Пепел забытой мечты

Рагнар сидел возле двери в покои своего Бога и каким-то пустым взглядом смотрел в стену напротив. Когда он был ребенком, он часто так же сидел возле дверей Господина. Просыпаясь посреди ночи от кошмаров, где его Бог не забрал его, он раз за разом видел ужасные варианты будущего. И смерть от меча аса было отнюдь не самым страшным. Страшнее было унижения и насмешки эльфов. Он просыпался в своей комнате и некоторое время не мог понять где явь, а где всего лишь игра его разума. Тогда он выходил из комнаты и бежал к своему Богу. Чтобы убедиться. Чтобы быть ближе. Конечно же, он не мог решиться разбудить Принца, да что там, он не мог осмелиться даже зайти в покои. Но вот прижиматься телом к двери, чтобы быть максимально близко, это да. Так он успокаивал себя. Ведь его Бог был здесь. Всего лишь за дверью. Тогда, находя эльфа под своей дверью, Лафейсон очень сильно ругался. Ругался еще больше, когда лечил его от простуды. Его бог был очень милосердным и добрым... Был... Сейчас его там нет... Эльф даже не знал, что ему делать дальше. Когда Принц его взял в услужение, ему было всего восемь. Безродный калека эльф. Он был никем. И у него не было никого. А потом у него появился Принц. И Рагнар жил ради него. Тысячелетия были посвящены Богу Огня. Вся его жизнь. Весь его мир был выстроен вокруг одного конкретного аса, который так легко отказался от своей жизни. А как Рагнарду жить дальше? Как ему заставить себя отойти от таких знакомых дверей? Как заставить себя снова колдовать или сражаться? Как заставить себя жить? Имя Рагнар означает "мудрый воин"... И он хотел быть достоин своего имени, но похоже вся его мудрость потонула в бесконечной апатии и скорби. Не было более его Бога, а значит не стало и Рагнара. Душа воина тянулась за своим Господином, а тело так и продолжало смотреть в стену. Рагнар уже умер, а тело просто существовало. А тем временем Асгард укрыла махровое белое покрывало зимы. Снежинки медленно, танцуя, опускались на землю. Зима выдалась на удивление морозной и снежной. Тор ходил по саду, и снежинки, касаясь его кожи и волос, обращались в капельки влаги. Громовержец с тоскливой усмешкой подумал, что на Локи снежинки не таяли. Он обычно походил, не на насквозь промокшего пса, как Тор сейчас, а на Ледяного Принца или даже Короля. Одинсон оглядел сад каким-то тоскливым взглядом. Ему казалось, что вот сейчас, прямо сейчас по той дорожке выйдет Локи. Он будет ловить снежинки светлыми тонкими руками и улыбаться. Улыбаться так, как умел только Локи и только тогда, когда он думал, что его никто не видит. Тор с болезненной надеждой ждал, когда же брат наконец-то выйдет из дворца, чтобы вновь ходить по снежному саду. Но Локи не выходил. Локи уже никогда не выйдет. Тор любил брата. Он не понимал, что своими действиями и словами причиняет ему боль. Не понял этого до сих пор. Но сейчас, гуляя по снежному саду, он думал, когда же настал тот момент, когда они так отдалились друг от друга? Один вновь принял государственные дела. Удивительно, но после Локи дела были в полном порядке. Более того, сын разобрал даже то, что сам Один откладывал на потом. За три дня царствования Лафейсон, конечно, не успел сделать многое, но все дела были приведены в порядок. За эти несколько дней Локи успел подписать несколько довольно выгодных торговых договоров с Ванахеймом (вот, что действительно удивительно, асы и ванны друг друга терпеть не могли) и Йотунхеймом. Последние полторы тысячи лет Йотуны жили затворниками. Они вообще не контактировали с остальными восемью мирами. А ведь вечный лед Йотунхейма был одним из важнейших материалов при изготовки артефактов, зелий и постройки магической защиты. И вот теперь у него на руках торговый договор между двумя мирами. Кстати, одним из пунктов в Договоре было оказание помощи в постройке портового города (почти десять страниц мелким шрифтом описания того, как именно они должны помогать). Прочитав все это, Один понял, что Локи вовсе не собирался уничтожить Йотунхейм. Более того, он выполнил один из пунктов их Договора. Почему-то осознание того, что младший принц не был таким Монстром, каким казался, больно царапнуло по сердцу. За столько лет Один действительно привязался к мальчишке. К концу дня Всеотец должен был признать, что из Локи получился толковый Царь. Намного более лучший, чем получился бы из Тора. А еще через два дня прибыла делегация из Йотунхейма. Бюлейста, молодого короля великанов, конечно с ними не было, но