Demon of insanity: Mercy

      «Это не твое».       Как же часто приходится слышать эти слова. С самого первого дня почти каждый коллега подвергал сомнению факт принадлежности его к себе подобным. Военная подготовка, экзамены, нормативы, два года исправной работы на этом посту. А ему все продолжали говорить, что это не его.       Он и сам задумывался над этим. Каждый раз чувствуя в руке тяжесть пистолета, нечто маленькое в мозгу начинало потряхивать нервы, как марионетку за ниточки. Он промахнется, не сможет выстрелить. Даже если так получилось, это по счастливому случаю не вредило его карьере и результату дела. И каким бы удачным не вышел исход, в глазах всех все еще будут читаться гребаные три слова:       «Это не твое».       — Мистер, — женский голос вывел Флавиана из раздумий. Женщина среднего телосложения и с завязанными платком красными волосами навалилась одной рукой на прилавок. — Вам чего?       Маршал еще несколько секунд осознавал где он. Стоит около прилавка, один. А в руках пару долларов, заранее приготовленных для покупки. Глаза стали бегать по ассортименту прилавка.       — Пачку Camel, — наконец-то выговорил он, поправив шляпу. Хотелось поправить выбившийся волос за ухо, но вовремя себя остановил. Все никак не избавиться от привычки дотрагиваться до волос и опускать голову, когда ощущал стыд.       Продавщица кивнула, протянув пачку сигарет.       — У вас часто такая погодка? — поежился Маршал, глянув вверх на затянутое серым полотном небо.       — О, нет. Обычно у нас солнечно, — без сарказма ответила женщина, мило растянув большие губы в улыбке. — Завтра будет лучше, это точно.       — Хотелось бы. Доброго дня, — Флавиан дотронулся до края полей шляпы в жесте прощания и поспешил поскорее уйти. Через секунду его зубы сжимали сверток с табаком, легкие с наслаждением затягивали дым, что приносил в свою очередь мозгу некое умиротворение от разыгравшихся нервов.       Он был не единственным в данный момент работавшем в городе. Несколько прочесывали город и следили с местной полицией за ситуацией. А ему поручили работать с этим напрямую. Звучало все это как какая-то насмешка:       «Это дело поручили тебе. Почему? Мы считаем, что ты справишься куда лучше всех остальных. В отличии от… Джонсона, например… или Перри, как его, Долтона, да… в общем, они даже не смогут понять, что им там врач говорит. А ты с психушками хорошо знаком, так что приступай.»       Лесть? Кто-то бы счел, что да. Начальство обратило внимание на ум и небольшие знания в психологии. Флавиан думал иначе. В очередной раз ему указывали на то, что он старался забыть уже семь с лишним лет. Очередной раз показать, что ему среди них не место?       Не слишком хорошие мысли, наполнение ядами типа зависти, злобы и обиды. Но ничего не мог с собой поделать. Тема психбольниц больная рана в его жизни по причинам, которым даже ему лучше не вспоминать.       Собственно, вот он. Маленький городок Атенс, известный музыкальными фестивалями, угледобывающими предприятиями, вкусными фруктами и огромной психбольницей, расположенной на холме через реку. Люди ничем не примечательные, все такие же, как и в других городах. Идут, идут. Вечно в движении, что-то сделать, что-то успеть, что-то увидеть. Они идут всю жизнь, не пытаясь остановиться хотя бы на миг и посмотреть назад или в сторону от линии своей жизни. И его работа тоже это не позволяла.       