Будни кафе

По окнам кафе частыми каплями стучит дождь, прося пустить внутрь теплого уютного помещения, где разносится запах свежезавареного кофе и теплого чая. Слышны тихие разговоры студентов, готовящихся к сдаче очередного проекта, тихий смех малыша, что сидит рядом с родителями и маленькими ручонками обхватывает пока еще теплую чашку с зеленым чаем. Родители умиленно смотрят на свое чадо, запоминая каждую секунду и не спеша пьют латте и фраппучино с карамелью. Большинство столиков были пустыми, официант уже не бегал по кафе, разнося заказы. Он стоял около бариста и о чем то тихо спорил с ним, активно жестикулируя руками. Он не хотел уступать в споре рыжему, давая понять, что прав. Однако бариста тоже не спешил просто так бросать свои предубеждения только из-за какого то друга! — Да ну в кои то веке, послушай меня, Минхо! — вскрикнул официант, тут же прикрывая рот рукой и обводя взглядом помещение, почти никто не встрепенулся на его восклик, кроме двух студентов. Один из которых довольно давно привлек его внимание. — Не буду я тебя слушать, обычно все, что ты говоришь в корне не верно, — ответил спокойно Минхо. — Хван, хоть и дружим мы давно, но эта девушка не стоит моего внимания. — Да иди ты тогда! Я тебе личную жизнь устраиваю, а ты еще и отказываешься! — в чувствах выкрикнул блондин. Теперь уже на возмущение Хвана повернулся парень с синими волосами и внимательным взглядом стал сверлить спину блондина. — Не нужно мне это, пока мне и так хорошо живется, не хочешь ли пока попробовать мою новую задумку? Американо с мятой и ванилью! Думаю в этот раз будет не так плохо! — воодушевленно сказал Ли. — В прошлый раз ты так же говорил, помнишь чем закончилось? — ехидно поинтересовался друг. — Если ты сейчас не заткнешься и не попробуешь этот кофе, то я запихну салфетки тебе в глотку, — угрожающе пропел Минхо. — Ладно-ладно, зачем угрожать-то сразу? — сказал парень, беря в руку стакан с кофе и подозрительно осматривая. — Да не подсыпал я тебе яд туда, пей давай! Хотя так хотелось, кстати… — чуть тише добавил рыжик. — Повтори-ка, что сказал. — Пей давай, вот что сказал. Синеволосый внимательно следил за баристой и официантом, но шея стала понемногу затекать, поэтому пришлось повернуться обратно к другу и вновь продолжить подготовку проекта. Как же фигово однако быть студентом! Раньше бы он просто пришел в это кафе, сел за столик и наблюдал за баристой, пока не придет Сынмин, после они закажут каркаде и начнут обсуждать последние новости. Сынмин будет украдкой поглядывать на официанта, думая, что делает это незаметно, при том прикрываясь меню и натягивая ворот свитера до носа, скрывая смущение, а Хан просто будет наблюдать за ловкими движениями рук баристы и представлять, как те будут осторожно гладить его по волосам. Жаль что сейчас они не могут так же спокойно сидеть и наблюдать за своими неразделенными влюбленностями, надо выполнять проект по истории Кореи. Если они не выполнят его до конца этого месяца (читай по губам, осталось пять дней), то им придется ходить на дополнительные еще месяц. Друзья бы не смогли этого пережить. Да они не так хороши в учебе и может им нужны были эти занятия, но тогда они не смогли бы ходить в это кафе! Точнее смогли бы, но не успевали бы на смены своих, можно сказать, крашей! Как после этого им тогда жить?! — Насмотрелся на своего баристу? Тогда давай продолжим! Я очень хочу поскорее закончить этот проект и тоже смотреть на офицан- — резко прервал сам себя Сынмин, — пить чай и смотреть в окно! — заливаясь румянцем и натягивая горло свитера на нос, исправился парень. — Да-да, кому ты чешешь, Ким Сынмин? Я все о тебе знаю, даже то, что ты мечтаешь об этом самом официанте, ой, прости чае, — передразнив на слове чай, подколол друга Хан. — Ну и что? Тебе же тоже нравится бариста! Я ни о чем не говорю же! — тихо воскликнул кареглазый. — Тише ты! Он услышит! — прикрывая рукой голову и ложась на стол, возмущено ответил синеволосый. — Вот видишь, сам не хочешь, чтобы он услышал, а про меня так громко говоришь! — Да понял я, понял, давай продолжим… — устало сказал Джисон, поднимая голову со стола и сверля глазами ненавистные бумажки. — Да чтоб в Аду горел этот проект! — Я, конечно, поддерживаю, но преподаватель не оценит этого, поэтому не вариант, лучше приступим к выполнению. — Ладно-ладно… Так и шло время медленно, своим чередом. Родители с ребенком уже ушли, дождь закончился и из-за черных туч, что были больше похожи на черное покрывало появилось теплое солнце, радуя людей. Стрелки часов передвигались, приближая время закрытия кафе, а проект все так же не был готов к сдаче. Джисон и Сынмин приблизились к концу лишь на миллиметр. Тетрадь была уже почти исписана, ручка откинута в сторону, а текстовыделитель уже больше не выделял ничегошеньки, кроме того, что скоро он отправится на покой и, кстати говоря, был несказанно рад этому! Друзья могли только завидовать ему. — Эй, ребятки! — за спиной Джисона раздался веселый, с нотками заносчивости, голос. — Мы скоро закрываемся, потому