Жертвоприношение

Неровный строй людей с факелами в руках шёл вдоль узкой тропинки, огибавшей скалы. Двое из них несли связанного по рукам и ногам юношу, который отчаянно вырывался и кричал, но грязная тряпка, засунутая в его рот, позволяла лишь мычать и стенать. — Заткнись уже, — прошипела женщина, шедшая рядом, и ударила парня по рёбрам корявой палкой, на которую опиралась. Тот ответил сдавленным стоном и зажмурился от боли. Никто не хотел оказаться на его месте, но и никто не желал ему зла. Так сложилось. Жребий выпал ему, и всё прошлое было перечёркнуто кровавой традицией выбирать каждый год одного из жителей деревни, чтобы отдать его монстру, живущему в сердце скал. Чудовище не видели прежде и не представляли даже, как оно выглядит, оттого и страх перед ним был силён. Столетиями жители Чёрных Скал приносили жертвы своему ужасному богу, не ведая, для чего. Так обязали их предки, так обязали их предков их предки… И бесконечно длится это безумие, которое не в силах остановить никто. Каменный колодец, в который сбрасывали людей, был бездонным и чёрным. Юноша и прежде видел его, не единожды он бывал у Пасти Дьявола со своим отцом, но надеялся, что никогда не окажется внутри неё. Процессия остановилась, жертву положили у края колодца, и пастырь быстро вполголоса зачитал молитву, обращённую к безликому чудищу. Ни прощаний, ни извинений — лишь пинок в спину, и вот уже молодой человек летит вниз в безызвестность, моля о спасении. Падение смягчает что-то плотное, упругое и осклизлое. Оно тёплое наощупь и шевелится, заставляет парня испуганно замереть и затаить дыхание. Он не понимает, куда попал, вокруг не видно ни зги, и всё, что он может — чувствовать голой кожей мокрый след от прикосновений этого нечто. Быть того не может! — проносится в мыслях. Хватаясь за последние крохи разумности, юноша пытается откатиться в сторону. Он ползёт по волнам из мерзких склизких змей, помогая себе связанными руками, а те цепляются к нему мягкими круглыми губами, щиплют и обворачиваются вокруг конечностей. Несчастный вдруг вспоминает существо, которое он нашёл в детстве на берегу океана: головоногая морская тварь с огромными глазами и восьмью щупальцами. Крошечная и безобидная, она вселяла лишь отвращение, но сейчас, понимая, что существо, норовящее скрутить его, намного… намного больше. Юноша разражается рыданиями. Как такое возможно? Как такое огромное чудовище оказалось запертым в пещере? Парень соскальзывает вниз и падает в воду, медленно погружается на дно, задевая щупальца. Из-за верёвок он не в состоянии плыть, из-за кляпа он не может вдохнуть. Он обречён, и эта мысль убивает в нём последнюю надежду. Запястья опутывает щупальце и достаёт парня из воды, поднимает вверх, заставляя повиснуть на руках. Жертва беспомощно болтается, не в силах что-либо сделать, и чувствует, как по телу ползут мерзкие змеевидные конечности. Они обвивают его ноги, крепко оплетают талию и грудную клетку, выдавливая воздух из лёгких, забираются в длинные распущенные волосы, накрывая лицо. Оно задушит меня, — понимает парень и тихо плачет. Но щупальца ласково гладят его, словно изучают свою жертву. Заползают под остатки истрёпанной одежды, касаются твёрдых от холода сосков, пролезают между плотно сжатых ягодиц, вызывая у парня дрожь и смущение, которое он испытывает, не понимая, отчего. Чудище не может знать, что оно делает, просто обвивает его, желая удавить до смерти. Но ни боли, ни давления юноша не ощущает. Щупальца присасываются к его коже, наверняка оставляя бесчисленное множество засосов. Это чувство необычно и странно. Парень недоумевает, пытается понять, что происходит. Зрение постепенно привыкает к темноте, и становятся различимы очертания монстра. Он колоссален. Ничего подобного он раньше не видел. Тот осьминог по сравнению с тем, что лежит