Легенды не умирают

      Парню лет шестнадцать, а самоуверенности хоть отбавляй, он искренне верит, что его музыка сможет тронуть сердце кого угодно. И у него получается, Ярослав чувствует себя полностью поверженным мелодиями, слетающими со струн под пальцами этого юноши. И он дает ему шанс спасти ту, кого любит.       Но правила есть правила, а мальчишка слишком импульсивен и недоверчив, чтобы безукоризненно им следовать. Ярославу искренне жаль забирать его возлюбленную обратно во тьму.       Но музыкант очень скоро воссоединяется с ней, добровольно выбрав смерть вместо разлуки.       Саша от него талантливо бегает, разговора избегает на уровне мастера спорта, не давая Яру даже возможности поговорить после инцидента с Антоном. Ярославу безумно хочется знать, что тогда произошло, что он сделал, как именно он одним прикосновением почти убил одноклассника, и как Саша смог его спасти. Спасти их обоих.       Недели через две после происшествия Яру везет, и они с Казьминым выходят из школы почти в одно время. Саша высокий и шаг у него куда шире, чем у Ярослава, но тот не стесняется бежать, и за запястье Александра схватить не стесняется, чтобы, наконец, спросить.       Александр только отцепляет от себя его руку, головой качает и отвечает отвратительно равнодушное «Понятия не имею, о чем ты говоришь».       У Антона был приступ эпилепсии, Саша потерял сознание, испугавшись — это правда, верь ей. Официальная версия все оправдывает. Только у Антона даже после обследования никаких доказательств болезни не обнаружили, только черные полоски на его шее Яр отчетливо помнит, только Казьмин в той ситуации не боялся ни секунды.       А потом Саша выпускается, поступает в вуз и съезжает от родителей. Яр больше не знает о нем ничего. Ни о нем, ни о себе.       Только сны с каждым днем становятся все реальнее, они короткие, и в них есть что-то, что Яр отчаянно хочет понять. Но у него не получается, а пустота и чувство, что он чего-то лишился, растут все больше.       Девушка. Она не уходит из головы, упорно сводя с ума одним своим образом. Он любит ее. Видит зачастую во снах. Она то одна у реки, смотрит на воду и даже не подозревает о его присутствии, то глядит прямо в лицо с ненавистью и вызовом, то ее яркие зеленые глаза лучатся теплом, когда она называет его своим возлюбленным.       Девушка с цветами в волосах зовет его другим именем, но Яр никак не может услышать каким именно.       Пытаясь забыть образ из снов, Ярослав раз за разом ввязывается в новые отношения. С отвязными девчонками на вписках, с тихонями, с теми, кто старше его, с теми, кто младше. Свиданки, бары, секс, вечеринки. Идеальный способ хоть как-то заткнуть дыру в груди — только он и помогает.       На последнем курсе у Баярунаса рекорд, он встречается с девушкой уже почти полгода. Родители сперва шутили о том, что сын, наконец, остепенился, о возможной свадьбе заикаться начали. Шутили, а потом начали говорить о такой перспективе всерьез. Может быть, да когда-нибудь…       У нее короткие светлые волосы, совсем не как у той, что Ярослав видит во снах. И глаза не такие, а темные, обычные. Невысокая, тонкая настолько, что ее запястье в ладони Яра тонет. Зато отношения между ними яркие, с первого взгляда, химия двух авантюристов. Кажется, что им никогда вместе не будет скучно, с ней можно всю жизнь провести рядом. И Яр даже готов это сделать, стать ее спутником в этой жизни.       Но становится убийцей.       Мелкая дебильная ссора из-за разных вкусов, Яр готов вспылить, наговорить лишнего, и, чтобы избежать этого, хочет выйти из кафе, избежать продолжения конфликта. Они потом поговорят, когда оба успокоятся. Баярунас встает и едва пару шагов успевает сделать, как девушка его за руку пытается остановить.       Как и его глупый одноклассник в школе, как и собака, защищавшая своих щенят много лет назад, она просто прикасается к Ярославу не вовремя.       Соболезнования ото всех знакомых Яр принимает сдержанно, думая попутно о том, что ему по-хорошему следовало бы вскрыть вены. Еще до этой трагедии, а еще лучше — до того, как он стал нести смерть. Несколько ночей он проводит почти без сна, вспоминая свое прошлое.       Теперь он видит это отчетливо, как вянут растения, когда он к ним прикасается, как гибнут все вокруг. Внезапно умиравшие домашние животные теперь не кажутся случайностью, они не подыхали от сердечного приступа или от старости. Ни хомячки, ни оба попугайчика, ни кошка, которую они взяли с улицы, но так и не смогли отучить царапаться. Шесть смертей ребят из школы за все то время, пока Яр там учился теперь тоже вызывают подозрения. Крикливая соседка, умершая на следующий день после того, как наорала на него, застукав с банкой слабоалкоголки на детской площадке.       На всякий случай Ярослав съезжает от родителей.       Он вырос, и его тьма выросла вместе с ним, стала глубже, темнее и опаснее.       