Первое видение слепого. Падение Императора

3 Месяца начала тепла и света, 3128 год, утро Некоторые пленники сидели под домашним арестом в собственных же замках, ныне оккупированных сторонниками нового короля, однако большая часть содержалась прямо во дворце — вампир выделил им целое крыло, приставив для охраны отряд гвардейцев вкупе с магами. Именно туда Мист вместе с Касандеей сейчас и направились. — Ваше Величество! — троица гвардейцев вытянулась при виде начальства. — Вольно, — отмахнулся вампир и кивнул в сторону прохода: — Больше происшествий не было? Один из гвардейцев отрицательно покачал головой. — Видать, дошло наконец, что их уловки не работают, а помощи извне не будет. Да и когда эльфы самых крикливых забрали, остальные поутихли. Вам привести кого-то конкретного, Ваше Величество? — Да нет, собери их всех вместе. Хочу сделать небольшое объявление. Уже спустя полчаса вампир лицезрел перед собой несколько сотен притихших людей, которые с опаской смотрели на него, ожидая начала речи. В основном это были женщины и дети, мужчин набралась лишь небольшая горстка, что, впрочем, было не удивительно. Те, которые вовремя перешли на сторону вампира, сейчас вовсю осваивали полученные земли, а остальные были либо убиты еще во время переворота, либо во время боя с герцогом, либо отданы за свои преступления эльфам, либо просто по-тихому казнены. Женщины же в битвах не участвовали, да и казнить их никто не спешил — ни заговорщики, ни вампир не желали так глупо замарать себе репутацию, давая повод для титулов а-ля «Кровавый» или «Жестокий» и будущих «праведных» восстаний. Тем более, что в Вейфгладе система наследования отводила женам далеко не первое, и даже не третье место — для того, чтобы стать полноправной наследницей, а не регентом, женщине в этих краях нужно было пережить не только мужа, но и всех своих детей вместе с внуками. — Дамы и господа, — оглядев толпу, Мист начал свою речь, — вы наверняка уже извелись, гадая, какую судьбу я для вас готовлю. Что ж, прежде всего хочу сказать, что как дворяне, вы должны умереть в любом случае… — вампир умолк и какое-то время спокойно слушал поднявшийся гул. Самые недалекие осыпали его всевозможными проклятиями и величали разнообразными титулами, начиная от банального «тирана» и заканчивая «убийцей их мужей»; самые умные молча буравили его взглядами, ожидая продолжения. Выждав, по его мнению, достаточно, вампир трижды хлопнул в ладони — от последнего хлопка в окнах задрожали стекла. Когда вновь наступила тишина, Мист спокойно продолжил: — Однако, увы-увы, я не сторонник крайних мер без должных на то предпосылок. Именно поэтому вам совсем не обязательно умирать вместе с титулом — достаточно от него отречься. После чего, — вампир ехидно оскалился, — пред вами предстанет суровое испытание — придется самим выбирать, что делать и как дальше жить. Вы будете вольны как покинуть мои земли, получив компенсацию, эквивалентную сумме в полторы тысячи серебряных сольв, так и остаться — но уже при условии, что сумеете убедить меня в своей полезности. Те, кто желают воспользоваться одним из обозначенных вариантов, должны сообщить мне о своем решении не позднее сего же часа завтрашнего дня. Те же, кому титул дороже жизни, могут готовиться к собственным похоронам, которые пройдут послезавтра. На этом у меня все, — не обращая внимания на лавину вопросов, вампир спокойно спустился с возвышения и пошел к выходу прямо через толпу. Примерно на середине проход ему загородила молодая дворянка, вырвавшаяся из рук пытавшихся удержать ее подруг. — Как вы можете так с нами поступить?! Во время переворота уже были убиты мои родители и старший брат, но я надеялась, что вы хотя бы к нам проявите милосердие! А вы в итоге требуете от нас отречения?! Мой род имеет трехсотлетнюю историю, как я могу допустить, чтобы он исчез?! А кем же тогда будем мы с братом?! — она выдвинула вперед мальчугана, не слишком понимающего, что вообще происходит. — Безродными бродягами?! Как вы можете быть так жестоки?! А деньги?! Вначале вы забрали все богатства нашей семьи, а теперь выдаете нам жалкие гроши и называете это милосердием?! — Жалкие гроши? — вампир выгнул бровь и обжег обвинительницу взглядом. — Полторы тысячи сольв — это доход небольшого баронства за полгода, зарплата капитана крупного отряда наемников за год или простого рабочего за пятьдесят. И я был готов выдать вам эту сумму, принимая во внимание ваш прошлый жизненный опыт — вернее, отсутствие такового — и одновременно с тем надеясь, что к тому моменту, как эта сумма закончится, вы чему-нибудь да научитесь, станете полноценным и, главное, полезным членом общества. Но кажется, вы слишком глупы, чтобы оценить этот жест. Что ж, так