Узенькая дорога, прорубленная сквозь лес. Склоняющиеся над машиной деревья. Абсолютная тишина. Прибавить к этому давящую сероту неба, никакой веселый джаз, играющий по местному радио, не мог успокоить чувство тревоги. Но сильнее всего Маршал ощутил это, когда заросли наконец-то закончились и перед ним открылся чуть ли не настоящий замок. Огромный комплекс из красного кирпича. Несколько собранных в дуговую лестницу зданий в этажей пять, а рядом и вокруг огроменной территории несколько похожих зданий поменьше. Флавиан сразу подметил, что никаких ограждений нет, беги куда хочешь: либо к реке, либо в лес по узким дорожкам на холме. Это все ляжет на одни только его плечи? Серьезно?       Дело казалось провальным. На сто процентов провальным! Хотя ему стоило бы сначала успокоиться и следовать протоколу, а не поддаваться эмоциям. Насколько он опытен, чтобы по первым секундам определить, что дело — лажа? Вот именно — недостаточно! И все же… Разве так себя должен вести маршал? Где стальная выдержка? Не хватало, чтобы внутри больницы над ним потешались… эти уроды…       Уже при подъезде к административному зданию: центральной части всего сооружения, напоминающие средневековые ворота из-за расположенных двух башен с конусовидными крышами по бокам, правда с парочкой балконов, Флавиан невольно поднял голову заглянуть, не смотрит ли кто за ним. Рядом с перилами мелькнул чей-то силуэт. Да, точно смотрят. Знают. И ждут.       Откуда-то сбоку показалось несколько человек в форме охраны. Один, судя по всему начальник, выглядел очень крупным, широкоплечим. Лицо было чисто выбрито, а выражение лица создавало ощущение, будто человек спал на ходу. Из-под тяжелых век выглядывали яркие голубые глаза.       — Добрый день, сэр, — спокойно, даже несколько тихо, поприветствовал тот и сразу же протянул руку. Флавиан незамедлительно вытянул в ответ, обменявшись рукопожатием, а второй рукой сразу же выудил удостоверение. — Это вас мы ждали?       — Да. Флавиан Маршал, — маршал сдержанно улыбнулся, как собственно и собеседник. В нем не чувствовалось напряжение, но распускаться в теплые беседы не собирался точно.       — Нэйтан Найт. Иногда меня кличут Нейт Найт, — усмехнувшись над собственным именем, мистер Найт жестом пригласил маршала пройти внутрь здания.       — Я смотрю, тут абсолютно нет никаких ограждений. Могу узнать, почему? Ваше руководство уверено в надежности охраны такой большой территории?       — Пациентов без сопровождения не выводят, и то не для прогулок, знаете ли. Местность открытая, все как на ладони. И людей у меня предостаточно, — пояснил мистер Найт.       — И при этом у вас трое сбежавших, — невзначай буркнул Флавиан, съежившись от какого-то давящего чувства при приближении к дверям здания. Начальник охраны что-то профырчал себе под нос, но отвечать не стал       Внутри все казалось одновременно большим и узким. Широкие комнаты с низкими потолками сменялись коридорами, где, не будь Найт таким широким, можно было пройти им вдвоем. Так Флавиану пришлось идти сзади, вглядываясь в бежево-желтые стены, слегка грязноватые в углах. Почти никакого света, кроме тусклых ламп по бокам. Полутьма, от которой сердце маршала забилось сильнее. Он чувствовал, будто из темного уголка на него кто-то смотрел. Вглядывались в его бегающие от страха глаза и метающуюся душу в груди. Вскоре тени вырастут и превратятся в закованных смирительными рубашками людей, безумцев и ублюдков. Их рожи, такие нелепые, отвратительные и мерзкие, полные чистой детской радостью от непонимания, что сделали когда-то давно нечто ужасное, от чего и оказались здесь. Буду смеяться, нет, ржать, словно кони, не имея на то причин. Но смотреть на него и давить этим смехом, пока к глазам подступают горькие слезы…       Ко рту подступило чувство тошноты, живот сжало в судорогах. Да что с ним такое?! Он же только вошел! От самого вестибюля до лестницы, по коридорам до кабинета директора: всю дорогу маршал думал, что в любой момент отключится, но старательно скрывал своего недомогания и сильнее прижимал шляпу к голове. А Найт словно и не хотел чего-то подобного замечать.       