В одиночестве становится еще хуже. Работа, пустой дом и сны, в которых хочется остаться навечно. Там у него хотя бы есть та, кто смотрит с любовью. Та единственная, в которую Ярослав позволил себе влюбиться еще когда был мелким идиотом.       Каждую зиму и осень она проводит рядом с ним, и в эти дни они практически неразлучны. Ее тонкие пальца сплетаются с его, и, пусть они порождены разными мирами, только в эти моменты он может назвать себя по-настоящему счастливым. Ее родители против, ненавидят его за то, что отнимает их дочь, но пойти против своих чувств и отпустить ее он не может.       Они супруги и имеют полное право делить постель, но он все еще сомневается, что это реальность, когда утром она будит его поцелуем.       Ярослава будит противный звук будильника на телефоне. Он один в паршивой съемной квартире и ему пора на уже в край задолбавшую его работу.       Яр навещает родителей, и сам себе поверить не может, когда его накрывает давно забытым чувством оглушения. Он не понимает как именно, но уже знает, где находится источник этого чувства. Заранее догадывается, откуда, из какой машины, паркующейся у соседнего подъезда, выйдет тот, кого Баярунас не видел много лет. Не видел, но так хотел увидеть.       Саша автомобиль на сигнализацию ставит, и, словно чувствуя пронзающий его взгляд, оборачивается к Ярику, замирает нерешительно, улыбнуться в приветствии пытается, но как-то нервно выходит, только уголки губ дергаются.       Ярослав к нему подходит сам, и тоже не знает, что сказать после обмена неловкими «Привет». Залипает просто на Сашку, на то, как он повзрослел с последней встречи. Казьмина все еще можно каким-то образом принять за старшеклассника, только очки он больше не носит. И прекрасно, глаза у него слишком красивые, чтобы за стеклами прятать.       — Ты вернулся? — спрашивает Яр, удивляясь тому, как же сильно он надеется услышать положительный ответ.       Взгляд вниз отводит, подмечая невзначай упрямый одуванчик, расколовший своим несгибаемым упорством асфальт. И в награду цветок получил возможность выделяться желтым земным солнышком на сером фоне парковки.       Прямо сейчас пустота внутри отступает, убить себя хочется чуть меньше и кажется, что еще чуть-чуть и он поймает за хвост это вечно ускользающее ощущение, что он лишился чего-то важного.       — Завтра утром уезжаю, — рушит призрачные ожидания Александр. И добивает. — Из города.       — Мы можем поговорить? — Яр робко просит, снизу вверх в глаза заглядывая.       — Не думаю, что это имеет смысл, пока ты не понял все сам, — качает головой Саша.       — Имеет! Еще как имеет! — горячо возражает, рассерженный таким равнодушием. — Ты не понимаешь.       — Я все понимаю, но ты… — начинает Саша.       — Нет, ничего ты не знаешь…       — Хорошо, ладно, — перебивает Казьмин, долгий взгляд на свой дом бросает, словно с мыслями собираясь. А потом смотрит на собеседника неожиданно холодно и голову к плечу склоняет. — Давай так, я не знаю ничего о твоих проблемах и знать не хочу.       — Что? Нет, — протестует растерянно Ярослав.       Уже двадцать четыре года он живет с ощущением, что ему вырвали кусок души, отняли что-то важное, без чего он никогда не сможет почувствовать себя нормальным. Постоянно он разрушает все, что важно. Навлекает смерть на все, к чему прикасается. И Саша единственный, кто знает хоть что-то, может спасти. Но отказывается делать это, оставляя одного в темноте.       — Стой, подожди. Саша!       Казьмин пытается мимо пройти, глаза в сторону старательно отводит, как он делал это всегда. Только больше Ярослав это терпеть не может, ему нужны ответы.       Одуванчик под ногами больше не желтеет, его лепестки уже не выделяются яркостью, они безвозвратно пожухли, почернев на кончиках.       Яр не до конца уверен, кто из них пугается больше, когда он впечатывает Сашу спиной в его же машину. Сигналка начинает орать, наводя беспокойство на весь двор, но Баярунаса взгляды случайных зевак не трогают.       — Я так больше не могу, — умоляет, хватаясь за плечи Саши.       — Твое незнание — это меньшее из зол, сейчас ты можешь действовать по своей воле и быть свободным от судьбы.       — Спаси меня, пожалуйста, — сигнализация все еще орет, и его едва ли слышно.       — Яр, — зовет Александр тихо, лицо вниз опускает, пряча эмоции за длинной челкой. — Ты делаешь мне больно.       Только тогда Ярослав замечает, что из-под футболки от мест, где он касается Саши, по его коже к шее тянется тьма. Ярослав тут же руки отдергивает, назад пятится, осознавая, что едва ли не натворил.       Казьмин пользуется растерянностью собеседника и сбегает. Снова. И Яр в очередной раз провожает глазами его спину.       А потом обращает взгляд вниз, на яркий желтый цветочек, вернувшийся к жизни, когда Александр прошел мимо него.       Прямо в тот момент Баярунасу очень хочется, чтобы этот идиотский одуванчик больше не мозолил ему глаза. Желтый шарик слушается и рассыпается черными лоскутками пепла.       