тому и быть — вы не получите даже этих «грошей». — Что? Нет, постойте! Я же совсем не это имела в виду! Вы… вы не можете так со мной поступить! Как я тогда буду жить?.. — Как вам будет угодно. Можете продать свое платье — какой-нибудь зажиточный купец сможет дать за него почти пятую часть моего предложения… или продать себя — главное, не задирайте цену слишком высоко. Впрочем, вы всегда можете просто отказаться от отречения и умереть. Ну, а насчет брата не беспокойтесь — он, в отличие от вас, молчал, так что свои деньги получит в полном размере. Отодвинув оторопевшую девицу в сторону, вампир направился дальше, недовольно цокая языком. — Быстро же ты ее разделал, — негромко прокомментировала Касандея, усмехаясь одними уголками губ. — Тц-ц. Я, конечно, ожидал недовольства, но в основном от старух, которые в принципе не могут представить себе другой жизни, а не от какой-то соплячки, — так же тихо ответил спутнице Мист. Та усмехнулась чуть шире. — Это же была любимая дочурка графа и графини Аданийских. Пожалуй, самая избалованная девица во всем королевстве. То-то для нее отречение стало таким ударом, — в голосе Касандеи не было ни капли сочувствия. — Да и с деньгами все понятно — до этого ее наряжали по последней моде, чтобы она на любых приемах сверкала, а на полторы тысячи таких платьев уже много не купишь. Но все же, какова дура — должно же быть хоть немного мозгов… Касандея хотела было сказать что-то еще, но заметила, что их догоняет молодой человек, выскользнувший из зала вслед за ними. На его лице сверкала улыбка, что явно контрастировало с настроением остальных дворян. — Чем обязан, уважаемый? — повернулся к нему Мист. — Я пришел сообщить вам о свое решении, Ваше Величество, — еще шире заулыбался незнакомец, не забыв, впрочем, о поклоне, — как вы и приказывали. — Так быстро? — вампир вновь поднял бровь, на этот раз выражая интерес. Пройдясь по собеседнику взглядом, он отметил небогатую, но аккуратную одежду, статную фигуру и нарочито расслабленную, но все же поставленную позу. До окончательного образа не хватало какой-то детали, и вампир мгновенно понял, какой — на поясе должен был висеть меч. — А чего время зря терять? Я и так месяц у вас отдыхал. Не знаю, как вообще оказался в одной лодке с этим табором, но раз есть возможность сойти — надо ею воспользоваться, пока дают. — Хотите сказать, что не знаете, почему оказались в плену? — поинтересовался вампир. Незнакомец пожал плечами. — Вроде того. Я вашу власть оспаривать не пытался, но когда меня паковали, об этом как-то забыли спросить. — Отряды захвата обычно расспросами и не занимаются, — усмехнулся в ответ вампир. — А напомните-ка мне свое имя. — От рождения я барон Килнор Гебельгерский, Ваше Величество, — едва заметно скривившись, представился собеседник, после чего сразу добавил: — Но, так как от дворянства я готов отречься, а именем уже давно пользуюсь другим — Ролин Весельчак к вашим услугам, Ваше Величество. — Гебельгерский… баронство Гебельгер… — Мист на пару секунд умолк, копаясь в памяти. — Ага, нашел. Ваш отец сражался на стороне герцога Альнешского, а брат позже отказался признавать новую власть — поэтому ваш род и попал в опалу. Впрочем, как я понимаю, вы с родней не особо ладили? — Лет пять ни папашу, ни братца не видел, да и в фамильные развалины прибыл только ради того, чтобы с наследством разобраться, — пожал плечами Ролин. — Тогда-то меня и взяли — видать, подумали, что я линию брата продолжу гнуть. — И чем же вы занимались эти пять лет, Ролин? — вампир кивком пригласил собеседника следовать за собой. На выходе из крыла к ним хотели было подойти стражники, но Мист махнул им рукой — мол, все в порядке, и те вернулись на свои места. — Да чем только не занимался, Ваше Величество, — вновь заулыбался Ролин, не оставляя сомнений начет того, как появилась его кличка. — Сбежал я от своей семейки еще в шестнадцать, и пару лет перебивался чем придется — с десяток наемничьих отрядов сменил, стражником полгода прослужил, не поверите — даже писарем успел побывать! В общем, чего полезного умел — мечом и пером махать — тем и зарабатывал. Потом попытался с родней примириться — не вышло, я и трех дней там не пробыл. Ну, а затем уже сколотил свой отряд из друзей да знакомых, и вот последние лет пять я с ними и путешествовал. Охотились и на зверье, и на чудищ — в том числе и в Исандерских горах, но далеко не заходили — и на разбойников всяких. Собственно, в качестве охотника на последних я и могу вам быть полезен, — плавно перешел к делу Ролин. — Времена сейчас неспокойные, многие решат, что поживиться можно, пока вы только осваиваетесь. Воевать, как я слышал, вы умеете, да только не будете же вы за каждой шайкой бегать по всему