***
POV Том Реддл Неудачи. Неудачи разъедают душу подобно сильному и коварному яду. Они глубоко запускают свои корни, выворачивая из самых дальних и тёмных уголков моей покалеченной души самые ужасные чувства. Беспомощность. Злость. Отчаяние. — Скажи мне, Белла, как кто-то мог обыграть меня — Тёмного Лорда? — зная, что моя преданная служанка стоит у меня за плечом и ловит каждое моё слово, спросил я. Собственный голос неприятно резанул слух. Шипящие звуки — это было тем, к чему я не мог привыкнуть. Как и к своему отражению в зеркале. Пусть я и не скучал по прежнему обличью, доставшемуся мне от папаши-магла, но не мог не отметить, что превратился в нечто, вызывающее отвращение даже у самого себя. Магия всегда требует что-то взамен, а разорванная душа и потеря человеческого обличья — это меньшее из зол. Оно почти ничего для меня не стоило, ведь я обрёл силу и знания, мощь, которой позавидовал бы любой уважающий себя Тёмный волшебник. — Но это невозможно, мой Лорд, — голосом, полным обожания, ответила Лестрейндж. — Уверена, что эти глупцы сами не знали всего. Возможно, вам стоило бы… Понимая, что сболтнула лишнего, Белла замолчала, позволив тишине опуститься на Малфой-мэнор, нарушаемой лишь её шумным дыханием. — Продолжай, — лениво махнув рукой, произнёс я, наблюдая, как всполохи огня танцуют на гладком стекле бокала и отражаются в янтарной жидкости, наполняющей его. — Возможно, вы бы могли сосредоточиться на поиске других способов, чтобы убить мальчишку, — на одном дыхании выпалила Лестрейндж, а понимая, что я никак не отреагировал на её дерзость, продолжила: — Мой Лорд, нужно сделать так, чтобы мальчишка сам пришёл к вам. К тому же ещё и эта девчонка… Она опасна для нас, мой господин. Не нужно было уточнять, кого она имела в виду. Уж слишком много мыслей занимали в моей голове двое подростков, ставших настоящими занозами. И, если Гарри Поттер был назойливой и мелкой мушкой, которая вечно ускользала из моих рук, благодаря невероятному везению, то моя дальняя родственница была проблемой посерьёзнее. — Действительно, — лишённым любых эмоций голосом ответил я. — Кровь Слизерина в её жилах даёт о себе знать. Непокорное дитя, не желающее склонить голову и выбрать сторону победителя. Какую игру ведёт эта девчонка, желая потягаться со мной — величайшим волшебником всех времён? Ответа на свой вопрос я не рассчитывал услышать, но Белла шумно вздохнула, готовая мне его дать. — Девчонка обладает силой, с которой я был бы действительно непобедим, но не желает делиться ни крупицей этой силы. Эта мысль заставила крепко сжать бокал, подмывая швырнуть его в стену и разбить на множество осколков, словно бездушная вещь была виновна в глупости ребёнка. — Вы и так непобедимы, мой Лорд, — заверила меня Белла. — Но девчонка Слизерин может стать угрозой… Послышалось шуршание юбок, и Белла обошла меня, опустившись на пол у моих ног. — Господин, — начала она, боясь поднять на меня взгляд. — Среди ваших сторонников зреют недостойные мысли… Кое-что доходило и до моих ушей, вернее, какие-то обрывки проскальзывали в мыслях этих глупцов, но я не удостаивал их и толикой своего внимания. — Какие? — подтолкнул я, теряя терпение. — Я их не разделяю, мой Лорд, но подумала, что вы обязаны знать, — склонившись ещё ниже, горячо зашептала Беллатриса. — Некоторые уверены, что вы боитесь её. Девчонка убила Дамблдора, а потом и Грюма. Многие положили свои свободу и жизнь, чтобы справиться со старым мракоборцем. Поэтому ваш поступок, ваше желание наказать её наводит ваших верных слуг на мысль, что она может быть равной вам… Прошло много времени, а проклятие так и не сгубило девчонку, и она так и не пришла к вам… Понимая, к чему ведёт Лестрейндж, я снова испытал ту горечь неудачи, чувствуя неприятное желание наказать тех, кто так считает, кто позволил себе усомниться в силе своего господина. — Глупцы, — прошипел я, заставив вздрогнуть ведьму у моих ног. — Их задача не думать, а выполнять мою волю… — Убейте девчонку! — с каким-то отчаянием прошептала Беллатриса, вцепившись в полы моей мантии. — Я не доверяю ей, мой Лорд. Встав, я отцепил руки Беллы от своей одежды. Почувствовав тепло её кожи на своих руках, я