спутник: — Нечего тут бояться, на нас всем насрать, если стоит кого опасаться так это тутошних идиотов, а не пришлых бедолаг. Одно из немногих наших преимуществ, те кто живут под куполом нами не интересуются. Дигги снял шлем, его морщинистое лицо было покрыто ожогами и какой-то серой коркой на пол щеки, правый глаз закрыт и подтекал желтоватой слизью. Жидкая бородка слегка прикрывала изрезанный подбородок и покрытые волдырями губы. — Опять отвалилась, - зашипев Дигги достал сложенную в четверо тряпочку и вытерев под глазом приклеил к нему скотчем грязный тампон. - Что каков красавец? Ты небось под капюшоном не намного привлекательней, - он хрипло засмеялся, - привыкай тут все такие: облучение, хим ожоги, жратва со всякой дрянью, здоровый человек тут за один год становится уродливой развалиной. Так и тянем лямку пока не превратимся в прогнивший кусок мяса, кому-то везет сдохнуть раньше, быть долгожителем тут не модно. Без адаптивной железы вообще каюк, чистые в наших краях больше трех месяцев не протянут. Ржавин полез в свои архивы и тут же узнал что для большей производительности рабочим вживляют дополнительный орган позволяющий некоторое время функционировать в экстремальных условиях и выводящим из организма всякую дрянь. За счет него они и могут существовать в двух километрах от реактора, хотя и не долго, примерно десяток лет это потолок возможностей. Более подробная информация отсутствовала, железа была продуктом отдела биоконструирования и ему по должности не полагалась знать как она выращивается и вживляется. — Потопали, хватит пялится, - Дигги защелкнул на воротнике респиратор вместо шлема и махнул рукой в сторону ближайшего коридора. На пути им встречались другие жители Колодца, делившиеся на две категории: люди в броне и противогазах и кашляющие оборванцы забившиеся по углам. Люди пытались изобразить нормальную жизнь как могли, многочисленные перегородки делили свободные комнаты на узкие пеналы-квартирки, то тут то там встречались магазинчики торгующие едой и просроченными припасами, на перекрестках располагались импровизированные бары с собранными из мусора стульями и столами. Повсюду слышались разговоры, иногда раздавался кашляющий смех, народ спешил по своим делам перетаскивая разнообразные ящики, катал поскрипывающие тележки, но несмотря на все старания дух обреченности витал в воздухе. Тут не жили, тут ждали своей смерти те кому не хватала духу покончить с мучениями, или те кто слишком упрям чтобы просто сдаться. Никакой перспективы, никакой надежды, нет шанса на хороший конец, некуда стремится, некуда бежать, вся планета одна большая радиоактивная мусорка, они все обречены просуществовать остаток своих дней медленно сгнивая и разлагаясь и теперь Ржавин один из них, такой же обреченный. Дигги остановился: — Я тебя дотащил до нашего ржавого царства, мой контракт выполнен. Теперь есть два варианта: первый - катись на все четыре стороны, и делай что хочешь; второй — я тебя отведу к Воротиле с которым сам работаю, он тут за главного, по крайне мере держит большую часть Колодца. Он тебя приютит, с тебя ремонт хлама с него защита и прокорм, думаю честная сделка, намного лучше того на что могут рассчитывать пришлые. — Погоди, я хотел спросить... — Сговоришся с Воротилой он ответит на все дурацкие вопросы, чесать языком ему привычно. Откажешься я отвечу на три твоих вопроса, как обещал, и пока, пока. Ну? Размышлял Ржавин не долго: остаться одиночкой в полной неизвестности или поступить на службу к местному авторитету? Выбор очевиден, да и чего боятся максимум разберут на запчасти, то же мне потеря. Пережив многочасовую пытку, под давлением маячившей на периферии сознания боли Сергей уже не так категорично относился к вопросу собственного выживания. Мысли о том чтобы разом прекратить этот кошмар не раз посещали его голову. — Давай второй вариант. — Верный выбор, давай за мной.Город под куполом
— Мразь, выродок, бесполезный мусор, ублюдок, - безвольное тело отлетело в сторону оставляя за собой кровавую дорожку, - как ты посмел! Как! Ты! Посмел! Ничтожество! - Удары ногами сотрясали мертвого коротышку, но ему уже было все равно, захлебываясь от ненависти Серый пиджак вымещал на мертвом слуге свою ярость, его чистенький костюм теперь был весь в багровых разводах и точках. Изрыгая проклятия и ругательства он превращал труп в отбивную минут десять, пока разум не осознал бессмысленность происходящего. Когда Пиджак зашел в мастерскую мертвый Пасквар висел на окровавленных манипуляторах, мерзкий коротышка все сделал наверняка. Один хирургически точный удар скальпеля моментально убил и биологическую и механическую часть тела. Разбитый реактор и пробитое сердце, никаких шансов на оживление, однако и этого ему показалось мало, мозг, после смерти тела, еще живет некоторое время, мастера кибернетики способны заставить работать даже сильно деградировавшие мозговые ткани, но разрубленный на десяток частей орган уже никуда не годится. Пасквар запрограммировал пилы, чтобы они буквально раскрошили его череп на мелкие кусочки, без шансов, из этого месива не вытащить ни бита полезной информации. — Где Криоцема выродок?! Куда ты ее дел?! - Пиджак, подавил новую вспышку гнева, за всю жизнь это был самый серьезный провал, конструктор Саварес никогда так не ошибался, никогда не подходил так близко к пропасти. Стоит кому то наверху прознать о криоцеме и его существование не будет стоить и дешевой батареи, они выпотрошат его как биомусор с нижних этажей, заставят страдать, заставят пожалеть о том что разумный по имени Саварес вообще существовал в этом мире. Он попытался успокоится, сейчас как никогда нужен чистый разум. Деффектный пропал, Пасквар собрал его снова, собрал и отменил приказ Савареса не двигаться, но он еще здесь, никто не спешит его арестовывать, никто не тащит на допрос. Значит Деффектный покинул купол, пол часа, ровно столько система реагирует на незарегистрированный юнит, потом бродячего киборга должны схватить, плюс минус минут пять минут система сопоставляет записи, и у безопасников возникает множество вопросов к одному конструктору. Раз ничего из этого не произошло значит безмозглый сбежал, с одной стороны это для Савареса спасение, с другой найти беглеца не представляется возможным, его уровень никак не позволяет незаметно отправить кого-то за пределы купола. «Требуется все тщательно обдумать, все предусмотреть и взвесить, а пока...», Саварес осмотрелся. Придется самому подчистить концы, убрать все следы его деятельности и тихо вернуть мастерскую в систему. Никто ни о чем не догадается, датчики постоянно сбоят и такие малоприоритетные помещения иногда выпадают из системы на годы. Труп в сжигатель, стереть все накопители и обнулить систему компьютеров. Немного успокоившись Саварес принялся за работу, его план не провалился, просто отодвинулся на неопределенный срок, он всегда умел ждать и терпеть, новая возможность обязательно подвернется, надо только держать глаза открытыми. «Жди меня деффектный ублюдок, я до тебя доберусь и вырежу криоцему своими руками, хватит с меня ненадежных помощников». В лучшем случае безмозглый загнулся в десятке километров от купола, или добрался до помоишных жителей, оба варианта приемлемы.