королевству? А у ваших новых подданных людей на все тоже не хватит — они-то сами из баронов в графья выросли, а вот гарнизоны на уровне баронских так и остались, и набор новобранцев время займет. Значит, в любом случае придется услугами наемников пользоваться — так почему бы не поручить это дело тому, кто опыт имеет? Выделите мне из казны денег — и я вам мигом организую отряды из толковых ребят, так что через полгода голая девица с мешком золота сможет с одного края королевства до другого нетронутой пройти. Ну, а если оно вам не надо — то дело ваше, возьму тогда полторы тысячи сольв и поплыву на материк, чтоб вам глаза не мозолить. — Хм, гляди-ка, быстро соображаете… А слова ваши есть кому подтвердить? А то ведь говорить складно я тоже могу, да только не все из того будет правдой. — Команда моя может все подтвердить, — пожал плечами Ролин. — Если они шли по моему следу, то уже наверняка сидят где-нибудь в столице и пытаются обо мне разузнать. А так, можете и у тех наемников, что с вами в город пришли, поспрашивать — про Весельчака многие слышали, и в основном хорошее. А кто плохое будет говорить — так вы к ним самим присмотритесь получше, явно не святошами окажутся. — По крайней мере, о своих отношениях с родней он говорит правду, — вклинилась молчавшая до сих пор Касандея. — Тогда поступим проще: можете прямо сейчас идти и договариваться с кем считаете нужным из наемников — до этого я держал их в городе в основном на случай неприятных неожиданностей, но теперь в этом уже нет необходимости. Заодно поищете своих товарищей. А затем возвращайтесь ко мне вместе с капитанами отрядов и изложите свой план действий на ближайший месяц. Тогда уже и будем обсуждать ваше предложение и цены, — вампир вырастил на ладони небольшой костяной амулет в виде шестиконечной звезды с латинской V на нем и протянул его удивленному Ролину. — Это чтобы у стражи к вам не было лишних вопросов. — Благодарю за оказанное доверие, Ваше Величество, — Ролин просиял и довольно подбросил амулет в руке. — Организую все в лучшем виде. Проводив весело вышагивающего парня взглядом, вампир усмехнулся. — Один — один, — пробормотал он. — Посмотрим, что смогут предложить остальные. — Думаю, большинство просто возьмет деньги и предпочтет покинуть страну, — сделала свою ставку Касандея. — Кстати, не ожидала от тебя такой щедрости. Там их сколько — три с половиной сотни? Немалая сумма по итогу выйдет. Или ты это не просто так? — С чего бы я делал это просто так? — оскалился вампир. — Просто нужно же показать, что я даже с проигравшими бываю милостив — а на эти деньги они вполне смогут нормально прожить, особенно если додумаются отказаться от старых привычек. Зато потом можно будет бравировать этим случаем, предлагая противнику сдаться. К тому же, мы и так реквизировали столько, что хоть каждый месяц можем такую акцию устраивать. Ну, и последний штрих — большую часть суммы я буду выдавать теми драгоценными камнями, которые к магии не пригодны. Там нанятые ювелиры уже несколько недель просчитывают нынешнюю стоимость всего этого хлама, как доставшегося после побед, так и валявшегося в сокровищнице. — Понятное дело, что мы можем себе это позволить, просто все равно это лишние траты. Хотя теперь понятно — ты просто хочешь создать прецедент. А почему выплата именно камнями? — Касандея вопросительно покосилась на спутника. — Через пару лет они резко подешевеют, так что я хочу избавиться от них как можно скорее, пока это еще не выглядит подозрительно. Девушка удивленно заморгала. — Хм, я, видимо, что-то пропустила — а почему они должны подешеветь? — Потому что к тому времени наши отношения с империей наверняка обострятся. Касандея, полагая, что вампир не заметит, слегка поморщилась. — Знаешь, порой тебя несколько сложно понять. Не то чтобы я настаиваю на ответе… — Не то чтобы я не хочу тебе отвечать. Просто зачем портить сюрприз — тем более, что это только мои планы, а планы, как ты знаешь, имеют свойство меняться под воздействием внешних обстоятельств. Может, империя к тому времени сама развалится, кто знает. Больше вопросов на эту тему Касандея не задавала. А на следующий день, пока Мист разбирался с толпами бывших пленников, собрала подарки бывшего короля и обменяла на солидную сумму в сольвах. Просто на всякий случай. С выбором бывших пленников Касандея при этом угадала — абсолютное большинство предпочли отречься от дворянства, взять деньги и покинуть королевство, разумно решив не искушать судьбу лишний раз. Некоторые дамы, правда, пытались предлагать себя вампиру в качестве фавориток, но почему-то быстро отказывались от этой затеи, когда тот начинал интересоваться их практическими навыками и устраивать откровенный торг. Исключений