содрогнулся от еле сдерживаемого отвращения. В голове тут же всплыл образ ночи, проведённой с этой ведьмой, после которой она понесла от меня. Снова захотелось смыть с себя следы чужих прикосновений, от которых остались лишь яркие воспоминания. Захотелось стереть себе память, чтобы не помнить, как Беллатриса шептала мне слова любви. Тот, кто зачат под действием любовного напитка, не способен кого-то любить, а быть любимым для них подобно пыткам. Об этом мало кто знал, а если и знал, то помалкивал. — Нет, — ледяным тоном произнёс я. — Девчонка не будет противиться вечно. Я сломлю её, даже если это будет стоить мне жизни. А тех глупцов, кто позволил себе усомниться в своём господине, я покараю. Вопреки своим словам я понимал, что на Венеру нужно надавить. Пожалуй, боль стала терпимой, пожалуй, Кэрроу должны напомнить о ней. Сейчас она в Хогвартсе, а значит, в моей власти. Эта мысль заставила мои губы растянуться в оскале, который с трудом можно было бы назвать улыбкой. Повернувшись, я подошёл к Лестрейндж и, переборов неприязнь, протянул ей руку. — Поднимайся, — велел я. — Ты должна беречь моё дитя, которое носишь под сердцем. Упоминание о ребёнке зажгло в глазах Беллатрисы огонь. Но не безумия, которое едва ли покидало её. Он был подобен радости, и теперь она смотрела на меня со слепым обожанием. — Мой Лорд! — голос едва ли можно было разобрать из-за грохота, с которым распахнулись двери. На пороге появился Яксли, имевший довольно помятый вид. При других обстоятельствах я бы счёл подобное вторжение недопустимым и подробно дал бы понять, что Корбан совершил ошибку, но сейчас он спас меня от слепой любви Беллатрисы. — Поттер! Он появился в Министерстве! — едва ли выдавливая из себя слова, продолжил Яксли, держась за рану на ноге, из которой сочилась кровь. — Но гадёнышу удалось ускользнуть. Но теперь мне известно, как попасть в дом Блэков на площади Гриммо. — Что он забыл в Министерстве Магии? — явно не веря своим ушам, спросила Белла. — Напал на Амбридж. Я полагаю, он неоднократно проникал туда, вынюхивая информацию, пока находился под действием Оборотного зелья. А, может, общался с кем-то из Ордена Феникса. И при этом находясь практически у нас под носом! — И, тем не менее, ему удалось ускользнуть от вас, — едва сдерживаясь, чтобы не вытрясти всю душу из Яксли, прошипел я. Злость на идиотов, неспособных удержать одного-единственного подростка, снова напомнила о себе. — Мы не были готовы к подобному, и он был не один, — отчаянно бледнея, ответил Яксли, и не было понятно: от потери крови или же от страха. — Но теперь ему негде спрятаться. — Хоть одна приятная новость, — отвернувшись от Яксли, процедил я. — Беллатриса, думаю, тебе пора посетить дом, доставшийся от твоего неудачливого кузена…***
POV Виктор Недаром у меня было плохое предчувствие. Это была первая мысль, промелькнувшая в голове, когда Гермиона нас куда-то перенесла после неудачной трансгрессии на площадь Гриммо. Неудача состояла в том, что к нам прицепился Яксли, а увидев, где мы прятались, он невольно стал Хранителем Тайны. Поднявшись после того, как неудачно приземлился на твёрдую землю, и приложившись о какой-то корень головой, я огляделся и сразу узнал это место. Это был лес, где мы с Гермионой летом прятались ото всех, желая побыть немного вдвоём. Лес, в котором проходил Чемпионат мира по квиддичу. Не успела эта мысль осесть в моей голове, как я услышал голос Гермионы, полный страха и паники: — Виктор! Гарри! Помогите мне кто-нибудь! Я быстро направился к ней, а увидев, что её руки в крови, моё сердце пропустило удар, а потом ухнуло куда-то вниз. Но оказавшись ближе, я понял, что это не её кровь. — Отойди, — велел я, опускаясь рядом с Роном, рука которого выглядела не лучшим образом, а сам он громко стонал от боли. Быстрым движением я сорвал остатки ткани, открывая вид на плоть, которую расщепило при трансгрессии. — Что с ним? — раздался голос Поттера над моей головой, пока я пытался магией остановить кровь. — Расщепило, — ответила Гермиона, быстро направившись в сторону. — У меня где-то был экстракт бадьяна. Я снова порадовался такой предусмотрительности, и, пока они искала нужную бутылочку, попытался