Знамение

      Когда наш дом расцветал вновь, мне выпала честь возродиться пепельным вампиром.       Глупое название, придуманное глупыми людьми, которые были обмануты и ослеплены, а потому не могли увидеть всю красоту истинного облика шестого дома, но я все же использую эту формулировку, чтобы вам было проще.       Заранее прощу прощения, ибо не обладаю красноречием высоких лордов, я лишь простой сын своего дома, решившийся рассказать вам правду о времени рассвета Рэйсдайна, что вы ошибочно завете чумой.       Я, Давос из дома Дагот, был рождён в Хууле, поселении Дома Редоран, куда моих предков сослали после того, как лжебоги истребили Когорун. Я не знал ничего о себе, пока Лорд Дагот не пробудил меня от того морока, что вы называете реальностью, и не показал истину. Я был достаточно удачлив, чтобы добраться до цитадели Красной Горы и увидеть воочию лорда Дагота. Я знаю, что совсем немногие удостоились того же, что и я. Потерянные сестры и братья, разбросанные по всему Тамриэлю, разбуженные вновь милостью Консула, прекрасные в своём истинном обличии, но обезображенные велением троих, а потому пугающие для Слепцов. Они, совершающие своё паломничество, были убиты, потому что вам навязали, что мы опасны. Мы не желали вам зла, но вы первыми обнажили мечи.       Я чувствовал боль, когда умирал кто-то из них. Чувствовал глухую боль там, где должно быть сердце, но не мог сделать ничего. В неоплаканном доме не осталось больше слез. Поверьте, каждый их нас, тех, кого вы считаете чудовищами, чувствовал эту боль. Лорд Дагот чувствовал эту боль, а потому не препятствовал, когда кто-то из его детей сворачивал со своего пути. Кровь предателей была не горячее мести и обиды, горящей в сердце нашего дома.       Именно жажда мести была тем, что двигало нами все это время. Заставляло вставать после вражеских атак и идти, обжигая кожу о камни мертвых земель. Мы: младшие сыны Дагот и благословленные корпусом - лишь рыбы в иерархии Великого Дома - жаждали крови. Крови трусов и богохульников из оседлых домов, что приклонились пред ложными богами. Крови грязных н’вахов, что пришли на нашу землю и объявили ее своей. Крови тех предателей, что обманули свой народ ради власти, разрушили великий Ресдайн и продали его империи. Тех, кто назвал себя богами, не побоявшись гнева Азуры. Да, я не боюсь говорить об этом, ибо не преследую цели обелить свой дом, но лишь желаю рассказать правду.       Но Лорд Дагот – тот, кого вы проклинаете и называете дьяволом - был милосерден. Он жаждал не отмщения, но лишь справедливости для своего народа. Он хотел свергнуть ложных богов и изгнать империю с наших земель, чтобы дети Велота вновь вернули истинное величие своей земли.       Консул был силён и мудр, как истинный избранник Трибунала (даэдрического, разумеется, а не тех лжецов, что вы завете богами), но он был верен давно забытым клятвам и встретил Воплощение как давнего друга, как равного.       И конец его ещё раз доказал, что дети преданного дома могут доверять лишь друг другу. Любой чужак - враг.       Эти глупцы, гуляющие сейчас по Вивеку, смеющиеся, улыбающиеся (иногда даже мне) толпой набросились бы меня, будь я в своём истинном облике. Но они видят перед собой такого же данмера, как и они сами, остановившегося записать что-то у ворот храма, и остаются беспечны.       Со смертью Лорда Дагота мы лишились его благословления и вновь вынуждены видеть в отражении лишь проклятие Азуры, обрушенное на нас напоминанием о грехах альмсиви. Возможно, в какой-то мере, так даже лучше. Отныне дети нашего дома, облачённые в чужие одежды и названные чужими именами, станут неуязвимы для ложного храма. Они не смогут вырезать всех нас как когда-то в далекие времена.       Дом будет жить, процветая внутри других домов, пока не наберёт силу достаточную, чтобы возродится вновь.       Прошу прощения за столь громкие слова, я немного увлекся. Давайте поговорим о чем-то более приземленном, например, об архитектуре города Вивека. Никогда не мог сдержать усмешку, глядя на эту глупую статую, что запечатляет момент того, как «бог» поражает своим копьем шалка. Эта насмешка так недвусмысленна, что даже становится тоскливо. Неужели «воин-поэт» так самонадеян? Он может убить главаря, но он никогда не истребит всех. Как известно, шалкам не страшно ни время, ни пламя. А это именно то, что ждёт нас в конце.       Когда огонь сожжет Морровинд дотла, Шестой Дом возродится из пепла.       Запомните эти слова и пусть станут они для вас предупреждением. Я едва ли переживу сегодняшний день. Не надеюсь на успех, но я стану знамением. Когда я умру – мое место займет другой.       Мы, гордые сыновья и дочери дома Дагот, все ещё здесь. Воскрешенные обычными данмерами, мы помним все. Преданные всеми остальными, мы остаёмся верны тому, кто показал нам истинный путь и, несмотря на то, что его больше нет, чтобы вести нас, мы клянёмся завершить его цель.       Однажды, когда все вы проснетесь, вы будете благодарны нам. - Давос Теран из Дома Дагот.

Письмо было найдено на теле преступника, устроившего беспорядки в храме Вивека и убившего двух жрецов тридцатого числа месяца Середины Года. Оригинал передан Берелу Сале, копии отправлены главам орденов Дозора, Войны и Инквизиции, а также лично Федрису Хлеру.