было немного, но они были, в основном среди тех, кто по тем или иным причинам не питал к почившим родственникам или супругам особой любви: несколько человек оказались магами-адептами, которые и дома-то очутились только из-за закрытия Академии, так что они просто пожелали вернуться к обучению; почти два десятка девиц оказались иностранками и попросили вернуть их в родительский дом; еще двое тут же испросили разрешения на свадьбу с теми, кого их родители в свое время отвергли; а одна из девиц прямо заявила, что благодарна за убийство своего урода-папаши, и уверенно сказала, что на полученные деньги откроет свой трактир — убедившись, что она настроена серьезно, Мист выделил ей деньги, позволив при этом остаться на своих землях. Отказался от предложенных вампиром условий только один человек — семидесятидвухлетний старик, пославший ему записку с вопросом о времени казни и просьбой похоронить его в фамильном склепе. — Мне и так жить недолго осталось, так что лучше уж я умру дворянином, с честью, — пояснил он свое решение. Мист к выбору старика отнесся уважительно, а потому казнь устроил практически настоящую — без толп народа, но зато с профессиональным палачом. — Последний шанс передумать, — сказал пленнику вампир перед самой казнью. Тот издал короткий смешок. — И опозориться перед всеми, потерять честь? Нет уж, отдавайте приказ палачу, уважаемый. Смерти я давно не боюсь. А вам советую не думать, что всегда будет так легко. Найдется и на вас управа, кем бы вы там ни были. В конце концов, драконы были и до вас, но прошло время — и их тоже не стало. — Что ж, я постараюсь не повторить их судьбу, — пожал плечами вампир и дал знак палачу. Проследив за казнью, Мист приказал похоронить старика так, как тот просил, а сам отправился готовиться к визиту в Катервенд — первое приглашение пришло даже раньше, чем он рассчитывал. * * * 6 Месяца начала тепла и света, 3128 год, утро — И на этом все? — Мирия, стоя на одном из балконов дворца, наблюдала за процессией внизу. Получив приглашение, Мист явился в столицу Катервенда уже спустя три дня, прихватив с собой минимально необходимую свиту, в которой присутствовали уже знакомые ей герцоги Дафарийский и Визенский, а также несколько недавно произведенных графов, пыжившихся от осознания своей нынешней важности, и пара десятков слуг. — А тебе что, мало? — насмешливо поинтересовался стоявший рядом Янариан, сейчас выдававший себя за иностранного купца, из-за чего прибавил в росте и обернулся брюнетом. — Мне казалось, тебе было не по нраву играть свою роль? — Тебе не казалось. Но я говорю… ну, в общем… Почему-то я ожидала более явной войны с тремя королевствами, а нам, по сути, и сражаться-то пришлось один раз, если, конечно, не считать этих ночных нападений эльфов. В Вейфгладе Мист уже короновался, сейчас то же самое произойдет здесь, еще через неделю — в Триамроке, и все. Янариан издал короткий смешок и покачал головой. — Во-первых, то, что ты успела увидеть — это так, последние глупые стычки перед наступлением мира. На деле же основная война прошла за закрытыми дверями кабинетов, и ее солдатами были мы с занудой Каином, а нашим оружием — правильные слова правильным людям. Пока братец занимался постройкой столицы, мы носились из одного конца королевства в другой, выискивали всех недовольных, организовывали из самых перспективных цельную группу, а затем договаривались об условиях, на которых они примут нас с распростертыми объятиями. Просто среди обывателей об этой войне мало кто знает. Но ты-то не какая-то деревенщина, интересы которой ограничиваются грядками, так что не должна забывать, как на самом деле проворачиваются подобные дела. — Да нет, я помню, что ты тогда на несколько месяцев пропал, да и Мист мне что-то подобное уже говорил… Просто я пока не привыкла постоянно думать об этом в таком ключе, — призналась Мирия. — А что во-вторых? — А во-вторых, можно выиграть войну, и при этом проиграть мир. Так что, если под своим «и все» ты подразумевала стабильность в империи, то до нее еще много лет хаоса и неразберихи. Пока что наша империя держится только на желании братца ее создать. Пройдет некоторое время, пока к нам начнут относится серьезно. Впрочем, мы постараемся этот процесс ускорить. — Кстати, я тут подумала — а почему вы сами не создали империю? Вы же прибыли сюда гораздо раньше. На лице Яна на миг появилось странное выражение, но Мирия толком не успела его рассмотреть. — Кто сказал, что мы никогда не пробовали? — он криво усмехнулся. — Только вот империю не так-то просто удержать. Поэтому мы в итоге и остановились на городе-государстве и марионеточных королевствах, ожидая, пока братец к нам явится. Ну да, не суть. Пошли, что ли, встречать его