Вдруг резко все прекратилось, стоило войти в кабинет. Просторный, светлый. Всюду стояли книжные полки, картотеки, напротив двери красовался широкий стол из красного дерева, на котором все бумаги и принадлежности стояли ровно. На стенах висело несколько черно-белых картин и фотографий. В ноздри ударил приятный запах смеси табака, хорошей туалетной воды и бумаги. Такая резкая смена обстановки оказалась своего рода отрезвляющей водой, плеснувшей в лицо. Маршал не сразу даже вошел, потирая глаза от чувства, словно взгляд замылился от перенапряжения.       Без шума и слов, к нему уже шел с заранее вытянутой рукой мужчина в твидовом пиджаке вместо халата. Высокий, крепкий, с припудренной лысиной, чтобы не блестела, острыми чертами лица и аккуратной округлой бородкой. На правой щеке едва заметно Флавиан разглядел старый шрам, идущий почти ровно вниз к уголку губ. Во второй руке он держал дымящуюся трубку.       — Маршал, — поприветствовал мужчина спокойным низким голосом, чуть улыбнувшись.       — Флавиан Маршал, — коротко, почти без улыбки, ответил юноша, пожимая протянутую руку.       — Это ваша фамилия? — неназванный доктор поднял брови в удивлении и слегка притянул руку Флавиана к себе.       — Да, сэр.       — Федеральный маршал Флавиан Маршал. Как забавно, — на лице доктора оставалась строгая улыбка, пока не сорвался смешок. — Схожесть фамилии с должностью сокращает при разговоре количество упоминаемых слов из-за нежелании попасть в нелепую ситуацию с повторением, что значительно ускоряет приближение к делу сие беседы.       Все это время доктор продолжал жать руку маршалу, пока тот стоял в непонимании. Вскоре мужчина отпустил его.       — Вин Гаррет, — он тут же двинулся к своему рабочему столу, жестом приглашая маршала сесть на кресло недалеко от него. — Директор данного учреждения, а также тот, кто готов оказать вам максимальную поддержку в расследовании. Спасибо, мистер Найт. Пока все.       Начальник охраны кивнул и без лишних слов вышел из кабинета, закрыв за собой, пока маршал шел к креслу.       — Вы несколько бледноваты, мистер Маршал. Вам плохо? — поинтересовался мистер Гаррет, погасив и отложив трубку в сторону.       — Не люблю ходить по больничным коридорам, но я в порядке, — Флавиан поежился от мысли, что ему после вновь придется проходить через них и, возможно, не раз, доставая блокнот. — Насчет ваших пациентов… Когда случился первый побег?       — Около двух недель назад. К нам уже приезжали ваши коллеги, также прочесывали город по нескольку раз в течении трех суток, но безуспешно. На данный момент он считается без вести пропавшим, — мистер Гаррет выудил из-за стола подготовленную папку с документами и вручил Флавиану. Сразу же на первой странице было досье упоминаемого пропавшего.       Джерри Ортиз. Мерзковатый на вид карлик с редкими волосами на голове. Обвинялся в преследовании людей и попытках сжечь их заживо. Внизу от руки кто-то карандашом приписал, что не пользуется уважением даже среди пациентов. В голове у Флавиана проскочила мысль, что, может быть, и хорошо, если он где сгинул недалеко на холме, настолько его вид вызывал всякое нежелание заниматься поисками. Но работа есть работа.       — Как и ожидалось, вы тоже поморщились, — внезапно подал голос директор, маршал аж вздрогнул и перелистнул страницу.       — Прошу прощения, — буркнул он, откашлявшись в кулак. — Что насчет других двух?       — Двое пропали с разницей в несколько дней. Последнего не обнаружили вчера утром.       — Вы сказали «пропали»? — почему-то данное слово сильно зацепилось у Флавиана в мозгу. И дабы не смущать доктора, решил пояснить вслух свою настороженность: — Обычно в таких случаях говорят «сбежал» или «выбрался». Но никак не «пропал». Как это понимать?       