перед ним, всего лишь немощная блоха. Парень различает тени множества щупалец, вьющихся вокруг — разной длины и толщины, все они принадлежат одному существу, что кажется необычайным. Любопытство монстра становится совершенно необъяснимым. Он словно бы ласкает жертву, покрывает его слизью и скользит, отчего у юноши по телу пробегают мурашки. Он находит прикосновения приятными, но боится признаться в этом самому себе. Чудовище будто знает, что делает, его присоски лежат точно на сосках, оттягивая их, щупальца раздвигают бёдра, позволяя подобраться к промежности. Парень начинает догадываться, что стало со всеми предыдущими жертвами, и пытается закричать, но кляп мешает ему. Тонкая змейка просачивается между мокрой от слюней тряпкой и губами и, обхватив кляп, вытаскивает его изо рта. Юноша настолько шокирован, что не может произнести ни слова. Щупальце ложится на его лицо, ласково оглаживая подбородок. Какого дьявола… — проносится в голове. Осклизлая конечность обхватывает его член, другая подбирается к заднему проходу и касается плотно сжатого кольца заострённым кончиком. — Не тронь меня, — шепчет юноша, ощущая всем телом жар. Прикосновения монстра пугают его, но в то же время вызывают незнакомое чувство волнения, растущее внизу живота. От этого член парня наполняется кровью, и он стискивает зубы, не в силах остановить происходящее. Присоски будто бы целуют его, покрывают засосами его ягодицы и бёдра, щупальца становятся всё упорнее, они удерживают ноги парня широко раздвинутыми, но тот не видит, что чудовище собирается сделать. Внезапно он ощущает, как монстр протискивается через мышечное кольцо заднего прохода, силой раскрывая его и наполняя собой кишку. Юноша кричит от боли, но рот ему затыкает другое щупальце, оно заползает всё глубже в горло, вызывая приступ рвоты. Жертва содрогается всем телом и зажмуривает глаза, из которых льются слёзы. Щупальце внутри него так глубоко, что он перестаёт что-либо понимать и чувствует лишь сильную резь и невыносимое унижение. Вместе с тем чудовище ласкает его член, и это понемногу успокаивает боль, однако парню становится лишь хуже. Он осознаёт, что касания монстра могут приносить пусть и своеобразное, но всё же удовольствие, и разражается рыданиями с новой силой. Очень скоро юноша смиряется с участью — монстр позволяет ему иногда вдохнуть, и он начинает понимать его, видеть некий ритм в его грубых фрикциях. Однако также быстро приходит новая волна боли, когда чудовище начинает протискивать в его задний проход второе щупальце, а чуть более тонкое — в крошечное отверстие на головке члена. Вопль тонет в густой слизи и слюне, стекающих по подбородку и груди. Чувство распирания столь невыносимо, что юноша теряет сознание, но существо продолжает насиловать его тело, словно безвольную куклу. По его щупальцам текут струйки тёплой алой крови, но монстр становится лишь жёстче и жёстче, он запихивает щупальца так глубоко, как только позволяют отверстия жертвы, надрывая кожу и мышцы, растягивая связки челюстного сустава, выдавливая изнутри хрящи гортани. Недостаточно. Этого недостаточно. Пара щупалец проникают в ноздри и присоединяются к тому, что во рту, туго наполняя глотку, ещё одно едва пролезает в анус, ломается у основания копчик, отодвинутый до предела тремя толстыми щупальцами, другое пытается просочиться в уретру, но, не имея возможности, оплетает ствол члена и ласкает его, плотно сжимая вокруг первого щупальца. Жертва уже не подаёт признаков жизни, и когда её тело изнутри наполняет белесоватая непрозрачная слизь, не шевелится и не агонизирует. Живот растёт на глазах и отвисает, и когда монстр извлекает все щупальца, из отверстий вместе с кровью и естественными отправлениями льётся эта слизь. Монстр отшвыривает использованное тело в сторону и складывает щупальца вокруг головы.