Она.

Она прильнула к моей шее. Четкое, сбалансированное дыхание, будто по секундам. Мурашки хлынули по коже, как трещины по разбившемуся стеклу — из одной точки на все нетронутые промежутки. Меня, в принципе, можно было полностью сравнить со стеклом. Я была не тронута. Была хрустальна — легко разбить и потерять ту форму и утонченность, что я имела. Она знала об этом. Знала как легко меня сломать, как превратить в потрескавшийся стакан. И именно поэтому была так нежна. Нежно провела пальцами по той же точке шеи, нежно поцеловала ее и отстранившись нежно посмотрела в глаза. Я — стеклышко. Она — пламя, от которого я могу взорваться в три счета. Не двигаясь, она взглядом уточнила «Можно ли?». А я охрипшим голосом произнесла «Да.». Сомнений не было. Я готова разбиться. И только из-за нее. Медленно, оставляя на моем теле взрывы, что на деле были лишь мимолетными поцелуями, она шла все ниже и ниже. Я сдерживалась как могла, сдерживалась от возгласов, стонов радости, смущения и наслаждения, будто оставляя это на потом, хотя кажется лучше и быть не может. И тут она провела пальцами между моих ног, настороженно улыбнулась, взглянув на меня и потихоньку начала вводить их. Это было прекрасно. Тот момент, когда я полностью отдалась своим чувствам. Она мой огонек, мое пламя. Ноги сами собой сжимались, руки хватались за простынь, а спина прогибалась, показывая как сильно она сейчас владеет мною. И вот, уставшие, мы лежим в обнимку. Мое тело обмякло. Ее огонь лишь чуть уменьшился. Эмоции все еще били в висках, как самая лучшая головная боль. Но тут, встав на колени в кровати передо мной, гола и великолепна, она звонко засмеялась. «Ты стекло?», сквозь слезы радости сказала она, «Ты самый крепкий металл, дорогая.».