официально? Тем более, что тебе еще переодеться нужно. Услышал последнюю фразу, Мирия закатила глаза. Следующие несколько дней столица Катервенда гудела — прием, подготовка к коронации, коронация, сопутствующий ей пир, и одновременно с этим — устранение последствий нападения эльфов: ремонтные работы, во время которых загадочно исчезла большая часть флагов королевства; назначения новых владельцев обширных земель взамен исчезнувших; принятие клятв верности и разбирательства со второй партией тех, кому не нашлось места при новой власти. Впрочем, в этот раз вампир управился со всеми делами гораздо быстрее, так что и пленникам пришлось ждать не так долго — предложение, аналогичное тому, какое было сделано их собратьям по несчастью, они получили всего через пять дней. А спустя еще неделю все повторилось уже в третий раз — только теперь в Триамроке. На этот раз Мирия даже смотреть на это представление не стала, не то что участвовать — встретившись, наконец, с Альвирой, по которой она уже успела соскучиться, зверодевушка все свое время проводила с ней. Вместо присутствия на нудных церемониях они отправлялись бродить по тесным улицам города, вместо приемов — в живописные горы, до которых отсюда было рукой подать, а вместо толпы придворных наслаждались компанией друг друга, даже не заметив, как прошла еще одна неделя. В итоге новость о том, что они вскоре возвращаются в Вейфглад, стала для обеих неожиданностью, впрочем, приятной. — Ну и отлично, — обрадовалась Мирия. — Разберешься с делами в Ринкаслафе, а потом можно будет и в Кридэлир возвращаться. Даже странно немного — до этого я столько лет бродила по миру и нигде не чувствовала себя как дома, а вот к столице империи почему-то привязалась. — Рад, что она вызывает у тебя подобные чувства, но вернемся мы туда все-таки не сразу. Для начала придется еще немного побыть в Ринкаслафе, чтобы проследить, как пройдет процесс присоединения этих земель к империи, а потом нас ждут эльфы. — А разве этот процесс не закончился в тот момент, как ты короновался в третий раз? — удивилась зверодевушка. — Не совсем. Сейчас я одновременно император, король Вейфглада, король Катервенда и король Триамрока, — вампир ухмыльнулся. — А зачем мне столько титулов сразу? Правильно, незачем. Поэтому все три королевства вскоре прекратят свое существование как независимые государства и станут провинциями империи с теми же названиями. Конечно же, у них пока что останется определенная доля свобод и отличные от империи законы, но это лишь временно. — И ты думаешь, что часть аристократии этому не обрадуется? — уловила суть Альвира. — Я даже знаю, какая часть. Просто нужно будет проследить, чтобы их недовольство не вылилось в нечто большее, чем просто треп языками. — А к эльфам нам зачем? — спросила Мирия. Потом, вспомнив чарующие картины эльфийской природы, добавила: — Впрочем, как раз у них я погостить не против, просто интересно. — Нас пригласили на празднование победы, — заметив недоуменные взгляды, Мист пояснил: — В роли короля каждого из трех королевств я подписал капитуляцию. Эльфы признаются победителями, и им отходит полоса земель близ границы шириной в среднем в шестьдесят пять километров и длиной почти в восемьсот — по факту, когда-то давно большая часть этих земель им же и принадлежала, так что я просто помог их вернуть. — И когда ты только успел? — подивилась зверодевушка. — А вообще, мне теперь интересно, как это все происходило? И, главное, как тебе при этом удавалось сохранить серьезное лицо. — О, умение сохранить серьезное лицо, невзирая на абсурдность происходящего — это же абсолютно необходимый навык для любого политика, — вампир весело оскалился. — Справились мы, кстати, всего за один день. А дело было так: вначале я слетал в лес и забрал оттуда эльфийских дипломатов, затем перенес их сюда, в Хегенбельт, и высадил перед входом во дворец. Пока они шли до зала совещаний, я успел натянуть на себя все необходимые регалии правителя Триамрока, встретил их, поставил подпись и печать, попрощался. Подождал, пока они выйдут, вновь погрузил на кровавую платформу, и мы полетели в Ринкаслаф. Там история повторилась — высадил у входа во дворец, а сам пошел переодеваться… К концу рассказа девушки не смогли удержаться от смеха — настолько абсурдно выглядели подобные маневры. Впрочем, вампир явно добивался подобного эффекта. Мирия покачала головой: — Это просто цирк какой-то. — А что поделать — традиции да формальности пока что правят балом, — вампир пожал плечами. — Можно было, к примеру, выбрать нейтральное место и подписывать договоры там — но все равно пришлось бы тащить туда советников из каждого королевства, так что я просто выбрал более удобный вариант. Впрочем, смех