усадить Рона в более удобное положение. — Давай, подсоби, — бросил я Поттеру, который находился в каком-то ступоре. — А, ну да… — спохватился он, помогая привалить Рона, потерявшего сознание, к стволу дерева. — Агуаменти! — произнёс я, промывая раны от попавшей в неё земли и листвы. — Вот, нашла! — произнесла Гермиона, вернувшись. — У меня руки трясутся, вытащите кто-нибудь пробку… — Не надо! — покачав головой, перебил я. — Так он будет восстанавливаться долго. Я принялся колдовать над раной Рона, благо у меня был хороший опыт в лечебной магии. Когда буквально живёшь квиддичем, приходится многому учиться, в том числе и самостоятельно латать себя и других, не дожидаясь помощи. — Я боялась воспользоваться чем-то другим, — дрожащим голосом произнесла Гермиона, наблюдая, как рана Рона почти полностью затягивается. — Я могла ошибиться и сделать только хуже… а он и так потерял много крови… Я хотел успокоить её, но пока были и более важные дела. — Как он поранился? И вообще, — начал Поттер. — Почему мы здесь? Я полагал, мы возвратимся на площадь Гриммо. Гермиона тяжело вздохнула. — Мы туда не вернёмся, — ответил я, закончив колдовать. — Пожалуй, это максимум, что я могу сделать. Руке потребуется ещё какое-то время, чтобы полностью восстановиться. Гермиона кивнула, а Гарри, пропустив слова о состоянии лучшего друга, недовольно спросил: — Как это не вернёмся? Нервы были натянуты до предела после столь напряженного и богатого на события дня, и мне не хотелось разъяснять очевидные вещи Поттеру, поэтому его недопонимание выводило меня из себя. Но прежде, чем я успел нагрубить ему, Гермиона взяла на себя миротворческую миссию, снова доказав, что в их компании такие ситуации, когда приходилось что-то «разжёвывать», были нормой. — Когда мы трансгрессировали, Яксли вцепился в меня, и я не смогла от него оторваться, он был слишком силен. Он так и держался за меня, когда мы появились на площади Гриммо. А потом… В общем, я думаю, он увидел дверь, понял, что там мы и живём… — А потом я его припечатал заклинанием, и он отцепился, — добавил я. — Так где же он? — оглядываясь, словно ожидая увидеть здесь кого-то еще, спросил Поттер. — Постой… ты хочешь сказать, он на площади Гриммо? Но не мог же он попасть внутрь дома. В глазах Гермионы заблестели невыплаканные слезы, она закивала, а моё терпение окончательно подошло к концу. — Мог, — едва не рыкнув, сказал я. — Поттер, ты хоть знаешь, как действует заклятие Доверия? Видя, что он растерянно почесал затылок, я поборол желание стукнуться обо что-нибудь твёрдое, снова кляня себя, что ввязался в очень скверно пахнущую авантюру. — После смерти Дамблдора вы стали Хранителями Тайны, а Гермиона выдала ее Яксли. Следовательно, и он тоже теперь Хранитель. — Простите меня, я не хотела, — едва сдерживая слёзы, воскликнула Гермиона. — Успокойся, ты ни в чём не виновата, — успокоил её Гарри, доставая из кармана глаз Грюма. — Откуда он у тебя? — удивившись, спросил я. — Амбридж вставила его в дверь своего кабинета, — пожал плечами Поттер. — Похоже, чтобы шпионить за работниками снаружи. Я не смог его там оставить… И, похоже, так они и узнали, что кто-то пробрался в Министерство. Отвечать ему я не успел, иначе пришлось бы снова напомнить ему о собственной глупости. Он был в кабинете Амбридж, и единственное, что взял оттуда — это не какие-нибудь ценные сведения, а волшебный глаз Грюма, тем самым выдав себя… Рон застонал и приоткрыл глаза, привлекая к себе внимание. — Как ты? — спросила Гермиона. — Могло бы быть и хуже, — проворчал Рон, рассматривая свою почти залеченную руку. — Где это мы? — В лесу, — начала Гермиона, бросив на меня быстрый взгляд, похоже, тоже вспомнив, как мы прятались здесь от всего остального мира. — Рядом проводился Чемпионат мира по квиддичу. Это место первое… — Что пришло тебе в голову, — закончил за неё Гарри, оглянувшись. — Вам не кажется, что нам лучше двигаться? — спросил Рон, переглянувшись с Гарри. — Не знаю, — ответил Поттер, заставив меня нахмуриться. — Я чего-то не знаю? — скрестив руки на груди, задал вопрос я, переводя взгляд с одного на другого. Парни молчали, а я, понимая, что сил у Рона на то, чтобы сейчас куда-то