***
Как и просил Гарри, через двадцать минут я спускаюсь вниз. Не знаю, чего ожидать от нового дня, и моя неуверенность вновь заставляет меня переживать. С каждой следующей ступенькой становится всё волнительней, но в то же время я чувствую себя окрылённой. Все чувства смешались, и я не могу определить, какое из них правильное. Как только я захожу на кухню, сразу вижу Гарри у плиты. Он стоит спиной ко мне, тихо что-то напевая, а Энн сидит за столом. — Доброе утро, - она широко улыбается, когда видит меня. В этот момент Гарри поворачивается в мою сторону, и на его прекрасном лице появляется самая ясная улыбка, пробуждающая во мне какие-то особенные надежды. — Как спалось? - спрашивает меня Энн, и я ощущаю, как мои щёки краснеют от её, казалось бы, простого вопроса. — Доброе утро, хорошо, - подхожу и обнимаю эту милую женщину, которая так гостеприимно приняла меня в своём доме. — Садись, я налью тебе кофе, - заботливо говорит она. — Нет, спасибо, я сама, - стараюсь не быть навязчивой. — Не беспокойся, ты - моя гостья, и я поухаживаю за тобой, если Гарри не против, конечно. — Сливки и два сахара, - говорит Гарри, и я улыбаюсь от его комментария в сторону мамы. Он помнит. Энн подмигивает мне и делает, как он сказал. Пока она варит мне мой утренний напиток, я наблюдаю за Гарри, который так умело справляется на кухне. С каждым движением, мышцы на его руках и спине напрягаются, что заставляет меня нервно сглатывать, возвращая в недавнее прошлое, когда мои руки медленно скользили по его обнаженной спине. Не знаю, является ли виной открытый огонь на плите, или это моё буйное воображение играет с моим телом, но мне становится невыносимо жарко. Боясь помешать ему, я сижу молча, не смея отвести взгляд от его мужественной фигуры. Мне доставляет неимоверное удовольствие видеть его таким. Таким домашним и естественным. Словно и не было того Гарри, которого я так боялась. Мягкий голос Энн отвлёк меня от моих раздумий: — Вот, держи, милая. — Спасибо, - я беру чашку из её рук и чувствую такой любимый аромат. Кажется, это самый вкусный кофе, который я пробовала. Ещё вчера я не хотела сюда приезжать, но сейчас я бы осталась. Осталась здесь с ним. — Не верю своим глазам, сам Гарри готовит завтрак?! Эвери, что ты с ним сделала?! Я услышала голос Джеммы, которая бодрым шагом зашла на кухню. Видя довольное лицо этой девушки, я не совсем понимаю её восторга. — Сколько уже он не готовил? - спрашивает она, проходя мимо него, и хватает с тарелки блинчик. — Больше года, - отвечает Энн. — Да, с тех пор, как... - она замолкает, и я замечаю, как Гарри нахмурился. — Как ушёл отец, - договаривает он за сестру и ставит тарелку на стол. Он уже не улыбается и садится за стол без прежнего настроения. А я думаю о том, что сказала Джемма. Значит тот завтрак на озере, был первый за долгое время после развода его родителей. Неужели он старается для меня? Мне так хочется думать, что это правда, но мои сомнения по-прежнему не позволяют мне в полной мере поверить в это. — Ой, да ладно уже, хватит ворчать, давай лучше наслаждаться твоим шедевром. Я так скучала по твоей готовке, - старается разбавить атмосферу Джемма и достаёт из холодильника шоколадный соус, — Эвери, ты должна это попробовать, хотя ты уже наверняка это сделала. Я права? - она продолжает улыбаться. — Во сколько у тебя рейс? - спрашивает Гарри, меняя тему разговора. — Через два часа. Поэтому сейчас позавтракаю, и надо будет выходить. Я почти всё собрала, осталось по мелочи. — Я отвезу тебя, - он положил руки на стол и, взяв ещё горячий блинчик, окунул его в сладкий соус. Наблюдая, как он слизывает остатки шоколада с кончиков пальцев, я поняла насколько сильно хочу почувствовать этот вкус. — Спасибо, братик, я в этом не сомневалась, - говорит Джемма, когда я, жадно припав к чашке, старалась не думать о молодом человеке рядом со мной. Его зелёные глаза словно лазеры прожигали во мне дыры, не давая моей нервной системе передышки. — Мам, ты поедешь с нами? - спрашивает Джемма, переключая внимание Гарри на себя. — Нет, у меня сегодня ещё много дел. — Ну да, тебе же надо успеть собраться на свидание, - говорит Джемма, и я вижу как меняется лицо Гарри. — Свидание? Похоже, он совсем не ожидал услышать такое, и я чувствую, как атмосфера за столом накаляется. — О чём вы говорите, ты что, с кем-то познакомилась? - с недовольством говорит он. — Да, я как раз хотела рассказать тебе. Его зовут Робин. — Почему ты раньше мне об этом ничего не сказала? — Прости, сынок, я знаю, как ты переживаешь из-за отца... — Причём тут отец?! - перебивает её Гарри. — Послушай, она имеет право на личную жизнь так же, как и ты, - заступается за