Наступила короткая тишина. Директор скрестил пальцы рук на столе и насупился. Вся уверенность в его образе одномоментно испарилась, заменившись отчаянным непониманием. Походило на человека, который не мог который день найти свою машину на пустой стоянке, хотя точно помнил, что ставил именно сюда.       Не успел тот открыть рта, как внутрь кабинета вошли. Еще один мужчина, уже в халате. Хотя, если честно, при первом взгляде Флавиану подумалось, что перед ним стоит женщина. Даже несмотря на прилизанные Бриллиантином волосы с ровным пробором, густые черные ресницы и полноватые губы придавали образу некой женственности. Сам по себе мужчина имел длинные ноги и худое тело.       — Мистер Маршал, позвольте познакомить, Матти Савадж — наш главный врач. Он лечит большинство наших пациентов и многое может поведать о пропавших, — казалось, что приход доктора Саваджа стало спасательными несколькими минутами для мистера Гаррета. Потому и перевел сразу внимание на коллегу, пока сам готовился поговорить на тему ему не слишком приятную. Выражение лица Саваджа из спокойного сначала слегка тронулось удивлением, но с его представлением и тем, как Флавиан поднимался с кресла пожать руку, оно искажалось в раздражительное отвращение, неумело прикрытое надменной улыбкой. Маршал такие лица видел не раз и невольно сам поморщился, припомнив с десяток таких «коллег» по цеху. В общем — они оба друг другу уже при первом взгляде не понравились.       — Флавиан Маршал, — сухо отчеканил юноша. Доктор Савадж руки не подал, а лишь прошел мимо него по направлению к шкафу с карточками, дабы положить те, что еще с момента прихода в кабинет держал.       — Все документы заполнены. Мисс Мэттьюс ворвалась в мужское отделение и решила, что мистер Санфорд нарушает внутренний устав больницы из-за попыток сделать из вилки очередную расческу, — мягкий, даже сказать сла-а-адостный голосок Саваджа, как прикосновение языка к мочке уха, не мог не вызвать еще большего отвращение. Флавиан даже ощутил легкое подергивание правого глаза. Вновь опустившись на кресло, маршал просто уткнулся носом в страницы дела.       — Надеюсь, ничего серьезного? — уточнил Гаррент столь же спокойно, будто обсуждаемое дело имело обыденный характер.       — Я попросил мисс Меттьюс проводить акт ареста с зачиткой прав только в моем присутствии. Конфликта не случилось.       — Матти, я прошу вас принять участие в нашем разговоре с мистером Маршалом. Не хотите поделиться своим мнением относительно происшествия? — Савадж развернулся к сидящим лицом, вновь пронзив многозначительным взглядом именно Флавиана. Затем перевел неспешно глаза к директору.       — Не вижу в этом необходимости, — главный враг развел руками, медленно приближаясь к рабочему столу директора. — Лишь отмечу, что нахождения господина Маршала в пределах нашего учреждения не несет никакого смысла. Пациенты явно в пределах города. Остается лишь дождаться намеков на их присутствие и взять по горячим следам.       Флавиан молчал. Но не мог сдержаться, чтобы не вставь вновь, поравняться с Саваджем. Тот еле заметно усмехнулся.       — Поэтому, мистер Маршал, — обращение Матти произнес особенно громко и с большой надменностью, — Вашего присутствия здесь не требуется.       — Позвольте-ка узнать, мистер Савадж, — слова выползали с шипением из-под стиснутых зубов маршала, — Что по-вашему должно намекнуть на их присутствие в городе?       — Все эти пациенты — преступники, не видящие грани между реальным и нереальным. Любая провокация согласно их психологической картине приведет к жертвам. Скажем, сожженная заживо в своем доме женщина и лежащие недалеко спички. Может, участившиеся нападения в подворотнях. Что-то, чем занимались пациенты до своего заключения.       — При всем уважении, сэр, — «сэр» Флавиан выдавил из себя чуть ли не скалясь, — Я представитель закона и правопорядка, в чьи обязанности входит также не допустить жертв среди населения, что абсолютно противоречит вашей позиции. И я чертовски разочарован слышать подобные рассуждения от человека, давшего клятву Гиппократа.       — В которой не упоминается запрет препятствовать естественному ходу жизни и смерти в угоду причин и следствия. Ведь заметьте, своим пациентам я зла не желал, — ухмылка теперь вовсе не сходила с лица Саваджа. Так и просился на хороший крепкий кулак. — А вот насчет вашей клятвы…       — Довольно! — директор хлопнул по столу, поднявшись. — Мистер Савадж, мы еще с вами поговорим об этом, а пока я попрошу вас оставить нас.       — С удовольствием, — шикнул врач, вскинув голову, будто гордый индюк, и покинув кабинет.       Вновь настала тишина. Оба опустились на сидения, думая о своем. Маршала распирало от злобы где-то минуту, не более. Пока еще были свежи моменты маленького конфликта. Теперь это лишь неприятный осадок. Гаррет не стал ни извиняться, ни пояснять чего-либо. И так все ясно.       — Мы сейчас все на взводе, мистер Маршал. Не из-за самого факта исчезновения пациентов… Мы просто не понимаем, как это произошло.       Флавиан нахмурился и заморгал в непонимании.       — То есть?       — Нет никаких следов побега. Решетки на окнах целы и сидят крепко, двери заперты снаружи без признаков взлома. Они как будто испарились, — Гаррет руками изобразил в воздухе подобие расстилающегося тумана.       — Я могу осмотреть палаты «пропавших»?       — Конечно. Я вас немедленно провожу, — директор вскочил с места, как заведенный, тут приглашая последовать за ним. Маршал сделал несколько пометок в блокноте, после чего вышел вместе с Гарретом.       Все трое исчезнувших — мужчины. И все они, к счастью, располагались в одном блоке. По словам директора, мужской блок также располагался в отдельно стоящем здании, откуда как раз не столь давно перевели одного из них. Это сокращало круг поисков причин такого странного происшествия. И пока они шли, Гаррет пояснял за остальное расположение.       — В восточном блоке — женское отделение, а также отдельным зданием располагается блок для умственно-отсталых. С другой стороны больницы находится кухня с пекарней. А среди дальних зданий помимо мужского блока — несколько резиденций, конюшня, прачечная, дом развлечений, э-э, плотницкая мастерская, мы ее также используем для занятий и терапии, и одно из самых дальних зданий — палаты самоубийц.       — Почему вы держите самоубийц так далеко от остальных? — поинтересовался Флавиан, однако сразу позабыл о своем вопросе, сжавшись. Они вошли в мужское отделение. Маршал, да собственно любой адекватный человек на его месте, чувствовал себя не в своей тарелке, находясь в одном коридоре с несколькими потенциально опасными больными. Все они то жались по стенам, то сидели на скамейках или инвалидных креслах абстрагировано глядя куда-то впереди себя, часть располагалась в палатах либо по одному, либо по двое-трое, а то и целыми толпами. Каждый вел себя относительно спокойно, но маршал помнил — стоило одному поднять шум, заголтят все сразу. Директор, также это понимая, заговорил чуть тише.       — Там созданы все условия для их безопасности, в отличии от основных блоков, — пролепетал он тихонько, проходя мимо застывших на месте невменяемых мужчин в халатах. Маршал решил промолчать, полностью погруженный наблюдением за каждым пациентом в поле зрения. Когда кто-то из них поднимал на него невидящий расплывчатый взгляд, мурашки начинали бегать по коже.       