Поздний маршрут

      Как обычно, ты возвращаешься домой, глядя сквозь запотевшее окошко на тёмные улицы города. Мелькнёт ли у тебя мысль, что автобус движет не машинное топливо, а жар саламандры? Почему бы ей не притаиться под ногами пассажиров?       Так или иначе, в какой-то момент тебе становится не по себе. Должно быть, неуловимо меняются черты знакомых кварталов, проносящихся мимо. У тебя появляется чувство, что водитель направляется не к родной остановке, а в какой-нибудь чужой, дымящий заводами район или вообще в пустоту. Ну как же, это бред! Вам бы к врачу обратиться, товарищ.       Но тревога нарастает, плещется в твоём сознании, вот-вот выльется через край. Просто чтобы успокоиться, ты начинаешь рассматривать других пассажиров.       Мужчина, сидящий через проход от тебя, явно разделяет твои чувства. Он перебирает пальцами, беспокойно елозит, оглядывается по сторонам. Ты готов смотреть на него вплоть до своей остановки, лишь бы сохранить ощущение, что ты не одинок. Но вдруг мужчина встаёт с места и, опираясь на поручни, уходит в заднюю часть автобуса-гармошки. В то же время оттуда слышится низкое шипение...       Какие-то тёмные силуэты мелькают за окном. Это точно твой город?       Брось, зачем бояться. Автобусы с чёрными шторками бывают только в лагерных страшилках. Их же дети придумывают.       К тому же, в большинстве подобных историй автобусы полупустые, а в этом достаточно пассажиров, чтоб их разглядывать. Бабуля в пальто примерно одного с ней возраста пристроилась на сиденье возле дверей. Судя по милому лицу, обрамленному очками, эта женщина любит животных. Конечно, она их любит. Даже досюда доносится запах наполовину дворовых кошек. Одна из них как раз потягивается на коленях старушки.       Ты пытаешься вспомнить, пускают ли в наш общественный транспорт с животными, и снова бросаешь взгляд за окно. Стремительно проносятся стволы деревьев и скачущие между ними косули… Природа, все дела.       А саламандра припекает сильнее, стремится скорее довести пассажиров. Снизу ощутимо веет жаром. Упарившись и устав сидеть, ты встаёшь, и прохаживается по салону.       Девушку, расположившуюся через несколько рядов от тебя, с краю, ты заметил не сразу. Трудно по виду сказать, сколько ей лет. Тонкое, одетое в пыльный спортивный костюм тело скрючено так, что её саму почти не видно за спинкой сиденья. Черты лица нелепо искажены. Как нищий, она протягивает к тебе дрожащую руку в перчатке, что-то шепчет.       От её вида становится жутко, и ты пятишься, чуть не наталкиваясь в узком проходе на стоящих людей. Как раз тогда из-под сиденья оброненный кем-то рубль подмигивает серебряным глазом. Осторожно, стараясь не мешать другим пассажирам, ты наклоняешься, чтобы достать монету и отдать странной девушке. Вдруг оглушительное шипение раздаётся прямо под ухом, за руку вас хватают цепкие когтистые пальцы.       Обернувшись, ты видишь перед собой поросшую мехом морду с горящими жёлтыми глазами. Твой взгляд привлекает сумка на ремне и характерный жилет, который носит существо. Всё ясно, к тебе прицепился контролёр. Каких их только не бывает страшненьких.       С утомлённым видом ты притягиваешь контролёру билет, ждёшь, пока он пробует маленький кусочек бумаги на зуб. "Понабежало разных уродов. Смотрите у меня тут", — шипит существо, возвращая билет. Блестят его змеиные клыки. Да, не повезло зайцам. С содроганием ты вспоминаешь недавно сгинувшего мужчину.       "Вернитесь на своё место", — слышишь ты всё то же шипение контролёра. Разве такое не говорят только в поезде? Тем не менее, ты идёшь в зад автобуса, попутно продолжая изучать пассажиров: девушка в яркой одежде и больших очках, пацан школьного возраста, опёршийся на поручни, женщина в летах с запахом курева, обнимающая пара, сонные студенты, мужчины байкерского вида. Всё имеют свои примечательные черты. Цветные волосы, зрачки необычной формы, лишние глаза, недостающие пальцы, утиный клюв. Хе, утиный клюв — забавная примета.       За окном метаются яркие огни. Должно быть, болотный газ или шаровые молнии. Всему же есть рациональное объяснение. Ты садишься рядом с занятной компанией: светящейся женщиной, мужчиной с рогом изо лба и покрытой пятнами кожей и трёхруким человеком без лица. Заметив тебя, мужчина спрашивает: "Тоже домой возвращаешься?" Сглотнув, ты киваешь. Скорее бы конечная, на которой ты выходишь. Каких уродов только не встретишь в общественном транспорте в столь поздний час.       Особенно, если по этому маршруту автобус ведёт саламандра.