Его сердце и душа

— Как долго ты собираешься игнорировать их обоих? — спрашивает Фрея, присаживаясь на край кровати. Лили поднимает усталый взгляд на собеседницу, после чего глубоко вздыхает. — Я знаю, что общая кровь в венах не так важна в нашем с Хэйли случае, но я просто устала быть игрушкой в ваших руках. Вы, Майклсоны, даже не задумываетесь, сколько боли причиняете мне каждый день. Клаус уже три года молчит о своих чувствах, в то время как я всë вижу в его мыслях, Хэйли тоже хороша… Думает, что я могу отказаться от него, а сама убивает ведьм направо и налево, скрывая от меня это. Элайджа злится, что я сотрудничаю с его братом! Что прикажешь делать? Я уже не справляюсь не то что с чужими эмоциями, я свои чувства усмирить не могу! — как скороговорку произносит Маршалл, комкая в руках край одеяла. За последнюю неделю девушка ни разу не покинула свою комнату, даже для того чтобы нормально поесть. Еду в её комнату приносила ведьма Майклсон, а иногда что-то вкусное на подносе возле двери оставлял Клаус. Лили уже не злилась на сестру и даже скучала по привычным перепалкам с первородным гибридом, но выйти из комнаты так и не осмелилась. Каждый раз, думая, что готова покинуть уютный уголок, Маршалл лишь тяжело вздыхала и возвращалась обратно в постель. — Мне жаль, что так вышло с Хэйли и Ником, но ты нужна нам. Ты нужна мне! Ты просто не представляешь. Твоя сестра теперь живëт с Джексоном в доме напротив, а Ник… Каждый раз, когда он видит Хэйли с Хоуп на руках, и понимает, что сделал… Мне просто ужасно жаль его! — сообщает Фрея, переплетая пальцы и позволяя Лили вытягивать энергию из своего тела. — Нет, — тут же шепчет Маршалл, мягко отталкивая руку собеседницы от себя. — Я не хочу забирать твои силы! — упрямо заявляет она, поднимая на ведьму глаза, под которыми залегли глубокие тени. — Я могу позвать Элайджу… — начинает предлагать Фрея. — Я справлюсь сама, обещаю, — тихо произносит Лили, вымученно улыбаясь. Майклсон лишь смотрит на девушку, после чего встаëт с постели и покидает комнату. — Как она? — интересуется Клаус, стоит только его сестре спуститься по лестнице. — Всë ещë плохо, благодаря тебе! — заявляет Хэйли, прожигая первородного злым взглядом, полным ненависти. — Я спешу напомнить, что ты также виновата в этом, как и я! Позволь напомнить, именно ты скрывала происхождение Лили, волчонок! — нападет в ответ Клаус, не желая уступать старшей Маршалл. — Прекратите! Этим вы ничего не решите, — прерывает перепалку Фрея. За время небольшой ссоры ведьма уже успела налить себе приличную порцию бурбона, но алкоголь не мог помочь заглушить эмоции. В попытке передать Лили свои силы Майклсон скрыла маленькую корысть: какой день Фрея пытается избавиться от страха, преследующего девушку повсюду, а всему виной проклятие, так некстати открытое им ведьмой Люсьена. ****** — Это просто чëртовы Майклсоны, дорогая, ты справишься! — говорит сама себе Лили, пытаясь успокоиться. Девушка наконец-то решилась выйти из добровольного заточения, но так и не смогла заставить себя повернуть чëртову ручку на двери. — Была не была, — бурчит под нос юная особа, всё же ступая за порог. В доме стоит тишина, никто не встречается Маршалл на пути, что ей, безусловно, на руку. Лили успевает зайти на кухню, немного перекусить, и уже было доходит до своей комнаты, как вдруг слышит грохот, доносящийся из комнаты Клауса. — Клаус, что случилось? — спрашивает девушка, открывая дверь как раз в тот момент, когда гибрид запускает в стену