не пора ли вам идти по домам? — Д-да, каж-ж-жется уже п-пора… — запинаясь от смущения и комкая рукав свитера, что явно был чуть больше размера самого парня, ответил Сынмин. — Нет, мы еще посидим, нам немного осталось, — уверено ответил Хан, поворачиваясь на сто восемьдесят и внимательно смотря в карамельные глаза, поднимая голову выше. — А не оборзел ли ты часом, малыш? — скрипя зубами и натянуто улыбаясь, проговорил Хван. — Я старше тебя, ты должен уважительно ко мне обращаться. — Я не вижу здесь никого, кого можно было бы уважать. — Да ты оказывается наглый! — уже не улыбаясь и начиная злиться сказал Хёнджин. — Тихо, друг, он же просто шутит, — подоспел к разгорающейся ссоре бариста. — Ребятки, вам правда уже пора, закрытие через пять минут, а нам еще убраться тут надо. — Хорошо, тогда извините за беспокойство, — ничуть не смутившись ответил Хан. Сынмину оставалось только находиться в шоке от такой уверенности, хотя мельком заметил, что руки друга были сжаты в кулаки и слегка дрожали, он все же человек, облегченно выдохнул кареглазый и вновь устремил взгляд на официанта, замечая, что тот смотрит в ответ. В глазах своего краша замечая какой то хитрый огонек, что загорелся при встрече взглядов. — Ничего такого, наоборот мы всегда рады вам! — приветливо ответил бариста, солнечно улыбаясь Джисону, тот видимо расстаял и улыбнулся в ответ. — Т-тогда мы пошли, да, Хан? — собирая вещи в сумки и вставая из-за стола, уточнил Ким. — Угу, — все еще улыбаясь, ответил друг. — Пойдем, Сынмин. Друзья вышли из кафе, чувствуя на спинах заинтересованые взгляды. *** Так проходили дни, в конце смены официант все чаще стал подсаживаться к парочке. Он постоянно отвлекал Сынмина пытаясь, привлечь все внимание к себе и показать какой он крутой. Ким был только рад этому и с легкостью отвекался, из-за чего почти весь проект стал выполнять Джисон. Такой оборот дел его не устраивал. Нет, он был рад за друга и все такое, но выполнять проект в одиночку, пока его друг развлекается, он не собирался! Плюс этот Хван (читать ехидным тоном, скривившись будто от лимона) жутко бесил его. Это ж надо быть таким самовлюбленным! Аж зубы от злости скрипят! У Хана оставался только один выбор. Попросить баристу либо помочь с проектом, либо помочь с этим Хваном (имя читать как в прошлый раз, только еще с капелькой раздражения). В любом случае остается просить помощи у баристы. Хотя это даже в радость, повод начать разговор, а там может и беседа завяжется. Тихо встав из-за стола и поправив рубашку, Джисон направился в сторону Минхо, тот стоял спиной и, вроде бы, заваривал кофе. — Кхм, — тихо кашлянув в кулак, синеволосый постарался привлечь внимание баристы. — Что то случилось? Джисон, если не ошибаюсь, — повернувшись, уточнил Ли. — Не ошибаетесь, я хотел бы попросить у Вас помощь, хён, — сжимая в кулак руку и умоляя сердце биться медленнее, проговорил Джисон. — Что то не так? — так и захотелось крикнуть «все не так», но это не тот повод, да и не все так серьезно. — Ну как сказать, просто он отвлекает Сынмина, и в итоге всю работу делаю я, — устало проговорил Джисон и сжал кулак еще сильнее, впервые Ли смотрел на него так долго. Парень боялся взглянуть в глаза напротив. Вдруг утонет и больше не сможет отпустить, слишком страшно и много вопросов. — Опять этот оболтус мешается, — потирая переносицу, тихо на выдохе прошептал рыжий, думая, что его не услышали. — Сейчас помогу, подожди секунду, хорошо? — Разворачиваясь обратно к кофемашине, сказал бариста. — Конечно, я не спешу, — успокаиваясь, ответил синеволосый. Выдохнув, он уставился на спину, представляя, как однажды прижмется к ней и почувствует мышцы, медленно перекатывающиеся под одеждой, пусть это и будет только в мечтах. Спустя несколько секунд, бариста передал кофе, пахнущий розой официанту и вышел из-за стойки, подходя к сидящему парню. — Пошли? — Угу, — вставая, и подходя ближе, при том отмечая, что бариста лишь на несколько сантиметров выше самого парня, промычал студент, соглашаясь. Медленно подходя к столику со смеющимся другом и этим бесячим официантом, Джисон, постепенно отходил от смущения и возвращался к своему обыденному спокойствию, краем глаза поглядывая на баристу и надеясь случайно коснуться его руки, но видимо где то на небесах его не любят, потому они дошли до столика у окна, так ни разу и не соприкоснувшись. Это огорчало Хана, но все мысли вытеснило последующее действие хёна. Он схватил официанта за ухо и поднял со стула, не слушая болезненные восклики друга и оттаскивая к стойке. Хан усиленно пытался сдержать накативший смех, потому его плечи мелко задрожали, а в краяшках глаз появились слезы. Потихоньку успокаиваясь, он посмотрел на друга и вновь рассмеялся, уже не пытаясь сдержать себя. Лицо его друга был столь шокированым и не понимающим, что сейчас произошло. — Смешно ему! — чуть грустно и раздраженно сказал Сынмин. — Не вижу ничего смешного. — А вот я вижу, — чуть успокоившись проговорил Хан, присаживаясь на свое место и беря чашку с остывшим белым чаем в руки. — Зато