Я скучаю

В комнате было душно и влажно. Островной климат не давал о себе забыть. Над головой крутился вентилятор, но вообще-то он не спасал от слова совсем, а кондиционер был в родительском доме только в гостиной. Так решил семейный бюджет еще давным-давно, и с тех пор в доме МакКлейнов мало что поменялось. Звезды, смотревшие на Лэнса с потолка, были какими-то тусклыми, обои у кровати облупились, и на них были видны следы от детских художеств тех времен, когда эту комнату с ним все еще делила Рэйчел. При любых других обстоятельствах Лэнс ощущал приятное покалывание ностальгии где-то в районе сердца, когда выпадал шанс прилететь на родину, и всегда тосковал, возвращаясь обратно в Америку к началу нового семестра. Что ж, в этом году все было наперекосяк, и сидение в душных четырех стенах уже в край осточертело. Лэнс лежал звездочкой на кровати, отдыхая после ужина и отсчитывая минуты до восьми часов вечера. Он отложил телефон после того, как ответил Пидж на мем коротким «ахах» с непроницаемым лицом. Его взгляд зацепился за фотографию, которая раньше всегда лежала в маленьком кармане рюкзака, но теперь получила на неопределенное время новый домик в виде старой подставки для книг, оставшейся еще со времен средней школы. Фотография, к слову, была отвратительной. Полароидный снимок, с нарисованными разноцветными сердечками на полях, запечатлел их древнюю поездку на озеро с ребятами, которую те организовали еще на далеком первом курсе. На фотке были две счастливых мины: Лэнс и Кит. Кит, которого тогда притащила с собой Пидж, и Лэнс, который, только познакомившись с этим мрачным на первый взгляд парнем, задумал обойти того во всем в тот день. И сначала они раздражали друг друга, но к концу дня все же начали находить общий язык. Так что да, на снимке были они с подсыхающими, вьющимися от влажности волосами, красными глазами, перепачканные в варенье, которое, на тот момент, не так давно наполняло собой очередной кулинарный шедевр Ханка, совершенно счастливые и, о Боже, насколько были перекошены их лица. Здесь не спасала ни врожденная фотогеничность Лэнса, ни красивые черты лица Кита. Что сказать, нельзя давать гремлину камеру в руки. И несмотря на то, что за следующие три года у ребят появилось огромное количество и хороших, и плохих снимков, милых и, несомненно, памятных, любимым оставался этот: где глаза были разного размера, улыбки, словно рот еще не отошел от заморозки, и пересвеченная остальная часть снимка. Небо за окном застилали все оттенки красного и оранжевого, а на часах значилось 7:58 вечера. Лэнс резко подорвался на месте и поспешил вывести ноутбук из спячки, чтобы открыть заветный скайп и, перед тем, как ответить на входящий видеозвонок, успеть пройтись пятерней по волосам.  — Привет, красавчик, — губы на автомате расползлись в ухмылке, а с экрана ноутбука на него глядело родное бледное лицо. Изображение Кита хоть и немного барахлило, но все же передавало его улыбку в ответ.  — Привет. Почти минута молчания. Вообще-то, совершенно комфортная. С нежными улыбками и залипающим на то, что кожа Лэнса приобрела по-настоящему карамельный оттенок под закатными лучами, Китом.  — А я сегодня приготовил ужин на всю семью. Видимо, мое баловство новыми рецептами вышло на новый уровень.  — Ты такими темпами превратишься в Ханка, — улыбнулся брюнет.  — О, нет-нет! До его бесподобной пищи мне как до луны. Хотя, все же готовка, и правда, снимает стресс, — в словах Лэнса слышалась особая теплота. Ведь Ханк остался так же далеко, как и его хмурый парень.  — Ну хорошо. С тебя, как прилетишь, показать мне все, чему ты там научился.  — Поверь, я тебя удивлю! — А ты попробуй. Дразнится. Но, впрочем, Лэнсу было грех жаловаться.  — Как твоя мама? — подкалывающий тон мигом сменился на взволнованный.  — Не подтвердилось. Прям гора с плеч. — Лэнс уставился в одну точку. Его мама неприятно кашляла уже три дня, и весь дом был на ушах. Она лечилась своими обычными «мамиными» методами, но многочисленные дети буквально заставили ее пройти тест на бушующий в мире вирус. И целые сутки было страшно. Мало ли, какие осложнения могли пойти. Но пару часов назад пришло письмо с отрицательным ответом. В тот момент их дом был заполнен еще более громкой испанской речью, чем обычно, смехом и вкусным ароматом пирога по семейному рецепту, на этот раз приготовленного Рейчел, а не мамой, но, на удивление, получившегося не хуже обычного шедевра миссис МакКлейн.  — Я рад. Места себе не находил целый день, если честно, и вообще-то надеялся, что ты мне сразу напишешь. У Лэнса на секунду возникло ощущение, что его окунули в ледяную воду. И правда, неясно, чего это он сразу ему не сказал. Потом осознание смысла, как всегда, коротких фраз Кита заставило разлиться по телу тепло. Он волновался не меньше Лэнса, хотя, это не его семья, и, почему-то, даже спустя столько времени, это все еще впечатляло. — Яя… Извини, Солнце. Наверное, хотелось сказать вживую. Но он уже увидел, что Кит на него не в обиде.  — Как думаешь, я смог бы проплыть 200 километров? — с озорством начал Лэнс.  — Придумываешь новый изощренный способ самоубийства? — ухмыльнулся Кит.  — Нет, просто скучаю по любви всей моей жизни, — Лэнс растянул губы в широкой улыбке, зная, что смутил брюнета. И вот, у того покраснели даже кончики ушей.  — Хватит быть таким милым, — он попытался спрятаться за длинной челкой.  — Но я не шучу, если еще долго не откроют границы, то я сделаю все, чтобы вернуться.  — Я знаю, — мягко улыбнулся Кит.  — У нас так ужасно! Как бы я ни любил это место, ведь я здесь вырос, но сейчас я словно в тюрьме.  — Но у тебя хоть здесь семья, — попытался поддержать его парень. — Но ты ведь тоже моя семья. Короткое замыкание. И длинные секунды молчания. — Что-то взорвалось в маллетовой голове? — Лэнс попытался разрядить обстановку, но почти одновременно с тем, как он закончил свою дурацкую фразу с этим невозможно старым прозвищем, Кит произнес три простых слова: — Я так скучаю. Казалось бы, ничего такого. Близкие люди все время говорят такие вещи друг другу, не правда ли? Именно. Но не в случае Кита Когане. Этот парень со стороны кажется той еще ледышкой. Но он чувствует. Так много, что никто и представить не может. Но редко эти его чувства кто услышит. Их можно увидеть в глазах и жестах, ну, или если его выдадут красные кончики ушей в крайнем случае, но Лэнс, буквально, никогда не слышал от него эту фразу и, если он думал раньше, что невозможно полюбить человека сильнее, то в этот миг его обожание этого патлатого чуда вышло на новый уровень. И становилось все больше с каждой новой сказанной фразой. — То есть, мы столько дурацких фильмов из твоего списка не посмотрели. А я не хочу смотреть их, зная, что никто рядом не будет рыдать под конец. Лэнс ухмыльнулся. Есть за ним такой слезливый грешок, который Кит, обычно, не устает высмеивать. — Я жду очередных восхищенных идей, начинающихся с «а что если» и заканчивающихся на том, что мы с Пидж и Ханком вытаскиваем тебя из очередного дерьма.  — Я так и знал, что тебе нравятся мои авантюры! — Лэнс сиял как фонарь со слишком мощной лампочкой. Но быстро замолк, понимая, что Кит вот-вот скажет что-то еще, заставляющее сердце пропускать удары. Тот смотрел на него своими невозможными темными глазами. Длинные ресницы подрагивали, а правая рука выстукивала какой-то свой ритм. На фоне слышался шум города, не такой громкий, как обычно, но даже во время самоизоляции люди умудрялись находить, куда бы уехать из дома.  — Я так привык ходить с какими-то невероятными косичками по дому и ощущать все время запах твоего геля для душа на подушках. Хочу ощущать твои руки в своих. И смотреть в твои бесстыжие глаза. Эмоции в его личном котле вскипели и полезли через край. Глаза начали неприятно ныть, предупреждая, что вот-вот в комнату вырвется водопад. Но Лэнс держался. — Боже, я никогда не любил тебя так сильно. После этой фразы всем телом и душой завладела страшная тоска. Вот секунду назад все горело ярким страстным чувством, а теперь его словно кто-то потушил, и тело сковали сотни невидимых пут. Все это было неправильно. Почему у abuela день рождения не мог выпасть на неделю раньше? Тогда бы не пришлось ощущать столько несправедливой боли. Тогда бы весь карантин они пережили вместе с Китом, в их маленькой, но очень даже уютной квартирке. Конечно, сложно говорить «а что было бы, если». Может, они бы разругались в пух и прах и даже не имели бы пространства, для того, чтобы «остыть», и это было бы в сто раз хуже. Но сейчас, когда прошло почти 3 месяца вдали друг от друга, они оба, правда, начали сходить с ума друг без друга. Когда-то, не видеться целую неделю казалось невероятной мыслью, и вот, теперь, в новых обстоятельствах, появилось чувство, будто этот кошмар не кончится никогда. Горячие слезы все же хлынули из глаз. Лэнс мигом начал вытирать их ладонью, а на лице поселилась грустная улыбка. Кит, увидев, что у парня в любую секунду начнется новый кризис, благоразумно решил сменить тему:  — Ты начал смотреть тот новый сериал по "Звездному пути"?  — Ааа… тот про который я тебе писал? Про Пикара? Кивок.  — Нет, все тяну, но у меня открыта вкладка с ним. — Тогда у меня к тебе предложение. Мы можем смотреть его вместе. Параллельно. Ты можешь пустить на планшете и смотреть в наушниках. Так, мы сможем и смотреть, и обсуждать, не обрывая связи. Лэнс улыбнулся.  — Мне нравится. Так и прошел вечер. Они успели посмотреть две с половиной серии. Лэнс с ноутбуком в руках два раза спускался «за какаушкой» на первый этаж, периодически давая возможность многочисленным родственникам поздороваться с Китом. Те, как и всегда, озабоченно смотрели на своего сына и брата и лишь тихо сочувствовали его ситуации, но, в тоже время, радовались той преданности, с которой пара смотрела друг на друга сквозь экран. Когда глаза уже начали слипаться, а в дом пробралась ночная прохлада, Лэнс переоделся в пижаму, состоящую только из пижамных шорт (что к слову все еще не особо спасало в этом климате) и просто взял ноутбук с собой в кровать. Так можно было хотя бы на долю секунды представить будто они засыпают вместе. — Спокойной ночи, самурай. — Ночи, Лэнс.