crazy

- У меня сегодня важная встреча с редактором, поэтому хочу попросить тебя поприсутствовать на съемках обложки журнала. Джинён промокнул салфеткой губы после очередного глотка кофе и вопросительно взглянул на тебя. Сидя за одним обеденным столом, но в трех метрах друг от друга, ты все же уловила этот взгляд мужа, который не терпел возражений. - Да, конечно, - ты решила ответить немногословно, не хватало, чтобы Джинён решил, что ты нуждаешься в его общении. За пять лет брака вы говорили так мало, что общее количество времени ваших разговоров можно было уместить на двухчасовой пластинке. Джинён осушил чашечку последним глотком, смял салфетку и вышел из-за стола, задержавшись перед тобой на секунду, чтобы дежурно чмокнуть в щеку. Никакой нежности или теплоты, привычное действие, словно почистить зубы или полить комнатный цветок. И только, когда за мужем закрылась дверь, ты облегченно вздохнула. Жизнь с Пак Джинёном походила на идеально отлаженный механизм: идеальная свадьба, идеальный муж, идеальный дом. Брак между вами был заключен еще тогда, когда вы оба не умели держать ложку и ели руками.В первую брачную ночь Джинён, отдышавшись после быстрого секса с тобой, заявил, что никогда тебя не полюбит. У него есть девушка на стороне, с которой он со школы вместе, её он не бросит. Тебе тоже разрешалось иметь кого-то, но больше разочаровываться в мужчинах ты не собиралась. Так ты думала до вчерашнего вечера, пока в кабинете редактора не встретилась с моделью обложки предстоящего выпуска журнала. Ты уже видела это лицо в этом году пару раз с разных глянцевых страниц, но вживую Им Джебом был красивее в миллион раз. Редактор расписывал будущую концепцию съемки, иногда взглядом ища в тебе поддержку, потому что заполучить этого парня мечтали многие, а Джебом лениво потягивал кофе. Крохотная чашечка нелепо смотрелась в его больших руках, в такие руки просилось тело, давно не знавшее ласки. Впервые в жизни ты без зазрения совести захотела изменить Джинёну. Интересно, а что насчет Джебома? - Я согласен, - Джебом говорит это тебе, а не редактору, и ты испуганно дергаешься, думая, что он умеет не только сражать наповал, но и слышать мысли. – Можем завтра приступать к съемкам, потому что к концу недели я уезжаю в Японию. Редактор счастливо потирает ладони и кланяется модели, а ты выходишь из кабинета первая. Словно глотнув свежего воздуха, мысли твои проясняются, ты уже ругаешь себя за проявление распущенности. Видимо, сказывается второй месяц одиночества в постели, Джинён чуть ли не переехал к своей девушке. Тебе стало настолько противно от себя самой, что захотелось тут же избавиться от брючного костюма и высоких каблуков, принять горячий душ и навсегда забыть Им Джебома. Какой-то он нехороший, одним словом, дьявол. В лифте ты расстегнула верхнюю пуговицу блузки и нажала на нужную кнопку, но так просто от Джебома не избавиться. Он каким-то чудом проскальзывает в почти закрывшиеся дверцы и прислоняется спиной к стене, блуждая по тебе взглядом. - Вниз? – нарушаешь ты тишину. - Вниз, - кивает он, заостряя внимание на расстегнутой пуговице. Джебом стучит носком кроссовка, от чего пряди его волос постоянно падают на лицо, а у тебя руки чешутся собрать их в ладонь и крепко сжать. Сильные руки прячутся в кармане кожаной курки, а у тебя чувство, будто они скользят по всему твоему телу, очерчивая каждый изгиб. Кажется, он и вправду умеет читать мысли, потому что проводит пятерней по волосам, и воздух в кабинке становится на двадцать градусов жарче. Ты вмиг забываешь, что у тебя есть муж, ведь не можешь оторвать глаз, а все приличия, вбитые твоими родителями и супружеским долгом осыпаются лепестками красных роз. Он просто коснулся кончиками пальцев до своих волос, но достал этим небрежным прикосновением до той части твоей души, о существовании которой ты и понятия не имела. - До завтра, Т.И, - парень слегка улыбнулся, словно подозревая, в какие порочные глубины ты спустилась, и быстро вышел из лифта, не дожидаясь ответа. Ты придумала уже двадцать пять причин не идти на съемки, но в то же время долго принимала душ и с особой придиркой выбирала одежду. В предвкушении надела новый комплект кружевного белья, который два года назад подарил Джинён. Тогда он тебе оказался на размер мал, но за два года ты успела прийти в форму, поэтому красовалась вперед зеркалом в сплетении кружев и шелка. Какая-то часть тебя все еще пыталась бороться, приводила доводы и аргументы, ты решила прислушаться и опоздать на съемки. Еще одной игры в «гляделки» ты не выдержишь, а так он хотя бы делом будет занят. - Редактор Ким написал, что ты опаздываешь, поэтому я решил проследить, - Джинён говорит тихо, но ты слышишь недовольные нотки в его голосе. Решив промолчать, ты отошла от мужа и, сняв пиджак, осталась в едва полупрозрачной блузке. Работа на площадке кипела во всю, ассистенты, как мошки, сновали туда-сюда, а командный голос фотографа приказывал Джебому становиться в ту или иную позу. - Теперь я вижу, почему ты задержалась, - Джинён подошел сзади незаметно, от испуга ты шумно выдохнула, а затем покрылась мурашками, стоило сильным рукам обнять тебя сзади. Кончики