теперь ты будешь вместе со мной готовиться к сдаче, у нас остался один день, между прочим! — Хорошо, уговорил… Постепенно ускоряя темп работы, парни медленно, но верно приближались к концу своего проекта так же, как и конец рабочего дня кафе. Как бы они не хотели отвлекаться, но время шло, не желая делать остановок даже для бедных (во всех смыслах) студентов. — Мы закрываемся уже, — незаметно подойдя, оповестил голос бариста. — Нам осталось буквально пять минут! Пожалуйста, задержитесь всего лишь на пять минут, хён! — не отрываясь от бумаг, усталым голосом прохрипел Джисон, поднимая руку и показывая пятерню. — Если босс узнает, то нам- — Почему это нам? Тебе не сдобровать! Моя смена уже закончилась, — усмехаясь исправил баристу Хван. — Ты будешь наказан за компанию, ведь кто отвлекал парней? Правильно, ты, если бы не твои шуточки, то они бы уже наверняка закончили, — в ответ усмехнулся Ли. — Все нормально, Хёнджин хён не виноват, это я отвлекался, — шепотом защитил официанта Сынмин. — А вот и виноват! Он специально отвлекал тебя, так что молчи и помогай мне доделывать наш проект! — возразил Хан, не поднимая головы и продолжая что то быстро строчить в ноутбуке, ударяя пальцами по клавиатуре. — Ах, Хан! Ты нанес удар мне прямо в сердце! Зачем же ты так жестоко? — в трагичном жесте (приложив одну руку к сердцу, другую ко лбу и закрыв глаза) Хёнджин (читай по губам: Король Драмы) сделал вид, что расстроен. — Заткнись, а? — спокойно спросил Джисон, наконец отвлекаясь от работы. — Так, ребятки, теперь у вас остается всего две минуты, чтобы закончить свою работу, а ты, Хван, идешь со мной, — завершая эту нелепую перепалку, Минхо взял за руку друга и повел за собой, а Хан свободно выдохнул, вновь принимаясь за работу. — Жди меня, Сынмин! Однажды ты всё же сможешь услышать конец той великолепной шутки! — прокричал парню Хёнджин, заставляя студента заулыбаться. — И чем тебе этот индюк понравился, а? Ладно, давай доделывать, остался лишь лист. — Вот понравился и все, — надув губки, ответил Ким. — Хорошо, сейчас все будет готово. Друзья вновь погрузились в свой проект, не замечая ход времени, две минуты уже давно прошли, пол кафе был вымыт, а стулья подняты на стол. Бариста уже вымыл всю свою аппаратуру и переоделся из классических брюк и белой рубашки с фартуком в синее худи и черные джинсы, что сужались ближе к щиколотке. Минхо вышел в зал и подсел к другу, что внимательно наблюдал за Сынмином, Ли не понимал, что так привлекло внимание друга в этом парне. Он же обычный, стеснительный, ну, может и милый, но все же не яркий, больше домашний и уютный. Вот его друг, вот это что то с чем то. Та еще заноза, с ним не скучно, чем то он Хвана напоминает по характеру. Нет, он не заносчивый (на этом слове, Минхо извинился перед другом и помолился, чтобы он не когда не узнал, как Ли думает о нем), но скорее, трудно сказать какой, однако можно точно сказать, что он интересный. — Что ты на него так смотришь? Тоже Сынмин понравился? — едко уточнил блондин, поворачивая голову к другу. — Если я отвечу да, то что ты мне сделаешь? — сразу видно, как собеседник напрягся, скулы сжались и глаза слегка сузились. — Я не отвечу ровным счетом ничего, но все же не советую тебе отвечать да. — Я пошутил, не боись, на твое, — выделив слово твое, — посягать не буду, — успокаивая друга, сказал рыжик. — Он не мое, — чуть смутившись, от слов друга пробубнил Хван. — Но он мне понравился, хочу еще с ним пообщаться. Он не ты! Ему нравятся мои шутки! — А мне кажется, что ему нравишься ты, а не только твои шутки, — уточнил бариста. — Да это и я заметил, но не хочу пока его расстраивать, он мне тоже вроде нравится, но ты знаешь меня. Я не постоянный, не хочу такого лапочку обижать. — Поздно ты спохватился, друг, ты уже дал ему надежду, — шепотом ответил парень, поглядывая на синеволосового, тот изредка поднимал голову, сверяясь с текстом из тетради. — Эх, понял я уже это, надеюсь и он поймет, — выдохнув, прошептал официант, вдруг раздался громкий вскрик и студенты выпрыгнули из-за стола начиная обниматься и что то верещать. — Закончили! Мы закончили этот долбанный проект! — продолжая прыгать друг вокруг друга, кричали друзья, начиная смеяться. — Наконец то, свобода!!! — Раз уж вы закончили, то может тогда пойдете по домам отдыхать? — подходя к этой маленькой шумной компании, спросил Минхо. — Да мы с радостью! — бысто собирая все бумажки в сумку, ответил Хан, продолжая смеяться и прыгать от счастья. — Вот и славно, просто вы задержали закрытие уже на пол часа, — чуть посмеиваясь оповестил развеселившихся друзей Ли. — Простите, каемся, но мы не могли не доделать этот проект! Вы даже не представляете, какой преподаватель по истории Кореи стервятник! Он бы нас просто заклевал! — Хорошо, мы рады, что вы закончили свою работу, но теперь нам всем пора по домам, — улыбаясь, сказал бариста, постепенно вытаскивая студентов из кафе, выключая свет и закрывая дверь. Минхо все это время шел рядом и, смеясь, смотрел на двух «детей». На следующий день Сынмин и