стакан. Клаус реагирует очень быстро, используя вампирскую скорость, чтобы поймать несчастный предмет посуды в нескольких миллиметрах от лица неожиданной гости. Глаза Лили расширяются, дыхание учащается, и он это слышит. Понимает, что напугал. Какое-то время Майклсон наблюдает за девушкой, борется с собой, с собственным желанием обнять как можно крепче, радуясь, что Ли наконец-то идёт на поправку и уже в состоянии покинуть комнату. Но ведь такое поведение не свойственно первородному гибриду. — В следующий раз стоит постучать, прежде чем заходить ко мне, — сухо бросает он. — А может ты лучше в следующий раз не будешь крушить всё, что попадается под руку? — тут же язвит в ответ Маршалл, немного приходя в себя. — Я зол. А когда я в гневе, мне свойственно ломать всё вокруг. Не будь ты человеком, я бы сломал твою шею с огромным удовольствием. — Ты сам то себя слышал сейчас? Ты только что не дал стопке встретиться с моим лицом. Вчера ты поймал меня, когда я полетела с лестницы. Боюсь, ты слишком дорожишь мной, чтобы ломать мне шею каждый раз, когда что-то идёт не так. — Произносит красавица, пока на её лице медленно расползается ухмылка. Клаус усмехается, качает головой, вспоминая о том, как его сердце вчера пропустило удар, когда ведьмочка чуть не скатилась кубарем с лестницы прямиком на первый этаж. Вчера он просто ушёл, не желая причинять боль своим видом. Сегодня утром он убил пятерых, пытаясь доказать самому себе, что он чудовище, и им не быть вместе. — Я сделал всё, чтобы от меня отвернулись даже самые близкие. Так почему же ты ещё здесь? — неожиданно спрашивает гибрид, глядя ей в глаза. — Ты не злодей в моей сказке, Клаус. Да, я была в шоке, когда ты так поступил с Хейли и Джексоном, но это было ради их блага, чтобы убить Далию. — отвечает Лили, сокращая расстояние до минимума. Девушка чувствует каждую эмоцию: гнев, жажду, раскаяние и где-то там под обломками собственного сердца ужасный первородный гибрид-убийца прячет свою любовь к ней. Теперь Лили стоит напротив мужчины. Между ними какие-то тридцать сантиметров, и ведьма так хочет его обнять и утешить, но снова колеблется, вспоминая, как все попытки сделать это ранее проваливались с треском. За время, проведённое в комнате наедине с собой, Маршалл успела много понять, взвесить все «за» и «против», чтобы после решиться сделать первый шаг самой. Она ведь не бессмертна, состарится раньше, чем Клаус решит признаться в своих чувствах. — Ты просто сошла с ума, если я для тебя герой. — По-моему, влюблённые всегда немножко того. — шепчет Ли, прекрасно зная, что он всё слышит. — Влюблённые? — удивлённо переспрашивает Майклсон. — А ты ещё не понял? Я рядом, что бы не случилось. Поддерживаю тебя, выслушиваю, удерживаю от гнева, думаешь, почему я делаю всё это? Я люблю тебя, Клаус, и боюсь, если ты оттолкнёшь меня, я не выдержу! — наконец-то признаётся Маршалл. — Если я не оттолкну тебя, это может закончиться смертью. Тогда уже я не выдержу, если рядом не будет тебя. — Неожиданно выдаёт мужчина, глядя Лили в глаза. — Такого не случится, я всегда буду с тобой! — восклицает собеседница, обхватывая ладонями лицо Клауса. Именно после этих действий он сдаётся и, наклоняясь вперёд, увлекает её в поцелуй. Лили даже и подумать не могла, каким нежным может быть Майклсон. Но весь секрет заключался в том, что таким он был только с ней одной. За такое короткое время Маршалл удалось стать тем, кем никто не был для него. Лили стала сердцем и душой Клауса Майклсона.