смехом, но подписанные договоры полностью соответствуют имеющимся международным нормам, так что придраться к ним будет крайне сложно. Ну, а фактически война завершилась сразу после ночных атак, когда были убиты или пленены практически все, кому выгодно было ее продолжать. К тому же, тысячи эльфов были освобождены из рабства и вернулись, наконец, домой. Так что повод для празднования у эльфов точно есть. — Да чего уж там, не скромничай, можно сказать, что война была выиграна в тот момент, как ты встал на их сторону, — усмехнулась Альвира. — Кстати, а эльфы в честь такого повода, часом, не позволят нам еще разок побывать в Истоке? Или, может, вообще откроют его для всех желающих? — В последнем я очень сомневаюсь. Хотя о каких-то частных случаях или совместных исследованиях, думаю, можно будет договориться — то, что сейчас они держат, по сути, бесконечный источник энергии под семью замками, мне не слишком нравится. Уточню на Совете Старейшин. Тем более, что в его составе вскоре должны произойти некоторые изменения… * * * 25 Месяца начала тепла и света, 3128 год, день Тем временем вынужденные переселенцы продолжали свой путь — медленно, но верно продвигаясь в сторону берега. Эльфы не пытались выжать из людей последние силы, однако и движение организовывали таким образом, чтобы времени привалов хватало ровно на то, чтобы слегка отдохнуть. Насколько успел понять Эдрик, у них просто был определенный план, которого они старались придерживаться, хотя в случае необходимости могли им и пренебречь — к примеру, когда почти треть их группы слегла с простудой, эльфы свернули с намеченного маршрута и привели их в другую покинутую деревню, где устроили привал почти на три дня. При этом, уже на второй день туда же прибыла группа эльфов-целителей, появление которой Эдрик застал своими глазами и вряд ли когда-нибудь забудет. И дело даже не в том, что часть всадников и всадниц были полураздеты и исписаны татуировками — просто прибыли они верхом на спинах разнообразных диковинных животных, из которых более или менее привычным можно было назвать только волка. Да и тот был до того гигантским — метра три в холке — что четверка наездников на нем почти терялась. Впрочем, остальные звери тоже выделялись размерами и несли на себе двух и более всадников. Среди них были как те, кого Эдрик мог описать хотя бы по аналогии — пятеро существ напоминали увеличенных в размерах черных кошек с небольшими рогами и тройным хвостом, еще трое — громадных оленей со слишком вытянутой мордой и прямыми рогами, и двое были крайне похожи на обычных ящериц, только темно-красного цвета — так и те, кого он описать не мог вообще — просто какая-то диковинная смесь из известных и не очень животных. Знакомый эльф, рядом с которым Эдрик и ошивался в то утро, на эту процессию посмотрел без удивления, но с некоторым интересом. — Выходит, ваша идея усиления мобильности передовых отрядов подобным образом оказалась не так уж и плоха, — вместо приветствия заявил он светловолосой эльфийке, спрыгнувшей с волка. — Кто бы мог подумать. — Ой, маэстро Доэтаэль, здравствуйте! Да, после испытаний ее сочли достаточно перспективной! А «Истинные Дети» вдобавок выделили нам в помощь свои «звериные» отряды, хотя это вы, наверное, и так знаете, — засуетилась эльфийка. — Знаю. И можете обращаться ко мне без приставки — мы же сейчас не в Академии. — Хорошо, маэстро Доэтаэль! Ой! Простите, я имела ввиду господин Доэтаэль, — эльфийка, очевидно, стушевалась под взглядом своего бывшего наставника, так что решила перейти сразу к делу: — Эм… Так где больные? Мы привезли с собой запас эликсиров, должно всем хватить… — Мы поселили их в западной части деревни. Юноша, не могли бы вы проводить мою бывшую ученицу и ее коллег? — обратился эльф уже к Эдрику. Тот, конечно же, не стал отказываться. — Пойдемте. — Благодарю, — чуть успокоившись, кивнула эльфийка. Решив не упускать шанса узнать что-нибудь интересно, Эдрик поинтересовался: — Скажите, а сложно было приручить этих зверей? И где такие вообще обитают? — Что? А, звери. Ну, большинство было поймано в Исандерских горах — «Истинные Дети» часто туда наведываются. А вот Холфринда, — эльфийка погладила по морде спокойно шагающего рядом волка-переростка, — я встретила, кажется, у границы Фальриета и Дарантала. Да, точно, где-то там. Его бывший владелец, к сожалению, погиб, и так получилось, что я случайно стала его новой хозяйкой. Ну, а подружиться с животным для эльфа не сложно — достаточно просто установить особую связь. Правда, она далеко не на всех действует — поэтому, к примеру, не бывает одомашненных мантикор. — Да, было бы интересно увидеть домашнюю мантикору, — пробормотал юноша, ни разу, впрочем, не видевший и дикую. — Так