Джисон сдавали проект по истории. Как уже было сказано, преподаватель по истории тот еще Стервятник (читать раздражительно, кривя лицо). Он задавал вопросы, которыми валил друзей и выводил на нервы. Однако часы подготовки к сдаче не прошли даром! Не зря же они двадцать четыре часа в неделю сидели в кафе и глазели на бариста и официанта (зачёркнуто) готовились, не покладая рук! Ребята так старались и не отдыхали, под глазами залегли мешки (в которых наверняка уже велись экспедиции) и синяки (больше напоминающие круги вокруг глаз панды). Да, им нужен был нормальный сон и, может, нормальная еда, которая не будет вызывать гастрит и расстройство желудка. Увы, пока это было только в мечтах (как и совместная жизнь с их крашами, но давайте не будем им напоминать). Сдав проект, можно было смело идти на покой. И не важно, в прямом или переносном смысле, нужен был простой отдых. Поэтому, когда друзья шли домой, уставшие и выжатые, словно лимоны, на автомате они зашли в кафе, сели за свой столик (около окна, почти в углу) и, подложив руки под голову, заснули. Спустя пять минут к ним подошел официант, студенты что то неразборчиво пробормотали и продолжили спать. — Буду считать, что вы заказали воду, — умильнувшись, прокомментировал Хёнджин и пошел на кухню за теплой водой. — Мхфмх, — приглушенно раздалось в ответ. Спустя еще несколько минут на столе стояли два стакана, от которых исходил приятный теплый пар. — Отдыхайте, — спокойно улыбнувшись, прошептал официант и продолжил разносить заказы за разные столики. Шум кафе медленно становился тише, разговоры молодежи сходили на нет, из-за того что компании расходились по домам, помещение заполнили тихие разговоры людей в возрасте. Мягкие голоса, что неспешно рассуждали о новых книгах любимых писателях или о том, какой рецепт яблочного пирога лучше, или же к кому когда придут внуки или дети. Вся эта атмосфера усыпляла, особенно приглушенный свет, теплого оттенка и мягкая музыка, прилушено звучащая из углов кафе, заполняла собой все вокруг, окутывая и расслабляя, заставляя остаться тут навсегда и медленно пить пока еще горячий напиток из кружки и неважно, кофе это, чай или же простая вода. Но такие приятные минуты, а порой и часы, когда то должны закончиться, время неумолимо бежит вперед, не давая и секунды на обычное счастье, ты можешь быть счастлив либо потом, либо никогда. Нет настоящего, его придумали для успокоения, все что делаешь неумолимо уходит в прошлое, но все, что ты не сделал остается на потом. Потому нельзя ли просто взять и отдохнуть в столь прекрасном месте от всех этих потом, сейчас и тогда? Просто взять и остаться в своем потоке времени. Это же гораздо лучше, чем гнаться за чем то, а потом упустить и оглядываться на тогда. Не правда ли? Начинало вечереть, солнце медленно уступало правление луне и звездам, холодный, уже далеко не летний, ветер пробирал насквозь, доставая до самых закрытых курткой мест. Изредка начинал моросить дождь, окрашивая серые дорожки в черные тона, а облака, что еще днем были девственно-белого цвета стали болотно-серого оттенка нагоняя печаль и некую меланхолию, даруя вместо спокойствия своеобразную тревогу о жизни. Однако это никого не беспокоило, кто то уже был дома с семьей, а кто то преспокойно спал в кафе, не подозревая, что скоро его сон прервется тихим бархатистым голосом, оповещающем о завершении рабочего дня кафе и неизбежности идти домой. — Еще пять минуточек, мам, — тихо пробубнил Хан, отмахиваясь от баристы, как от назойливой мухи, что без остановки жужжит над ухом. — Я тебя может и разочарую, но я не твоя мама, — тихо посмеиваясь, ответил тихим шепотом Минхо, пусть в кафе и никого не было, но этот разговор он все равно хотел оставить лишь для себя. Джисон пошарил рукой перед собой, надеясь поймать руку друга. — Он уже ушел, Хёнджин доведет его до дома. — Мфх, — тихо простонал синеволосый, тут же подскакивая и начиная нервно теребить рукав худи. — Не волнуйся, еще не так поздно, да и я кусать тебя не собираюсь, — умильнувшись такому состоянию парня, улыбаясь оповестил его Ли. — Я не о том… С Сынмином точно все будет хорошо? — уточнил Хан. — Просто я не доверяю Хёнджину, он не выглядит надежным… — Не волнуйся, я ручаюсь за этого оболтуса, он хоть и не выглядит, как ты сказал, надежным, но твой друг ему понравился, потому он не оставит и не бросит его, — заверил кареглазого бариста. — А как вы относитесь ко мне? — с надеждой и легкой безысходностью в голосе, спросил Джисон. — Пока сложно говорить про это так уверено. Скажу честно, ты интересный и веселый, правда иногда тебя сложно понять из-за твоего спокойствия. — Мне многие это говорят. Сынмин уже привык ко мне такому, наверное поэтому он мой единственный друг, — пожимая плечами, сказала Хан, вставая из-за стола — Ясно, но теперь Сынмин не твой единственный друг, считай меня тоже, да и Хёнджина тоже можешь считать за друга. — Ну не-е-е-ет, — чуть посмеиваясь ответил Джисон. — Такого счастья, как Хёнджин, мне не надо, пусть остается у Сынмина. — Хорошо, — улыбнувшись