двигаться не будет, повернулся к Гермионе. — Думаю, стоит остаться пока здесь, — поделился я своими мыслями. — Можешь заняться защитными заклинаниями? — Да, я тоже об этом подумала, — кивнула она и отошла на несколько шагов, поднимая повыше палочку и начиная колдовать. Я краем уха слушал заклинания, применяемые Гермионой, чтобы убедиться, что она ничего не забудет, но это явно было лишним. — Так, вернёмся к моему вопросу, — повернувшись к Поттеру, сказал я. — Что это сейчас было? У меня такое чувство, что вы что-то недоговариваете. Гарри тяжело вздохнул и взъерошил свою и без того лохматую шевелюру. — После свадьбы Билла и Флёр, когда мы трансгрессировали на первое пришедшее Гермионе в голову место, Пожиратели Смерти отыскали нас там через несколько минут, — ответил Гарри, но я видел, что это ещё не всё, но Поттер не спешил дальше делиться мыслями. — И что? Ты думаешь, что они всегда знают, где ты находишься? — спросил я, подталкивая его продолжить. — Между мной и Волан… — НЕТ! — рявкнул я, обрывая его на середине слова и заставляя замолчать. — Не смей произносить это имя! Вы в курсе, почему во время первой Магической Войны погибло так много членов Ордена Феникса? Рон и Гарри выглядели удивлёнными и почти синхронно отрицательно покачали головой, заставив меня устало вздохнуть. — На его имя наложено табу. В то время только члены Ордена не боялись его произносить, именно так их находили и убивали или пытали, надеясь получить информацию. Я устало потёр лицо, понимая, что сейчас мы могли попасть в очень неприятную ситуацию. Найди кто-то из Пожирателей нас сейчас, то наше увлекательное приключение подошло бы к концу. — Но мы называли его имя, пока были на площади Гриммо, — возразил Гарри. — Потому, что оно находится под Фиделиусом, — пояснил я. — Это, пожалуй, одно из немногих заклинаний, через которое это табу не действует. Поэтому впредь будьте осторожны и следите за словами. — Конечно, — отозвался Гарри. — А я думал, что это всё из-за этой связи. Между мной и Сами-Знаете-Кем. — Что за связь? — решил уточнить я, направляясь к сумочке Гермионы, в которую она упрятала палатку. — Ну, — неуверенно начал Поттер, за что получил хмурый взгляд. — Никаких секретов, Гарри, — напомнил я. Набрав побольше воздуха в лёгкие, он начал рассказывать, откуда взялась эта самая связь. Я слушал его, разворачивая палатку, а в душе селилась неприятная уверенность, что Поттер сам не понимает, в чём состоит суть этой связи. — В общем, поэтому я и думал, что все дело в легилименции. Что из-за этой связи Он смог как-то пробиться и узнать, где мы находимся, — закончил Гарри, когда мы уже зашли в палатку. Я сел на первый же стул, устало вздохнув и пытаясь собрать в кучу всю информацию, которую сейчас получил. В голову закрались сомнения, от которых пробирал неприятный холод. — И что ещё даёт тебе эта ваша «связь»? — осторожно спросил я. Гарри выглядел сконфуженным, словно ему было неловко об этом рассказывать. — Дамблдор сказал, что из-за этой связи я могу видеть его глазами, когда Он теряет над собой контроль. Когда злится или очень сильно радуется. — Только видеть? — уточнил я, а он кивнул. — Ты не слышишь Его мысли? — Нет. — А Он как-то ощущает твоё присутствие у себя в голове? — Нет, я так не думаю. Но Дамблдор сказал, что Он узнал об этой связи. Именно так Он заманил меня в ловушку в Отдел Тайн, когда… — Когда погиб Сириус, — кивнул я, понимая, что некоторые кусочки головоломки встают на место, но на их месте открываются новые. — Что-то ещё? — Гарри умеет говорить со змеями, — произнёс Рон, видя замешательство друга. — Не обязательно было этого говорить, — буркнул Поттер, недовольно посмотрев на друга. — Понятно, — кивнул я, ощутив, как на затылке волосы встали дыбом. К счастью, в палатку вернулась Гермиона, сообщив, что защитные чары готовы, а я использовал это как предлог, чтобы выйти и, якобы, проверить защиту. После того, как Дамблдор рассказал мне о крестражах, я потратил какое-то время, находя о них информацию, и немного знал о том, что создал Тёмный Лорд. Теперь связь, имеющаяся между ним и Гарри, приводила меня в ужас. И впервые в жизни я хотел оказаться неправым, хотел ошибиться.