вы, говорите, уже бывали на землях людей? А мне всегда казалось, что эльфы не любят покидать свой лес. Хотя я все больше убеждаюсь, что это просто слухи. — Оу, да нет, эльфы действительно не любят покидать лес. Просто я, ну, была в плену, — эльфийка неловко улыбнулась и машинально провела по своим волосам, которым немного не хватало длины, чтобы доставать до плеч. — Ох, простите! — сконфуженно пробормотал юноша, только сейчас осознав, какую глупость сморозил. Внезапно ему стало жутко неловко за свою принадлежность к той расе, представители которой так жестоко обошлись с его собеседницей и ее сородичами. — Да ничего-ничего, — эльфийка замахала руками, пытаясь сгладить возникшую неловкость. — Вы же ничего такого не имели в виду. Да и я уже освободилась. Вернее, меня освободили. Группа незнакомцев, с которыми мы потом познакомились и стали друзьями. Ну, может, не со всеми, но все же, — эльфийка улыбнулась своим воспоминаниям. — Надеюсь, они приедут к нам в столицу на празднование победы, и мы сможем встретиться. Вернее, они-то туда уже приезжали, но меня тогда там не было… В общем, ладно. Так, мы, кажется, пришли? — Да, больные поселились в домах, начиная с этого, — юноша указал на нужный дом. — А могу я поприсутствовать при лечении? Может, чему-нибудь полезному научусь. — Да пожалуйста, мне не жалко. Научитесь? Ой, так вы тоже маг! Я как-то не заметила. — Думаю, это помешало, — Эдрик указал на подавитель магии. — Да и я пока только адепт. Рассмотрев антимагический ошейник, эльфийка недовольно надула губы. — Не понимаю, зачем его на вас надели! Это совсем не обязательно — даже будь вы мастером, Доэтаэль с вами бы легко справился… Ой! Я не хотела вас оскорбить, просто он преподаватель магического боя и архимаг, так что… — Да нет, что вы, я же и сам вижу разницу между нами, — попытка эльфийки его успокоить вызвала у Эдрика улыбку. — Ну…да. Вот. Поэтому я и считаю, что такие меры совершенно лишние. Ни один маг не должен лишаться своей силы! Ну, может, только самые плохие, но вы вряд ли к таким относитесь! Лумарисиэль, ты не могла бы пойти сказать Доэтаэлю, что я решительно против таких мер? Стоявшая рядом невысокая эльфийка ехидно улыбнулась. — Я-то, конечно, могла бы, но ведь он все равно захочет услышать твои доводы. Так что почему бы тебе самой не сходить? — Я… ну… — эльфийка замялась, но, бросив взгляд на амулет, вновь нахмурилась и решительно пошла обратно. — Ладно! Начинайте тут без меня. Лумарисиэль только плечами пожала, после чего принялась снимать с гигантского волка склянки с эликсирами. Эдрик, некоторое время недоуменно постояв рядом, предложил ей свою помощь, так что, когда Доэтаэль и первая эльфийка приземлились около волка, он как раз сгружал очередную партию. На щеках эльфийки был явно заметен румянец, однако глаза блестели упрямством. — Собственно, почему ваш гуманизм излишен, я уже пояснил, однако в данном случае я согласен сделать исключение, ибо с этим юношей уже немного знаком, — закончив отчитывать эльфийку, Доэтаэль повернулся к Эдрику и сделал легкий пасс рукой. Ветви амулета резко ослабли, и юноша впервые за много дней почувствовал потоки маны, отчего тут же расплылся в улыбке. Аккуратно сняв амулет, он передал его эльфу. Тот спокойно кивнул. — Надеюсь, мне не придется об этом жалеть. — Не придется, — заверил его юноша и повернулся к эльфийке. — Благодарю! — а вспомнив, что имя эльфа он узнал только сегодня и совершенно случайно, добавил: — Госпожа?.. Эльфийка замахала руками. — Ой, не нужно «госпожа», просто Эфириэль. А ты, кажется, Эдрик? — Да, все верно. — Ну, вот и отлично, разобрались! — Эфириэль просияла и, подхватив эликсиры, вошла в дом. Эдрик, все еще улыбаясь, тут же последовал за ней, полный решимости быть максимально полезным. Как позже оказалось, эльфийка, несмотря на свою неловкость, целительницей оказалась очень даже неплохой, прекрасно разбирающейся в эликсирах и восстанавливающих заклинаниях. То же самое можно было сказать и про ее товарищей, так что уже спустя два дня все больные полностью выздоровели, и их группа возобновила движение. А Эдрик, попрощавшись со своей благодетельницей, с того момента продолжил путешествие уже с гораздо большим удобством, чем прежде. Дальнейшее путешествие при этом проходило крайне гладко — люди, наконец, худо-бедно приспособились к заданному темпу, никаких болезней больше не возникало, попыток сбежать тоже уже никто не делал, и даже местная аристократия носа не казала из своих замков. Даже больше — все чаще и чаще на пути встречались абсолютно пустые замки, явно брошенные обитателями не так давно. Не в силах удержать свое любопытство, Эдрик как-то поинтересовался об этом у Доэтаэля, на что тот спокойно ответил: — После того, как эта земля официально стала нашей, у них больше не было права здесь оставаться. Не сомневаюсь, найдется несколько упрямцев, которые будут сидеть до последнего, однако большинство предпочли не спорить с новым королем и не нарушать совсем недавно подписанный мирный договор. — То есть, двухсотлетняя война окончена? — юноша удивленно заморгал. — Надо же, не ожидал такой новости, — чуток подумав, Эдрик добавил: — Такой хорошей новости. Теперь, когда я узнал об эльфах немного больше, я в принципе не понимаю, из-за чего она началась! Мы ведь не так уж сильно и отличаемся друг от друга! Почему же люди и эльфы не сумели договориться раньше? — Увы, виной тому человеческая жадность. Она стала причиной начала войны, она же была ее топливом. К счастью, отныне на этих землях властвует не человек. — Вы говорите про нового короля Вейфглада? — Эдрику тут же вспомнилась крылатая фигура в ночном небе, казавшаяся такой незначительной по сравнению с огромным огненным шаром позади нее. — Я его даже видел однажды — так получилось, что я был завербован в армию герцога Альнешского, против которой он сражался. Тот бой — если его, конечно, можно так назвать… В общем, это был не самый приятный опыт в моей жизни. — И тем не менее, вы живы, — резонно заметил эльф. — Как и большинство ваших товарищей, будь то маги или простые люди, не так ли? Эдрик, подумав, кивнул. — А все потому, — продолжил эльф, — что он наверняка и не ставил себе цель уничтожить всю армию, ему нужна была лишь верхушка, те, кто не желали мира и знали лишь войну. — Думаю, вы правы, — согласился Эдрик, вспомнив слова ультиматума, услышанные в ту ночь. — Кажется, вы о нем знаете явно больше меня. А это правда, что он… ну, дракон? Из тех, древних, настоящих? Я видел его крылья, но они показались мне маловаты… — О, драконы древности тоже могли уменьшать, а иногда даже прятать свои крылья, так что пусть вас это не смущает. А кроме того, вы ведь наверняка слышали слухи о том, что он может вырастать до тридцати метров высотой, то есть, обращаться в истинную форму? — Да, такие слухи ходили после той битвы у Фальриетской стены, как ее все называют. Но, опять же, в академии нам не раз говорили не верить слухам. Те наставления, правда, касались в основном предрассудков о магии, но все же… Эльф позволил себе легкую улыбку. — О, с этим-то я полностью согласен, верить стоит далеко не всему, что слышишь, однако, что касается превращения — оно было. Я наблюдал за ним собственными глазами, ибо участвовал в той битве. Это было… незабываемое зрелище. В тот миг, как он расправил свои крылья, я почувствовал себя так, словно сумел вернуться в золотую эпоху древности. И я искренне надеюсь, что с началом его правления настанет вторая золотая эпоха. И что на этот раз она продлится не тысячу лет, а целую вечность, — Эдрик с удивлением заметил, что обычно спокойный эльф сейчас мечтательно улыбается. Однако вскоре он вновь вернул лицу нейтральное выражение. — Впрочем, я уверен, что многие попытаются ему воспрепятствовать. Даже среди эльфов некоторые относились к нему с подозрением — по крайней мере, до того, как увидели его превращение. — Знаете, теперь мне даже жаль, что мы покидаем Вейфглад — наверняка при правлении настоящего дракона даже наше королевство бы расцвело. Эльф загадочно улыбнулся и на мгновение о чем-то задумался. — Знаете, юноша, нам осталось уже не так много до берега, где многие и так бы догадались о цели нашего путешествия, так что я скажу вам это по секрету — мы направляемся не куда-то, а именно на земли новой империи. — На Дикие Земли? — Эдрик удивленно выпучил глаза. — Но ведь там… ну, орки, монстры и, э… другие монстры! Не зря же они были названы дикими! Я слышал, что там строится город, но ведь на постройку уйдет много времени, да и он всего один! — О, Дикие Земли сейчас гораздо менее дикие. Орки, конечно, еще есть, но с ними активно борются. А город… ну, это нужно просто видеть. — Мне хочется вам верить, — пробормотал юноша, переваривая информацию. — Хотя теперь понятно, почему это держалось в тайне. Знай люди, что их везут на Дикие Земли, где, по сути, жизнь придется начинать сначала — попыток сбежать было бы наверняка гораздо больше. — Вот поэтому я и надеюсь, что вы не станете сейчас делиться этой информацией со своими товарищами. Я могу на это рассчитывать? — Да, конечно, я не стану никому говорить, — пообещал Эдрик и держал это обещание всю следующую неделю, пока нужда в нем не отпала — ибо они, наконец, вышли к берегу, где юноша впервые в жизни увидел океанскую гладь. А также огромный эльфийский флот, покачивающийся на ней. Сухопутное путешествие подошло к концу, и теперь переселенцев ожидал морской путь в чужие земли.