и выходя с новоиспеченным другом из кафе, сказал Ли. *** Так и проходило незаметно время. Сынмин стал больше общаться с Хёнджином, уделяя чуть меньше внимания другу. Появилось ощущение, что Хан все больше отдаляется от друга. Надо было срочно что то делать, иначе можно было оставить друга лишь в приятных воспоминаниях. Решение нашлось настолько же быстро, насколько Сынмин, извиняясь, отказался от него. При чем вежливо так отказался, да и причина была веская. Он поехал на курс готовки, но даже тут Хёнджин опередил его! Он поехал вместе с Кимом! Хотя Джисон был рад за друга, ну и пусть они не сходят на тот фильм (который Хан так хотел посмотреть с другом, а после вместе посмеяться над глупыми моментами и, может, попить молочные коктейли, хотя это если хватило бы стипендии), жаль, что билеты уже куплены. С такими довольно печальными мыслями Хан зашел в кафе и сел за самый дальний столик, беря необычный для себя кофе. Он никогда не пил американо, да и не хотел начинать. Этот напиток казался слишком взрослым, такой же горький и темный, как и жизнь человека, что перешёл порог в тридцать лет. Но сейчас было плохое настроение и на задворках сознания бродила мысль, что этот напиток (такого же цвета, что и душа испившего) поможет взбодриться. Поставив руку на локоть и положив на нее голову, синеволосый уставился в окно своим непроницаемым взглядом, закапываясь в своих мыслях все глубже и глубже, не замечая как приносят кофе, далеко не американо, а медовый раф, разнося вокруг мягкий запах меда и терпкий кофейный аромат. Теплый пар, исходящий из кружки, окутывал Хана и успокаивал, лишь чуть позже Джисон заметил, что его кофе пахнет медом, а сверху, уже чуть осевшая, молочная пенка, и это не было похоже на обычный американо, который на самом деле парень не хотел даже пробовать, и он был благодарен (не важно кому), что ему принесли не тот заказ. Медленно потягивая из чашки отстывающий кофе, Хан думал с кем пойти в кинотеатр. Друзей кроме Сынмина у него не было, братьев и сестер тоже не было, родителям неинтересно фентези, никого не оставалось, да даже если бы Хёнджин был бы свободен, Джисон бы никогда (выделяя слово никогда и чеканя каждый слог) не позвал бы его. А вот Минхо хён… Джисон бы может и позвал его, но боялся, что у хёна будут дела, вот и не решился предложить. Оставалось лишь идти одному, это решение еще больше нагоняло тоску, отчего голова непроизвольно опускалась на стол, а руки свисали к ногам, кончиками пальцев касаясь кед. Вот так и текла медленно река времени, а настроение все еще не улучшалось, даже остывший кофе уже не помогал, а мягкие кресла не казались мягкими, растения, что стояли на подоконниках (это вроде были алоэ и фикусы, но Хан не силен в ботанике, он ведь не был ботаном) (слово ботан выделено) кажется уже засыхали от столь депрессивного настроения, люди входили их выходили, садясь за, уже убранные официантами, столики. Кто то приходил с семьей, кто то со второй половинкой, кто то же с группой друзей, пусть это порой были и довольно шумные компании, но это был успокаивающий уютный шум. Солнце постепенно заходило за горизонт, стрелка на часах медленно переходила с шести на семь часов, на улицах включались фонари, освещая аллеи. — И долго ты еще тут хандрить собираешься? — раздалось прямо над ухом у Хана, он отскочил, насколько это вообще возможно, сидя на стуле, и накрыл ухо рукой, пряча смущение. — Вы напугали меня, хён! — вскрикнул Джисон. — Прости, прости, — посмеиваясь, извинился Минхо, если не сказать, что Джисон залип на эту улыбку, то значит ровным счетом ничего не сказать. — Так чего ты такой грустный то, а? — Не волнуйтесь, это не Ваши проблемы, хён, — улыбнувшись в ответ, сказал кареглазый. — Ну уж нет, рассказывай давай, дружок, — отодвигая стул рядом с Джисоном и садясь, сказал Ли. — Ух, — нехотя начал парень. — Я думал сходить в кинотеатр в Сынмином на фильм, который недавно вышел, но он оказался занят, только вот билеты уже куплены, а друзей, сестер или братьев у меня нет, так что идти придется одному, но я так не хочу! — Так ты из-за этого так расстроен? — дожидаясь положительного кивка в ответ, Ли Минхо продолжил. — Если не против, то я могу сходить с тобой если это в субботу, у меня как раз нет смены на этот день! — Если только Вы свободны, хён, — тихо ответил на предложение Джисон. — Вот и славно, во сколько у нас там фильм? — В четыре дня. — Вот и славно! Тогда можем встретиться в три часа около кафе, согласен? Заодно по дороге зайдем в кафе и купим чего нибудь, ты как, за? — Всегда «за»! -начиная улыбаться, ответил Хан. — Тогда договорились, — погладив по голове своего тонсен, Минхо встал из-за стола и начал готовить кафе к завершению работы. В этот момент Джисон успокаивая своего глупое сердце, тоже встал из-за стола и пошел домой. *** Дни до «свидания» тянулись долго, превращая ожидания в муки, которые приходилось переживать в одиночестве или за разговорами с Сынмином или Минхо, обычно Ким звонил только вечером, когда появлялось свободное время, а Хёнджин (да