Ко всему прочему от самих сумасшедших и палат воняло. Откровенно воняло. Многие явно не мылись, кто-то мазался собственными фекалиями и разрисовывал ими свою палату, на полу даже при тщательной уборке оставались пятна. Несло сыростью со смесью мочи и пота. Пациенты дергали руками, головами, всем телом, бродили от стенке к стене, или же вовсе изображали окаменелые статуи на скамьях.       Осматривая каждую камеру (или ее стоит называть палатой), ничего примечательного Флавиан не видел. Простая комнатушка два шага в глубину и три в ширину. Окно закрыто прутьями и куском фанеры, так что свет сюда проникал лишь через небольшие отверстия. Кроме кровати никакой мебели, из вещей разве что две пары обуви в углу. Маршал ожидал увидеть разного рода письмена на стенах, но эти трое отличились абсолютно чистыми скучными комнатами. Вообще никаких зацепок.       Маршал уже было отчаялся, понимая, что пока у него нет ничего, что могло бы сказать о происшествии что-то существенное. Однако в камере Ортиза под кроватью заприметил нечто темное, когда решил ненадолго присесть и подумать. Некое темное пятно, от прикосновения которой слегка окрашивались пальцы в черный. И пахло гарью.       — Копоть, — заключил маршал. Директор удивленно оглядел место нахождения копоти. Наличие пятна объяснялось слегка подпаленным дощатым покрытием. — Только вот чем пациент мог тут разжечь костер?       — Могу уверить, что у него не могло быть при себе ничего для этого.       — Даже банальных спичек? — маршал заглянул в нижнюю часть кровати. Следов пламени нет, значит она была отодвинута в момент разжигания. — И никто не чувствовал запах? Он даже проветрить не мог.       — Спички пациентам не выдают. Как и сигареты. Тем более Ортиз не курил. А вот про запах, увы, никаких сообщений не было, — казалось Гаррент сам не в восторге вновь и вновь своими «отговорками» разрушать какие-то предположения.       Раз уж ни разговор с директором, ни осмотр камер ничего не дал, оставался только допрос. Как персонала, так и пациентов. И поскольку Флавиан не горел сегодня желанием встречаться один на один со вторыми, Гаррет с удовольствием организовал небольшое собрание санитаров и медсестер (Савадж отказался в этом участвовать) ближе к вечеру в зале отдыха.       Маршалу не впервые приходилось «выступать» перед большим количеством людей, однако глядя на все эти разные лица: недовольные, заинтересованные, скучающие, напуганные — стал ощущать себя будто бы тоже пациентом этой лечебницы.       Коротко представившись и словив хихиканье по поводу схожести фамилии с должностью, маршал начал допрос:       — Итак. В первую очередь хочу заметить, что все три пациента расположены на одном этаже западного блока. Они не были соседями по камерам, однако, это значит, что они могли друг с другом взаимодействовать. А также они все могли выйти из здания по одному и тому же пути. Не так ли?       Между людьми, коих тут собралось чуть больше десятка, наступила неловкая тишина. Хотя еще минуту назад они перешептывались между собой. Все смотрели на маршала, порой на своих коллег, еще реже на директора, прикуривающего трубку в сторонке. После парочка людей неуверенно закивали.       — Или есть какой-то еще путь из здания? Кто может сказать?       — Н-нет, — послышалось где-то слева от Флавиана. Довольный крупный крепкий мужчина с черными, собранными в хвост, волосами поднял неуверенно руку. Маршал кивнул, оставляя в блокноте пометки.       — Так… ам, поговорим о… о… — он вновь листал папку, что ему дал директор. — О последних двух. Найлс Крим и Гилберт Торп. Была между ними какая-то дружба? Они как-то взаимодействовали друг с другом?       