пальцев мужа скользили по вороту блузки, спускаясь вниз, копируя рисунки с белья, - не хочешь уйти на полчаса в мой кабинет? - Имей совесть, мы на работе, - впервые в жизни тебе были неприятны ласки Джинёна, - неужели твоя ненаглядная не справляется с твоим аппетитом? Ты отошла на безопасное расстояние от мужа, с раздражением поправляя на себе блузку, а когда подняла голову, то чуть снова не лишилась рассудка: Джебом смотрел тебе прямо в глаза. Очередная игра в «гляделки», в которой ты снова проиграла. Парень движется на площадке в своем собственном танце, флиртует с камерой, играет с волосами. Никому не слышимый ритм музыки овладевает всем его телом, он ловит руками солнечные лучи, пускает пузыри в воде, уходя на самое дно не только ванной, но и твоей души. Черный аутфит сменяется на куртку и джинсы, а волосы все так же хочется стянуть на затылке, аж руки чешутся. Белая футболка и открытые руки модели уносят тебя в параллельную Вселенную, в которой на площадке только ты и Джебом, не считая до краев наполненной ванны и длинных спутанных волос. Ты не сразу понимаешь, что съемки закончились. И только когда фотограф, восторженно вереща, проносится мимо, ты возвращаешься обратно. Джинён что-то снова обсуждает с редактором, а потом взмахом руки зовет тебя к себе. - Я пригласил редактора Ким на ужин. Составишь компанию? - Нет, спасибо, что-то голова болит, - ты действительно чувствуешь себя нехорошо, но это не из-за мигрени, во всем виноват Джебом. Парень неторопливо стирал с лица макияж и параллельно помогал юной ассистентке расстёгивать цепи и браслеты с его шеи и запястий. - Хорошо, - Джинён немного расстроен, но не показывает вид, - поговоришь с Джебомом? Нам важно, чтобы он продолжил сотрудничество с нами, - а затем мужчина наклонился и тихо прошептал, - когда я вернусь вечером, будь в этом белье. Ты провожаешь Джинёна таким взглядом, будто это предложение тебе сделал не собственный муж, а какой-то незнакомец. Сама мысль о близости с ним тебе настолько неприятна, будто ты залпом выпила стакан лимонного сока. Джебом слишком громко прощается со всеми в зале, пожимает руку каждому, словно тянет время, бросает на тебя последний взгляд и выходит за дверь. - Он говорит, что останется еще ненадолго в гримерке, хочет отдохнуть, - заместитель редактора протягивает тебе документы на подпись. – Думаю, это отличный шанс поговорить с ним, директор Т.И. Ты воспринимаешь слова помощника, как знак. И, пока здравые разумные мысли не остановили тебя, несешься в конец коридора. Кажется, Джебом ждал тебя, потому что распахнул дверь, едва ты занесла кулак для стука. Он стоял молча, не приглашая, а ты вся покрылась румянцем, как маленькая влюбленная девочка при виде объекта своего обожания. Ты неуверенно топталась на месте, перекатываясь с носка туфель на шпильку. - Я…я могу войти? – напряжение между вами такое высокое, что зажги кто-нибудь спичку, и прямо здесь раскроется сердце ада. - Ты действительно хочешь? – Джебом довольно улыбается, стягивая с руки резинку и небрежно собирая волосы. Ты понимаешь скрытый смысл его вопроса, потому что назад дороги не будет. Чертов демон. Ты упорно сопротивлялась своим чувствам, боялась утонуть в омуте его глаз, ведь это не тот человек, который тебе нужен. Быть с Джебомом – это спускаться по горной реке без спасательного жилета, пройти девять кругов ада без помощи Вергилия и жить в неведении, гадая, есть ли у вас общее завтра. В глазах Джебома фестиваль красок Холи, вспышки красного и зеленого, а еще надежда, что ты не отступишь назад. Ты улыбнулась, и этого было достаточно, чтобы он схватил тебя за руку и втянул в комнату. И как только дверь закрылась, он прижал тебя к ней. Чужие губы быстро прижались к твоим, торопливо кусая их и посасывая. Джебом, словно изголодавшийся, вдавливал тебя в деревянную поверхность, блуждая руками везде, куда мог дотянуться. Твои руки потянулись к заветному, освободили волосы от резинки и сжали их на затылке, позволяя на секунду парню отвлечься от твоих губ и выгнуть шею в тихом стоне. Он смотрит на тебя так, как смотрят на Мону Лизу в Лувре, а в его душе демоны устроили дикие пляски, вцепились в тебя крепко и яро. Теплые руки обрамляют края кружевного бюстгальтера, как это делал Джинён, и ты догадываешься, что Джебом все видел. Плотно сжатые губы говорят, что он ревновал, поэтому и смотрел так. Ему хотелось оторвать этому засранцу руки, и пусть штамп в паспорте позволяет ему так нагло трогать свою же собственную жену. Джебом очень ревнивый и очень опасный, а еще требует всепоглощающей любви к себе и к своим демонам. Он встречал многих женщин и думал, что любит многих, но вчерашнее путешествие в лифте, длинною в полторы минуты, было самым сексуальным за всю его жизнь. Дверцы кабинки еще не закрылись, а он решил, что ты будешь принадлежать только ему. Он не самый лучший парень, но за темными шторами его души скрывается доброта и намерение защитить, если он, конечно, любит. А он умеет любить, заранее объявляю войну каждому, кто посмотрит на тебя. Именно это он тебе говорит одними глазами, без единого звука, и в отражении золотистых омутов ты видишь себя счастливую первый раз в жизни