пусть он уже провалиться куда нибудь) был в душе, да Хан еще был немного обижен на друга, но он не мог сказать это вслух, не имел права, ведь Сынмин не виноват, что Джисон решил сходить в кино, не предупредив заранее или не узнав, свободен ли друг. Ну и ладно, зато теперь синеволосого ждала прекрасная суббота рядом с любимым человеком, пусть этот человек еще не знает о чувствах в его сторону, да и сам наверняка в ответ ничего не чувствует, это абсолютно не мешает просто быть рядом и наслаждаться столь удивительной возможности. Даже если когда нибудь, когда он решиться рассказать о своих чувствах Ли, его отошьют самым мягким способом, это не важно, лишь потому что это будет потом, лучше оставаться в прошлом, наслаждаясь им, не стоит думать о том, что будет завтра, ведь завтра может и не наступить вовсе. Так и проходили дни в размышлениях о бытии, порой Хан не могу уснуть ночью, думая о смысле жизни и на следующий день под глазами красовались синяки, словно он всю ночь напролет отдыхал где то в клубе, что было бы не свойственно его характеру и привычками, потому в вечер пятницы Джисон поставил перед собой почти невыполнимую задачу во время лечь спать и выспаться. На заметку, в эту ночь он уснул ближе к трем-четырем часа ночи, так что вполне логично сделать вывод, что задача провалена и под глазами вновь чернеют круги похожие больше на потекшую тушь. Так что встав утром с кровати и посмотрев на себя в зеркало, парень в ужасе отшатнулся, перекрестившись и помолившись всем богам, ну это так, на всякий случай, вдруг еще что то случится. Делать было нечего и, так как в доме не было ни одного тонального крема или чего то похожего, в кино пришлось идти с синяками, больше напоминавшими фингалы, полученные в неравном бою против бессоницы. Подходя к назначенному месту Джисон глубоко вдохнул, выдохнул похлопал себя по щекам, попытался успокоиться и вышел из-за угла, уже подмечая, что хён стоит, оперевшись на столб и больше походя на айдола, чем на простого бариста. Неожиданно к Ли подошла девушка крепко обняла его и о чем то заговорила, Минхо приветливо улыбнулся что то ответил и обнял в ответ. В этот самый момент куда то в грудь Джисону налили раскаленное масло с заточенными ножами, медленно разрезающими каждый миллиметр внутренностей. Но собрав всю волю в кулак и сказав себе, что все будет хорошо, Хан двинулся на встречу своей судьбе, готовясь выстоять самый сильный удар. — Привет, Джисон! — приветливо улыбнувшись, заметил подходящего друга Минхо. — Знакомься, моя подруга детства Ю Шин, она здесь оказывается тоже с подругой вышла прогуляться по магазинам! Удачное совпадение. — Приятно познакомиться, — поклонившись, облегченно выдохнул Джисон. — Я Хан Джисон, друг Минхо хёна. — Какой ты очаровашка, так бы и ущипнула за щечку, — умильнувшись, ответила Шин. — Хватит, не смущай его так, мы пойдем, пока, Шин, передавай своей маме привет, — прощаясь с подругой и беря за руку Хана, сказал Ли. — Так уж и быть, скажу, что наш пирожочек наконец нашелся и просил передать привет, — весело ответила Ю и пошла в сторону магазина. — Она клевая, — задумавшись, выдал Джисон. — Клевая, не клевая, но, честно говоря, она невероятно шумная и глупая! Сколько я с ней дружу, от нее не поступило еще ни одной идеи, которая не закончилась бы неудачней! — вспоминая прошлое, рассказал рыжик, улыбаясь. — Да ладно, зато с ней не скучно! — Ну не знаю, я больше люблю спокойных людей, как ты например, — подмигнул Хану парень. — Очень смешно, Мистер Шутник! — А кто сказал, что я смеюсь? Я что, похож на шутку? — Есть такое, — начиная смеяться, ответил Джисон. Улыбнувшись на смех Джисона, Минхо неожиданно поймал себя на мысли, что это смех он готов слушать годами, а улыбку хочет видеть каждый день и не только в кафе. Но эти мысли не были похожи на обычные дружеские, потому отогнав их и сказав себе успокоиться, Ли повел Хана в кафе с, как говорилось в отзывах, самыми вкусными булочками и белым чаем с запахом настоящего персика. Хотелось оценить насколько это хорошо и, может, стоило бы попрактиковать такое и у себя в кафе. Так задумавшись парни дошли до кафе, сели за столик в самом углу, напротив окна и сделали заказ, не заметив как все это произошло. Очнулись они только тогда, когда заказ уже стоял на столе овевая парней нежным запахом свежих булочек с корицей и мягким летним ароматом персика. — Минхо хён, о чем задумались? — нарушая устоявшуюся тишину, спросил Хан. -Да так, может мне тоже в кафе делать белый чай с персиком? Надо будет узнать у них сорт этого чая, — выходя из раздумий, ответил Минхо. — И, кстати, давно хотел попросить. Не обращайся ко мне на Вы, я же не намного старше тебя, а то чувствую себя стариком. — Хорошо, аджосси*, — начал смеяться Хан, увидев вытянувшееся лицо напротив. — Эй, я не настолько старый, чтобы называть меня аджосси! — Хорошо, хорошо, хён, уговорил, — все еще смеясь, позволил себя уговорить парень. — У тебя красивый смех и милая улыбка, — с теплотой в голосе прокомментировал Ли, Джисон на такой комментарий резко