от этого эти Йотуны не становились менее важными. — Один Всеотец, мы прибыли дабы исполнить волю нашего Короля, который считает, что разбрасываться родной кровью неразумно, и что Принц Асгардский Локи Лафейсон должен принять корону князя Йотунхемского, на кою он имеет право по праву рождения, — сказав это, посол открыл ларец из черного камня. В ларце лежала довольно изящная корона. Она была полностью высечена из чистейшего кристалла вечного льда (это довольно таки прочный и энергоёмких материал) и украшена множеством драгоценных камней, в основном изумрудами и аметистами. Но и парочка рубинов имелась. Йотуны редко использовали этот камень и только в украшениях правящей династии. Один не знал как реагировать. Сейчас он понял какими проблемами могло обернуться самоубийство Локи. Йотуны могли снова порвать с ними все связи и заключить договор, например, с Ванами. Тогда бы Асгард оказался в не очень выгодном положении. О смерти Локи Йотуны не должны были ничего знать. — И где же наш Князь? — стоило Одину только об этом подумать, как ледяной великан заговорил о младшем принце Асгарда. Всеотец чуть не сплюнул. — Локи сейчас нет в Асгарде, но я... — Одина прервал шум от захлопывания шкатулки. Корона очевидна была артефактом силой не уступающая Ларцу Вечных Зим (который кстати пропал, Одни подозревал, что сейчас ларчик у непутевого сынка в бездне межмирья). И доверять ее великаны никому не собирались, кроме законного владельца естественно. — Когда он вернется? — спросил йотун. — Не знаю, — честно. Из Хельхейма вполне возможно вернуться. Главное с самой Хелой договориться. — Тогда, мы хотели бы, чтобы Князь сам явился в Йотунхейм, для коронации, — великан вдруг скупо улыбнулся и выдал. — И спасибо ему. Он дал нашему миру будущее. На этом разговор закончился. А уже через два дня йотуны отбыли в родной ледяной мир. А Один думал, что младший Принц был действительно хорошим правителем. Фригга заперлась в своих покоях и там вдали от чужих глаз предавалась своему горю. Она передала Локи Гунгнир. И ее мальчик не разочаровал свою матушку. Он оправдал все ее ожидания. Он был великолепным царем. Асгард ждал рассвет под его правлением. Фригга искренне в это верила... Но Царица не готова была заплатить за собственную правоту. Упал бы Локи в пропасть, если бы тогда она сама занялась государственными делами? Но ее малыш был таким грустным и потерянным. Ей так хотелось его приободрить. Доказать, что несмотря на то, что не она воспроизвела его на свет, он все еще их с Одином сын. Их мальчик. Если бы тогда она сама заняла трон, был бы жив ее ребенок? Такие мысли грызли Царицу. Несмотря ни на что, Фригга искренне любила Локи. Возможно, любила даже сильнее Тора. Женщина помнила, как в детстве трикстер часто пил чай в ее компании. Во время таких чаепитий он с детской непосредственностью делился с ней всеми обидами, всей болью, всеми страхами. За утешением он всегда бежал к ней. До тех пор, пока Тор не высмеял его за это. Тогда Фригге впервые захотелось выпороть старшего сына. Хорошенько надрать ему уши. Но Локи не потерпел бы ее вмешательства. Он был такой гордый... Она вспоминала как учила его магии. Как гордилась всеми его достижениями. Она помнила о Локи тысячу мелочей. Только ей было известно, что на самом деле его любимый цвет, вовсе не зеленый и даже не черный, а синий. Она знала, что Локи терпеть не мог грибы, но имел странную слабость к грибному бульону. Что Локи страшный сладкоежка, но никогда в этом не признается. Будет стоять напротив, есть сладости, невинно смотреть в глаза и утверждать, что ему вот вообще не нравится и сладкое он не ест. Фригга отдалась своему горю полностью и без остатка. Она убивалась, как мать, жизнь ребенка которой так резко оборвалась. Тони Старку чего-то не хватало. Вот уже несколько дней он все никак не мог понять, что собственно не так. Он слонялся из угла в угол в своем доме в Малибу и был рассеян и растерян. Пока однажды утром его не осенило. Не хватает Локи! Он уже так долго не приходил. Гений и сам не мог этого понять, но за эти пару дней он привязался к брюнету. К его ехидным подколкам, немного архаичному стилю общения... Привык к серым глазам, которые иногда отдавали потусторонней зеленью. Сейчас не хватало именно этого. И Тони начал поиск. Он бросил все свои ресурсы на поиск человека по имени Локи Лафейсон. Но все было глухо. Впрочем, Старк был уверен, что они еще встретятся. И в следующий раз миллиардер так просто его не отпустит.