Мысли о разговоре с Казьминым не отпускают, и перед глазами до сих пор стоят черные полосы на его шее. Он же не смог бы его убить? Саша тоже не простой человек, наверняка сила Ярослава не коснулась бы его всерьез.       Яру едва удается уснуть, но, когда это случается, то встречают его любимые зеленые глаза. Сегодня она снова с ним, но этот сон впервые в жизни Баярунаса оказывается ярким — они не в подземелье и вокруг, на удивление, царит не ночь.       Она просит Ярослава пойти с ней посмотреть на мир, для которого она была рождена, где яркое синее небо и трава оплетает ему колени, мешая идти. Перед ней же растения словно расступаются, чтобы не путаться в длинном подоле светлого платья.       Она завораживающе прекрасна здесь и сейчас, и Ярослав чувствует острый укол сожаления, что отнял ее у этого мира.       Опустившаяся ночь совсем не темная, она освещена светом луны и звезд. Супруга указывает на одно из созвездий и рассказывает, что это подарок ей от матери, чтобы она всегда знала, что ее ждут дома.       Сон Ярослав разрывает насильно, давится им, развеивая его включенным прямо себе в лицо экраном телефона. Ему срочно нужно вернуть собственную способность мыслить до того, как вечно ускользающее осознание собственной сути вновь рассеется с восходом солнца.       Теперь он понимает, не все, но он догадывается, почему возникает это чувство потери чего-то важного всякий раз, как видит Сашу. Это нужно подтвердить, и ждать он не может. На часах два ночи, Яр на такси срывается в другой район, в тот, в котором вырос, но направляется не к родителям.       Саша дверь открывает сам, босиком, в домашней одежде и очках, растрепанный и бессовестно красивый. Сонным старший не выглядит, и Яр предполагает, что оторвал его от компьютера.       — Ты нафига здесь? — возмущается Саша шепотом, чтобы никого не разбудить в доме. Обувается быстро и из квартиры выскакивает, прикрывая за собой дверь. — Я сказал тебе свою позицию, что ты еще от меня хочешь?       — Я вспомнил кое-что, — сообщает Яр и несколько секунд любуется потерянностью на вечно самоуверенном лице Александра.       — Что ты имеешь в виду? — возвращает самообладание Казьмин.       Вместо ответа Ярослав тянет его на улицу, во двор, на безлюдную в ночное время детскую площадку, которую сейчас неравномерно заливают слабым светом редкие фонари и холодный лунный свет. Даже машины в этот час нечастое явление, и в такой тишине каменные здания с редкими светлячками окон кажутся гигантскими зверьми, столпившимися вокруг них.       Саша на качели устраивается с ногами, подтянув к себе колени. Ярослав остается стоять у одной из опор, обдумывая как начать объяснение.       — Ну и зачем ты вытащил меня сюда? — бурчит Саша недовольно, отмахиваясь от пытающегося его сожрать комара.       — Я понял, почему не могу оставить тебя в покое, — начинает Ярослав и встречает удивленный взгляд Казьмина.       Самому не до конца верится в то, что говорит, но остановиться уже не может, ему нужно объяснить Саше, почему он чувствует, что умрет, если старший снова утром исчезнет из его жизни. Они не были никогда близки, общались с разными людьми и ни разу не выпивали вместе, но забыть Александра у него не получилось даже за гребанные годы, которые они провели раздельно.       — Каждая секунда с тобой заставляет меня верить, что с нами это все не в первый раз. Я любил тебя, в другое время, в другой жизни.       Бред, полнейший бред, и Яр чувствует, что сейчас Саша его нахрен пошлет. А может заодно и врежет, приняв эту странную исповедь о личном мироощущении за идиотский гейский подкат.       Но этого не происходит, Казьмин только ноги на землю опускает и перед собой смотрит, бледный в лунном свете, словно мраморная статуя.       — Ты говоришь опасные вещи, задумайся, стоит ли тебе в это лезть, — без грамма эмоций произносит Александр. — Может прошлому нужно оставаться в прошлом? Просто позволь этим воспоминаниям умереть.       — Нет, — решительно мотает головой Яр. — Это так не работает.       — Нет, — встает на пути пустого взгляда Саши. — Легенды не умирают.       — Нет, — наклоняется к нему ниже так, чтобы глаза были на одном уровне. — Это все светлое, что у меня осталось.       — Если твое светлое — это я, — криво усмехается Казьмин. — То в какой же хреновой ты ситуации.       Ярослав это и без него знает. Хреновая ситуация. Очень хреновая, когда все, что удерживало тебя от ухода из жизни — это невнятные сны о прошлой жизни и любимом человеке оттуда. И Яр себя в край ненормальным считает из-за того, что действительно верит, что судьба снова, сквозь тысячи лет, а может и тысячи миров, связывает его с этим человеком.       Глаза у Сашки красивые. Зеленые, как и в той жизни. Но сейчас он прячет их за стеклами очков, в которых отражаются ночные огни. И Яр ближе придвигается, держась руками за поручни качели, нависает над Александром, оставляя тому опасно мало личной дистанции.       — Ты даже не представляешь в насколько хреновой ситуации, Персефона.