перестал смеяться и опустил голову вниз, пытаясь скрыть свои эмоции. — Хей, ну ты чего? — увидев резкую перемену в настроение сидящего напротив, спросил Минхо. — Ничего, давай пить чай, — чуть успокоившись и подняв голову, сказал Хан. — Хорошо, — чуть подняв уголки губ в нежной улыбке, отпил чай Ли. Время в кафе прошло за спокойными разговорами обо всем и ни о чем одновременно. Будто эти двое попали в свой поток времени, где нет людей, остывшего чая, фильма, работы, самого времени. Там есть только спокойствие, уют и нежность. Вот три правителя этого мира, все вокруг пропиталось этой атмосферой и уже само начинало источать ее, будто вещь, впитавшая приятный аромат и начинающая делиться им с остальными. Даже солнце появилось из-за туч, впервые за последние несколько недель, давая отдохнуть людям от вечно хмурящейся погоды и плачущего неба. Минхо и Джисон создали мир для себя, заставляя цвести все, что находится рядом с ними, даже цветы (которые видимо не поливали уже около недели), заиграли яркими красками радуя глаз. Так и шло время, и вот до фильма уже две минуты, вот фильм уже идет десять минут, а вот фильм уже закончился, но эти двое все еще сидят за своим столиком и мило воркуют о том и о сём на этом белом свете. Где то в стороне раздалась трель звонка, разрушая этот хрупкий мир двоих. Резко прекращая говорить, Хан нахмурился и посмотрел на настенные часы, уже давно перевалило за шесть и о фильме можно было забыть. — Что то случилось, Джисон? — чуть наклоняясь голову, интересуется хён. — Ничего, просто мы фильм пропустили, — чуть приподняв уголки губ в улыбке, говорит в ответ хубэ. — Я хотел на него сходить, но общаться с Ва-, — прервал себя на полуслове, исправился Хан, — тобой, гораздо приятнее. — С тобой тоже очень приятно, — нежно улыбнувшись и с теплотой в словах, посмотрел в глаза Минхо. — Но ты ведь так хотел на этот фильм, если хочешь можем завтра сходить на него! Ты ведь свободен завтра? — Конечно, хён! — солнечно улыбаясь, счастливо воскликнул Джисон. — Эх, влюбленные голубки, — умильнувшись и вставая из-за соседнего столика, говорит старушка, беря внука за руку и мечтательно улыбаясь вручает ему рожок мороженного, ведя из кафе, уже не видя, как чуть чуть порозовели щеки синеволого и теплота в глазах цвета весенней листвы распустилась нежными розами, не таившим под листьями шипов. — Хён, пойдем домой? Просто мне нужно успеть на автобус, — тихо сказал Джисон, пряча глаза, опустив голову. — Конечно, но не против, если зайдем ко мне? Я хочу попробовать сделать этот белый чай, а ты будешь подопытным, — чуть смеясь и нежно смотря на своего хубэ, говорит Ли. — Если не помешаю тебе, то только «за», — поднимая голову и успокоившись, отвечает Хан. — Вот и славно, тогда подожди меня пока на улице, я спрошу у них сорт чая, договорились? — Конечно, — вставая из-за стола и выходя на улицу, кивнул Джисон. Снаружи было прохладно, свежий ветер дул в лицо и овевал свежестью недавнего дождя, навевая воспоминания о летних грозах, после которых на улице было невероятно жарко, заставляя зайти в помещение с кондиционером и поселиться там. Жаль, что лето уже так далеко и остается о нем только вспоминать, хотя даже эти мысли греют изнутри, словно остатки теплых лучей. — Эй, милаш, свободен на вечер? — хрюкая со своих же «подкатов», пьяно заржала компашка, проходящая мимо, Джисон проигнорировал, продолжая ждать хёна, только теперь ожидая его чуть быстрее. — Ты глухой, что ли? — один из пьянчуг отделился от компашки и начал подходить ближе к Хану. — Хотя такому красавцу как ты нужен только рот и задница, — подойдя впритык, выдохнул перегаром в лицо, отчего синеволосый сморщился, все еще молча и пытаясь отвернуться. — Ну если не хочешь по-хорошему, тогда давай по плохому, — замахнувшись мужчина влепил Хану оплеуху, хватая того за руку и таща в сторону темного переулка. От сильного оглушающего угара, у парня в глазах потемнело, а в ушах начало звенеть, было неожиданно, что пьяный мужчина способен бить с такой силой. Тут до Джисона доходит, что сейчас может произойти и он начинает вырываться и пытаться пнуть оборзевшего алкаша. — Ох, так ты еще и с характером? — с нездоровым восхищением восклицает мужик. — Какая радость! Так будет даже веселее! Давай, покричи для меня, милашка! Тут тебя никто не услышит! — начиная сдирать одежду с парнишки и одновременно лапая каждый открывающийся участок кожи, безумно смеялся насильник. В мыслях была только мольба, чтобы хён услышал крик о помощи и успел прибежать во время, спасая его, но может Хана и впрямь не любят там на небесах? Потому что чем больше он кричал и вырывался, тем больше так называемые ласки стали похожи на избиение и на коже цветами стали распускаться синяки, а безумный смех мужчины стал похож на смех ополоумевшего. Нет, это был уже не обычный пьяница, это был псих, сбежавший из больницы. Тем временем Джисон сумел ударить мужчину по ноге, тот растерялся, и ослабил хват на одной из рук. Хан попытался воспользоваться этой возможностью, стараясь выбежать из этого