В этот раз по залу прошло легкое хихиканье. Лишь одна девушка, очень молодая, которая с самого начала не спускала глаз с маршала, сняла с себя сестринский чепчик и устало вздохнула.       — Вы разве не читали, что Гилберта все сторонились? — подала она голос. — Как и Ортиза, впрочем.       — А почему? — Флавиан развернулся к девушке, пролистывая до дела Торпа. При первом же виде его фотографии, маршал невольно отпрянул, что заставило остальных посмеяться. Ясно без гадалки. Этот парень был каким-то йети. Перекошенное еще с детства лицо из-за неправильных родов, огромный волосяной покров по всему телу, угрюм и сильно сутулился. — Понятно. Однако, я пытаюсь найти какую-то связь между пациентами, которые покинули больницу с небольшой разницей во времени.       — Если вы хотите спросить, не были ли они в сговоре, то нет, мистер Маршал, — продолжила девушка звонким голоском. — Все трое не общались друг с другом. Мистер Крим еще отличался хорошим поведением и вежливостью, в отличии от этих.       — Вы замечали за ними что-то странное? — Флавиан подошел чуть ближе к месту, где та сидела. — Мисс…       — Марил Фелпс, — коротко ответила девушка, чуть улыбнувшись.       — Мерил…       — Марил. Через «а». Можете просто Маф, — она махнула рукой. — Что до вашего вопроса… тут всегда происходит что-то странное.       — У нас с нормальным и то непорядок, — подал кто-то голос, на что все дружно рассмеялись.       Флавиан выдержал небольшую паузу, чтобы вновь вернуть к себе полное внимание.       — Спрошу иначе. Замечал ли кто-нибудь в поведении пациентов что-то отличимое от обычного? — опять тишина. Он не понимал. Либо не хотели говорить, либо не знали. Как можно тут работать и не замечать, как себя ведут их же пациенты? Так и хотелось задать этот вопрос прямо вслух, да что-то при виде мисс Маф язык не поворачивался.       — За пару дней… — внезапно заговорила она, обратив на себя внимание всего персонала. — У Джерри возникали, м-м, параноидальные настроения. Он говорил, будто за ним кто-то следит. Чего не было до этого.       — А поподробнее?       — Насколько я помню он и Найлс жаловались на «глаза» в углу. Незадолго до побега всех они были чем-то обеспокоены…       — Джерри страдает манией преследования, но в другом виде. Вполне возможно, что это перетекло в иное русло, — комментировал мистер Гаррет. — Гилберт тревожен сам по себе, Найлс же часто занимался поиском источника голосов в его голове, что могло спровоцировать развитие мысли о преследовании.       — Только вот они все при этом сумели сбежать, — добавил от себя Флавиан, не отрывая глаз от блокнота. — Кто-нибудь незадолго до исчезновения Ортиза чувствовал запах гари?       Повисла тишина, полная удивления.       — То есть? — переспросил кто-то.       — В его палате был найден след копоти от чего-то подожженного прямо на полу. Был ли случай с запахом гари? — повторил маршал чуть жестче, дабы наконец-то дошло.       — В тот день нет, — ответила за всех Маф.       — Вы так сказали, будто в другие дни чувствуете гарь постоянно, — усмехнулся Маршал, но не встретил ответных хихиканий. Все как будто резко чего-то испугались и начали отворачиваться.       — Что произошло? — спросил директор, встав рядом с маршалом.       — Периодически чувствуем запах гари в коридорах, но отдаленно, будто кто со спичкой прошел, — пояснил широкоплечий мужчина с завязанными в хвост длинными черными волосами. — Никто ни спичек, ни угля какого, ни сигареты. Просто запах бывает и все.       — Внутри палаты Ортиза запаха гари не было никогда, — добавила Маф.       Флавиан устало потер переносицу. Снова не совсем то, что он хотел. Аж стало тошно. Создавалось ощущение, будто тут все что-то скрывают. Что-то, чего он не должен знать. Например… сокрытие истинной причины исчезновения пациентов.       