маму Джемма, а я уже заметно напряглась. Что происходит? Почему его это так злит? Ведь он сам говорил, что для него самое главное - это счастье мамы, но в данный момент он ведёт себя, как настоящий эгоист, и мне непонятна его реакция. — Я как раз собиралась познакомить вас. Я хотела, чтобы через неделю вы с Эвери приехали к нам на ужин, - как-то виновато говорит Энн, и я вижу, как она переживает. — С чего ты взяла, что я вообще захочу с ним знакомиться?! - огрызается Гарри. Он явно настроен враждебно и не собирается идти на компромисс. — Успокойся, - тихо говорю я и беру его за руку, когда он хочет встать из-за стола. Он смотрит на мою руку и сидит неподвижно. В его взгляде я не вижу того, что дало бы мне уверенности, что всё будет хорошо. Он злится. На меня? Почему? — Вот видишь, Гарри, у тебя есть Эвери. Почему у мамы не может быть близкого человека?! - произносит Джемма, и я понимаю, какую ошибку она совершила, когда в этот момент он вырывает руку из моей. — У меня никого нет, - ровным тоном произносит он, и я почувствовала, что бледнею, когда услышав это, у меня всё плывёт перед глазами. — Ты о чём? - с явным удивлением спрашивает Джемма. — Мы с Эвери решили расстаться, - сухо говорит он, смотря куда угодно, только не на меня. — Гарри, что ты такое говоришь? - спрашивает Энн, а меня накрывает ужас и страх, затмевая все здравые мысли, которые так необходимы мне. Его слова, подобно смертельному яду, отравляют мою душу. Гарри взглянул на меня, и я, кажется, совсем перестала дышать. В этот момент боль пронзила моё сердце настолько сильно. Неужели он это сказал. Почему именно так?! Почему здесь, сейчас? — Эвери? - Джемма смотрит на меня, словно ждёт, что я скажу, что это всё глупая шутка, — Гарри, ты с ума сошёл?! — Всё нормально не переживайте, мы уже давно всё решили, - я стараюсь говорить так, чтобы мой голос не выдал всю ту боль, что сковало моё тело. Не знаю, почему я до сих пор здесь нахожусь. Мне хочется просто исчезнуть, словно меня и не существовало. Снова БОЛЬно. — Я не понимаю, всё же было хорошо. Что произошло? - взволнованно спрашивает Энн. — Мы не подходим друг другу, вот и всё, - кажется, эти слова даются ему намного проще, чем я думала. — Чушь! - повышает голос Джемма. — Я не хочу об этом говорить. Жду вас в машине, - он встаёт, а я еле сдерживаю слёзы, когда слышу, как он громко хлопает дверью. — Извините, - тихо говорю я и, опустив голову, безуспешно прячу свои влажные глаза за волосами, когда выхожу из-за стола. Я бегу вверх по лестнице и захожу в спальню, где совсем недавно была так счастлива. Смятая постель болезненно напоминает о прошлой ночи, и я чувствую, как солёные капли стекают по моим щекам. Вытирая рукой лицо, я зашла в ванную и, с трудом сдерживая порывы закричать, зажмурила красные от слёз глаза и попыталась взять себя в руки. Как он мог так поступить со мной? Перед мамой и сестрой. Но ведь я знала, что это случится. Вчера я сама просила его признаться во всём. Я подумала о том, что обещала не жалеть себя, когда, боясь посмотреть в зеркало, произнесла: — Моя сказка закончилась. ***CLANN - I Hold You.
Я стою в центе крупнейшего международного аэропорта в Лондоне, уставившись на циферблат больших настенных часов. С произошедшего этой ночью прошло двенадцать часов. Ровно двенадцать часов назад я видела своё отражение в очаровательных изумрудных глазах, и они излучали целый океан ласки и нежности. Неужели мне показалось? Следя за бегущей по кругу секундной стрелкой, я с грустью усмехнулась от того, насколько быстро всё поменялось за такое короткое время. Мимо проплывают усталые, озадаченные лица, спешащих по своим делам людей, но я не обращаю на них внимание, испытывая жгучее чувство, поедающее меня изнутри. Скоро приятный женский голос объявит о посадке нужного рейса, и я неизбежно останусь наедине со своими мыслями, которые так пугают меня. Джемма и Гарри стоят в стороне, и я вижу, как она что-то ему говорит, эмоционально размахивая руками, а он даже не пытается спорить с ней. Его взгляд опущен в пол, будто он в чём-то виноват перед ней. Я не слышу их разговора, но мне это и не нужно. Всё и так понятно. Через минуту Джемма идёт в мою сторону, и я пробую улыбнуться. Она заключает меня в свои объятия, так необходимые мне в данный момент, и я уткнулась лицом в воротник её пальто. — Это всё неправда, - её голос слишком тихий, — вы любите друг друга, я это точно знаю. Я смутно понимаю, что она говорит. Как он может любить меня, причиняя боль снова и снова? — Всё наладится, - приятный голос возле моего моего уха должен был заставить мою боль уменьшиться, но этого не присходит. Разве эти слова не должны успокаивать