переулка к кафе. Увы псих быстро очухался, хватая парня за другую руку и выворачивая под неестественым углом, заставляя пронзительный крик вырваться из горла и слезы хрусталем скатываться из уголков глаз. — Да, плачь для меня! — безумно вскричал, мужчина тут же падая на землю от удара по голове. — Джисон, ты в порядке?! Слышишь меня, Джисон?! — беря на руки не сопротивляющееся тело, кричал Минхо. — Ты спас меня, — глупо улыбаясь, прохрипел Хан и потерял сознание. *** Резкий запах спирта ударил в нос так же неожиданно, как звенит будильник в шесть утра по понедельникам, а головная боль нанесла свой решающий удар при попытке открыть глаза, потому из-за режущей боли по всему телу и жгучей в голове, Хан издал болезненный стон, который разнесся по всей палате, отдаваясь тихим эхом в углах. Услышав на периферии сознания тихие шорохи возле себя, Джисон опять отключился, в этот раз всего на несколько минут, вновь приходя в себя, чувствуя себя как после недельного запоя. — Ты очнулся, — облегченный выдох и тяжесть другого тела на себе. — Я думал, что опоздал, ты был весь покрыт синяками и кровоподетками, а твоя левая рука была сломана так, что я видел твою кость… Ты отключился из-за болевого шока. — Яс…но, — прохрипел Джисон. — Хочешь пить? Я сейчас налью воды и позову врача! — Минхо тут же подскочил, налил воды в стакан и вылетел пулей из палаты. Спустя пять минут в палату зашла женщина лет сорока, она носила круглые очки и была в белом халате, который развевался, когда женщина шла. Ее каблуки издавали тихий стук при каждом шаге, нарушая тишину, подходя к кровати Джисона, она приветливо улыбнулась и присела на стул рядом, представившись доктором Ан Хё, расспрашивая о состоянии и самочувствии. Когда вопросы были исчерпаны, Ан Хё встала, вновь улыбнувшись, вышла из палаты, оставляя парней наедине. Тишина натянулась режущей нитью, что должна порваться из секунды в секунду, но не желающая рваться. Однако натягивая тонкую нить, все же будь готов к тому, что в самый неожиданный момент она разорвется пополам, ударяя по рукам и обжигая болью. — Прости, — прошептал Ли. — За что, ты не виноват, наоборот, ты спас меня. — в тон парню напротив отвечает Хан, приглашая присесть на кровать. — Если бы я не спрашивал про чай и не остался, все было бы хорошо, — садясь в ноги и опуская голову на руки, обреченно выдыхает Минхо, словно собираясь расплакаться. — Эй, ты чего, тебе не идет такое состояние, ну-ка, успокоился, хён, я же сейчас в порядке, все потому что ты успел, — наклоняясь ближе к рыжему, Хан потянулся к руке, убирая ее с лица и, перехватывая за подбородок, нежно проводя пальцами до скулы, приподнимает лицо, смотря в покрасневшие глаза напротив. — Сейчас все хорошо, это главное, не правда ли? — Ты прав, Джисон, — прикрывая глаза и наслаждаясь мимолетной лаской, отвечает Ли, нежась рукой, что продолжает гладить по щеке, иногда касаясь волос цвета огня. — Я рад, что все закончилось хорошо… — Я тоже рад, — вторит ему голос полный нежности и не выраженной любви, полной обреченности. — Ты мне очень дорог, не хочу терять тебя, — шепотом, желая разделить этот секрет на двоих, шепчет Минхо, открывая глаза и смотря в сапфиры напротив, что стали наполняться слезами. — Ну ты чего? Теперь ты рассклеился… Наклоняясь и подсаживаясь чуть ближе, Минхо аккуратно, стараясь не причинить большей боли, прижал к себе, стараясь забрать всю печаль, окружая заботой и чувством безопасности. Сердце каждого, улавливая сквозь толстые слои одежды чужие ритмичные удары, копировало их и создавало иллюзию единого органа на двоих, давая понять, что эти двое больше не смогут жить вдали от своей половинки. Может однажды они расстанутся, понимая, что когда то совершили ошибку, признавая в человеке напротив родственную душу. Может они умрут вместе, в один день, потому что просто не смогут дальше жить в одиночестве, вспоминая с нежностью и теплотой минувшие дни, когда они вдвоем лежали на диване, дышавшем на ладан, и смотрели фильмы из девяностых, посмеиваясь с довольно глупых шуток и просто наслаждаясь друг другом. А может вместо старых фильмов парни резко захотят испечь яблочный пирог с корицей и сломя голову побегут в ближайший магазин, потому что через пять минут он уже закроется, но Минхо и Хан успеют в последний момент, останавливаясь и заливисто смеясь, в перерывах между смешками извиняясь перед опечаленным кассиром, желающим просто отдохнуть на Мальдивах, в компании жгучих красоток, жаль что денег не хватало ни на Мальдивы, ни на жгучих красоток. А через неделю после этого веселого приготовления пирога, Ли Минхо встанет на одно колено перед Ханом Джисоном и предложит разделить вечность на двоих. Пусть их история еще не закончена, но это лишь их путь, так пусть они пройдут его вместе, не смея терять драгоценные минуты на глупые ссоры и обиды друг на друга за то, что один разбрасывает рубашки по дому везде, где только можно, а второй вечно забывает где положил свою расческу. Это только их дорога, потому давайте просто будем смотреть на них со стороны?