В любом случае, больше что-то особо вытянуть не удалось. Разве что сказали о пациенте, с которым дружит Найлс. Но его и других опрашивать придется уже завтра…       Директор не переставал угождать ему. Сначала ходил с ним осматривать палаты, после собрал персонал для него одного. Да о чем же он думает? Помогает маршалу, содействует расследованию, только бы найти своих пациентов, способных много натворить дел.       Настолько сильно готов, что подумал о комфорте маршала… хах…       Флавиан думал уехать поскорее куда-нибудь в мотель, расслабиться там. Но отказаться от предложения переночевать в одной из резиденций на территории лечебницы просто не мог. Не потому что это некая роскошь — жить в таком доме одно удовольствие — скорее из эффективности. Он рядом с местом действия, далеко не нужно ехать, есть и все удобства. Прям сказка, если не считать, что буквально в двадцати метрах от твоей постели живут около двух сотен опасных безумцев…       Именно наличие такого удобства позволила без спешки пройтись по всей территории, дабы осмотреть ее несколько лучше. Например, проверить насколько проходима местность босиком, ведь обуви пациенты похоже не взяли. Все заросло лесом, хотя спуск не так крут, как думалось изначально. Убежать они могли разве что с другой от дороги стороны — к кладбищу. А дальше всего несколько домов, где бы точно их заметили. А уж на дороге сбежавших полоумных заметили давно, глядя на большой поток. И выход в основной город всего через один мост. В общем, нашли бы уже давно.       Проходя мимо амфитеатра, Флавиан резко остановился. Сначала он подумал, что просто показалось. В такой спокойной ночи отдаленные звуки, крики, даже музыка с пластинки из дома неподалеку слышались отлично. И за последнее мог принять то, что услышал. Но нет. Звук четко шел из амфитеатра.       Музыка. Звон клавиш рояля. Такие еле уловимые и тихие ноты. Кто в такое время будет играть и для кого? Разве что директор или, не дай бог еще раз сегодня увидеть эту рожу, Савадж, а то и кто из персонала просто увлекся. Но все равно вызывало подозрение.       Маршал простоял рядом с дверьми пару минут, внутри себя решая — идти или не идти. А заодно и прислушиваясь. Не простое клацанье по клавишам. А настоящее произведение, полное, почему-то, муки, усталости, боли… ох, не иначе как Лунная соната, как же ее не узнать, даже при таком замедленном исполнении.       Очень тихо маршал прокрался внутрь, даже дверь придержал от скрипа и хлопков. Внутри ни души, кроме самого пианиста, кого он пока не видел. Исполнитель почти не трогал верхние ноты, уходя далеко в самый низкий гул. Каждое нажатие клавиш будто давалось с большим трудом. Ощущался некий груз на плечах, так бы он сказал, не будь сосредоточен на том, чтобы увидеть того, кто играет. Аккуратно, без шума, почти на цыпочках обходя рояль.       Как вдруг раздался сильный удар по клавишам и все резко затихло. Флавиан ринулся вперед… а рядом с роялем никого! И никто не смог бы проскочить незаметно мимо него! Это немыслимо!       — Покажись! — громко крикнул маршал, выудив пистолет из кобуры. Ответа не последовало. Ни малейшего шороха. И так несколько минут.       Он бы сейчас пошел искать горе-музыканта, но одному в таком здании в жизнь не поймает. Как бы не хотелось оставлять все так, Флавиан себя заставил. Хотя потом стал понимать — толку никакого.       Он позвал охрану, вместе осмотрели все от и до в здании. И никого. Пока он бегал звал подмогу, этот некто мог легко покинуть здание и скрыться. Что же это было? Кто?       — Слишком много непонятного за этот день, — проворчал он с сигаретой в зубах, будучи уже около резиденции и глядя издали на тот самый амфитеатр.       Пока что он еще ничего не понимал… пока что…