меня? — Хорошо тебе долететь, - делая вид, что мне всё равно, я игнорирую бешеный ритм рвущегося на части сердца. — Еще увидимся, не сомневайся, - говорит она и идёт к стойке регистрации. — Безусловно, - улыбаюсь я, изо всех сил сдерживая желание заплакать. Я смотрю, как Джемма проходит паспортный контроль, когда Гарри встаёт рядом со мной. Он не берёт меня за руку и ничего не говорит, а я и не жду этого. Я лишь хочу поскорее вернуться домой, не в силах больше находиться с человеком, которого так сильно люблю, но не могу прикоснуться. Как только Джемма исчезает за дверьми, я резко разворачиваюсь и иду к выходу. Я съёжилась от холода, запахнув свой пиджак, когда мы выходим на улицу. Где же то солнце, чьи лучи заставили меня сегодня проснуться, когда я нежилась в его объятиях. А может его и не было, как и тех нежных чувств в его глазах? Мы подходим к машине, и Гарри, как всегда, открывает мне дверь, но я не замечаю его джентельменский жест и сажусь на заднее сидение. Он хочет возразить, но не делает этого. Так же, не сказав ни слова, он садится на водительское место и заводит мотор. Всю дорогу мы едем в невыносимой тишине, и я даже не пытаюсь смотреть в его сторону. — Прости, - тихо, почти шёпотом произносит он. «Прости», он произносит слово «прости...прости». Оно словно рикошетом отдается в моей голове. Он смотрит на меня в зеркало заднего вида, и его глаза полны сожаления. Ещё недавно я хотела накричать на него, ударить. Но сейчас у меня нет сил отвечать ему. Я лишь хочу поскорее скрыться от этих глаз. — Эвери... скажи что-нибудь. — Что сказать? - еле слышно произнесла я, боясь взглянуть на него. Я действительно не знала, что говорить после того, что произошло, и поэтому предпочла молчание. — Не знаю, накричи на меня, скажи, что я сволочь, сделай хоть что-нибудь. — Зачем? Ты сделал, что должен был. Всё правильно. Это всё равно ни к чему хорошему бы не привело, - без каких-либо эмоций говорю я, глядя в окно. — Почему ты такая?! Почему ты всё время сдаёшься, почему соглашаешься со всем дерьмом, что я делаю?! - он повышает голос и резко нажимает на тормоз. — Почему ты не борешься за нас?! Он в ярости сжимает руль, и я замечаю, как вздулись вены на его руках. «За нас?» Будто миллион маленьких иголочек вонзились в мою кожу, когда я ощутила это ужасное напряжение в машине. Я почувствовала, как адреналин разливается по моим венам, когда в страхе от неизвестности, что будет дальше, я вжалась в кожаное сидение. Охваченная странной тревогой, я безмолвно сижу наблюдая за ним, но он лишь ждёт. Знаю, он ждёт, что я что-то скажу, что сделаю шаг навстречу, но я снова молчу и ненавижу себя за это. Ощутив ком, который, словно змея, сдавил моё горло, я с трудом сделала вдох. Я должна покончить с этим раз и навсегда. — Не за что бороться, - слова выходят сами собой, и я почувствовала солёный привкус во рту, когда с силой кусаю губу. Какие мотивы двигали мной, когда я произнесла эти слова? Банальный страх, или гордость? Не знаю, но они ударяют по всему тому, что было между нами, с такой силой, что я слышу, как разбивается моё сердце. — Не за что бороться, - он сухо повторил за мной и, закрыв глаза, опустил голову. Мучительная минута, в которой слышно только наше сердцебиение, и он снова заводит мотор. Скоро я выйду из этой машины, и он так и не узнает, что с ним я чувствую себя живой. Он так и не узнает, что я хочу, чтобы он остался со мной. Сегодня мой мир рухнул, и я сама позволила этому произойти. Я забегаю к себе в комнату и падаю на колени, закрывая лицо руками. Слёзы льются, и я не сдерживаю их. — Что случилось? - голос Аманды, как успокоительное для меня, и я обнимаю её, когда она садится рядом со мной. Она никогда не видела меня в таком состоянии. Я изо всех сил старалась казаться сильной, но сейчас я не пытаюсь прятаться за маской безразличия. — Я люблю его. Я так сильно люблю его, Аманда. Не знаю, как жить без него! — Почему ты не скажешь ему об этом, милая? - ей не нужно ничего объяснять, она и так всё прекрасно понимает. Странное противоречивое ощущение заполнило меня, и это жутко беспокоит, заставляя содрогаться всё тело. — Потому что мне страшно. Мне страшно остаться без него, так же сильно, как и быть с ним. Для него это просто игра, не больше. Сегодня я признаюсь ему, а завтра он снова будет с Клэр. Не думаю, что он вообще умеет любить. — Ты сама-то веришь в то, что говоришь? С тобой он другой, даже я это заметила. Не делай поспешных выводов, иначе потом будешь жалеть. Посмотрев на подругу, я пытаюсь вслушаться в её слова, но меня отвлекает звук телефона в сумке, лежащей у моих ног. Сквозь пелену слёз я разглядела на экране имя: Зейн.